Стихи
Александр Дольский
Опубликовано в журнале Знамя, номер 6, 1999
Александр Дольский
Лица стариков
* * *
Как лица стариков безумны и жестоки,
какая горечь тлеет в розовых очах,
какие в них живут дотошные пророки
и варится чугун в мыслительных печах!
Им гадко выходить на грязные проулки,
где в каждом уголке ларёк или лоток,
и где торгуют всем —
и едет Петербург всё дальше на Восток. от девочек до булки,
По этим же камням,
стучали их подборы в давние года. что звались мостовые,
Звериные сердца их были молодые,
и пахла иногда младенцами еда.
Всё было впереди в те годы озорные…
Прекрасен грубый быт
И были влажными делишки их дневные, их социальных грёз…
а ночью настигал донос или понос.
Как жаль — они тогда —
недолюбили, недовыпили вино… врагов недоубили,
Тоскливо умирать в чужой,
Куда их мир исчез — неясной гнили.
Им тяжело сейчас понять им не дано.
с опаскою косясь на полусытый люд, таскаться по трамваям,
и бить детей в лицо, тюремно обзывая,
и созерцать вокруг великий новый блуд.
Как мало их теперь,
как точны их плакаты
с угрозами пресечь, убить и закопать.
Терпите этот крик последний,
и почитайте их, как неродную мать. демократы,
Они нам так нужны.
загажены враньём, замучены борьбой… Они, как души наши,
Страны великой тень,
и завтрашний мятеж, и будущий запой. счастливый день вчерашний
И вот они живут — праящеры Эдема,
и помогают нам, являясь в нужный час,
на дьявольском балу Убогая Богема,
в минуты торжества Похожие На Нас.
Московская элегия
Неразборчиво, глупо, небрежно
я впускаю в судьбу чужаков,
отнимающих так неизбежно
время жизни и строфы стихов,
забывая, что эти минуты,
из которых слагаются дни,
если отданы честно кому-то,
то с концом! — не вернутся они.
И поэтому я избегаю
появляться в источнике бед,
в эпицентре московского рая,
при дворе торопливых побед.
И, скучая среди разговоров
деловитых сановных творцов,
вдруг пугаюсь, что я среди воров,
среди жадных нечестных купцов.
Там, где козыри сольной колоды,
возлюбивши и власть и братву,
растеряв благородство породы,
унижают былую Москву,
где за Правду боровшимся люто,
и к Свободе имеющим страсть
рот правдивый забила валюта,
совесть выпила пьяная власть.
Что овидии и марциалы?
Позабыты и Фет и Ронсар.
То московские провинциалы
продают залежалый товар.
И томятся в безвестности Музы,
и молчат мудрецы по углам,
и разводят небесные узы
богоравных творцов по гробам.
Лгут кумиры легко и спесиво,
открывая неграмотный рот.
И молчит на просторах России
равнодушный к Свободе народ.
Санкт-Петербург