Опубликовано в журнале Звезда, номер 5, 2018
Ихтис
Голосом из трубы,
чтоб услыхал весь дом,
«рыбы нам не рабы»
я говорю с трудом.
Если поверхность вод —
это изнанка дна,
там, где у рыб — живот,
там у людей — спина.
Или наоборот.
Или рабы — не мы.
Рыбы набравшим в рот,
тем, что глухи, немы,
мысль — будто рыбья кость,
вставшая поперек
или торчащий гвоздь:
Бог, мол, не уберег.
То есть, Иисус Христос —
с нашей-то стороны
рябь — это ихтиоз
бархатных скул волны.
Или же Ихтиандр
со стороны крючка.
Перец и кориандр —
рыбе на два бочка.
Ихтис куда ни глянь.
Янус и там, и тут.
Если налито всклянь,
рыбы к тебе идут.
Фиш нам ни сват ни брат.
Фиш нам ни враг, ни друг.
Рыбы не из ребра.
Их силуэт упруг.
Песни у рыб грубы.
Ах, Гавриил, беда!
Ты трубишь. Из трубы
просто течет вода.
* * *
For Brent
Мы бросили по шекелю туда,
во тьму и соль, где Средиземным морем
кончается Израиль. И поспорим,
что загадали разное тогда.
Мы шли домой. Вечерний Тель-Авив
касался ветром обгоревшей кожи.
В тот миг с тобою были мы похожи,
на разных языках заговорив.
От моря до моря
Так средиземная волна
не сладостна, но солона,
как солон вкус того, что больше
не поднимается со дна —
из памяти: иврит, на вкус
напоминающий козленка
вне молока, кошерен, плюс
фотографическая пленка
сетчатки, что впитала вид,
который помнил царь Давид.
Так жар двух тел и жар сердец
сродни жаре и соли моря,
которое мертво, но горе
не смерть его приносит, где
покрыты камни натрий хлором,
но соль сама берет измором
живое, растворясь в воде.
Кетцалькоатль
Если посыпать картошку листьями коки,
Ангел во сне привидится светлоокий.
Скажет: «Пойдем со мной, у меня есть план.
Мы отправляемся в город Теночтитлан.
Там нас ждет встреча с богом Кетцалькоатлем».
«Куда меня тащит», подумаешь, «уж не в ад ли?»
Но ты согласишься, ясно же, Чичен-Ица
Лучше, чем два журавля и в руке синица.
(Думаешь ты, поскольку ты не историк.
Майя, ацтеки —эпикуреец, стоик?)
Ангел расправит златые свои крыла,
И зазвонят по кому-то колокола.
И вот вы на месте. «Я — оперенный змей,
Ты не имел друзей, так и не имей,
Ты и рублей не имел, так чего терять.
Ты теперь призван пополнить святую рать».
С ангелом вместе вы подойдете ближе,
Склоните колена — но этим ты не унижен.
А тут вам и меда с акридами поднесут,
И ты осознаешь, что это — нестрашный суд.
Ангел тогда засмеется, взлетит, как птица,
Вспыхнет и перманентно развоплотится.
И ты поймешь, что в поле один не воин —
А просто ангел. И ты теперь подневолен.
…Если нальет на хлебушек аяуаски
Кто-нибудь, кто не очень-то верит в сказки,
Ты ему явишься, светлоок, крылат,
Расскажешь ему, как прекрасен Кетцалькоатль.