Публикация Гриты Шальман
Опубликовано в журнале Звезда, номер 2, 2016
* * *
И опять рывок на взлет,
В наплывающую смуту —
Не когда-то, а вот-вот,
А сейчас, сию минуту.
Молний про`сверку под стать
Над мелеющею Летой
Вдруг заглавной буквой стать
На мгновенье жизни этой.
Сколько в этом миге лет
И веков в одном мгновенье…
Помаши мне, милый, вслед
От души, без сожаленья.
* * *
Эту встречу отмечу в октавах,
Руки настежь до хруста в суставах —
Так вдвоем под небесный отвес.
Солнце с ливнем обрушит лавину —
То ли кружит нас во поле бес,
То ли статуей в мраморе стыну…
Руки настежь, «Сестра моя» — ты,
Я до корки тебя пролистала.
Не заметив, листаю сначала,
И хрустят, как суставы, листы.
* * *
Осень. Крут подступающий крен.
Ты, губу прикусив, помолчи.
В белый день с фонарем — Диоген,
Блок — себя растворяет в ночи…
Следом ты, забываясь, летишь.
Что запрет? Рассекаешь черту —
То ли светом ты день осветишь,
То ли тьмою сгустишь черноту.
Брось мусолить подсчет неудач,
В белый день выходи с фонарем.
Запредельность — ты ею означь
То, что жизнью привычно зовем.
* * *
Ничегошеньки там нет впереди.
Воды сомкнуты. Как близок их край.
Я скажу тебе: «Подальше гляди»,
Ты ответишь мне: «Поглубже ныряй».
Я ныряю — только ввысь, а не вглубь,
Обживаю я пространства высот,
И не скажешь никому «приголубь»,
Круг за кругом достигая высот.
* * *
Все внове. Отжил черновик —
Все чисто, широко и длинно:
Философ — он всегда старик,
А девушка — всегда невинна.
Великолепье общих мест —
Всегда благоухает роза,
А если роза, то и крест,
А стих сопровождает проза.
Да только что и создан мир —
И грех — впервой, и подвиг тоже,
Еще новехонек Кумир,
И поклонение — до дрожи.
* * *
Летела над озером, тучей пласталась,
А следом меня подгоняли иные,
Я знала, осталась какая-то малость,
И слезы лились, как нули водяные.
Вдруг солнце, явилось оно ниоткуда,
На слезную рябь просыпая монеты,
Глаза ослепило небесное чудо,
Контрастом взыграла благая примета.
Кто скажет — из прошлого нету возврата?
Бывает, что вдруг возвратишься случайно.
Я вспомнила — так ведь бывало когда-то…
Когда? Почему? Пусть останется тайна.
* * *
Сасуну Аракеляну
Цветению не прекословь,
И вы не смейте.
Ссутулив плечи, он любовь
Играл на флейте.
Все искусы твердил ее
И все коварство,
Все будущее, все былье
И путь на царство…
о выдыхал издалека,
То в губы прямо,
И сквозь весь день текла строка
Одна упрямо…
Цветет, вовек не отцвело,
Светло и чисто,
Все это — Царское Село,
Приют флейтиста.
* * *
Говорю никому, торопясь,
Как во сне, или, может, спросонок.
Что ты значишь, словесная вязь?
Твой узор неразборчив и тонок.
Морось слез, их никак не унять,
Горькой влагой подернуто око.
Я спешу обо всем досказать,
Как мне жестко без вас и жестоко.
Сплошняком надвигается транс,
Я имен перечислить не смею,
И в стихии пустынных пространств
Я мечусь, на лету каменею.
* * *
Относит куда-то к краю,
Крыло к горизонту льнет.
Ориентир теряю,
Невроз превратив в полет.
Обет: остаюсь немою,
Пусть друг по палате спит.
Птичье «я» — никогда с сумою,
Таблетки клюешь — и сыт.
И на фиг тянуть до саги
Жизнь краткую, точно луч.
Общаюсь с листом бумаги —
Зрак зверя в разрыве туч.
* * *
Л. К.
В прощальной новогодней мишуре
Светилось, как в волшебном фонаре,
Неведомое нам еще начало
И ничего пока не означало.
По ярмарочным я спешу рядам,
Где светятся шары и тлеют блестки,
И я минут последних не отдам,
Пружинисты шаги и взгляды жестки.
Седого серебра порхает нить,
Ее я прочь отодвигаю тайно.
С любимыми не расставаться — быть,
Сквозь «не могу» и через «нереально».
* * *
Поди не девятый, но все-таки вал,
И морось, и серость, и снулость…
Я шла, и с волны меня ветер сдувал,
Я в вечности только очнулась.
Там ангелы пели, поземка мела,
Цвела в новогоднюю стужу,
Сама я в себе лабиринтом была,
И мне не хотелось наружу.
Где стрелки нам свыше укажут — пора,
Где им, будто душам, внимают.
Где суетность, праздничность — все мишура,
Где любят, но не понимают.
* * *
Пусть забыли нас, пусть обидели,
Пусть шуршит под берегом спелый лед.
В храме снег идет, вы же видели,
В храме медленно снег идет.
Хлопья виснут здесь, как заклятые,
А иконы в инее, как в гробу.
Души маются незачатые,
Хоть какую бы да судьбу
Каждой жаждущей воплощения
На неведомом ей пути.
В храме — снежное опустение,
Нас за это, Господь, прости.
* * *
Нагоню в дороге честь,
Нечисть пусть плутает чащей.
О себе пишу как есть,
О других — душой щемящей.
Никого по шляпку вбить,
Ни о ком болтать повсюду,
О себе пишу как быть,
Что бы ни было, но буду.
Что б ни сталось, рад — не рад,
На заплату ставь заплату,
Чай в стакане, как закат.
Пью, готовая к закату…