Публикация и комментарии Владимира Черняева
Опубликовано в журнале Звезда, номер 11, 2014
1
26. I. 1904
Дорогая Миля.
Посылаю мое письмо из Твери.1 Еду пока счастливо. Из Москвы буду писать письмо, будем там в 7 ч[асов] вечера. Спасибо тебе за то, что не плакала вчера, и так тяжело было расставаться. Хорошо, что вы не поехали на вокзал, у меня из всего времени было не более 5 минут свободных. Поклон Ник[олаю] Карл[овичу] и сестрам, и братьям.
Целую, твой Павлуша
1 На обороте «открытого письма» адрес: «Кронштадт. Ея Высокоблагородию Эмилии Николаевне Бергштрессер. Господская ул. 51». Судя по почтовому штемпелю, письмо было в Кронштадте уже 27 января 1904 г.
2
26. I. 1904
Дорогая моя Миля.
В Москве написать не успел, стояли 1 ╫ часа, и в
это время было много дела, пришлось кормить команду. Пока все идет хорошо. На
вокзале все желают успеха, кричат «ура», угощают команду пивом, водки я не позволяю.
В Москве на вокзале меня один штатский просил выпить с ним пива. Я не
отказался, зачем обижать человека. Теперь с этим поездом поедем до станции
Рузаевка1, где будем завтра вечером. Там
придется ждать около 12 часов <…>. Не грусти Миля, я еду с самыми
хорошими надеждами на будущее, и главная из них увидеть тебя осенью. Вся служба
офицера это подготовка к войне, а война это то время, когда мы приносим пользу
отечеству, как же не желать попасть на войну. Мой адрес будет: Порт-Артур,
Морской отдел Штаба Квантунской области, Мичману Вилькен. Хорошо, что я смог послед-ний день провести с
тобой и мамой. Поблагодари Эмми за упаковку моих вещей, все, что надо, я нахожу
у себя в чемодане <…>. Я теперь, дорогая, уже представляю себе день
нашего возвращения, нашу свадьбу и нашу жизнь после, как мы будем с тобой
счастливы <…>. Передай Николаю Карловичу, что я очень жалею, что не успел
с ним попрощаться. Не забудь твою карточку любительскую, ты там такая милая.
Веселись на катке, не скучай и не забывай любящего тебя Павлушу
Поклон сестрам и братьям.
1 Рузаевка, железнодорожный узел и поселок Пензенской губернии на 26 км южнее Саранска, возник в 1893 г. 10—21 декабря 1905 г. — Рузаевская республика, власть была в руках распорядительного комитета железнодорожников. С 1937 г. город Мордовии.
3
27. I. 1904
ст[анция] Рузаевка
Милая моя Миля.
Сегодня в 9:30 вечера доехал до ст. Рузаевки, где приходится ждать целую ночь, и, значит, я имею случай написать тебе письмо на станции спокойно. Теперь уже час ночи. Я накормил команду, уложил ее и свободен. Думал, что мне тебе, дорогая, удастся написать в Москве, но за 3 часа там была масса дела с кормлением команды, разговоры с комендантом, с начальником станции и т. д. Все приезжие теперь страшно мной интересуются и, видя, конечно, спрашивают, женат ли я, а когда узнают, что лишь жених, то жалеют меня и тебя, что нам пришлось расстаться, и желают нам счастья и скорого возвращения <…>. Здесь ходят слухи о наших победах, но я им не верю, а сам сегодняшних газет еще не читал. В такое время ходит всегда столько слухов и хороших, и худых, и все большею частью ложь. Пока ехать хорошо. Я имею отдельное купе второго класса, т[ак] ч[то] всегда могу спать, никто не мешает. Вчера купил на одном из вокзалов [«]Сахалин[»] Дорошевича1 и был очень рад, так как не рассчитывал его найти после запрещения. Теперь есть на некоторое время чтение. Я думал, что с командой ехать будет много труднее; оказывается, что ничего, все хорошо. Из Иркутска буду тебе телеграфировать. Надеюсь, что ты получила мою открытую карточку и письмо. Завтра днем буду в Сызрани <…>. Целую тебя. Не забывай, пиши. Как вы доехали на следующий день в Кронштадт, не простудилась ли ты? У нас здесь снегу много, но мороз маленький.
Твой Павлуша
1 «Король фельетонов» В. М. Дорошевич (1864—1922) вслед за А. П. Чеховым посетил в 1897 г. Сахалин и опубликовал свою самую популярную книгу «Сахалин (Каторга)» (М.: Т-во И. Д. Сытина, 1903). Смотритель Дуйской тюрьмы обвинил его в клевете. В ходе 4-летнего судебного процесса писатель был оправдан.
4
31. I. 1904
Петропавловск
Милая дорогая Миля.
Сегодня мне что-то особенно грустно, скверно действуют факты, которые я слышал вчера от коменданта станции Челябинск. Он говорит, что у нас мало запасов провизии в Маньчжурии1, а затем, что большая остановка происходит в Иркутске, т. к. все приходится перевозить через Байкал на подводах. Неужели и в эту войну повторится то же самое, что во все прошлые войны, ни еды, ни полушубков, ни сапог. Страшно подумать об тех 300 000 человек, которым все это придется перенести и кроме того сражаться с неприятелем. Много народу я встретил на пути и редко кто из них смотрит с надеждой на эту войну. Дай Бог, что оказалось неправдой. Во всяком случае, дальше 6 месяцев война не протянется, и затем я вернусь к тебе. В Иркутске придется, вероятно, обождать день, пока получим повозки для переезда через Байкал2, буду тебе телеграфировать оттуда, а затем из Маньчжурии. Поезд наш опаздывается3 на два часа, и мы до сих пор не можем доехать до станции, где обед, а уже 4 часа дня. Ветер страшный, метель, которая здесь называется пургой. Хорошо, что только 4 градуса мороза. Если в Иркутске будет больший мороз, то я не знаю, как повезу команду через Байкал, придется доставать на переезд шубы и валенки, т. к. купить для всех не хватит денег, а из Кронштадта нам ничего не дали.
Уже два дня как не имею известий о войне, т. к. на станциях нельзя достать газет, все раскуплены <…>. Третьего дня узнал о производстве Виктора. Я бы не хотел, чтобы он попал на войну, достаточно и двух братьев4, а ему, конечно, хочется.
Скоро, кажется, на сибирской дороге прекратится пассажирское сообщение, т. к. надо везти чересчур много войск. Только бы они и провизии везли достаточно.
Мой поклон всем.
Твой любящий и скучающий без тебя Павлуша
Пишу обо мне домой, я пока написал одно письмо и одну карточку.
1 В письме здесь и далее — «Манджурии».
2 Кругобайкальская дорога, с 38 тоннелями, еще строилась. Ее открыли в 1905 г., уже после падения Порт-Артура, а непрерывный проезд по Транссибу до Владивостока начался в ноябре 1916 г.
3 Так в тексте.
4 Второй брат — барон Аксель Викторович Вилькен.
5
2. II. 1904
Боготол1
Дорогая моя Миля.
Хотя теперь и поздний вечер, но хочу тебе написать еще сегодня, т. к. ты иначе пять дней останешься без новостей. Приходится сообщить тебе очень неприятную новость: телеграмм из Артура посылать нельзя, будут приниматься только служебные телеграммы, а простые будут идти только до и от Харбина, т[ак] ч[то] самое большое, что можно будет посылать, телеграммы письмом до Харбина, а я надеялся, что можно будет вам часто давать вести об себе. Едем мы теперь тише, чем раньше, т. к. с 1 февраля введено новое расписание вследствие военных действий. В Иркутск мы опаздываем на сутки. Там предстоит переезд на лошадях через Байкал.
Сегодня наш поезд расформировали и соединили с другим. Тут я встретился с Клюпфелем, об котором я тебе уже писал2, и с Ник[олаем] Дм[итриевичем] Тырковым, который был в запасе, но, услыхав об войне, послал телеграмму в Штаб и, не дожидаясь ответа, выехал на восток, оставив жену и детей. Теперь ехать будет не так скучно, половину времени провожу у них в вагоне. Завтра собираемся на одной из станций заказать блины, нельзя же провести масленицу без них. Жаль, что мне не удалось присутствовать у вас на репетиции, которую Ник[олай] Карл[ович] хотел устроить, мы бы весело с тобой провели эту масленицу.
Бедный [«]Енисей[»]3, хотя даже команду больше жалко, чем судно, зато большая радость, что наши броненосцы будут так скоро поправлены. Буду телеграфировать последний раз из Харбина.
С нами едут 27 человек офицеров казаков в мобилизованные казачьи полки. У них страшно воинственное настроение, пьют целый день водку и чуть не сражаются между собой. Теперь я жду с нетерпением приезда в Артур. По крайней мере, там будем знать все, что делается, а теперь питаемся темными слухами.
Мой поклон всем.
Целую тебя крепко. Твой Павлуша
1 Боготол, железнодорожная станция, с 1911 г. город в 252 км от Красноярска.
2 П. В. Вилькен считал его «удивительно пустым господином» с большим апломбом.
3 Минный транспорт «Енисей» погиб 29 января 1904 г. у порта Дальний, попав на минное заграждение, им же ранее выставленное.
6
5. II. 1904
ст[анция] Половина1
Дорогая моя Миля.
Пишу за два часа до приезда в Иркутск, т. к. там придется пересаживаться в другой поезд, затем переехать на лошадях Байкал. Вообще будет много хлопот с командой. За эти дни случилось много нового, т. е. впервые мы узнали только теперь, во-первых, бой [«]Варяга[»] и то, что он взорвался.2 Я надеюсь, что в эту войну ни одно из наших судов не сдастся, японцы увидят, что с нами надо драться до конца <…>. Берут меня сомнения, доберемся ли мы до Артура благополучно, вдруг японцы отрежут Артур и нам придется шататься с войсками по Маньчжурии. Если в Иркутске скажут, что это вероятно, то придется для команды покупать тулупы и валенки, т. к. у них нет ничего теплого. Себе самому я куплю, во всяком случае, это пригодится и в Артуре. Недавно было покушение взорвать мост через Енисей и один тоннель по Забайкальской дороге. Теперь все мосты охраняются часовыми. Как бы я хотел поскорее получить от тебя письмо, еще надо ждать дней 10. Недавно было время, когда я был недоволен и скучал, не видя тебя два-три дня, а теперь придется не видеться целые полгода. Если бы вы лето не жили в Ревеле, то все равно 4 месяца мы были бы в разлуке. Только я бы чувствовал себя ближе к тебе, а туда еще нельзя будет телеграфировать.
Но не будем унывать, будем жить будущим и думать о тех счастливых днях, которые нам предстоят. Я бы не хотел только, чтобы Виктор приехал сюда, трое это чересчур много беспокойства папе и маме <…>.
Целую тебя крепко, твой Павел
1 Половина (Михайловка), железнодорожная станция в 97 км от Иркутска.
2 Крейсер 1-го ранга «Варяг» 27 января 1904 г. после боя с японской эскадрой затоплен своим экипажем в порту Чемульпо (Корея). С 1907 г. в составе японского флота под названием «Сойя». В 1916 г. выкуплен Россией, с июня 1917 г. на ремонте в Велико-британии и ею присвоен, в 1922 г. при буксировке затонул.
7
8. II. 1904
ст[анция] Бада1
Милая Миля.
Долго тебе не писал, но это потому, что три последних дня было много хлопот и беспокойства. Приехали мы в Иркутск 5-го около 6 вечера и должны были в 5 ч[асов] утра отправиться на Байкал. В 8 часов меня застал в Иркутске скорый поезд, на котором приехал Иессен. От него я получил письма от мамы. Кроме него приехало еще 8 офицеров. Я был очень рад, что дальше поедем в большой компании, а то одному скучно. В 11 ч[асов] вечера по дороге из Иркутска произошло крушение воинского поезда, 1 [человек] убит, 18 — ранено. Из-за этого мы из Иркутска выехали только 6-го в 6 ч[асов] вечера. В Иркутске был в городе и купил себе хороший тулуп и шапку для переезда через Байкал. Ночь с 5[-го] на 6[-е] не спал, т. к. важнее было и пришлось смотреть за командой, которая разбежалась и напилась. Только к самому отходу поезда удалось всех собрать, на что я даже перестал рассчитывать. На Байкал приехали в 9 часов вечера и подвод для команды не оказалось. К 12 ч[асам] ночи удалось их поместить на ледоколе [«]Ангара[»], а в час пришли сказать, что подводы готовы и дали тулупы и валенки. В три часа мы выступили. К 7 часам утра я приехал на тройке на станцию, построенную на середине Байкала, а в 8 ╫ пришла команда. Тут оказалось, что команда забыла мои вещи на станции, т[ак] ч[то] я поехал назад, а они пошли дальше. Вещи свои я нашел, и в 3 часа дня приехал в Танхой2, целых 863 верст, при 25º морозу. Команда дошла вся счастливо. В Танхое провели день, причем пришлось устраивать команду, которой нечего было есть, а затем сидеть с нашими дамами, которые ехали из Артура и претерпели массу бедствий. Им я отдал мой тулуп, т. к. у них не было ничего теплого. Все офицеры уехали в 5 ч[асов] вечера со скорым поездом, а я в 8 часов с почтовым опять один. Между дамами была m[ada]me Беренс, муж которой на [«]Варяге[»], и она до сих пор не знает, жив он или погиб, вот положение. Ей я и дал тулуп. В 8 часов уехали из Танхоя. В 3 часа ночи я кормил еще команду и затем лег спать, и спал до 5 часов вечера <…>. Пишу на ходу поезда, а поэтому выходит неважно.
Целует тебя крепко твой Павлуша
1 Железнодорожная станция в 310 км от Читы.
2 Железнодорожная станция на противоположном берегу Байкала.
3 91,7 км.
8
11. II. 1904
ст[анция] Чжаромтэ
Дорогая моя Миля.
Хотел вчера написать тебе с станции Маньчжурия1, но там было полно народу, стояли мы только 2 часа и в это время пришлось кормить команду и перебирать ее со всеми вещами в другой вагон. Эти два дня ничего особенного не случилось. Ехали мы от Танхоя в отвратительно грязном вагоне, хотя и 1-го класса <…>. Теперь мы попали на кит[итайскую] жел[езную] дорогу2, новые вагоны, чистые, роскошно отделаны, со звонками к кондуктору и т. д., и надеюсь в этом вагоне доехать до Артура, почти совсем не трясет, т[ак] ч[то] писать отлично.
Едем по равнине, которой, кажется, конца краю нет, только с правой стороны видны небольшие холмы. Сегодня вечером мы должны проехать Хинган. Мороз все время такой, что уши минут через 5 начинают мерзнуть. Из Порт-Артура3 и Харбина4 бегут женщины, так много, что мест в поездах не хватает и им приходится по суткам и больше сидеть на станциях, маленькие дети больные, жалко смотреть на них. Зато у нас в поезде почти нет женщин, все запасные с ружьями. Замечательное зрелище было на Байкале. На всем протяжении 40 верст тянется почти непрерывная черная лента народу, с маленькими перерывами, все партии запасных, целые роты, присланные из России. Запасные идут без офицеров, сами, лишь из сознания долга. От 3 до 5 тысяч приходит каждый день. Цель у всех Харбин, там будут собраны наши все силы. Китайцы толпами бегут в Россию, хороший признак, значит, они нам доверяют <…>.
Прочел в газетах, что опять разрешено посылать телеграммы из Артура, и, значит, ты будешь получать от меня регулярно телеграммы. Ехал я здесь и думал, что если бы я теперь не попал на Восток, то, понятно, нам бы пришлось сюда ехать вместе, а теперь мы с тобой5 мирно проживем года 4 в Кронштадте — это лучше. У двоих из моей команды болит горло и приходится их лечить, мазать и давать полоскать, надо надеяться скоро пройдет. Вообще, все хорошо. Удалось опять достать для них вагон 3 класса, т[ак] ч[то] едут очень удобно. Поклон Ник[олаю] Карл[овичу], всем твоим и знакомым.
Крепко целует тебя твой Павлуша
1 Первая на территории Китая пограничная станция Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД).
2 КВЖД (с 1953 г. — Харбинская
ЖД), одноколейная, 2 450 км, имела коммерческое и
военно-стратегическое значение. Строительство и эксплуатацию осуществляло
Акционерное общество КВЖД с правлением в Санкт-Петербурге, пакет акций
принадлежал Государственному банку России. Строительство начато в 1898 г.,
прервано «Боксерским восстанием», повстанцы жгли станции, рубили телеграфные
столбы, рушили железнодорожное полотно. Регулярное движение составов до Тихого
океана открыто 1 июля 1903 г.,
в сутки — 7 пар поездов (в войну с Японией — 18 пар). В марте 1935 г. продана правительством СССР Японии.
3 Порт-Артур (ныне Люйшунь), крепость, город и главная военно-морская база российского Тихоокеанского флота на арендованном в 1898 г. у Китая Ляодунском полу-острове. По Портсмутскому миру отошел к Японии. В августе 1945 г. взят советскими войсками, в мае 1955 г. передан КНР.
4 Харбин, город и железнодорожный узел, основан в 1898 г. и строился русскими строителями КВЖД. В 1904 г. — 44,5 тыс. жителей, треть — русские.
5 Далее зачеркнуто слово «дружно».
9
17. II. 1904
[Порт-]Артур, эск[адренный] бр[оненосец] [«]Победа[»]
Милая моя Миля.
Хотел я тебе написать вчера, но пришлось
ночевать в Морском Собрании, и там я не мог достать бумаги. Приехал я вчера в 6
часов вечера, отвел команду в Квантунский экипаж, а
сам отправился на [«]Петропавловск[»]1, где
держит свой флаг Старк. Там меня назначили на
[«]Победу[»]2 младшим артил[лерийским] офиц[ером]. Просидел я в кают-компании до 10 ч[асов]
вечера, а затем пошел в [Морское] Собрание ночевать, т. к. на [«]Победу[»],
которая стоит в Западном бассейне, попасть было вечером нельзя из-за бона3
и часовых, которые стреляют по всем, кто ни подойдет. На [«]Петропавловске[»] в к[ают]-компании мне рассказали
все наши подвиги с начала войны. Это будет самая постыдная страница в истории
нашего флота. Меня так обескуражили, что я жалел, что поехал сюда. Лучше было
сидеть в Крон-штадте, чем приезжать сюда и быть участником всего, что здесь
произошло. Все теперь надеются на Макарова, может быть, он своим приездом
поправит дело, но того, что было, ничем не покроешь. С 14 числа японцев не
видно, только вчера 5 крейсеров подходило к маленькой бухте у
Дальнего. Наша вся эскадра стоит внутри, один [«]Ретвизан[»]4
в проходе. 4 японских парохода стоят на мели в разных местах рейда: двое у
самого входа справа и слева, один из них до сих пор горит, такой мерзостью его
начинили.5 Сегодня
я успокоился и не так мрачно смотрю на будущее, может быть, с Макаровым что-нибудь
сделаем.
Сегодня буду спать, а завтра вступаю на вахту и начинаю нести всю службу. Об твоих письмах просил Богдана Кнорринга, моего товарища, который служит в штабе, что[бы] он их пересылал мне. Надеюсь, завтра или послезавтра получить от тебя первое письмо. Осматривал у нас сегодня на [«]Победе[»] пробанку, пронзенную 12“ снарядом.6 Я думал, что гораздо больше последствия, пробит борт, разрушена каюта и пробита броневая палуба.
Буду вести записки, где все запишу, как происходило. Когда вернусь, узнаешь, сколько тут было дряни. Каюта довольно хорошая, занят изучением 10“ башни7, командиром которой назначен.
Твой любящий Павлуша
1 «Петропавловск»,
эскадренный броненосец. Спущен на воду в 1894 г. на Адмиралтейском
судостроительном заводе (С.-Петербург), в строю с 1897 г. Экипаж — 27 офицеров,
606 матросов. С 5 октября 1899 г. по 17 апреля 1900 г. совершал поход из
Кронштадта
в Порт-Артур, включен в состав Тихоокеанской эскадры. 16 ноября 1901 г. на нем
поднят флаг командующего Тихоокеанской эскадры. Погиб 31 марта 1904 г.
2 «Победа», эскадренный броненосец. Спущен на воду в 1900 г. на Балтийском заводе (Санкт-Петербург). В строю с 19 мая 1902 г. Экипаж — 20 офицеров, 725 матросов. 27 октября 1902 г. по 6 июня 1903 г. совершал поход из Кронштадта в Порт-Артур, включен в состав Тихоокеанской эскадры. В 1904 г. отражал атаки японского флота и участвовал в боях с ним. 31 марта подорвался на мине, что вызвало множество жертв, отбуксирован, в ремонте до 27 мая. Участник артиллерийских дуэлей с осадными батареями. 23—24 ноября расстрелян японской артиллерией, затонул. Поднят, модернизирован, с 1909 г. линкор «Суво» береговой обороны Японии.
3 Бон — плавучее заграждение охраняемого объекта.
4 «Ретвизан»,
эскадренный броненосец, построен в Филадельфии (США), в строю с конца 1900 г.
Назван по имени плененного в сражении 1790 г. и включенного в состав русского
флота шведского корабля (швед. ретвизан — боевой клич). В ночь на 27 января 1904 г. на рейде торпедирован японской
эскадрой, напавшей на Порт-Артур. Получив пробоину,
сел на мель, загородил половину входа во внутреннюю гавань и отгонял японские
миноносцы. 24 февраля отбуксирован на ремонт. В бою 27 июля в него
попало более
20 снарядов, 6 матросов убито, 38 ранено. В результате японского обстрела 23
ноября внутреннего рейда Порт-Артура опустился на мелкое дно. С 1906 г.
броненосец «Хидзен» в составе флота Японии.
5 В ночь на 11 февраля, решив уничтожить «Ретвизан», японцы направили на него корабли-камикадзе со взрывчаткой, но русская артиллерия их подбила и затопила.
6 27 января 1904 г. в бою
с японской эскадрой в «Победу» попало 2 снаряда: 12-дюймовый фугасный в правый
борт (пробил палубу, разорвался, уничтожил две каюты и вызвал другие
повреждения) и 75-миллиметровый в палубу (повредив паровой катер и убив 2
и ранив 3 матросов).
7 Башня 10-дюймового орудия броненосца.
10
20. II. 1904
Порт-Артур, эск[адренный] бр[оненосец «]Победа[»].
Дорогая моя Миля.
Эти дни все ждал письма от тебя, но напрасно. Теперь письма ходят за 25 дней, и, значит, завтра могу рассчитывать наверняка получить письмо. Письмо, которое написано через день после того как мы с тобой расстались. Как странно подумать, такой большой промежуток времени прошел. Через пять дней будет месяц со дня моего отъезда и прошла, значит, по меньшей мере, одна двенадцатая моего отсутствия. Японцев нет, как нет, мы ждем теперь, какую новую гадость они для нас выдумывают, будет ли опять попытка загородить проход1 или привезут они десант для высадки у Артура. Последнему я не верю, это будет очень рискованно для них. Службы покамест мало, стою на вахте и через 5 суток приходится ходить в цепь в проходе на минном катере. Завтра пойду в первый раз. Если хорошая погода, то ничего, а если такая как сегодня, ветер с севера и снег, то неважно.
Макарова ждут сегодня или завтра. Кажется, он будет держать флаг у нас.
Адмиралов скоро будет больше чем судов, это скверно. Лучше было бы отпустить всех командиров и заменить их старшими офицерами <…>.
Волосы обстриг машинкой, а борода растет, но не беспокойся, когда я вернусь, то все поправлю. Занимаюсь моей башней, а завтра с утра пойду осматривать и всю другую артиллерию. Хотел попасть на миноносец, но не удалось.
Сегодня приехало 33 механика, не знают, куда их разместить. Тоже будет, когда явятся произведенные мичмана. Офицеров у нас достаточно <…>.
Поклон всем, целую крепко твой Павлуша
1 Имеется в виду входной канал на внутренний рейд Порт-Артура. После боя, в ночь на 11 февраля 1904 г., на затонувшем японском пароходе, груженном балластом и взрывчаткой, чтобы заградить выход из Порт-Артура и уничтожить суда Тихоокеанской эскадры, нашли план заграждения прохода.
11
22. II. 1904
эск[адренный] бр[оненосец «]Победа[»].
Милая моя Миля.
Сегодня получил твое первое письмо, как я был рад <…>. Сегодня опять была неприятность, около часу дня поднят был сигнал броненосцам поднять пары и выйти на рейд. Перед тем была телеграмма от наших крейсеров, которые крейсеровали в море, что неприятель показался в бухте, 8 кораблей. Надо видеть воодушевление команды, как она работала, и радость на всех лицах в ожидании боя. И вдруг через час, когда все было готово и буксирные пароходы пришли уже выводить [«]Пересвет[»], который стоит перед нами, вдруг сигнал: поход отменяется, прекратить пары. Как все были злы. Оказывается, что неприятеля не было, подыми этот сигнал другой адмирал, ему бы поверили, что идти или нельзя, или не нужно, а Старку теперь не верят и все приписывают его нерешительности. Я думаю, что если бы Старк остался бы начальником эскадры, то через месяц прямо было бы возмущение. Только одна надежда на Макарова поддерживает всех. Вот приедет барин, барин нас рассудит — повторяют все, ждут его так, как будто он везет с собой, по крайней мере, 5 броненосцев. Да и верно, есть поговорка, что лучше сто баранов предводительствуемые одним львом, что сто львов под командой одного барана. Вчера ночью с 6 часов вечера и до 6 часов утра был в цепи в проходе около [«]Ретвизана[»] на минном катере, чтобы в случае, если японцы пошлют свой старый китайский броненосец, чтобы затопить в проходе, то выйти навстречу и затопить его миной раньше, чем дойдет до цели. Это предприятие не опасное, т. к., конечно, на нем не будет много людей, и стрелять он не будет. Но пока еще светит луна и будет светить дней 5, а при луне они на это не рискнут. Можно сказать, что счастье наше, что [«]Ретвизан[»] стоит на мели в проходе, иначе бы лежали теперь 5 японских пароходов в проходе и мы были бы на месяц заперты как в ловушке. Я сидел на катере и думал: как странно, ты сидишь в Кронштадте дома, а я за 3000 верст на катере в цепи, и оба мы не знаем, что делает другой, а давно ли мы были вместе и сидели рядом на диване у тебя в кабинете и не думали об разлуке. Вот, все человеческие планы — они построены на песке.
Мне было также очень жалко, что я не смог проститься с Николаем Карловичем, но, ведь, я освободился только в 3 часа дня и, значит, мне пришлось бы все остальное время провести в дороге в Кронштадт и обратно.
Для твоей карточки поеду завтра покупать рамку, не знаю только, найду ли достаточно хорошую, т. к. китайские и японские магазины закрыты, а в европейских нет ни черепаховых, ни слоновой кости [рамок], которые мне нравятся, а все шаблонные. Дела у нас здесь мало, стоим вахты, и только учений никаких нет, их было достаточно в мирное время.
Мои поклоны всем и моим тоже, им я написал два дня назад вместе с предыдущим письмом тебе.
Целую тебя крепко и благодарю за письмо. Твой Павлуша
12
28. II. 1904
Порт-Артур, эск[адренный] бр[оненосец «]Победа[»].
Милая дорогая Миля.
Сегодня получил твое второе письмо с второй карточкой. Большое спасибо, что ты так заботишься и
Жене за печатанье. Прошлое письмо я пометил 26[-м] числом, но ошибся, было
25[-е], а разница выходит большая, т. к. 26[-го] была бомбардировка. Дело
началось еще ночью, когда было столкновение между нашими и японскими
миноносцами. Причем Лейтенант Карцов взорвал японский
миноносец, но и у нас пропал [«]Стерегущий[»]. Утром
было видно как японские миноносцы расстреливали его, а затем он, кажется,
потонул. Оставшуюся команду японцы взяли в плен, т. к. пока ни один человек не
вернулся.1 Досталось также Боссе на
[«]Решительном[»]2, у него 15 человек ранены и сам он контужен, у
него лопнула барабанная перепонка и теперь у него нервное расстройство и
сильные головные боли. Сегодня я заходил к нему на миноносец, но он уже
перебрался на берег. Бомбардировка началась с 9 часов утра и продолжалась до
часу. Стреляли они с расстояния 8 миль и ходили в мертвом угле крепостей, т. ч.
за весь бой наши батареи выпустили снарядов 20, да и то, кажется, не доставали.
Стрельба японцами велась только из башенных орудий, снаряды ложились очень
хорошо и, по-моему, счастье, что попало только 3 снаряда: 2 в [«]Ретвизан[»]
и один в [«]Севастополь[»].3 На [«]Ретвизане[»]
первым снарядом ранило
20 человек, убило одного и сделал дыру в каземате4, а другой попал в
броню и сделал только вмятину. [«]Ретвизан[»] стоял
рядом с нами, так что было хорошо видно. На [«]Севастополе[»]
снаряд также попал в бортовую броню и вогнул один угол почти внутрь, т[ак] ч[то] образовалась щель дюйма три. Японцы все время
стреляли через горы, т[ак]
ч[то] мы их не видели и выстре-лов не слышали, и только видели где разорвались
снаряды. На берегу убило человек 5. Около нас в саженях 10—20 упало с разных
сторон до 8 снарядов, и осколков от них было много на палубе, но больше все
маленькие. Если японцы хотели нанести вред, то он был очень маленький; а если
хотели навести страх, то результат еще меньше, т. к. все относились к этому
очень хладнокровно. В общем, потеря наша за эти сутки около 100 человек считая
с миноносцем. Обидно только было, что мы не смогли стрелять, а т. к. была малая
вода, то не смогли выйти из Бассейна.5 Вода была только в 4 ч[аса] дня, а в час они ушли. Вчера утром вышли на рейд и
проходили до вечера. Когда вошли в Бассейн, японцев не было, а мы их очень
ждали. Последние двое суток они опять не показывались.
Макаров пока действует энергично и все им довольны. Последнюю ночь был в цепи в проходе, все было спокойно, и был мертвый штиль.
Сегодня днем был в городе, смотрел какие ямы наделали снаряды, оказались в ╬ человеческого роста и сажени 3—4 в окружности, большие, но я думал, что больше.
26-го удалось немного испытать себя, когда близко рвались снаряды и летели осколки, — пока совсем не страшно. Не знаю, будет ли то же самое, когда будут около раненые; вот, на миноносцах, которые были в бою, несколько человек ходят потерянными, не могут до сих пор собраться мыслями, нервы не выдержали. Сегодня осматривал пробоину на [«]Палладе[»] и кессон6 для [«]Цесаревича[»], что давно собирался сделать. Когда не стреляют, то у нас все очень мирно. Только иногда ходят слухи, что какой-нибудь японский броненосец сел на мель или миноносец расстрелян, но этому подтверждений нет, т. к. японцы держат свои потери в тайне и ничего в телеграммы не попадает.
Едва ли нам скоро удастся соединиться с Владивостокскими крейсерами7, а потому передам Акселю твой поклон письменно.
Надежда вернуться к Рождеству меня не покидает, но раньше вряд ли удастся. Прости, что писал так много неинтересного для тебя, но я думаю это очень интересно Николаю Карловичу.
Войск у нас в Артуре теперь много и японцы попробуют высадить десант. Поклон всем. Твой Павлуша
Твоих писем жду каждый день и целую тебя за них крепко.
1 «Стерегущий», эскадренный миноносец. Построен на Невском заводе (Петербург). В разобранном виде перевезен в Порт-Артур, где вновь собран в 1901—1902 гг. 26 февраля 1904 г. вместе с миноносцем «Решительный» на обратном пути из ночной разведки встретил 4 японские миноносца и 2 крейсера. В бою от пробоин в обоих бортах затонул, погибли командир, 3 офицера, 45 матросов. 4 матроса выжили и попали в плен. Русские газеты утверждали, что двое матросов, закрытых в машинном отделении, затопили «Стерегущий», чтоб не достался японцам. Морской Генеральный штаб эти сведения опроверг, но этот миф увековечен в 1911 г. памятником подвигу «Стерегущего» (скульптор К. Изенберг): изображает двух матросов, открывающих люк и кингстоны.
2 «Решительный», миноносец типа «Стерегущего». Построен на Ижорском заводе (Колпино). В разобранном виде перевезен в Порт-Артур, где вновь собран в 1901—1902 гг. 26 февраля 1904 г. уклонился от боя и ушел в Порт-Артур, оставив отставшего из-за меньшей скорости хода «Стерегущего» сражаться с превосходящим по силам противником. 28 июля послан с поручением в Чифу, где 29 июля интернирован китайцами, 30 июля захвачен японцами и включен в состав своего флота.
3 «Севастополь», эскадренный броненосец. Построен на Адмиралтейском заводе (Петербург). В строю с 1900 г., в Порт-Артуре с 1901 г. Пострадал в сражении 28 июля. Затоплен 20 декабря 1904 г. перед сдачей Порт-Артура.
4 Каземат — закрытое бронированное помещение на корабле для орудия, хранения снарядов и укрытия людей.
5 Внутренний рейд.
6 Кессон — устройство для частичного осушения при ремонте подводной части судна.
7 Соединиться эскадрам не удалось.
13
2. III.1 1904
Порт-Артур, эск[адренный] бр[оненосец «]Победа[»].
Дорогая моя Миля.
Сегодня получил от тебя письмо от 2 февраля, теперь они идут так долго, потому что задерживаются в Штабе. Когда же ты мне будешь писать прямо на [«]Победу[»], то я буду получать через 25 дней. Спасибо тебе, дорогая моя, что меня не забываешь. Вчера вышел приказ Макарова, в котором он запрещает писать в письмах что-нибудь об наших военных действиях, передвижениях, недостатках или потерях и предлагает ограничиться лишь передачей личных впечатлений, т[ак] ч[то] с этого времени не жди от меня ничего об наших планах и действиях, расскажу все, когда вернусь. Макаров хорош, но что-то начинает заниматься пустяками и слегка рисуется. Ты все пишешь, что наша разлука продлится 6 месяцев. Это я говорил тогда, когда не было еще этой несчастной атаки 26 [февраля]. Дай Бог, чтобы при теперешних обстоятельствах мы встретились с тобой к Ноябрю или Декабрю этого года. Многие уверяют, что война продолжится еще дальше. Хорошо то, что после моего возвращения нам не придется расставаться года 4, по крайней мере, на это время я буду обеспечен от плавания в Тихий океан <…>. Читаешь теперь [«]Новое время[»] и удивляешься, сколько разных непроверенных слухов распространяется газетами и сколько вам приходится понапрасну тревожиться. Между тем как здесь за всю войну было четыре дня, когда были какие-нибудь истории: 26, 27 января и 12, 26 февраля, а все остальное время как будто и нет войны. Офицеров у нас теперь масса: стоим на 5 вахт и в каждой вахте 3 офицера, никогда не видел такого множества.
Милая, как скучно быть без тебя и как недолго пришлось быть нам вместе, хотя тут и большое развлечение война, но и она не помогает. Остается только ждать и надеяться на скорое мое возвращение, тогда можно будет забыть и японцев, и войну, и все это тяжелое время <…>.
Целую тебя крепко, твой Павлуша
1 Зачеркнуто «февраля» и сверху теми же подчерком и чернилами написано «марта».
14
4. III. 1904
Порт-Артур, [«]Победа[»].
Моя милая Миля.
Вчера получил от тебя опять письмо. Как я тебе благодарен за частые известия. Так приятно и радостно получать от тебя письма. Я надеюсь, что ты пришлешь мне вашу группу, если она хорошо выйдет; жаль, что карточка вышла скверно. Теперь, значит, я не буду иметь другой твоей карточки, кроме Жениной, которая у меня есть. Хотя думаю, что вряд ли лучше этой будет какая-нибудь, я ее очень люблю, она и теперь строит прямо передо мною. Милая, как будет хорошо, когда мы будем опять вместе, и не нужны будут никакие карточки. Можешь быть спокойной, на миноносец мне при всем своем желании попасть не удастся, а просижу я всю войну на [«]Победе[»] в башне.
Вообще, война для нас будет безопасна, т. к. теперь надо думать ничего решительного мы предпринимать не будем, а когда придет эскадра из Кронштадта, то мы будем много сильнее. Макаров принял меры, чтобы никаких новостей для нас невыгодных из Артура не выходило, сам читает корректуру «Нового Края»1 и вычеркивает неподходящие статьи, т[ак] ч[то] газета по-следние два дня сделалась бесцветной. Я думаю даже, что и наши письма читают, и значит надо писать осторожно, если хочется чтобы письма к вам доходили. Не могу не одобрить этих мер, хотя они и не совсем приятны, особенно мне, т. к. я делаю массу ошибок в грамматике, сам замечаешь, что, как будто, слово не так выглядит, как надо.
Последние дни появились среди китайцев подметные письма об том, что японцы высадят на днях 100 000 и возьмут Порт-Артур. Я думаю, это делается с целью напугать и разогнать китайцев рабочих. Собираюсь выписать газету из Шанхая «Ost-Asiatisher Laych». У нас есть английская газета, но ее я не могу так хорошо читать. По известиям, привезенным из Шанхая, у японцев один броненосец чинится в Сасебо2, два крейсера потоплены и 6 миноносцев. Дай Бог, значит, им война достанется так же дорого. Так, есть известия, что наша стрельба 27 янв[аря] оказалась очень хороша. Это при том беспорядке, который царил в маневрировании эскадры. Мой поклон Николаю Карловичу, сестрам, братьям, Виктору (он, наверное, часто бывает у вас) и знакомым.
Крепко обнимаю и целую тебя, твой Павлуша
1 Газета «Бюллетень газеты └Новый край“» выходила в Порт-Артуре с марта 1899 г. по 22 декабря 1904 г. как филиал газеты «Новый край», издаваемой в Харбине с марта 1899 г. по октябрь 1912 г.
2 Сасебо — город-порт и военно-морская база на северо-западе о. Кюсю (Япония).
15
7. III. 1904
Порт-Артур, эск[адренный] бр[оненосец «]Победа[»].
Дорогая моя Миля.
Ждал я сегодня от тебя письма, но его не оказалось, вероятно, оно придет завтра. Временами на меня здесь находит тоска, подумаешь, что у вас делается в Кронштадте, вспомнишь твою комнату и время, проведенное у вас, и заскучаешь. Так захочется быть с тобой, посидеть на диване в твоей комнате. А тут, как назло, все тихо, как будто и не война, и жизнь совсем не развлекает. Только ночью их миноносцы ходят около, берегом, но до них нам нет никакого дела. Любопытное совпадение: японская эскадра подходила к Порт-Артуру всегда, когда высокая вода была, в 4 часа утра. На этом основании их ждут опять числа 12-го. Посмотрим, подтвердится ли этот расчет. К рождению мамы я писал телеграмму и, надеюсь, что тебе об ней написали. Я думал, что после бомбардировки не стоило телеграфировать, т. к. все равно будет телеграмма обо всем, но теперь вижу, что в ваших газетах столько пишется небылиц об Артуре, что необходимо телеграфировать. Буду давать знать каждую неделю, а после какой-нибудь истории extra.1 Макаров очень энергичен и я начинаю надеяться, что нам не придется ждать без действия эскадру из Кронштадта, а, может быть, что-нибудь устроим самостоятельно. Полгода простоять в бассейне прямо невозможно, это прямо невозможно, терпение лопнет.
Из Артура после того, как убило двух дам, все остальные уехали, и теперь никого нет. На берегу не был уже недели две и не собираюсь; вот, когда будет теплее, буду съезжать, играть в теннис, т. к. на корабле все равно нечего делать. Мои поклоны сестрам, братьям и Виктору.
Твой, любящий тебя Павлуша
1 Так в тексте.
16
№ 1
10. III. 1904
Порт-Артур, [«]Победа[»].
Милая, моя дорогая Миля.
Опять я тебе два дня не писал. Хотел написать
вчера, но был целый день так занят, а к вечеру так устал, что прямо лег спать.
Вчера у нас опять была бомбардировка, стреляли японцы часа 1 ╫, но без всяких
результатов. Мы отвечали, и, как говорят, наш снаряд попал в японский
броненосец. Затем мы все выходили на рейд, видели всю японскую эскадру на
горизонте: было 17 больших кораблей и 8 миноносцев. Но, как только мы все
вышли, японцы начали уходить и скрылись за горизонтом. Это было около 2 часов
дня.
С тех пор они не показываются. В ночь с 9 на 10 ночью была два раза тревога,
все крепости стреляли, почему не знаю. Должно быть, японские миноносцы
приходили на рейд. Очень красивое зрелище, когда форты ночью стреляют из каждой
пушки: вылетает столб пламени и освещает окружающие предметы. Пожалуй, теперь
опять они нас оставили в покое на две недели, без них прямо соскучишься.
Остается только разбирать их в альбомах, но теперь уже всех знаешь наизусть.
Как-то странно, выходя на рейд, видеть неприятеля на горизонте и знать, что
стоит только пройти несколько миль, чтобы завязался бой не на жизнь, а на
смерть. У нас есть большой шанс, что если японцы будут продолжать блокировать
Артур, то у них через несколько месяцев
котлы могут прийти в негодность и вместо 20 узлов дадут 11. И, значит, к
приходу эскадры из Кронштадта мы будем скороходнее
их. Вот когда начнутся сухопутные действия, тогда у нас будет опять интерес
следить за ними, а пока скучно.
Погода у нас все время стояла отличная, только сегодня идет дождь и зыбь с моря, должно быть тайфун. Хоть бы он застал японцев в море с миноносцами <…>.
Целую тебя крепко, моя милая Миля. Твой Павлуша
Буду теперь номеровать письма.
17
№ 2
15. III. 1904
Порт-Артур, бр[оненосец «]Победа[»].
Милая, моя дорогая Миля.
Сегодня получил от тебя письмо после одиннадцати дней ожидания, оно шло целый месяц. Не писал я тебе так долго, т. к. эти дни было много дела, и к вечеру так уставал, что ложился сейчас же спать. 13 февраля мы всей эскадрой выходили и ходили по направлению к Чифу. Думали сейчас же по выходе встретить японскую эскадру или, по крайней мере, разведчиков, но их не было. По дороге [«]Новик[»]1 поймал пароход с баржей на буксире, на нем были две мины уайтхеда2 и экипаж состоял из 4-х человек японцев и нескольких китайцев. Японцы все были переодеты китайцами, а косы были пришиты к шапкам. Их всех привезли в Артур. Должно быть, японский флот был далеко и готовил брандера3, которые и пришли к Артуру около ╫ 3 ночи, было их опять 5 штук. Мы все были разбужены страшной стрельбой с батарей. Я выскочил наверх и видел еще, что один пароход подходил к пароходу, выскочил в самом проходе на камни и взорвал мину, которая у него была в трюме, чтобы потонуть. Видны были также взрывы мин пущенных нашими миноносцами. Картина была очень грандиозная, и можно было бы ею любоваться, если бы не боязнь за то, что они загородят выход. Три парохода выскочили на Золотую гору4, в 20—30 саженях5 правее прохода, а один ворвался в море и пошел ко дну, т[ак] ч[то] от него ничего не видно.
Воображаю досаду японцев, когда они, утром подойдя к Артуру с эскадрой, увидели нас выходящими из бассейна. На одном из пароходов был поднят сигнал по международному своду: «Порт вашего назначения закрыт». Какая это была бы злая насмешка, если бы им их попытка удалась. Вчера мы целый день пробыли на рейде, как бы приглашая японцев принять бой, но те ближе 80—100 кабельтовых6 не подходили. Вечером вошли опять в бассейн. Каждый выход для меня работа с 4 часов утра, т. к. я вожусь с канатами, и приходится отклепывать его от бочки, на которой мы стоим, а после возвращения опять приклепывать. Эти дни я также занимался вычислением таблиц для 10“ и 6“ пушек7, для первых до 80 кабельтовых, а для вторых до 608. К этому примеру в классе я относился с пренебрежением, а оказалось, что он мне первый понадобился.
Последнюю ночь мы ждали опять брандера, но они не показались. Теперь раздаются отдельные выстрелы с крепостей, но ими никто не интересуется, т. к. они редки и луна заходит теперь в 4 часа, т[ак] ч[то] раньше этого времени ничего серьезного не будет <…>.
Жду терпеливо твоей карточки, но не три года9, т. к. раньше думаю увидеть тебя лично, и тогда незачем мне будет любоваться на карточки. Поклоны всем. Целую тебя много раз. Твой Павлуша
1 «Новик», крейсер 2-го ранга. Построен в 1900 г. в Эльбинге (Германия). В бою 28 июля 1904 г. прорвался в Циндао, затем в Корсаков (Сахалин). После боя с японским крейсером 7 августа затоплен экипажем. В 1908—1913 гг. в составе флота Японии, затем сдан в металлолом.
2 Мина Уайтхеда — самодвижущая мина-торпеда.
3 Брандеры — в данном случае пароходы, груженные балластом, взрывчаткой и горючими веществами с целью заградить выход в море из внутреннего рейда Порт-Артура. Японцы предприняли три неудачных попытки закрыть брандерами этот выход: 11 февраля, 17 марта и 19 апреля 1904 г.
4 Золотая Гора — возвышенность Порт-Артура, южнее Старого города и восточнее пролива, соединяющего внутренние Западный и Восточный бассейны с Желтым морем. На ней и рядом с нею помещались форты, артиллерия которых имела круговой обстрел.
5 В 43—64 м.
6 От 14 км 816 м до 18 км 520 м.
7 10-дюймовые и 6-дюймовые орудия.
8 11 км 112 м.
9 Намек на поговорку «Обещанного три года ждут».
18
№ 3
19. III. 1904
Порт-Артур, [«]Победа[»].
Милая дорогая Миля.
Пишу тебе против обыкновения днем, т. к. вечером на всю ночь иду на минном катере в цепь в проходе. Обязанность цепи взрывать японские пароходы или миноносцы, чтобы помешать им войти в проход и загородить нас. Надо ожидать третьей попытки японцев загородить вход, но только не сегодня, т. к. хотя погода и пасмурная, но луна всю ночь и, значит, очень темно не будет. Вы, конечно, прочли об наших новых героях: Кедрове, Азарьеве и Пилсудском, они обрезали провода на том пароходе, который час перед тем уже взорвался, адской машины никакой не было, а было две-три мины, чтобы проломать самим себе дно, чтобы скорее затонуть, что и исполнили японцы, когда становились на камни.1 Обидно, когда рядом с Криницким ставят людей, ничем не отличившихся. Вчера у нас пришел слух, что мы купили у Аргентины 4 крейсера вроде [«]Nissin[»] и [«]Kasuga[»]2, радость была большая, но затем опять взяло сомнение, правда ли это.3 Все надеются, что [«]Александр III[»], [«]Суворов[»], [«]Бородино[»], [«]Слава[»], [«]Орел[»], [«]Жемчуг[»], [«]Изумруд[»], [«]Олег[»] и еще несколько старых будут готовы и придут к нам осенью.4 Тогда мы уничтожим японскую эскадру, блокируя Японию, и ни один человек из десантного отряда не вернется назад. Радовались вчера первой большой стычке наших казаков в Корее. Работы на поврежденных судах теперь пойдут хорошо, т. к. приехали мастеровые Балтийского завода и ждут в скором времени еще партию с Сормовских заводов. Был вчера на [«]Ретвизане[»] и осматривал пробоину, очень интересно, что может сделать мина.
Вчера получил от тебя письмо. Не беспокойся за меня, моя дорогая, так сильно, право, издали вам все это кажется гораздо страшнее, газетные корреспонденты любят сильные выражения, вроде «ад, визг осколков наполняющих воздух» и т. д. Можно подумать, что это действительно так <…>.
Целую тебя крепко. Твой Павлуша
Первый раз пишу днем и замечаю, что у меня какая-то зеленая и розовая бумага.
1 14 марта 1904 г. вице-адмирал С. О. Макаров докладывал Николаю II: «На брандерах оказались адские машины, проводники которых были перерезаны охотниками, из которых некоторые лейтенант Кедров 4-й, Азарьев 3-й, мичман Пилсудский, посланные мною, вступили на пароход тотчас, когда он остановился, обрезали проводники и потушили пожар, который осветил бы неприятелю вход в гавань. На рейде утром оказалась плавающая мина с адской машиной, благополучно вынута, рейд протрален. Пароходы, послужившие брандерами, по осмотре оказались нестарыми, около 2000 тонн, были вооружены малокалиберною артиллериею, которую поставлю на батареи для укрепления огня. Часть пароходов подниму для надобностей порта» (Из истории русско-японской войны 1904—1905 гг. Порт-Артур. Сб. документов. М., 2008. Т. 1. С. 169). Азарьев Николай Николаевич (1878—1933), в 1904 г. лейтенант, младший артиллерий-ский офицер броненосца «Цесаревич». Кедров Михаил Александрович (1878—1945), с 1903 г. лейтенант, в 1904 г. флаг-офицер штабов командующего флотом Тихого океана и наместника ЕИВ на Дальнем Востоке, старший флаг-офицер начальника 1-й эскадры Тихого океана, дважды ранен и контужен. На крейсере «Урал» участник Цусимского сражения.
2 «Ниссин», «Касуга» — японские броненосные крейсеры. Построены в Генуе в 1903 г. Участники Цусимского сражения.
3 Покупка крейсеров в Южной Америке для усиления 2-й Тихоокеанской эскадры была сорвана под давлением Великобритании.
4 Надежды, что эти суда осенью 1904 г. будут в Порт-Артуре, не сбылись. В мае 1905 г., уже после падения Порт-Артура, эскадренные броненосцы «Император Александр III», «Князь Суворов», «Бородино», «Орел» погибли в Цусимском сражении, крейсер 2-го ранга «Изумруд» подорван экипажем в Заливе Владимира, а крейсеры 1-го ранга «Олег» и 2-го ранга «Жемчуг» интернированы в порту Манилы. Броненосец «Слава» вступил в строй лишь в 1905 г. и в походе на Тихий океан не участвовал, в 1907 г. переведен в класс линкоров, погиб в Моонзундском сражении в 1917 г.
19
№ 4
25. III. 1904
Порт-Артур, эск[адренный] бр[оненосец «]Победа[»].
Милая Миля.
Третьего дня получил твое старое письмо. Оно вместо того, чтобы из Штаба прийти ко мне, было отправлено к Акселю во Владивосток, и он уже переслал его мне. Оно должно было прийти как раз тогда, когда больше недели ждал от тебя известий. Теперь это уже не повторится, т. к. ты будешь писать прямо на [«]Победу[»]. Завтра же посылаю тебе и домой телеграммы, чтобы поздравить с Пасхой и сказать тебе, что я в эти дни мысленно с тобой и очень хотел бы с тобой похристосоваться, а затем катать яйца, как помнишь в прошлом году у Фус. Я так хорошо помню этот вечер, как затем мы ужинали, и я тебе еще передал яйцо с надписью l’adorй.1 Сколько я тогда прилагал стараний, чтобы видеть тебя чаще, и как это было трудно. Для этого только я начал с вами читать по-французски, но не удачно, т. к. ты была только раз и затем уехала в Петербург, а мне пришлось читать дальше, чтобы скрыть истинную побуждавшую меня причину.
Затем как я неудачно старался устроить катанье на тройках. Вообще, неудач была масса, но все-таки я тебя изредка видел. А теперь, когда я бы мог все это делать без всяких хитростей и быть все время с тобой, я должен сидеть здесь и не видеть тебя больше года, т. к. зачем же скрывать это от самих себя. Навряд ли война кончится к Рождеству. Вероятнее всего, что весной только будет заключен мир, так как нам надо разбить японцев до конца и добиться от них выгодных условий мира и обеспечить себя на много лет от повторения такой же истории.
Знаешь, если я вернусь весной, то мы тогда же устроим нашу свадьбу, а затем, наверное, мне после войны не откажут в отпуске на лето, и мы с тобой поселимся где-нибудь в нелюдном месте на даче. Мне так хочется провести лето на берегу с тобой, ведь я с 13 лет все время плавал. Вот будет хорошее время. Вероятно, дня через два придется опять посылать тебе телеграмму, т. к. японцам пора опять явиться с брандерами и всякой подобной гадостью. Особенно скверно стоять на мостике и видеть, как брандера идут в проход и не иметь возможности чем-нибудь им помешать. Даже сердце сжимается, когда видишь, что пароход идет верно, думаешь: вот-вот загородит нас на целый месяц. Завтра ночью иду на минном катере в цепь, вот бы пришли японцы, удалось [бы] лично сцепиться с ними и взорвать какой-нибудь их миноносец. Хотя они, наверное, пойдут послезавтра, в ночь на Пасху <…>. Целую тебя крепко, крепко. Не забывай любящего тебя Павла
1 l’adoré (фр.) — поклоняюсь, обожаю.
20
№ 5
29. III. 1904
Порт-Артур, эск[адренный] бр[оненосец «]Победа[»].
Дорогая моя Миля.
Спасибо за твое письмо, его я получил, как ты и предполагала к Пасхе, как раз в субботу вечером. Японцы были так благородны, что не помешали нам справить праздник. К празднику мы получили все приятный сюрприз, подарки от Государынь императриц, привез их фельдъегерь, от Александры Федоровны и Марии Федоровны каждому офицеру кожаный портсигар с инициалами той или другой, а затем еще по мешку с шоколадом, конфетами и маленьким образком на ленте. Все это я спрячу на память. Команда тоже получила мешки с чаем, сахаром, табаком, крестиками, коробки с папиросами. Приятно знать, что обо всех нас вспомнили. Сегодня днем мы ходили в море, кажется только для практики <…>.
В канун Пасхи дул как раз тайфун, может быть из-за него японцы не пришли. Во всяком случае, на днях, если будут, говорят, даже что со старыми китайскими броненосцами, но мы приготовились и навряд ли им удастся затопить проход. Как и во все прежние войны, мы оказались не подготовлены, но теперь уже во время войны все делается, приводится в порядок и, вероятно, в конце концов, все предусмотрим; задача японцев с каждым днем становится труднее. Если бы убрали Ухтомского, то совсем было бы хорошо. Из дому давно не имею писем, но ведь папе приходится писать нам по очереди.
На днях по телеграмме выписал себе бинокль [фирмы] Цейса, самый усовершенствованный, стоит страшно дорого, 132 рубля, но зато хороший. По-моему, всякий офицер во время войны должен иметь хороший бинокль, т. к. из-за отсутствия его можно прозевать что-нибудь важное. Думаю получить его в середине Апреля.
Скорее бы кончилась эта война. Вот бы вернуться к тебе перед Рождеством, чтобы наша разлука продолжалась меньше года. Какое большое время год, когда чего-нибудь ждешь. Еще только 2 месяца, как я уехал, а кажется, что целая вечность. Много приходится испытать раньше, чем добиться счастья. На Рождество я говорил с папой об том, что хочу сделать тебе предложение, но только мне мешают японцы, вдруг меня пошлют на восток, а женихом гораздо труднее уезжать, и тебе придется долго беспокоиться. Папа сказал, что лучше теперь, чем через год, и что, если ты меня любишь, то все равно будешь беспокоиться. Я так и сделал,1 и теперь очень доволен, писать и получать от тебя письма, т. к., по крайней мере, могу [писать] тебе, иначе был бы целый год без известий. Поклоны от меня всем и Жоржику. Целую тебя крепко много раз. Твой Павлуша
1 Со слов «так и сделал» — приписка, которую П. В. Вилькен сделал в верху первой и последней страниц письма, перевернув их.
21
№ 5
2. IV. 1904
Порт-Артур, эск[адренный] бр[оненосец «]Победа[»].
Моя дорогая Миля.
Давно я тебе не писал, но эти дни были такие
неприятные, да, кроме того, и дела было много. Писать об том, что случилось,
подробно я не могу. Вероятно, Вы без меня узнаете гораздо больше подробностей.
[«]Петропавловск[»] погиб буквально в 1 ╫ минуты. Я
сидел в к[ают]-компании,
вдруг услышал взрывы. Думал, что японцы начали стрелять, и побежал в башню.
Когда я вошел в башню, то услышал возглас одного из прислуги: [«]Петропавловск[»]. Посмотрел и увидел только одну его корму, которая
сейчас
и погрузилась. Макаров, весь штаб, кроме двух прикомандированных мичманов, и
много офицеров к[ают]-ком[пании] погибли, всего 28 офицеров и около 600 н[ижних] ч[инов].
Тяжелое было зрелище, многие прямо плакали. По возвращении в гавань сейчас же
хотел послать тебе и домой телеграмму, но в этот день 31-го никаких телеграмм
не принимали, т. к. телеграф был занят служебными депешами, и удалось послать
только на следующий день. Да и то неизвестно, когда они пошли, т. к. почти все
офицеры с эскадры посылали телеграммы. Смерть Макарова невосполнимая потеря для
нас, он был так энергичен, в него так верили. Пока еще приедет кто-нибудь
другой, и хорошо, если это будет Чухнин или Рожественский, а если какая-нибудь посредственность. Макаров был убит разом, его видел Кир[илл] Влад[имирович].1
Моласа разорвало на куски. Их тел так и не нашли.
Сегодня приехал Алексеев и, кажется, останется здесь до приезда нового
Командующего. Сегодня была маленькая бомбардировка, в общем, сущие пустяки, к
ним надо привыкать. Теперь, я думаю, она будет очень часто. Вот, когда началась
настоящая война. Такого момента второй раз, вероятно, пережить не придется.
Многие прямо до сих пор не могут успокоиться, а я какой-то толстокожий, должно
быть. На меня это мало действует, и я отлично спал в ту же ночь, а многие не
могли. Хорошо это или нет в человеческом смысле, не знаю, но для войны, я
думаю, безусловно хорошо. Сегодня в штабе получил
телеграмму от О. К. Кремер, спрашивает, жив ли я и где; не знаю, какие слухи
распространились в Петербурге, и надеюсь, что ты и дома получили раньше мою
телеграмму, чем они до вас дошли. Теперь мы, конечно, будем ожидать нового
командующего и вряд ли до его приезда предпримем что-нибудь, если только японцы
не заставят нас действовать. Может быть, уже завтра японцы учинят высадку, и
придется выдерживать осаду, кто знает. Вот уже два месяца как я уехал от тебя,
осталось еще, вероятно, 10. Теперь я получаю здесь письма от тетушек с
поздравлениями к нашему обручению. Все жалеют тебя и желают мне вернуться
невредимым, надо им отвечать, а мне лень. Как ты живешь, дорогая, как бы я
хотел тебя увидеть хоть на несколько минут, посидеть с тобой рядом на том диване в твоей комнате,
где мы так часто проводили время. Мои поклоны всем.
Твой любящий и скучающий без тебя Павлуша
1 Он вспоминал, что перед взрывом «Петропавловска» стоял вместе с художником В. В. Верещагиным по правому борту командного мостика, а С. О. Макаров, М. П. Молас и два сигнальщика — по его левому борту (Великий князь Кирилл Владимирович. Моя жизнь на службе России. СПб., 1996. С. 197, 202).
22
№ 6
8. IV. 1904
Порт-Артур, эск[адренный] бр[оненосец «]Победа[»].
Дорогая моя Миля.
Спасибо тебе за письма, я их получил вчера и третьего дня и теперь с нетерпением жду твоей фотографии. Мне в Артуре сняться мудрено, т. к. фотографы убежали, могу прислать только любительскую, да и та, вероятно, доставит тебе мало удовольствия, т. к. у меня выросла порядочная борода, которую ты так не любишь. Вот когда буду возвращаться назад, то в Москве или Петербурге превращусь опять в молодого человека.
Сегодня при постановке мин убит Петр Пелль. Это уже второй из товарищей, первый был Вульф на [«]Петропавловске[»]. Японцев нет уже с 1-го числа, почему-то их ожидают завтра и думают, что они устроят сильную бомбардировку — посмотрим. Пока нам не везет. И хотя есть несколько человек с батарей, которые утверждают, что видели, как в день гибели [«]Петро-паловска[»] в море на горизонте взорвался один из неприятельских крейсеров, но этому как-то не верится, а свои потери перед глазами.
Когда мы с тобой будем опять вместе, я много расскажу тебе интересного об этой войне, того, что писать теперь нельзя. По донесению Того выходит, что [«]Петропаловск[»] попал на их мину, но у меня, все-таки, есть сомнение, не были ли это подводные лодки <…>.
Поклоны всем, милая Миля. Целую тебя крепко, твой Павлуша
23
№ 7
11. IV. 1904
Порт-Артур, эск[адренный] бр[оненосец «]Победа[»].
Милая, моя дорогая Миля.
Теперь опять затишье, японцы с 1-го числа не показываются. Они очень добры и беспокоят нас лишь изредка. Я все жаловался тебе, что у меня мало дела, и я сижу целый день на одном месте. Зато со вчерашнего дня вдруг явилось столько, что не знаешь, когда его и делать. Во-первых, я назначен в распоряжение Артиллериста порта для выгрузки снарядов из вагонов и перевозки их в склады, расстояние до этих складов версты 4. Каждый день с 7 ч[асов] утра до 12 и с 3—7 [часов] бываю там, возвращаюсь на корабль обедать. Концы эти делаю на велосипеде и к вечеру порядочно устаю. А сегодня вышел приказ, что я назначен заведовать артиллериею всех миноносцев, а их тут 18 штук, тоже дела порядочно. Зато я не стою вахты и очень доволен, т. к. для меня нет ничего хуже вахты, весь день испорчен. Собираюсь купить себе велосипед, т. к. на чужом все время ездить нельзя, а если ездить на извозчиках, то в три недели проездишь всю стоимость велосипеда, т. к. извозчиков после объявления войны осталось мало и они дороги. У нас уже жарко, днем ходить в сюртуке тяжело. Ходят слухи, что в день взрыва [«]Петропавловска[»] у японцев в море взорвался один крейсер и утонул. Это было бы большим для нас утешением. Жду, милая, с нетерпением твоей карточки, а ее все нет и нет, не понимаю, почему она так долго идет. Забыл тебе сказать, что, несмотря на мои новые обязанности, я остаюсь на [«]Победе[»] и никуда с нее не ухожу.
Недавно был забавный случай, увидали на рейде подводную лодку. Крепости открыли огонь, наши минные катера, дежурящие на рейде, пошли на нее в атаку. Сам Алексеев приехал на Золотую Гору посмотреть. Я также был на Золотой Горе. Докладывают, что катера берут ее на буксир. Все довольны. И вдруг оказывается, что это не подводная лодка, а перевернутый баркас с [«]Петропавловска[»], который течением несло вдоль берега. Ужасно жаль Макарова, Скрыдлов наш его не заменит. Первый был гораздо умнее и образованнее его. Но что же делать, все очень рассчитывали, что к нам приедет Рожественский. Целую тебя крепко много раз, не забывай меня дорогая, я все время думаю об тебе. Поклонись папе, тете, сестрам, братьям и всем знакомым. Твой Павлуша
24
№ 9
20. IV. 1904
г. Порт-Артур, эск[адренный] бр[оненосец «]Победа[»].
Моя милая, дорогая Миля.
Я очень боюсь, что это мое письмо не дойдет до тебя или что оно будет последним перед долгим антрактом месяца в два или полтора. Я думаю, что на днях мы будем отрезаны от всех. Страшного в этом ничего нет, т. к. японцам Артура не взять, и скверно будет только то, что вы никаких изве-стий от нас иметь не будете. Вчера ночью с 19 на 20 японцы пустили к нам в проход 12 пароходов, очевидно решив во что бы то ни стало загородить выход. Благодаря ограждению рейда, сделанному Макаровым, попытка эта им не удалась. С часу ночи и до четырех канонада была страшная. Пароходы шли один за другим и тонули, одни от поставленных мин, другие взорванные минными катерами, третьи — снарядами. Мы стояли в бассейне, и нам ничего видно не было1, и только видны были огни от выстрелов с батарей и слышны выстрелы и минные взрывы. Перед брандерами были миноносцы и затем около 4-х часов они вернулись опять, чтобы подобрать команду с брандеров; по-видимому, два из них потонуло, один от мины, а другой от залпа с батареи. На этот раз с пароходов спаслось мало команды, сегодня нашли 30 мертвых японцев и 15 взяли в плен. Между последними были два офицера, когда их провели на пристань, то один из них вытащил револьвер и затем выстрелил в одного из наших офицеров, но был заколот стоявшим рядом солдатом, а другой бросился бежать, и его застрелили. Мне кажется, что японцы готовятся осаждать Порт-Артур. Теперь же не могу только сказать, высадят ли они здесь свою третью армию или двинут на нас войска от Ялу, но одно из двух, наверное, будет. Для нас это будет даже выгодно, т. к. они потеряют массу людей под Артуром, а когда придет достаточно войска из России, то нас освободят. Милая моя, ради Бога, не скучай и не воображай себе разных ужасов во время нашей осады и старайся побольше развлекаться и поменьше думать об этом, ведь то ничему не поможет, а только буду больше беспокоиться. Надо в этих случаях быть спартанкой. Провизии в Артуре у нас много, и мы смогли бы выдержать и гораздо более продолжительную осаду. Обещай мне, Миля, поменьше беспокоиться. Я сам очень рад, что попал на войну, и, если бы не разлука с тобой, моей дорогой невестой, я был бы вполне счастлив.
Как мы после этой нашей разлуки оценим нашу жизнь. Вместе мы будем еще счастливее, чем если бы ее не было, если у счастья есть степени.
Целую тебя крепко, может быть, на целые месяцы, и прошу исполнить мою просьбу. Карточки твоей все нет и нет, пришли, пожалуйста, другую. Поклоны всем.
Твой, любящий тебя Павел
1 Западный бассейн. Из-за холмистого полуострова Тигровый Хвост на кораблях этот бой не был виден.
25
28. IV. 1904
Порт-Артур, эск[адренный] бр[оненосец «]Победа[»].
Милая моя, дорогая Миля.
Такого промежутка между нашими письмами еще ни разу не было. Сегодня узнал, что опять принимают почту, и хочу тебя еще раз поцеловать перед осадой, которая, вероятно, не минует нас. Я теперь целый день провожу на батареях с установкой пушек и, вероятно, на время осады сделаюсь совсем сухопутным. Вот уже восемь дней как прошел первый слух об высадке японцев и до сих пор их не могут найти, есть ли они или нет прямо стыд. Во всей этой тревоге есть кроме смешной и обидной стороны также хорошая, работа кипит круглые сутки и с каждым днем Артур делается все неприступнее. Наше положение можно характеризовать одним словом — Севастополь. Японская эскадра держится все время ввиду Артура, и это придает вероятность слуху о высадке.
Многое здесь делается не так, как я бы этого хотел, и как, по-моему, должно быть. Большая для нас потеря смерть Макарова, а Скрыдлов не едет, а молится где-то в монастырях.1 Так как теперь дела по горло, то время идет быстро. Вот уже 3 месяца прошло, как я расстался с тобой, осталось еще девять месяцев приблизительно, как-нибудь их проживем. Превратился в кавалериста, и с завтрашнего дня буду скакать верст по 30 в сутки. Это необходимо, т. к. пешком их делать нет сил и времени. Приятное впечатление произвел приказ об первой и второй Тихоокеанских эскадрах. Это первое официальное подтверждение о приходе сюда эскадры, в котором, конечно, никто не сомневался, но все-таки приятно лишний раз услышать. Как будет хорошо, когда война кончится, и мы с тобой опять встретимся в Кронштадте. У меня не хватает фантазий и воображения, чтобы представить себе наше счастье. Я знаю только, что это будет очень хорошо, да, по-моему, и не следует строить какие-нибудь определенные планы, т. к., может быть, мы будем счастливы на другой манер, чем воображали бы себе, и тогда останется маленькое неудовлетворение, что вышло не так, как думал; много раз случалось, что я шел на каток и надеялся, что мы все время будем кататься вместе, а ты почему-нибудь раньше уходила или тебе приходилось кататься с кем-нибудь другим, а после катка у меня оставалось досадное чувство, что вышло не так, как я думал. Мне кажется, что так же должно быть в большом, как в маленьком. Прости, что я так несвязно все это выразил, но ты поймешь меня.
Целую тебя много раз, моя милая дорогая невеста.
Твой любящий Павлуша
Поклоны.
1 Назначенный 1 апреля 1904 г. командовать Тихоокеанской эскадрой вице-адмирал Н. И. Скрыдлов только 20 апреля выехал на Дальний Восток. 29 апреля японские войска блокировали Порт-Артур с суши. Прибыв 9 мая во Владивосток, Н. И. Скрыдлов даже и не пытался попасть морским путем в Порт-Артур.
26
14. VIII. 1904
Милая моя, дорогая Миля.
Прости меня за молчание, но как-то плохо пишется, когда знаешь, наверное, что письмо не дойдет и что какой-нибудь японец будет его читать. Сейчас, после боя1, 28 июля я послал телеграмму домой с просьбой сейчас же дать знать тебе. Посылаю теперь телеграммы домой, потому что не знаю до сих пор, где ты живешь летом, и думаю, что через Выборг известие дойдет скорее, а две телеграммы посылать неловко, т. к. их и так принимают по знакомству. Бой наш длился около 5 ╫ часов, и в конце расстояние было меньше 30 кабельтовых2, с темнотой мы разошлись. Ощущения были довольно сильные, но я ожидал большего, может быть потому, что я сидел в башне и был в большей безопасности, чем другие. Теперь стоим в Артуре и по мере сил и возможности помогаем войскам его защищать. Последние дни они несколько раз пробовали штурмовать, но их отбивали. Потери у них громадные и я думаю, что скоро они бросят это занятие. С теми силами, которые стоят под Артуром теперь взять его будет мудрено. Война мне начинает сильно надоедать, все, что сложно было испытать, уже испытано, и во второй раз на войну я бы проситься не стал и хотел бы попасть на нее только адмиралом, командующим эскадрой, чтобы иметь возможность делать то, что я сам нахожу нужным и полезным. Есть у нас известие о бое наших крейсеров, хотелось бы очень знать что-нибудь об Акселе, но должно быть узнаю через месяц, не раньше. Последнее письмо, которое я имею от тебя, от марта месяца и после этого ничего. Как это скучно, я на это не рассчитывал, когда ехал сюда. Когда мы с тобой увидимся, дорогая, хорошо, если весною, но и для этого надо будет сильно хлопотать, т. к. ведь все после войны захотят ехать домой, а заменить всех будет невозможно. Сегодня ночью была величественная картина, около ╫ 4 утра нашла гроза и в это же время японцы атаковали, гром, молния, на всех горах вспышки от выстрелов из орудий, осветительные ракеты и в промежутках слышны пулеметы и беглый ружейный огонь. Все это продолжалось около часу с половиной. Мои поклоны Ник[олаю] Карл[овичу], сестрам и братьям, бабушке и тетям. Напиши, пожалуйста, моим, я никак не могу собраться.
Целую тебя много раз. Даст Бог, скоро увидимся.
Твой Павел
1 Бои 25—27 июля за правофланговые укрепления Порт-Артура на горах Дагушань и Сяогушань.
2 Расстояние 30 кабельтовых равно 5 км 556 м.
27
14. IX. 1904
Милая, дорогая Миля.
Вот уже половина сентября, а мы все сидим здесь оторванные и неизвестно, когда нас освободят, может быть не раньше двух месяцев. Помнишь, я тебе последние дни в Кронштадте говорил, что японцы помешают нашим планам. Если бы теперь не было войны, я бы в это время кончил бы плавание в артиллерийском отряде, может быть, сегодня или завтра была бы наша свадьба, мы были бы счастливы, веселы, устраивали бы себе квартиру, и все это испортили японцы; я всегда говорил, что странно, по-моему, откладывать после объяснения свадьбу на два-три года, по-моему, чем скорее, тем лучше, а теперь с собственной свадьбой случилось тоже. Положим, я по своему желанию пошел на войну, но в этом нисколько не раскаиваюсь, т. к. во-первых, мне было бы очень тяжело сидеть в Кронштадте, когда здесь дерутся и умирают. Я бы чувствовал себя в чем-то виноватым, а во-вторых, все равно мне пришлось бы идти на эскадре и, значит, нашей свадьбы все равно бы не было, и только бы она отложилась еще дальше, т. к. я, конечно, раньше вернусь отсюда, чем идущие сюда на эскадре. Недавно, 5, 6, 7 и 8 числа мы опять переживали тревожные моменты1, шел штурм Высокой горы, Длинной [горы], Водопроводного и Кумиренского редутов, лезли японцы отчаянно. Редуты они, конечно, взяли, так как подошли к ним заранее окопами на 50 шагов, но из строя их выбили до 2 ╫ тысяч; Длинную [гору] отдали без большого сопротивления, на ней убито японцев от 500 до 1000 че-ловек. Высокую [гору] защищали сильно2, последний день японцы уже сидели в части наших верхних окопов, в 15—20 шагах от вершины, но в ночь на 9 число лейтенантом Подгурским при помощи подрывных патронов были зажжены их блиндажи и затем вылазкой их выбили оттуда и со всей горы. На склонах Высокой горы лежит до 3000 японских трупов, я там был и видел некоторые, отвратительное зрелище. Всего японские потери исчисляются скромно за эти дни в 10 000. Всего с Кинджоу3 вышло из строя японцев до 50 000 человек, конечно тысяч 20 из них вернулось в строй. Несмотря на такие потери, они до сих пор еще брали только наши передовые позиции и, мне кажется, что чтобы взять Артур придется им положить еще столько же, а может быть, что и положивши столько не возьмут. Я сам здоров и невредим, и живу надеждой разбить японцев и вернуться поскорее домой к моей дорогой милой невесте. Одна из моих неприятностей, что вот уже 1 ╫ месяца пока был бой Владивостокской эскадры4, а я об Акселе ничего не знаю и не узнаю раньше, чем мы будем освобождены. Поклоны всем твоим и моим, не забывай любящего и думающего об тебе Павлуши
1 6—9 сентября японская армия предприняла второй неудачный штурм Порт-Артура, потеряв убитыми и ранеными 7,5 тыс., а русские — около 1,5 тыс. бойцов.
2 Гора Высокая (203 м) имела стратегическое значение для обороны Порт-Артура и его внутренней гавани.
3 Кинджоу (Цзиньчжоу), город и железнодорожная станция на Ляодунском полуострове, северо-восточнее Порт-Артура. В бою 13 мая 1904 г. взят японскими войсками.
4 1 августа у о. Окиносима крейсеры «Рюрик», «Россия», «Громобой», шедшие под командованием контр-адмирала К. П. Иессена из Владивостока на соединение с пытавшими прорваться из порт-артурской блокады судами 1-й Тихоокеанской эскадры, вступили в сражение с японской эскадрой броненосных крейсеров. «Рюрик» затоплен командой, чтобы не достался японцам, «Россия» и «Громобой» получили сильные повреждения и вернулись во Владивосток.
28
3. XI. 1904
Милая дорогая Миля.
С марта месяца не имею никаких известий ни об тебе, ни об всех остальных, больше полугода без новостей, никогда не думал, что можно теперь попасть в такие условия. Если бы только получать известия, то эта осада была бы гораздо легче; трудно сказать, когда она кончится, подходит зима, и я думаю, что армии при 40? мороза двигаться не могут. Значит, наше освобождение может быть только сейчас и уже весной, неужели еще 3 месяца без слова от тебя. Если бы японцы нам не помешали, то уже месяц назад была бы наша свадьба и теперь мы мирно жили бы вместе, а завтра праздновали бы твое рождение. На сколько времени отложена наша свадьба, трудно даже сказать, может быть до весны, может быть до осени. Я утешаюсь тем, что в Кронштадте во время войны я чувствовал бы себя не на месте, было бы чувство неисполненного долга; кроме этого, если бы я пошел на эскадре, то раньше двух лет не вернулся бы назад, ведь должен же кто-нибудь оставаться на востоке и после войны, а теперь я имею преимущество перед всеми идущими сюда на ней. Свадьбу перед уходом на Восток не следовало все равно делать — зачем связывать себя перед войной, когда здесь так много случаев умереть, лучше, когда по возвращении с войны мы устроим свадьбу, рассчитывая на целую счастливую жизнь впереди. Ты не подумай, что я сделался здесь пессимистом, что у меня какие-нибудь мрачные предчувствия — нисколько. Я чувствую себя хорошо, только надоело воевать, особенно без известий от тебя. На эту войну я поехал с большим интересом, я хотел испытать себя, узнать, как я буду себя чувствовать в опасности. Теперь за это время, кажется, все испытано, видел я взрыв [«]Петропавловска[»], сам взрывался, выдержал эскадренный бой, ходил на миноносце в авангарде и теперь испытано все разве кроме ощущения атаковать на миноносце. Если когда-нибудь будет опять война, то я, конечно, поеду на нее по чувству долга, но интереса она никакого для меня представлять не будет. Я думаю, что из людей так повоевавших, как мы в Артуре, выйдут горячие сторонники всеобщего мира. Очень неприятно видеть гибель стольких людей, а еще хуже раны. Каждый день слышишь здесь: такой-то убит, такой-то ранен, такой-то умер от ран. Даже перестают жалеть умерших, так привыкают, да и как-то странно жалеть, когда через минуту сам можешь отправиться всегда. Пока мы на судах никаких лишений не испытываем, и я еще ни разу не пробовал конины. Мясо только дорого стоит. Покупаем целую корову за 600—500 рублей, фунт мяса обходится по 90 [копеек] или 1 р[убль] 20 к[опек]. Яиц нельзя достать ни за какие деньги, т. к. кур всех съели. Молоко есть только для больных. Приходится носить дамские чулки, т. к. мужских не осталось, пока это больше забавно, чем неприятно. Вот у частных жителей, которых, правда, очень много — нет керосину, нет угля, мало стекла в квартирах, т. к. все выбиты снарядами.
Послал тебе телеграмму к дню рождения, надеюсь, что дошла. Поздравляю и целую дорогую невесту и надеюсь, что следующий год мы этот день будем встречать вместе, ты будешь хозяйкой, к нам придут гости — не правда ли хорошая картина, только после этого грустно делается. Поклоны всем.
Твой любящий Павлуша целует тебя.
29
9. XII. 1904
П[орт-] Артур.
Моя милая дорогая Миля.
Как я счастлив получить три дня назад твои письма от апреля и мая и два от сентября месяца, теперь я знаю, что два месяца тому назад ты была здорова и что ничего за эти восемь месяцев, которые я был без известий, с тобой ничего не случилось. Письма эти передали нам японцы, за это я прощаю им половину всего, что они нам сделали. Как хорошо чувствуешь себя, зная, что все у вас благополучно. У нас в Артуре пока все хорошо. Отбили штурм, продолжавшийся с 7 по 23 ноября.1 Такого штурма еще не бывало у нас, теперь готовимся к новому. Я теперь на сухом пути на батарее и, вероятно, скоро увижу японцев вблизи. Вероятно, Рождество придется встретить еще в осаде, т. к. Куропаткин что-то не идет. Потери японцев начиная с Кин-джоу, мы считаем, до 100 тысяч, дорого им обходится Артур. Я пока очень счастливо избегаю опасности, не только не был ранен, но даже и не контужен. Теперь японцы занимаются стрельбой по Новому городу и, вероятно, скоро разорят его всего. Жаль только, что они попадают в госпиталя, которые у нас всюду разбросаны, бедные беспомощные раненые не находят себе покоя. Все в Артуре чувствуют себя спокойно, не надеясь особенно на Куропаткина и не ожидая скорого освобождения. Я думаю, что японцы, стоящие под Артуром, чувствуют себя хуже нас, т. к. не видят еще конца этой осады. Из твоего последнего письма вижу, что Виктор остался в Кронштадте, чему я очень рад. От Акселя не имею никаких известий, а очень желал бы их иметь, ведь у них также был бой 1 августа и серьезный. Очень надеюсь, что после конца осады нас всех Артурцев отпустят домой, было бы несправедливо держать нас еще на востоке после всего этого. Из троих, кого ты знаешь, убиты Сиденсер и Лавров, оба на Высокой горе2, и Анатолий Постельников, надо надеяться, что его брат на [«]Рюрике[»] спасен.3 Когда ты получишь это письмо, будет уже вероятно год, как мы расстались, и целый год войны беспрерывной, каждый день, это сможет надоесть. Севастополь имел перед нами громадное преимущество, он не был отрезан, в нем войска сменялись, все раненые отправлялись домой, а у нас масса солдат, которые были ранены по 4 раза и теперь опять в строю. Я на этой войне испытал все, что можно испытать, а некоторые вещи даже по два раза, что уже, пожалуй, лишнее. Теперь еще попробую сухопутной войны в траншеях и окопах. Я ехал на войну, желая испытать себя, узнать, что я буду чувствовать, и как буду держать себя при различных обстоятельствах, и в этом желании я удовлетворен даже с избытком. Но ты, моя дорогая Миля, как тебе трудно перенести это время, но теперь уже скоро, милая, все кончится. Осталось, конечно, меньше половины, может быть 2—3 месяца, и мы с тобой встретимся, чтобы никогда больше не расстаться. Бытность в Артуре даст, вероятно, некоторые привилегии и сможем устроить свою жизнь так, как нам с тобой захочется, но в Артур мы с тобой по возможности не поедем.
Недавно утонул мой дневник, я этим очень огорчен, т. к. по нему я бы мог рассказать тебе всю осаду день за днем, все чувства, которые я испытал, теперь же, конечно, не вспомню и десятой части всего. Целую тебя крепко и живу надеждой на скорое свидание с тобой. Твой любящий Павлуша
1 Четвертый штурм Порт-Артура.
2 После ожесточенных боев японцы 23 ноября взяли гору Высокую (203 м). Это позволило им расстрелять и потопить все суда русской эскадры, стоявшие во внутренней гавани, и обстреливать казармы и госпитали Порт-Артура.
3 «Рюрик», крейсер 1-го ранга, флагман Владивостокского отряда крейсеров. В сражении 1 (14) августа сильно поврежден и затоплен. Уцелевшие члены экипажа, включая лейтенанта П. Ю. Постельникова, взяты в плен.
30
5 янв[аря] / 23 дек[абря] 1904
BEACH HOTEL CO.1, CHEFOO Chefoo
Дорогая моя Миля.
Теперь опять могу тебе писать и получать твои письма, надеялся, что скоро увижу тебя, хоть на несколько дней, но эта надежда не оправдалась. Столько случилось за последние дни, что не знаю, с чего начать рассказ. С 25 ноября, т[о] е[сть] с потопления [«]Победы[»], я находился на Чайном окопе с 75-мм пушками.2 Этот месяц прошел на нашем левом фланге почти спокойно, я ставил пушки, устраивал для них погреба, ходы сообщения, блиндажи и ждал, когда японцы начнут наступать, т[о] е[сть] при штурме ожидался прорыв как раз через мою батарею. Начиная с 12 числа ноября начали в городе ходить слухи, что Стессель думает об сдаче, тогда же и я начал думать, как бы избегнуть плена и иметь возможность пробраться во Владивосток, чтобы продолжить войну. Когда 19 числа узнали, что форт 3, укрепление 3, малое и большое Орлиное гнездо3 отдано японцам и наши отступили на вторую линию обороны, я поехал к Вирену просить у него позволение в случае сдачи крепости попытаться проехать в Чифу и затем дальше, через Россию во Владивосток, но тогда не застал его дома. Вернувшись вечером на батарею узнал что парламентеры посланы. 20-го в 3 ч[аса] дня поехал к Григоровичу и просил у него в виду сдачи крепости позволение поехать в Чифу. Он ответил, что все, что могло идти в Чифу, уже ушло — миноносцы ушли [в] прошлую ночь. Я просил разрешить мне идти на минном катере. На это он согласился. Вирен также дал мне катер, и я, уже не возвращаясь на батарею, пошел готовить катер и в ╫ 9 вечера, приняв пакеты и телеграммы, вышел в Чифу, надеясь дойти сюда еще на рассвете. Со мною на катере пошел еще лейт[енант] Волков, а на другом катере мичман Власьев. Прошли мы благополучно, но пришлось4 идти только 7[-ми] узловым ходом,5 т. к. при большем выказываю пламя из труб. Пришли мы к Чифу, когда уже было совсем светло, а потому наш план высадиться незамеченными не удался, пришлось прямо подходить к пристани. В то время как мы вышли одним проходом в другой вошли 4 японских миноносца. Наше счастье, что мы случайно разошлись, иначе, пожалуй, теперь бы не пришлось тебе писать. Так как мы вошли уже в 9 ч[асов] утра, то скрыться было нельзя и пришлось сдать катера китайцам, а самим дать слово, что не будем принимать больше участие в войне и без разрешения Китайского правительства не уедем из Чифу. Вышло так, что, пожалуй, лучше было остаться в Артуре, т. к. оттуда вероятно гарнизон будет отпущен в Россию. Хотел сделать лучше, а вышло, пожалуй, хуже, если не считать, что я все-таки избег этих отвратительных минут, когда японцы входили бы в Артур. Теперь вероятно пробудем мы здесь неделю или две, а затем нас перевезут в Шанхай, где и придется жить до конца войны, который, кажется, будет не так скоро. Недавно я думал, что единственный случай остаться при взятии крепости в живых это находиться в госпитале раненым, а вышло совсем иначе. Теперь твое беспокойство может кончиться, я буду теперь только посторонним наблюдателем этой войны, как это не неприятно. Мой поклон Николаю Карловичу, всем братьям, сестрам и знакомым.
Твой любящий Павлуша
1 Бич-отель, маленькая гостиница в Чифу. Живший в ней в 1895 г. российский дипломат Ю. Я. Соловьев вспоминал, что в отдельной комнате хранился стол, за которым подписан, и перо, которым подписан в 1895 г. невыгодный Китаю Симоносекский мирный договор, завершивший Японо-китайскую войну.
2 П. В. Вилькен на Чайной горе командовал морской батареей, состоявшей из двух 75 миллиметровых пушек, снятых с «Победы».
3 Форт III и Укрепление № 3 находились у горы Скалистый кряж, защищая с севера подступы к Порт-Артуру. Большое и Малое Орлиное гнездо — форты среди высоких сопок, северо-восточнее Старого города. Большое Орлиное гнездо составляло правый фланг второй линии обороны Порт-Артура. 19 декабря японцы взяли его штурмом после шести атак, а Малое Орлиное гнездо русские войска оставили без боя.
4 Далее зачеркнуто «держать».
5 Скорость 7 морских узлов равна почти 13 км в час.
31
29. XII. 1904
Чифу, Бич-отель.
Милая Миля.
Как скучно и обидно сидеть без дела в Чифу, когда бы можно было поехать теперь домой и через месяц увидеть тебя, дорогую, а теперь впереди может быть целый год сидеть здесь. Я, конечно, ни минуты не жалею, что уехал из Артура и избежал всего унижения при сдаче крепости. Жаль только, что план свой пробраться в Россию не удался. Нас было трое офицеров, а скрыть можно было только одного. Пришлось бросить жребий. Мне не повезло. Это был самый серьезный вопрос в моей жизни, который я когда-нибудь решал жребием.
Теперь мы неопределенное время будем сидеть здесь, из Пекина нет еще никакого ответа насчет нашей дальнейшей судьбы. Питаем маленькую надежду, что т. к. артурцев отпустили, то, может быть, и за нас кто-нибудь похлопочет, но это не вероятно. Ждем каждый день парохода из Дальнего с жителями, но он не приходит. Иногда вдруг проносится слух, что Артур еще держится, но этому мы не верим. Если бы я хоть на минуту мог себе вообразить, что Артур не сдастся, я бы, конечно, из него не уехал <…>.
Консул здесь1 милый господин сам по себе, но как консул никуда не годится, чересчур тих и скромен и боится всякого инцидента, чувствуя себя бессильным перед японцами, которые здесь всем ворочают. Может быть при другом консуле мне и удалось бы уехать. Все собираюсь сделать ему визит, он женат. На Новый год мы уже получили от него приглашение <…>.
Теперь еще нашлось другое занятие. Тут у нас в гостинице живет корреспондент [«]Русского Слова[»]2, отставной полковник. Он ехал в Артур, но опоздал. Он очень просил всех, не сможет ли кто-нибудь написать для газеты статью, какой-нибудь эпизод из осады. Сначала мне как-то не хотелось, казалось странным писать что-нибудь для газеты, а особенно получить гонорар. Но, рассудив здраво, решил, что это предрассудки, не имеющие никакого основания, особенно если писать не никому не нужный рассказ, а описать что-нибудь, что считаешь важным, и что, по-твоему, должно быть известно всем. Я так и сделал, написал маленькую статью об 11-д[юймовых] снарядах и об их значении при обороне Артура. Сегодня отдал господину, чтобы он посмотрел, годится ли эта статья для его газеты. Впрочем, перед этим я прочел ее нескольким господам из наших, и все одобрили. В следующем письме пришлю ее тебе. Такая работа полезна, т. к. заставляет хоть немного работать головой, что приходится редко, заставляет немного разобраться в полученных за время осады впечатлениях, а также приучает связно писать, в чем я всегда был слаб.
Послезавтра Новый год, мы встретим его у консула, а как хорошо бы нам было встретить его вместе, милая. Для меня теперь всякое удовольствие не полно, каждый раз я думаю, что если бы то же самое переживать с тобой, то было бы еще во много раз лучше и веселее. Ну да может быть уже теперь осталось немного. Последнее время осады мне часто при известии о чьей-нибудь смерти думалось, неужели и я буду убит и никогда больше не увижу тебя, все планы, все надежды рухнут от какой-нибудь глупой пули. Иногда мне казалось даже, что есть какая-нибудь загробная жизнь, иначе все было бы чересчур глупо. Ну а теперь, когда мои шансы на возвращение сильно возросли и я могу вполне рассчитывать видеть тебя еще здесь, на земле, то эти вопросы можно откинуть в сторону. Целую тебя много раз, моя дорогая. Поклон всем. Твой Павлуша
1 Российский консул в Чифу П. Г. Тидеман (1872—1941), востоковед. По свидетельству контр-адмирала Д. В. Никитина, был «человек очень выдержанный и спокойный» (Никитин Д. В. Чифу в дни войны // Бунич И. Л. Порт-Артурская ловушка: историческая хроника. М., 2004. С. 315).
2 «Русское слово», газета И. Д. Сытина; выходила в Москве в 1895—1918 гг.
32
5. III. 1905
Чифу.
Моя милая, дорогая Миля.
Жду все время с нетерпением твоих писем, но, кроме одного от 29 декабря, не получил. Я объясняю себе это беспорядком почты, которая идет через Монголию, должно быть пропадает. Я начал свои письма посылать германской почтой, т. к. из-за наших поражений в Маньчжурии тот путь сделался ненадежным.
Тяжелые дни переживаем мы тут. По японским телеграммам выходит, что наша армия разбита совершенно. Один день мы считали, что из всей армии никто не ушел, но, кажется, все-таки немного осталось, и эти остатки быстро отступают. В руках японцев уже Телин.1 С нашей стороны нет ни одного сообщения. Приятна телеграмма об том, что мы не прекращаем войны. Теперь этого сделать нельзя. Нам, значит, здесь сидеть еще минимум год, т. к. раньше этого времени мы новой армии не соберем.
Надо надеяться, что внутренние беспорядки наконец прекратятся. Это позор для России. Не было примера в истории, чтобы народ был так непатриотичен и так глуп. Жаль, что правительство все время колеблется, то обещает реформы, то опять все отбирает. Хуже этого быть не может.
Надеюсь, что ты во время январских беспорядков2 была в Кронштадте и что у вас все было тихо. В тревожное время мы живем. Если правительство не удержится, то тогда прощай флот на много лет, всем флотским офицерам придется искать себе другое занятие. Конечно, наша личная судьба — мелочи в сравнении с судьбой России. Как-нибудь проживем, лишь бы для государства сошло все благополучно и без потрясений.
Японцы здесь в Чифу торжествуют и говорят, что вся приморская область будет их.
Пиши мне чаще, дорогая, ведь это мое единственное утешение здесь. Временами берет ужасная тоска, особенно в хорошие, теплые солнечные дни. Как хорошо было бы, если бы ты была со мною. Я был бы счастлив. Лучшие годы уходят бессмысленно в каком-то Чифу. Целую тебя крепко, моя милая невеста. Твой любящий Павлуша
1 Поселок в Маньчжурии. 25 февраля (10 марта) 1905 г. в результате прорыва 3-й японской армией фронта оставлен 1-й русской армией, несшей большие жертвы.
2 Кровавое воскресенье 9 января 1905 г., организованное священником Георгием Гапоном шествие рабочих Петербурга с окраин к Зимнему дворцу с петицией о своих нуждах, власти разогнали оружейной стрельбой в разных частях города, с многочисленными жертвами (более 1 тыс. убитых и более 5 тыс. раненых).
33
1. IV. 1905
Чифу.
Милая, дорогая моя Миля.
Спасибо за твои два письма от 2 и 18 февраля, я их получил вчера, оба вместе. Теперь мы сидим и ждем здесь с нетерпением известий об эскадре Рожественского. Четыре дня тому назад она прошла Сингапур, а третьего дня английский крейсер видел ее на NО1 от Сингапура в расстоянии кто говорит 150, кто 550 миль. Неужели эти подлецы будут следить за нашей эскадрой. Вот бы потопить их всех так, чтобы никто не остался в живых, а затем свалить на японцев. Ужасно боюсь чтобы в случае нашей победы они не устроили нам гадости, вроде того что помешают преследовать японский флот. Дай Бог Рожественскому победы, ведь он идет без 3-ей эскадры. Тут даже были телеграммы об бое, но они не вероятны, т. к. японцам полный расчет дать бой около своих берегов.
Тяжело сидеть здесь в такое время, чувствуешь себя виноватым. Может быть, Виктору удастся испытать минную атаку. Я этого очень желал, но не вышло. Это должно быть одним из самых сильных ощущений. Я в Артуре 3 раза ходил на миноносце любителем за штурмана, не помню, писал ли я тебе об этом отсюда или нет. Из Артура я не писал, чтобы не тревожить. Ты вероятно уже слышала, что в Артуре мы мины заграждения ставили с миноносцев. Этот способ был разработан во время осады и показали наш пример японцам, которые ставили их с катеров. Как-то раз я обедал у приятелей на миноносце, и Колчак (командир [«]Сердитого[»])2 говорит, что ему сегодня надо ставить мины, а штурман с другого миноносца отказывается, и он не знает теперь, кого из штурманов просить. Тогда я предложил свои услуги, т. к. был долгое время млад[шим] штурманом и дело было самое простое. Так я вечером с разрешения командира и адмирала и отправился. Поход весь продолжался 4 часа, т. к. мины ставили недалеко. Опасность была в том, что приходилось идти по загражденному рейду и в случае, если наткнешься на мину, то при взрыве 16 мин на палубе, конечно, от миноносца даже и воспоминания не останется. Затем также и встреча с неприятельскими миноносцами была опасна из-за того, что снарядом могли попасть в мины и взорвать. На нашем первом заграждении никто не взорвался. Второй раз недели через две мы вышли, но когда пришли в Ляотешань3, то нас начало сильно качать и командир боялся, что мины могут соскользнуть с салазок, покатиться по палубе и взорваться, а потому мы вернулись и через несколько дней пошли снова и поставили заграждения у бухты Луиза, на нем через несколько дней взорвался яп[онский] броненосец III класса «Хай-иен».4 За это С. Дмитриев, который был командиром, в то время получил Жоржа.5 Вот все что мне удалось за войну проделать на миноносцах, и то меня, как артиллерийского офицера (я был единственный на [«]Победе[»], т. к. старш[ий] арт[иллерийский офицер] был назначен на батарею) не хотели пускать. Если бы я не был артиллерийским офицером, то очень может быть, что в конце оказался бы и командиром миноносца, а это, конечно, интереснее <…>.
Целует крепко тебя твой Павлуша
1 NO — северо-восток.
2 А. В. Колчак прибыл в Порт-Артур во второй половине марта 1904 г., очевидец гибели «Петропавловска». Командир с 17 апреля минного заградителя «Амур» (потопил 4 японских транспорта с войсками и грузом); с 21 апреля — миноносца «Сердитый». На суше командовал с сентября батареей морских орудий на северо-восточном участке обороны крепости Порт-Артур, с ноября — батареей орудий в районе Скалистой Горы. Болея тяжелым суставным ревматизмом, слег в госпиталь. В плену в Нагасаки; из-за болезни отпущен на родину. Через США вернулся в Петербург, где врачебная комиссия 24 июня 1905 г. оформила ему временную инвалидность и отпуск на полгода. Его заслуги в войне с Японией отмечены наградами: Золотая сабля с надписью «За храбрость», ордена Св. Анны 4-й степени с надписью «За храбрость», Св. Станислава 2-й степени с мечами, серебряной медалью в память о Русско-японской войне, нагрудный знак участника обороны Порт-Артура.
3 Ляотешань — горная гряда на юге Квантунского полуострова, часть Порт-Артурского хребта и укрепленный пункт.
4 «Хай-Йень», японская броненосная канонерская лодка. Построена в Китае в 1883—1889 гг. Вооружена 11 орудиями и 4 надводными минными аппаратами. 5 сентября 1904 г. подорвалась на мине и затонула.
5 20 декабря 1904 г. С. Н. Дмитриев стал кавалером ордена Св. Георгия IV ст.
Сведения о лицах, упомянутых в письмах
Бароны Вилькены:
Аксель Викторович (1880—1919, Кронштадт), брат Павла. Окончил в 1900 г. Морской корпус. В 1904 г. — лейтенант, старший минный офицер крейсера 1-го ранга «Дмитрий Донской», в Цусимском сражении тяжело ранен и взят в плен. С 14 апреля 1913 г. — капитан 2-го ранга 1-го Балтийского флотского экипажа. Убит.
Виктор Викторович (1883, Ревель — 1956, ФРГ) — брат Павла. Окончил в 1904 г. Мор-ской корпус. На эсминце «Грозный» в Цусимском сражении прорвался во Владивосток. В 1907 г. окончил класс подводного плавания, командир разных подводных лодок на Черном море. С 1914 г. — капитан 2-го ранга, с 1915 г. — начальник 3-го дивизиона бригады подводных лодок. Георгиевский кавалер. Затем — в Вооруженных силах Юга России и Русской армии, капитан 1-го ранга, привел в Бизерту ледокол «Гайдамак»; до 1923 г. — его командир. Член больничной кассы при Комиссии по делам русских граждан в Северной Африке. Затем — ночной таксист в Париже; с 1933 г. — рабочий в Тулоне на строительстве дорог. С 1935 г. жил в Германии.
Мама — Сигрид Александра (рожд. шведская баронесса Седеркрейц-Энгеншерна) (1855—1922, Хельсинки), жена В. Е. Вилькена.
Папа — Виктор Егорович (Виктор Пауль; 1840—1906, Выборг), с 1893 г. — контр-адмирал, директор маяков и лоций Балтийского моря; с 1896 г. — младший флагман Балтийского флота. С 1900 г. — вице-адмирал в отставке.
Бергштрессеры:
Женя — Евгения (Эммелина) Николаевна (в браке — Ильина), старшая сестра Эмилии; жена белого офицера. В эмиграции — в Югославии, с 1948 г. — в Стокгольме.
Миля — Эмилия Николаевна, (1883, С.-Петербург — 1975, Хельсинки), невеста, с 1906 г. — жена барона П. В. Вилькена. Эмигрировала, жила в Хельсинки.
Николай Карлович (1857, С.-Петербург — 1919, Петроград), отец Эмилии. Писатель, краевед, переводчик. На морской службе с 1873 г. С 1901 г. — капитан 1-го ранга, командир крейсера «Минин». С 1906 г. — капитан над Кронштадтским портом; с 6 декабря 1906 г. — контр-адмирал. С 1908 г. — командир Порта императора Александра III (Либава). С декабря 1910 г. — вице-адмирал в отставке. Покоится на Смоленском кладбище в Петербурге.
Эмми — см. Евгения (Эммелина) Николаевна.
Фуссы
(потомки гениального математика академика Леонарда Эйлера (1707—1783), и академиков-математиков Николая Ивановича (1755—1825) и Павла Николаевича (1798—1855) Фуссов, близкие родственники Бергштрессеров):
Дмитрий Владимирович (1866, С.-Петербург — 1944, Берлин), в 1909 г. — подполковник артиллерии.
Петр Владимирович (1877, С.-Петербург — 1935, Ленинград), в 1909 г. — штабс-капитан артил-лерии; его жена — Елизавета Владимировна (рожд. Бурачек) (1877—1942, Ленинград).
* * *
Азарьев Николай Николаевич (1878—1933), в 1904 г. — лейтенант, младший артиллерий-ский офицер броненосца «Цесаревич». В донесении о бое 28 июля 1904 г. командир «Цесаревича» капитан 1-го ранга Н. М. Иванов отметил: «Младший артиллерийской офицер лейтенант Азарьев, стрелявший из 12-[дюймовой] носовой башни, одним из первых вы-стрелов попал в крейсер «Якумо» и, несмотря на повреждения снарядного ствола пра-вого орудия, все время поддерживал сильный огонь» (Из истории русско-японской войны 1904—1905 гг. Порт-Артур. Т. 1. М., 2008. С. 296—297). Затем — капитан 1-го ранга. Эмигрант.
Александра Феодоровна (1872—1918), жена Николая II, в 1894—1917 гг. императрица. Расстреляна. Канонизирована.
Алексеев Евгений Иванович (1843—1918), считался внебрачным сыном Александра II, с 1901 г. — генерал-адъютант, с 1903 г. — адмирал. Во главе русского экспедиционного корпуса усмирял Боксерское восстание в Китае. В 1903—1905 гг. — наместник на Дальнем Востоке и 28 января — 12 октября 1904 г. — главнокомандующий вооруженными силами на Дальнем Востоке. С 1905 г. — член Государственного совета. С 1917 г. — в отставке.
Беренс Евгений Андреевич (1876—1928), в 1904 г. — лейтенант, старший штурман крейсера «Варяг», герой его последнего боя. Затем — воспитатель Морского корпуса. С 1910 г. — во флотской разведке, военно-морской атташе в Германии, с 1915 г. — в Италии. С 1916 г. — обер-квартирмейстер 42-го армейского корпуса в Финляндии. С 1917 г. — капитан 1-го ранга, начальник Иностранного отдела Морского Генерального штаба. С ноября 1917 г. — начальник Морского Генерального штаба. С 22 апреля 1919 г. по 5 февраля 1920 г. командовал Морскими силами Республики. С 1924 г. — военно-морской атташе в Великобритании и Франции, представитель СССР на международных конференциях. С 1926 г. состоял при наркомвоенморе. В 1930-е гг. памятник на его могиле на Новодевичьем кладбище в Москве снят, в 1989 г. восстановлен.
Беренс (рожд. Иванова) Вера Леонтьевна (?—1948), дочь действительного статского советника, жена Е. А. Беренса, в годы сталинских репрессий уничтожила его личный архив, доживала в доме престарелых с. Даньки Серпуховского района.
Боссе Федор Эмилиевич (1861—1938), капитан 2-го ранга, 15—29 февраля 1904 г. — командир миноносца «Решительный». С 1915г. — генерал-майор флота, с 1916г. — контр-адмирал в отставке. Эмигрировал во Францию, Перу.
Власьев Сергей Николаевич (1880—1955), в 1904 г. — минный офицер, для отражения штурмов придумал приспособление для стрельбы на суше морскими минами из 37- и 47-миллиметровых орудий (предшественник миномета). С 1912 г. — капитан 2-го ранга. Участник Первой мировой войны и Белого движения. С 1920 г. — капитан 1-го ранга. Эмигрант, шофер такси в Париже.
Волков 2-й Павел
Васильевич
(1877—?), в 1904 г. — лейтенант, офицер минного транспорта «Амур», затем
командир парохода-заградителя «Богатырь», с 1907 г. — подводной лодки
«Белуга».
С 1912 г. — капитан 2-го ранга. В 1917 г. — капитан 1-го ранга,
уволен
со службы.
Вульф Владимир Павлович (1880—31 марта 1904) — лейтенант Ревельского флотского полуэкипажа, 4 февраля 1904 г. переведен в Порт-Артур на эскадренный броненосец «Севастополь», с марта — старший штурманский офицер «Петропавловска».
Григорович Иван Константинович (1853—1930), капитан 1-го ранга, с 1899 г. — командир эскадренного броненосца «Цесаревич»; с 28 марта 1904 г. — контр-адмирал, командир порта в Порт-Артуре, перед сдачей Порт-Артура на «Цесаревиче» прорвался в Циндао. С 1905 г. — начальник штаба командующего флотом Черного моря. С 1906 г. — командир Порта императора Александра III (Либава). В 1908—1909 гг. — и. о. командира Кронштадтской крепости и коменданта Кронштадта, начальник морской обороны Балтийского моря. С 1911 г. — адмирал, с 1912 г. — генерал-адъютант. В 1911—1917 гг. — последний царский морской министр. Архивариус Военно-морского архива, преподаватель Высшей школы водного транспорта. В 1924 г. уехал на лечение за рубеж. Прах ныне перенесен на Никольское кладбище Александро-Невской лавры в Петербурге.
Дмитриев Степан Николаевич (1878—1921), во время
войны с Японией — лейтенант, командир миноносца «Сердитый»; на нем из
Порт-Артура прорвался в Чифу, награжден орденом Св. Георгия 4-й ст. Командир: эсминцев «Резвый» — с
1908 г., «Казанец» —
с 1913 г., линкора «Император Павел I» — в 1915—1917 гг. С ноября 1917
г. — контр-адмирал, начальник 2-й бригады крейсеров, с августа 1918
г. — начальник Кронштадт-ской морской базы. В
1920—1921 гг. — начальник бригады линкоров, участник Кронштадтского
восстания. Расстрелян.
Иессен Карл Петрович (1852—1918), в 1904 г. — контр-адмирал, младший флагман Тихоокеанской эскадры, 27 сентября — 20 декабря 1904 г. считался командующим 1-й эскадры Тихого океана, но в Порт-Артур так и не прибыл, командовал Владивостокским отрядом крейсеров. В 1905—1906 гг. возглавил возвращение в Балтийское море Отдельного отряда судов. С 1908 г. — вице-адмирал в отставке.
Карцов Виктор Андреевич (1868—1936), в 1904
г. — лейтенант, командир миноносца «Властный»; 26 февраля в ночном бою
потопил японский миноносец (награжден орденом Св.
Георгия 4-й ст.); участник сражения 28 июля, затем командир 2-го десантного
батальона на сухопутном фронте; 20 декабря, перед сдачей Порт-Артура, прорвался
на «Властном» в Чифу (вывез знамена и секретные
документы). Позднее — морской агент во Франции, Бельгии, Испании,
Португалии. В 1913—1914 гг. — командир крейсера «Аврора» и с 1913 г. —
директор Морского корпуса; с 1916 г. — начальник Морского училища. С 1914
г. — контр-адмирал, с 1916 г. — вице-адмирал, с 1917 г. — в
отставке. Сотрудник института «Гидрометео»
(Ленинград), в 1930 г. заключен в «Кресты», в 1932 г. сослан
в Архангельск.
Кедров Михаил Александрович (1878—1945), с 1903 г. — лейтенант, в 1904 г. — флаг-офицер штабов командующего флотом Тихого океана и наместника на Дальнем Востоке, старший флаг-офицер начальника 1-й эскадры Тихого океана; дважды ранен и контужен. Участник Цусимского сражения на крейсере «Урал». С 1916 г. — начальник Минной дивизии Балтийского моря, в 1917 г. — помощник морского министра и начальник Морского Генерального штаба. В 1920 г. — вице-адмирал, возглавлял белый Черноморский флот. Эмигрант во Франции.
Кирилл Владимирович, великий князь (1876—1938), с 1904 го. — капитан 2-го ранга, начальник военно-морского отдела штаба командующего флотом Тихого океана. С 1915 г. — контр-адмирал Свиты Его Императорского Величества. С 1917 г. — эмигрант.
Фон Клюпфель Евгений Владиславович, барон (1860—1934), с 1903 г. — капитан 2-го ранга, в 1904 г. — командир миноносца «Сердитый», затем заведовал батареями морских орудий Порт-Артура, награжден золотым оружием «За храбрость». В 1911—1917 гг. — контр-адмирал, командир Бакинского порта. В Гражданскую войну — в Сибири. С 1928 г. — председатель кают-компании в Сан-Франциско.
Фон Кнорринг Богдан Николаевич, барон (1880—1935), капитан 1-го ранга. Участник обороны Порт-Артура. В 1914 г. заведовал хозяйственным отделом Гардемаринских классов. Эмигрант, в Берлине.
Кремер Оскар Карлович (1829—1904), генерал-адмирал и адмирал, друг семьи Вилькенов. В Крымскую войну в 1854—1855 гг. — комендант Волынского редута Севастополь-ской крепости. Затем командовал различными судами флота. С 1866 г. — флигель-адъютант. С 1886 г. — вице-адмирал, председатель Морского технического комитета. В 1888—1896 гг. — начальник Главного Морского штаба. С 1896 г. — член Государственного совета.
Криницкий Евгений Иванович (1863—1930), с 1892 г. — лейтенант. В 1904 г. — командир миноносца «Сильный», затем — капитан 2-го ранга, начальник 2-го отряда миноносцев 1-й Тихоокеанской эскадры. С 1914 г. — контр-адмирал, «за отличия в делах с неприятелем». С октября 1918 г. — в отставке по болезни от ран и контузий. Электрик завода полиграфических машин в Ленинграде.
Куропаткин Александр Николаевич (1848—1925), генерал от инфантерии и генерал-адъютант. В 1898—1904 г. — военный министр. С 7 февраля 1904 г. — командовал Маньчжурской армией, с 13 октября по 3 марта 1905 г. — главнокомандующий всеми вооруженными силами на Дальнем Востоке, с 8 марта по 3 февраля 1906 г. — командующий 1-й Маньчжурской армией. В Первую мировую войну командовал корпусом, армией, фронтом. В 1916 — марте 1917 г. — туркестанский генерал-губернатор. В советские годы — сельский учитель.
Лавров Михаил Иванович (1873—1904), в 1904 г. — лейтенант, заведовал воздухоплавательным отделением морского ведомства в Порт-Артуре, командир морской воздухоплавательной роты. В ноябре при защите горы Высокой смертельно ранен, умер в госпитале.
Макаров Степан Осипович (1848—1904), с 1896 г. — вице-адмирал. С 1899 г. — главный командир Кронштадтского порта и военный губернатор города Кронштадта. С 1 февраля 1904 г. — командующий флотом Тихого океана, погиб 31 марта.
Мария Феодоровна (1847—1928), жена Александра III, с 1881 г. — императрица, в 1894—1917 гг. — вдовствующая императрица.
Молас 2-й Михаил Павлович (1852—1904), контр-адмирал; с 30 января 1904 г. — начальник отряда крейсеров и заведующий исправлением судов эскадры, с 24 февраля — начальник штаба командующего флотом Тихого океана, погиб 31 марта на «Петропавловске».
Пелль Петр Николаевич (1880—1904), лейтенант крейсера «Диана». При постановке минного заграждения 8 апреля 1904 г. его катер с 11 матросами взорвался, все погибли.
Пилсудский Георгий Сигизмундович (1880—1937), двоюродный брат маршала Польши Юзефа Пилсудского; жених, после войны с Японией муж Эльзы Бергштрессер. В 1904 г. — мичман, ревизор канонерской лодки «Бобр», затем — батарейный командир на Голубиной горке Порт-Артура. В плену в Японии до 1906 г. В 1913 г. — капитан 2-го ранга, командир эсминцев: с 1913 г. —«Мощного», с 1915 г. — «Видного», в мае 1916—1917 гг. — «Победителя». Капитан каботажного судна, затем — на рыболовном сейнере. Расстрелян, покоится в Левашовской пустоши.
Постельников 1-й Анатолий Юрьевич (1874—1904), сын полицмейстера Кронштадта, лейтенант. В 1904 г. — вахтенный начальник канонерской лодки «Отважный», в феврале—июле — в крепостной артиллерии, умер 21 ноября на госпитальном судне «Монголия». Кавалер орденов Св. Станислава 3-й ст. 1903), Св. Анны 4-й ст. с надписью «За храбрость» (апрель 1904).
Постельников
2-й Павел Юрьевич (1880—1937),
будучи мичманом крейсера «Дмитрий Донской», участвовал в походе в Китай. С
1901 г. — на крейсере «Рюрик», с 1903 г. —
лейтенант, кавалер ордена Св. Станислава 3-й ст. с
мечами и бантом (30 июня 1904).
В бою 1 августа 1904 г., раненный, командовал батареей артиллерии; противился
сдаче корабля, за что награжден орденом Св. Станислава
2-й ст. В японском плену. С 1911 г. — на новом крейсере «Рюрик», с 1912 г. — капитан 2-го ранга. В 1914—1916
гг. — командир эсминца «Доброволец» (подорвался на минных заграждениях в Ирбенском проливе и затонул), с июля 1917 г. — капитан
1-го ранга, командир эскадренного броненосца «Генерал Кондратенко» и начальник
4-го дивизиона эскадренных миноносцев Балтийского моря. С 1918 г. — на
Красном флоте, в 1919—1921 гг. — командир линкора «Петропавловск»,
затем — учебного судна «Трефолев». Расстрелян.
Рожественский Зиновий Петрович (1848—1909), вице-адмирал, в 1903—1904 гг. — начальник Главного Морского штаба, командующий 2-й Тихоокеанской эскадрой, в Цусимском сражении тяжело ранен, пленен. В 1906 г. оправдан военно-морским судом, отправлен в отставку.
Сиденсер Владимир Александрович (1878—1904), лейтенант, командир 7-й, затем 13-й роты Квантунского флотского экипажа. 20 ноября его рота переведена на Высокую гору, там смертельно ранен.
Скрыдлов Николай Илларионович (1844—1918), с 1900 г. — вице-адмирал, в 1903—1904 гг. и 1906—1907 гг. командовал флотом и портами Черного моря, с 1 апреля 1904 г. по 1906 г. — командующий флотом Тихого океана. С 1907 г. — член Адмиралтейств-совета. С 1909 г. — адмирал в отставке. Убит в ходе «красного террора» в Петрограде.
Старк Оскар Викторович (Оскар Людвиг) (1846—1928), с 1898 г. — командир Порт-Артура, с 1902 г. — вице-адмирал, с 7 октября 1902 г. — начальник эскадры флота Тихого океана, 1 марта 1904 г. — освобожден по болезни. С 1905 г. — старший флагман Балтийского моря. В 1908 г. — председатель правления Обуховского завода, с октября — адмирал в отставке.
Стессель Анатолий Михайлович (1848—1915), генерал-лейтенант и генерал-адъютант. С августа 1903 г. — комендант крепости Порт-Артур, затем в марте—декабре 1904 г. — начальник Квантунского укрепленного района. За сдачу Порт-Артура в 1908 г. приговорен к смертной казни, заменена десятью годами заключения в крепости. В 1909 г. помилован.
Тидеман Петр Генрихович (1872—1941), востоковед, окончил филфак Петербургского университета, российский консул в Чифу. В время войны с Японией — посредник в секретной переписке России с Порт-Артуром. В Первую мировую войну — консул в Тяньцзине. Эмигрант, служащий муниципалитета в Тяньцзине. Умер в Монреале.
Тырков Николай Дмитриевич (1871—1931), в 1904 г. — лейтенант, 3 апреля — 29 июля — командир миноносца «Бурный», участник обороны Порт-Артура. В Первую мировую войну командовал эсминцами, с 1915 г. — капитан 1-го ранга. С августа 1916 г. — командир крейсера «Адмирал Макаров». В июле—сентябре 1917 г. — комендант Кронштадтской крепости. В 1921 г. — начальник Управления подъема судов на Балтийском море. Провел четыре месяца в тюрьме. Затем — береговой матрос торгового порта, инструктор по минному делу.
Ухтомский Павел Петрович, князь (1848—1910), с 1901 г. — контр-адмирал, с 1903 г. — младший флагман эскадры флота Тихого океана и начальник эскадры броненосцев в Порт-Артуре, 28 июля — 22 августа 1904 г. — и. о. командующего эскадрой, затем — в распоряжении командующего отдельным отрядом броненосцев и крейсеров в Порт-Артуре. С 1906 г. — вице-адмирал в отставке.
Чухнин Григорий Павлович (1848—1906), вице-адмирал; с 1896 г. — главный командир Владивостокского порта, с 1901 г. — младший флагман эскадры Тихого океана, с июля 1902 г. — начальник Николаевской морской академии и директор Морского корпуса, с апреля 1904 г. — главный командир флота и портов Черного моря. Жестко подавлял революционные выступления. Убит Боевой организацией партии эсеров под руководством Е. Ф. Азефа.
Публикация, подготовка текста и комментарии Владимира Черняева