Опубликовано в журнале Зарубежные записки, номер 14, 2008
РАЗМЫШЛЕНИЯ ПОСЛЕ ПАДЕНИЯ С БРЕВНА
Чтой-то часто я стал падать в воду…
К худу ли, к добру?
Вот и копчик ноет на погоду.
Может, не помру.
Что ли, киселя из авокадо
К вечеру сварить?
Вот обсохну – что-то делать надо,
Может, закурить?
Выпить, может? Или же не стоит?
Лучше подожду.
Выпить – это самое простое,
Это – по-пу-сту…
Что же? Как же? Господи, помилуй,
Отчего тоска?
Дом без крыши, лодка без кормила,
Луг без пастуха.
А носок дырявый – на заборе,
А в душе – мандраж.
Рак опять свистит на косогоре
Очень старый марш.
ПРО ВОВОЧКУ И МУМУ
Знамо дело – телевизор
И трансляция “Муму”,
Знамо дело – Вова Мизер,
Мы поверили ему.
Раз, два, три, четыре, восемь
И ещё раз, и ещё!
И подбросим, и попросим,
И подсадим на плечо.
Что нам вороги-варяги!
Что нашествие хазар!
Есть у нас свои парняги,
Свой Егуда бен Лазар.
Велика ведь и обильна,
Мухи дохнут от тоски,
И валюта не стабильна,
И болота глубоки.
Террористы ходят-бродят,
Наркотрафик шелестит,
НАТО в поле хороводит,
На горе дракон свистит.
Хорошо, что мы немые,
Служим родине своей,
А иначе – мама мия,
Доннэр вэтэр, зохэн вей!
Не жалей Муму, Герасим,
Заверни в российский флаг,
Мир жесток, но и прекрасен,
Потому запомни, как,
Помянув Отца и Сына,
И пропащую страну,
Разговорчивая псина,
Всех простив, пошла ко дну…
Много лаяла собака,
Много ела колбасы,
Милый мой, не надо плакать,
Сечь себя хвостом лозы.
Ничего, что утонула,
Будет тише на селе…
От Москвы до Барнаула,
От Камчатки до Кабула –
Весь народ навеселе.
СИБИРСКИЙ ЭКСПОРТ
Ради самообороны
Мы поставили в Иран
Бронебойные патроны
И реакторный уран.
У Персидского залива
Наша родина в чести –
Будет мирная олива
Краше прежнего цвести.
Веселитесь, мусульмане:
Есть у русского туза
В оттопыренном кармане
Вот такие чудеса!
Больше нефти, больше жизни,
Выше – славу Хомейни!
Это вам не при фашизме,
Дядя Черчилль, извини…
СТРАШИЛКА
на берегу Азовского моря сбежал нильский крокодил”.
Вот вам – ни автографа, ни росчерка,
Лишь песок – и начинай с азов:
Крокодил от Васи-дрессировщика
Улизнул бессовестно в Азов.
Как увидел рядом море синее
И нудистский с девушками пляж,
Сразу захотелось в Абиссинию –
Ностальгия, знаете ли, блажь.
Потому поплыл, поплыл от берега,
Как торпеда на железный зов.
Этакая вышла эзотерика:
Ящер оккупировал Азов.
Оставайся, лето кавалерное,
Влагою мне взора не тумань!
Мимо – белый парус,
Мимо – Лермонтов
И патриархальная Тамань.
Где ты, моя родина свободная,
Царский Нил и ложе тростника?
Где ты Нефертити земноводная
На припёке возле родника?
Уплывает милое чудовище
Между катеров сторожевых.
Ускользает древнее сокровище,
Заклиная мёртвых и живых.
Над геомагнитно-тектонической
Трещиною жизни и судьбы –
До сурово апокалиптической
И трезвящей ангельской трубы…
Всё – в зубастой, до неба распахнутой
Пасти, вплоть до солнца и луны…
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Вася, Вася – чудик прибабахнутый,
Разве в этом нет твоей вины?..
НОВЫЙ СПОСОБ КОПКИ КАРТОШКИ
Без участья алкоголя
Оставляю дом ваш пуст.
Два шиша засунул Коля
Под картофельный под куст.
Раздразнил чертей матёрых,
Распугал мышей-кротов,
И из недр некоторых
Клубни вынуть был готов.
Он нашарил, как в штанине,
Под землёю два ядра,
На россейской на равнине
Их явив — гип-гип, ура!
* * *
нижняя конечность человекоподобного существа полностью
покрытая густой рыжеватой шерстью…
Сидя на диете!
Ампутировали ногу
Молодому йети.
И пока ты дышишь носом,
Открывая чакры,
Одноного под откосом
Бедный йети чахнет.
Никакой на свете лотос,
Дхарма никакая
Не ответят на вопросы:
Где в горах Алтая
Бродит йети одиноко?
С костылём, поди-кось?
Верно, плачет, ищет ногу?
Мол, какая дикость…
Пусть она худа и густо
Шерстью крыта рыжей!..
Жизнь – она ценней искусства
И к природе ближе.
* * *
Зачем на фейесе президента
Орёл двуглавый не горит?
Зачем не учит он иврит,
Не пьёт горилки и абсента?
Зачем он умников своих
Не посылает на три буквы?
Зачем развесистые клюквы
Не гонит ввысь державный стих?
Зачем последний олигарх
Не удавился на осине?
Зачем в молитвенной пустыне
Не проклял Папу Патриарх?
Затем ли, что уже ничто
Не может возвратить утраты,
Что все мы вкупе виноваты,
Народ, как говорил Бато,
Поизмельчал, другого нету?
Но, может, миссия его
В самопожертвованье о-
плодотворяющем планету.