Опубликовано в журнале Звезда, номер 2, 2008
Леонид Наумович Столович (род. в 1929 г.) — доктор философских наук, профессор (в настоящее время — Почетный профессор Тартуского университета), автор более 40 книг и 500 публикаций на 20 языках, в том числе: «Красота. Добро. Истина (Очерк истории эстетической аксиологии)» (М., 1994), «Философия. Эстетика. Смех» (СПб. — Тарту, 1999) и мн. др. Живет в Тарту (Эстония).
ї Леонид Столович, 2008
Леонид Столович
«Золотое
правило» нравственности
как общечеловеческая ценность
В последнее время все чаще и громче звучат голоса, отрицающие существование общечеловеческих ценностей. В определенной мере это связано с разочарованием в результатах «перестройки», которая провозгласила приоритет общечеловеческих ценностей над классовыми. С шельмованием общечеловеческих ценностей выступает широкий фронт идеологов от нынешних эпигонов марксизма-ленинизма, современных евразийцев, фатально раскалывающих человечество на евразийцев и «атлантистов», сторонников империи, ностальгирующих по «Третьему Райху» или грезящих о «Пятой Империи» в России, до религиозных экстремистов разных конфессий и националистов различных наций. И дело не только в идеологических отрицаниях общечеловеческих ценностей. Такое отрицание утверждает правомерность нравственных и политиче-ских двойных, тройных и т. д. стандартов в оценке общественно-политических событий и практических действий, разрушающих единство человечества.
Одним из теоретических доводов в отрицании общечеловеческих ценностей является безбрежный релятивизм, апелляция к, казалось бы, неоспоримому факту: в мире нет таких явлений и идеалов, которые имели бы одинаковое ценностное значение для всех людей, для всех социальных и политических групп общества.
Нравственный императив, который, по-видимому, с XVII века получил наименование «Золотого правила» нравственности1,задолго до этого времени формулировался и в отрицательной и в положительной форме: «Веди себя по отношению к другому так, как ты хотел бы, чтобы он вел себя в отношении тебя;не делай другому того, что ты счел бы неприятным для себя самого».
Моей задачей не является подробное рассмотрение «Золотого правила» нравственности,но лишь стремление выявить общечеловеческую ценность этого идеала нравственности и вытекающих из него поступков и поведения.
Универсальность «Золотого правила»
«Золотое правило»было сформулировано в древнейшие времена мудрецами различных народов в порядке, если так можно сказать, самозарождения. Напомним тексты, в которых определяется это правило.
Древний Китай
В «Беседах и высказываниях» («Лунь юй»), передающих взгляды Конфуция (551—479 гг. до н. э.), отвечая на вопрос ученика Чжун-гуна о человеколюбии, Учитель сказал: «Не делай людям того, чего не желаешь себе, и тогда и в государстве и в семье к тебе не будут чувствовать вражды».2
Ученик Цзы-гун спросил: «Можно ли всю жизнь руководствоваться одним словом?» Учитель ответил: «Это слово — взаимность. Не делай другим того, чего не желаешь себе».3
Древняя Индия
В древнем эпосе «Махабхарата» сущность долга содержится в афоризме: «Не делай другим того, что неприятно тебе самому».4 А. Я. Сыркин в статье «Краткая суть дхармы (Золотое правило)»5 отмечает и другие места «Махабхараты», где речь идет о подобном высказывании: «Со всеми существами, как с самим собой, должен обходиться мудрый»; «Пусть [человек] не причиняет другому того, что неприятно ему самому. Такова вкратце дхарма — прочее проистекает от желания» (дхарма — основополагающее понятие в индуистской этико-религиозной традиции, означающее«установление», «закон», «моральный долг»).
Античность
Гомер. Калипса, «богиня богинь», — Одиссею: «…я советую то, что сама для себя избрала бы, / Если б в таком же была, как и ты, затрудненье великом».6
Фалес (ок. 625—ок. 547 г. до н. э.) на вопрос: «Какая жизнь самая лучшая и справедливая?» — ответил: «Когда мы не делаем сами того, что осуждаем в других».7-
Сократ: «Считается достойным величайшей похвалы тот, кто первым» делает- друзьям добро.8
Аристотель (384—322 гг. до н. э.) на вопрос «Как вести себя с друзьями?» сказал: «Так, как хотелось бы, чтобы они вели себя с нами».9
Библия. Ветхий Завет
В книге «Левит» от имени Господа звучит требование: «Люби ближнего тво-его, как самого себя» (Лев. 19: 18). Заповедь от имени Господа: «Люби его, как -себя» направлена также не только на «сынов народа своего», «на ближнего», но и- на «пришлеца»: «Пришлец, поселившийся у нас, да будет для вас то же, что тузе-мец ваш; лю-би его, как себя; ибо и вы были пришлецами в земле Египетской» (Лев. 19: 33—34).
Мудрецы Талмуда
В Вавилонском Талмуде (трактат «Шабад») приводятся слова мудреца Гиллеля-, жившегов конце I в. до н. э. — начале I в. н.э.: «Не делай другому то, что ненавистно тебе самому. В этом вся Тора10 , а все остальное комментарий».11 В Талмуде содержатся и другие высказывания Гиллеля, примыкающие к «Золотому правилу»:«Если я не для себя, то кто для меня? Если я только для самого себя, то что я такое?»; «Не верь самому себе до дня смерти твоей, и не суди ближнего, пока не побываешь на его месте».12
Древний Рим
Сенека: «Будем оказывать благодеяние так, как желали бы сами принимать его: прежде всего — охотно, скоро и без всякого колебания».13
Эпиктет: «Чего не желаешь себе, не желай другим».14
Библия. Новый Завет
Как утверждают Евангелия от Матфея и от Луки, Христос сказал: «Как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними; ибо в этом закон и пророки» (Мф. 7: 12. См. также: Лук. 6: 31).
Наш перечень различных высказываний, так или иначе определяющих «Золотое правило» нравственности далеко не полон даже относительно древних времен. Он не включает буддистские тексты, высказывания античных ораторов и историков, традиции инков, предания о пророке Мухаммеде. Учитывая весь корпус этих высказываний, нельзя не прийти к выводу, сформулированному А. Я. Сыркиным в уже цитированной статье: «Заповедь эту разделяли люди самых разных, подчас противостоящих друг другу течений — индуисты и буддисты, конфуцианцы и моисты, фарисеи и первые христиане, католики и протестанты. В сходных по форме и контексту версиях она предстает как бы общим знаменателем, к которому сводят свой нравственный закон люди разных вероисповеданий, ссылаясь при этом на самые великие авторитеты».
В нашем очерке было уделено внимание древним истокам определения «Золотого правила», ибо эти его формулировки возникли спонтанно, свидетельствуя тем самым о его общечеловеческом характере. В историческом процессе они распространяются по всему цивилизованному миру, составляя его нравственную основу-.
«Золотое правило» как «порождающая модель»
«Золотое правило», обладая общечеловеческим значением, продуцировало нравственные заповеди и нормы, имеющие, в свою очередь, общечеловеческий смысл.
Мы привели слова мудреца Гиллеля: «Не делай другому то, что ненавистно тебе самому. В этом вся Тора, а все остальное комментарий». Они цитировались многократно, но почему «все остальное» в Торе — лишь комментарий? Рав Зеев Мешков, преподаватель иудаизма в институте «Махон Меир» на Украине, в одной из своих богословских статей отметил: «└Возлюби ближнего своего как самого себя — это самое общее правило Торы”, — сказал Рабби Акива. Из этого правила вытекают все заповеди: как те, которые связывают человека и человека, так и те, которые связывают человека и Всевышнего. Любовь — она и есть любовь».15 Рабби Акива, или Акиба бен-Иосиф (ок. 50 г. — 135 г.), — один из выдающихся мудрецов Талмуда и основоположников талмудического иудаизма. Библейские слова «Люби ближнего твоего, как самого себя» (Лев. 19: 18) по сути — одна из формулировок «Золотого правила». Таким образом, и Гиллель и Акива утверждали: из «Золотого правила» вытекают библейские заповеди.
Апостол Павел в послании к Римлянам говорил: «Не оставайтесь должными никому ничем, кроме взаимной любви; ибо любящий другого исполнил закон. Ибо заповеди: └Не прелюбодействуй”, └Не убивай”, └Не кради”, └Не лжесвидетельствуй”, └Не пожелай чужого”, и все другие заключаются в сем слове: └Люби ближнего твоего, как самого себя”» (Рим. 13: 8—9).
Автор этих строк далек от того, чтобы реконструировать логику мудрецов Талмуда или апостола Павла и в какой бы то ни было мере претендовать на теологическое толкование связи библейских текстов. Однако смею предположить, что этически на «Золотом правиле» основаны десять знаменитых библейских заповедей (Втор. 5: 7—21), так называемый «Деалог».16 Ведь на самом деле, если ты не хочешь быть убитым, не убивай; если ты не хочешь быть обворованным, не кради; если ты не хочешь, чтобы ближний возжелал твоей жены, дома, поля и т. д., не желай его жены, дома, поля.
Достойно внимания, что некоторые формулировки «Золотого правила» в других религиозных и философских культурах непосредственно иллюстрируются теми или иными заповедями, которые называются библейскими. Так в «Дхаммападе» — знаменитом буддийском сборнике изречений, входящей в качестве самостоятельной части в буддийский Канон, записано: «Все дрожат перед наказанием, все боятся смерти — поставьте себя на место другого. Нельзя ни убивать, ни понуждать к убийству».17
Возникает вопрос: как поступать, если другой, «ближний» уже нанес тебе или обществу вред? Надо ли, возможно ли в таком случае руководствоваться «Золотым правилом» в своем ответном поведении. Не правомерно ли в таком случае руководствоваться ветхозаветным императивом: «Душу за душу, глаз за глаз, зуб за зуб, руку за руку, ногу за ногу» (Втор. 19: 21)? Правда, следует иметь в виду, что этот призыв в Библии не относится, вопреки тому, как это обычно понимается, к индивидуальному поведению. Речь не идет о личной мести преступнику или обычае кровной мести. Принцип «душу за душу, глаз за глаз, зуб за зуб…» должны реализовывать судьи. Воздаяние не должно быть личным произволом. По библейской притче, «Не говори: └Как он поступил со мною, так и я поступлю с ним, воздам человеку по делам его”» (Прит. 24: 29).
В начале нашей эры была предпринята попытка остановить эскалацию ненависти и мщения. В противовес принципу «око за око» в Нагорной проповеди прозвучали слова: «Любите врагов ваших, благотворите ненавидящим вас»; «Ударившему тебя по щеке подставь и другую» (Лук. 6: 27, 29). Однако печальная практика свидетельствует, что в подавляющем большинстве случаев враг за любовь не платит любовью, а другая щека не гасит его злобу и ненависть.
Наряду с «Золотым правилом» и исторически раньше него человечество выработало и так называемое «правило талиона». Талион (от лат. talio — возмездие, воздаяние, наказание) — возмездие, равное преступлению (talis — такой же). Библейское установление «душу за душу, глаз за глаз, зуб за зуб…» представляет собой одно из выражений «правила талиона». Но это правило возникло еще в добиблейские времена, например в своде законов Древнего Вавилона, созданном в конце царствования Хаммурапи около 1760 г. до н. э. («Законы Хаммурапи»). «Правило талиона», по мнению исследователей, предполагает действие по отношению к тем, кто нанес ущерб, — действие, соразмерное причиненному ущербу. Это правило предполагает равенство тех людей, к которым оно применяется, и их ответственность за совершенные ими поступки. Таким образом, «правило талиона» явилось первоначальной формулой равенства и справедливости. Если «правило талиона» предполагает наказание за причиненное зло (зло за зло), то ответ за содеянное добро составляет содержание правила благодарности (добро за добро).
Между «правилом талиона» и «Золотым правилом» существует генетическая связь. Первое исторически предшествует второму. Второе можно рассматривать как развитие первого при всем существенном различии между ними. «Золотое правило» предписывает будущее действие (инициативное действие), а «талион»- — ответное действие (реактивное действие). По словам Р. Г. Апресяна, «талион в строгом смысле мог бы быть сформулирован так: └В ответ на совершенное тебе зло отвечай соразмерно”. Отсюда можно вывести следующую сентенцию: └Помни, что ответное действие должно быть соразмерным: какое зло ты совершишь людям, таким же и тебе ответят”. Стало быть, и здесь оформляется правило инициативного действия — └Чего не хочешь получить от других [в ответ-], того и сам другим не делай” или ”Не делай другим того, чего не хочешь, чтобы они делали тебе”. Но ведь у нас получилась отрицательная формулировка самого золотого правила!»18 и т. д. И с другой стороны: «Из правила благодарности вытекает такая сентенция (очевидно, скорее пруденциально-эгоисти-ческая, чем нравственная): └Помни, что люди в ответ на твое доброе дело, могут ответить тебе добром”. Стало быть, и здесь оформляется другая формула инициативного действия — └Желая добра от людей, делай им добро” или └Делай другим то, что ты хочешь, чтобы они делали тебе”. Перед нами, как и можно было ожидать, — позитивная формулировка золотого правила, правда, в слабой (неуниверсальной) версии».19
«Золотое правило», возникшее из «талиона», составляющее ядро нравственности, не отменяет «талиона». Он обладает своей незаменимой функциональной ролью, образуя мост между нравственностью и правом, образуя ядро права, притом права в его общечеловеческом значении, а не просто как выражения юридического интереса тех или иных социальных структур и государства.20
Философская интерпретация
«Золотое правило» нравственности уже в древности опиралось на определенные философские и этико-правовые предпосылки, а с другой стороны, оно само в последующие времена, вплоть до настоящего, философски и специально этически обосновывается, исследуется и анализируется, уточняясь в своих формулировках.
Непосредственному восприятию дано отличие одного человека от другого. В раннем детстве приходит осознание своего «я». Японская пословица фиксирует: «Другие — это другие, а я — это я».21 Китайцы говорят: «Едва ли его сердце похоже на мое!»22 С одной стороны, «Чужое страдание можно терпеть хоть три года»23, а с другой стороны, японская же пословица утверждает: «О себе- спрашивай у других»24 и «Ущипни себя — узнаешь, как бывает больно другим».25 Это уже образная формулировка «Золотого правила». Народные пословицы разных народов, воплощая в себе диалектику народной мудрости, метко определяют и самость каждого человека, и отчуждение его от других людей, и общность с ними. Они исходят из того, что существует общая человеческая природа, а потому — «как аукнется, так и откликнется». Отсюда и совет: «Не рой другому яму, сам в нее попадешь»; «Чего себе не желаешь, того и другу не твори».26
«Золотое правило», включенное в тексты различных священных писаний, дается от имени Творца, который сотворил человека по своему образу и подобию, или следующих его указаниям пророков, священников и мудрецов. Авторитетом Бога в них освящается предписание, обеспечивающее наиболее возможную гармонию в человеческих отношениях.
Аристотель утверждал: «Есть нечто справедливое и несправедливое по природе, общее для всех, признаваемое таковым всеми народами, если даже между ними нет никакой связи и никакого соглашения относительно этого». Для великого философа «справедливое и несправедливое по природе, общее для всех» — это «закон естественный», в отличие от закона, который «установлен каждым народом для самого себя». К подобной же «области естественной справедливости» Аристотель относит запрещение «умерщвлять всякое живое существо», считая этот «естественный закон» обязательным «для всех людей».27
По мере развития человеческого общества расширяется круг «других». Стоики свое этическое учение, включающее «Золотое правило», основывали на понятии «настоящего человека», даже если он раб.28 Для христианства нет ни иудея, ни эллина.
Для Томаса Гоббса давнее правило, «закон Евангелия», «Не делай другому того, чего ты не хочешь, чтобы делали тебе», относится к «естественному праву», является «естественным законом», в котором естественный эгоизм индивидуума примиряется с эгоизмом других людей.29
В «Этике» Спиноза формулирует «Золотое правило» следующим образом: «Всякий, следующий добродетели, желает другим того же блага, к которому сам стремится, и тем больше, чем большего познания Бога достиг он».В этой формулировке (теорема 37 четвертой части) и в последующем ее доказательстве и объяснениях философ подчеркивал в духе рационализма всеобщий характер «Золотого правила», вне зависимости от аффекта и страсти. Он полагал, что «всякий, следующий добродетели, желает другим людям того же блага, к которому сам стремится», и «чем больше познания Бога заключает в себе сущность души, тем больше будет и то желание, которым следующий добродетели желает другому того же блага, к которому сам стремится».30
Спиноза стремится решить важнейшую проблему, связанную с «Золотым правилом»: как избежать его субъективистского истолкования? Ведь если для оценки собственного поступка или поведения по отношению к другому человеку я должен его «на себе примерить» (Грибоедов), то все зависит от того, кто «я». А если я мазохист, то я должен мучить другого, чтобы ему тоже было приятно? Сладострастник может успокаивать свою совесть, считая, что его жертва — тоже подвержена сладострастию. Как говорит пословица, «у свиньи весь мир — свинья». Немало случаев, когда самоубийцы перед своей смертью убивают даже близких людей, исходя из своего отношения к жизни. Как избежать подобного рода произвольных толкований, казалось бы, самоочевидного этического идеала?
Не маловажна и такая проблема. «Золотое правило» можно обосновывать и объяснять прагматически-утилитаристски: я веду себя по отношению к другому так, как хотел бы, чтобы он вел себя по отношению ко мне, потому что я жду от него подобного поведения по принципу «я — тебе, а ты — мне». Но разве подобный утилитаризм и корыстность совместимы с подлинной мора-лью?-
Эти проблемы стремится решить этическое учение Канта, которое, как никакое другое, строится на «Золотом правиле». И в этом Кант вполне отдавал себе отчет. Он соглашается с мнением рецензента его трактата «Основы метафизики нравственности» в том, что «в этом сочинении не устанавливается новый принцип моральности, а только дается новая формула».31
В трактате «Основы метафизики нравственности» дается такая формула категорического императива: «Поступай только согласно такой максиме, руководствуясь которой ты в то же время можешь пожелать, чтобы она стала всеобщим законом».32А вот формула практического императива: «Поступай так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в своем лице, и в лице всякого другого также, как к цели и никогда не относился бы к нему только как к средству».33
В примечании Кант отмечает: «Не следует, однако, думать, что тривиальное quod tibi non vis fieri etc. [то, что ты не хочешь, чтобы тебе сделали, и т. д.] может здесь служить путеводной нитью или принципом. Ведь это положение, хотя и с различными ограничениями, только выводится из принципа; оно не может быть всеобщим законом, так как не содержит в себе ни основания долга по отношению к самому себе, ни основания долга любви к другим (ведь некоторые охотно согласились бы, чтобы другие не делали им добра, лишь бы не надо было оказывать другим благодеяний), ни, наконец, основания долга из обязательства по отношению друг к другу; ведь преступник, исходя из этого, стал бы приводить доводы против своих карающих судей и т. д.»34
Кант не ставил перед собой задачу «вводить новое основоположение всякой нравственности и как бы впервые изобретать такое основоположение».35 Но он, как никто до него, раскрыл его философский смысл, вписал его в круг таких важнейших философских и этических понятий, как Бог, природа, свобода, ценность, императив, долг, цель, средство, любовь, человечество. Этим он нейтрализовал возможные субъективистские и утилитаристские истолкования «Золотого правила». Тем самым Кант, по нашему убеждению, раскрыл общечеловеческую ценность этого правила, разумеется, в границах своей философской системы. Кант наметил пути дальнейшего обоснования общечеловеческого смысла «Золотого правила».
В истории философской интерпретации «Золотого правила» ограничимся дальше лишь отдельными примерами.
Вл. Соловьев в «Оправдании добра» называет Канта основателем нравственной философии «как науки».36 Категорический императив Канта Вл. Соловьев рассматривает как возможность для человека «делать добро помимо и вопреки всяких корыстных соображений, ради самой идеи добра, из одного уважения к долгу или нравственному закону».37 Вместе с тем «принцип или правило отношения ко всем другим существам: поступай с другими так, как хочешь, чтобы они поступали с тобою самим» философ рассматривает как «общее правило или принцип альтруизма»38 (он отмечает, что этот термин введен и употребляется Огюстом Контом). В соответствии с делением этого принципа на отрицательный («не делай…») и положительный («делай…») само правило альтруизма выступает как отрицательное или же положительное. Отрицательное правило называется им «правилом справедливости», а положительное — «милосердием».39
Общечеловеческое значение «общего правила альтруизма» для Вл. Соловьева никакому сомнению не подлежит. Но он это правило анализирует с точки зрения проблемы равенства. Полагая, что в самой природе не существует «материального или качественного равенства всех субъектов», в правиле альтруизма «дело идет не о равен-стве, а лишь о равном праве на существование и развитие своих положительных сил. Дикий папуас имеет такое же право существовать и совершенствоваться в своей сфере, какое имели Франциск Ассиз-ский или Гете — в своей. Ува-жать это право мы должны одинаково во всех случаях — убийство дикаря есть такой же грех, как убийство гения или святого, но из этого не следует, чтобы они были равно-ценны в других отношениях и чтобы мы должны были отно-ситься к ним одинаково вне пределов этого общечеловече-ского права». При бесконечном разнообразии и неравенстве отдельных лиц, племен и классов «основные или общечеловеческие права, нравственная само-ценность его как лица остается неизменною». «Нравственная само-ценность» личности понимается Вл. Соловьевым в духе Канта как «значение каждого как самоцели, т. е. как че-го-то не могущего быть только средством для чужих целей».40
Философская трактовка «Золотого правила» у разных мыслителей была, конечно, разной, но «общим знаменателем» такой трактовки являлось признание и обоснование общечеловеческой ценности этого правила. Исключением являются те концепции, которые отрицают общечеловеческую природу человеческой нравственности, дробя ее по классовому, национальному или расовому принципу.
В этом плане представляет интерес марксистское учение о нравственности. Оно не вполне однозначно в изложении и трактовке разными марксистами, но признание классовости морали в классовом обществе для них бесспорно. Общечеловеческая мораль признается существовавшей в доклассовом первобытнообщинном строе и в послеклассовом — в грядущем, по их мнению, коммунистическом обществе. Но достойно внимания, что при всем этом в определенной мере признается и «Золотое правило», правда, рассматриваемое как «необходимость соблюдать несложные, основные правила всякого человеческого общежития».41
Показательна в этом отношении статья «Золотое правило» в «Словаре по этике», вышедшем в Москве в 1975 г. В этой статье отмечается, что само название «Золотое правило» используется в немарксистской этике для известной библейской запо-веди. Но при этом отмечается, что сама библейская заповедь «была, в сущности, одна из первых в истории моральных представлений человечества формулировок прин-ципа равенства применительно к нравственности. Но в данной фор-мулировке принцип равенства имел значение лишь в пределах личных взаимоотношений людей и мог быть истолкован как простое пра-вило житейского благоразумия». Что же касается коммунистической нравст-венности, то она «в принципе не отвергает └3олотое правило”, однако, сознавая его од-носторонность, считает явно недо-статочным, чтобы быть основой, на которой могут строиться взаимо-отношения между людьми. Как правило └житейской мудрости” оно таит в себе опасность эгоизма, а как принцип морали, в сущ-ности, предполагает, что каждый человек независимо от других опреде-ляет, что именно является для него нравственным. Таким образом, это правило за-ключает в себе элемен-ты индивидуализма. В действи-тельности же нравственные прин-ципы создаются в социально-исто-рическом опыте многомиллионных масс, классов, человечества».42
В статье «Общечеловеческое и классовое в нравственно-сти» подчеркивается, что «марксистско-ленинская этика исходит из положения об историческом и классовом харак-тере морали». Вместе с тем утверждается, что, «подвер-гая критике моральный абсолютизм, марксистская этика вместе с тем отвергает и точку зрения релятивизма», так как «классовая мораль выступает по форме как общече-ловеческая. Но в действительности она становится таковой в зависи-мости от того, насколько она со-ответствует дальнейшему разви-тию исторического процесса». Однако «на-ряду с этим в истории человече-ства, которая представляет собой последовательную смену социаль-но-экономических формаций, со-храняются некоторые общие для всех исторических эпох условия жизни людей и формы человече-ского общежития. Сохраняется, следовательно, и преемственность некоторых моральных требований. <…> Во все времена так или иначе осуждались жестокость, жадность, трусость, лицемерие, вероломство, клевета, зависть, высокомерие и поощрялись смелость, честность, самообладание, великодушие, скромность. Но вместе с тем по-разному понимались условия и границы применимости этих требований и относительное значение этих моральных качеств».43
В этих положениях гуманистической тенденции марксизма 44, как мы видим, при всех оговорках и конкретизациях, имеющих, на мой взгляд, рациональный смысл, также признается общечеловеческое значение «Золотого правила» нравственности, хотя и в ограниченном виде. Сторонник гуманистиче-ской интерпретации марксизма М. С. Каган полагает, что различного рода социально-экономические, научно-технические, экологические, военные, международно-правовые процессы современного развития впервые в истории придали «понятию └человечество” абсолютно реальное содержание».45 Иное мнение у лидера КПРФ доктора философских наук Г. А. Зюганова. В статье «Многоцелевой фактор», опубликованной в Интернете 12. 06. 2003 г. на сайте «Коммунистическая партия Российской Федерации» (http://www.kprf.ru/zuganov/articles/13256.shtml), он заявлял: «└Цивилизованное человечество”, └международное сообщество” и прочие благоглупости — это сегодня не более чем псевдоним империализма, возглавляемого Соединенными Штатами», а «└двойные стандарты” — это и есть конкретно-исторический, социальный и классовый подход, без которого политика превращается в бессистемную трепологию об └общечеловеческих ценностях”, в самую гнусную горбачевщину».
Один из главных вопросов: вправе ли мы рассматривать «Золотое правило» и вытекающие из него заповеди как общечеловеческие ценности, если им следует далеко не каждый человек, и на протяжении человеческой истории они многократно нарушались, особенно центральная заповедь «Не убий!»? Не будем забывать, что ценность определяется не субъективной, а социокультурной значимостью, а общечеловеческая ценность — значимостью явлений для человечества.46Универсальность «Золотого правила» в историческом времени и в географическом пространстве, внимание к нему как к именно общечеловеческому принципу крупнейших мыслителей подтверждает такую его значимость.
Общечеловеческое значение гуманистических ценностей, к которым принадлежит и «Золотое правило», история доказывает и методом «от противного» («противного» во всех смыслах). «Правило талиона» наказывает за нарушение «Золотого правила» не только отдельных людей, но и целые государственные образования. В ХХ веке возникли мощные тоталитарные системы, принудительно монополизирующие громадные человеческие ресурсы и самого человека превращающие в винтик социального механизма, культивирующие антигуманистические «ценности», по сути дела, являющиеся псевдоценностями. Но в том же ХХ веке они рухнули, показав тем самым, что колосс не может стоять не только на глиняных ногах, но и опираясь на псевдоценности.
Трагический опыт ХХ столетия с его мировыми и локальными войнами не только усугубил ценностный раскол человечества, но он же обнаружил единство человеческого рода, показав, какую угрозу для его существования представляет этот раскол, чреватый возможностью самоликвидации человечества в атомной войне.
Рост интеграционных процессов в современном мире связан с жизненной необходимостью решения проблем экологии и мирного сосуществования. Стратегии развития современного человечества могут быть разными, и между ними необходим диалог для выработки оптимальных решений. Вместе с тем принцип приоритета общечеловеческих ценностей — не просто благое пожелание и красивая фраза, но аксиологический императив, осознаваемый различными направлениями философской мысли на основе уже сейчас существующих общечеловеческих ценностей, императив, без осуществления которого человечество прекратит свое существование. Общечеловеческие ценности — альтернатива самоубийству человечества.
1 «Золотому правилу» нравственностипосвящена обширная литература. См., например: Phippidis L. Die «goldene Regel». Leipzig, 1929; Hertzler. J. O. On Golden Rules // International Journal of Ethics. 1934. Vol. 44. N. 3; Reiner H. Die «goldene Regel». Die Bedeutung einer sittlichen Grundformen der Menschheit // Zeitschrift fur philosophishe Forschung. Bd. 3. 1948; Dihle A. Die goldene Regel. Eine infuhrung in die Geschichte der antiken und fruhchristlichen Vulgaretnik. Gцttingen, 1961; Singer M. G. The golden rule // Philosophy. Vol. 38. 1963; Hoche H.-U. Die goldene Regel. Neue Aspekte eines alten Moralprinzips // Zeitschrift fur philosophische Forschung. Bd. 32. 1978; Гусейнов А. А. Золотое правило нравственности. М., 1979 (2-е изд. — 1982, 3-е изд. — 1988); Апресян Р. Г. «Золотое правило» // Этика: новые старые проблемы. К 60-летию А. А. Гусейнова. М.: Гардарики, 1999; Syrkin A. The Golden Rule // Darshana International. 1985. Vol. 25. № 1—2; Сыркин А. Я. Краткая суть дхармы (Золотое правило) (http://www.vedanta.ru/dharma.php). О «Золотом правиле» нравственности пишется во множестве энциклопедий и словарей на различных языках.
2 Древнекитайская философия. Собрание текстов в двух томах. Т. 1. М., 1972. С. 160.
3 Там же. С. 167.
4 См. Радхакришнан С. Индийская философия. Т. I. — М., 1956. С. 430.
5 Статья опубликована на сайте: http://www.vedanta.ru/dharma.php. В статье собран богатейший материал выражения «Золотого правила» в древнеиндийских текстах, в буддисткой традиции, а также в литературе стран, испытавших воздействие индийской культуры.-
6 Гомер. Одиссея / Пер. В. Жуковского. М., 1982. С. 62 (V, 188—189).
7 Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. М., 1986. С. 74 (I, 36).
8 Ксенофонт. Воспоминания о Сократе // Ксенофонт. Сократические сочинения. СПб., 1993. С. 88.
9 Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. С. 211 (V, 2).
10 Тора — Пятикнижие Моисея, входящее в Ветхий Завет.
11 Краткая Еврейская Энциклопедия. Т. 9. Иерусалим, 1999. С. 810.
12 Урбах Э. Э. Мудрецы Талмуда. Иерусалим, 1989. С. 347.
13 Сенека. О благодеяниях //Римские стоики: Сенека, Эпиктет, Марк Аврелий. М., 1995. С. 28 (II, 28).
14 Эпиктет. Афоризмы //Римские стоики… С. 256.
15 http://www.sem40.ru/religion/calendar/celebrations/yom/17913/
16 По поводу того, выводятся ли другие многочисленные заповеди Торы из первоначальных десяти, среди авторитетных толкователей Торы не было единого мнения (см.: Урбах Э. Э. Мудрецы Талмуда… С. 189).
17 Дхаммапада. Пер. с пали, введ. и комм. В. Н. Топорова.М., 1960. С. 81 (X, 129).
18 Апресян Р. Г. Талион и золотое правило (Критический анализ сопряженных контекстов) // Вопросы философии. 2001. № 3. С. 76.
19 Там же. С. 76—77.
20 В статье Эриха Соловьева«Переосмысление талиона. Карательная справедливость и юридический гуманизм» (Новый Мир. 2004. №1) дана отличная характеристика «правила талиона» как древнейшей максимы карательной справедливости: «Отталкивающее для нашего слуха, оно было тем не менее великим нормативным завоеванием. Правило талиона выросло из глубокого знания людей — из понимания того, что они не так страшны в преступлениях, как в слепоте, неистовстве, коварстве и безмерности последующих отмщений. Оно однородно с └золотым правилом нравственности” (└не делай другому то, чего сам себе не желаешь”).Оно не просто клятва, подразумевающая неотвратимость возмездия (мотив наиболее слышимый). Оно заключает в себе начало юридического гуманизма: тяжесть карательного насилия ограничивается тяжестью преступления (происходит минимизация драконова правила насилия, склонность к которому всегда есть у какой-то части общества)» (С. 126).
21 Пословицы и поговорки народов Востока. М., 1961. С. 622 (184).
22 Там же. С. 288 (235).
23 Там же. С. 641 (881).
24 Там же. С. 631 (516).
25 Там же. С. 640 (834).
26 Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. 4. М., 1955. С. 394
27 Аристотель. Риторика // Античные риторики. М., 1978. С. 59—60 (1373 b 5—17).
28 См., например, понимание «настоящего человека» Эпиктетом: Римские стоики… С. 230, 239—240.
29 Гоббс Т. Избр. произв.: В 2-х т. М., 1964. Т. 1. С. 336; Т. 2. С. 157, 183.
30 Спиноза Б. Этика // Спиноза Б. Избр. произв.: В 2-х т. Т. 1. М., 1957. С . 550, 551.
31 Кант И. Соч.: В 6-х т. Т. 4, ч. 1. М., 1965. С. 319.
32 Там же. С. 260.
33 Там же. С. 270.
34 Там же. С. 271. Детальный анализ этого высказывания Канта дан в статье А. А. Гусейнова «Золотое правило нравственности» (http://ethicscenter.ru/ed/school3/materials/guseinov_gr.html)
35 Там же. С. 319.
36 Соловьев В. С. Оправдание добра // Соловьев В. С. Соч.: в 2 т. Т. 1. М., 1988. С. 97.
37 Там же. С. 114.
38 Там же. С. 167.
39 Там же. С. 168.
40 Там же. С. 169.
41 Ленин В. И. Государство и революция // Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 33. М., 1962. С. 102.
42 Словарь по этике. Под редакцией И. С. Кона. М., 1975. С. 85. Слова, отмеченные курсивом, являются предметом соответствующих статей в словаре.
43 Там же. С. 204, 205.
44 О двух тенденциях марксизма — гумани-стической тенденции, предполагающей признание и отстаивание общечеловеческих ценностей, и тоталитарной тенденции приоритета классового интереса над общечеловеческими интересами — см. в кн.: Столович Л. Н. Красота. Добро. Истина. М., 1994. С. 167—177.
45 Каган М. С. Введение в историю мировой культуры. Кн. 2. СПб., 2001. С. 283.
46 Свое понимание сущности общечеловеческой ценности автором этого очерка дано в докладе: Stolovich L. Globalization and the Problem of Universal Human Values // XXIst World Congress for Philosophy. Philosophy Facing World Problems. Abstracts. August 10—17. Istanbul Convention and Exhibition Center. Turkjey. P. 381, и в статье: Столович Л. Н. Об общечеловеческих ценностях // Вопросы философии. 2004. № 7. С. 86—97.