Стихотворения
Опубликовано в журнале Зинзивер, номер 5, 2014
Мурадин ОЛЬМЕЗОВ
Балкарский поэт, драматург, прозаик и переводчик. Родился в 1949 году в селе Эрназар Талды-Курганской области Казахской ССР. Член Союза писателей России и Клуба писателей Кавказа. Живет в Нальчике.
* * *
Камень птицей
хотел бы родиться
и спустя десять лет
умереть.
Камень деревом
стать бы хотел,
чтобы рухнуть
столетье спустя.
Камень с радостью
стал бы рекою,
чтоб затем
пересохнуть.
Но ни птицей,
ни деревом
камню
не бывать.
Не бывать и рекою.
Камень сам —
время,
сжатое в точку.
* * *
Жизнь — утоленье вечной жажды.
Что будет, коль она пройдет?
Все знают, что умрут однажды.
Никто не верит, что умрет.
Ветвь над обрывом
Ветвь дерева, над пропастью повиснув,
птенца в ладони ласковой качает.
Простор пред ним распахнут, весь как вызов,
а ветвь его бесстрашью обучает —
сперва вот так, раскачиваясь плавно
в лучах едва проснувшегося солнца…
Коль все живое в мире равноправно,
птенец взлетит — и в пропасть не сорвется!
* * *
Свесив ноги,
сидит над обрывом
молчаливый, задумчивый
ветер.
Не колышут листвою
деревья,
облака в небесах
неподвижны,
и не плещутся
синие волны,
Не пылит,
как ни странно,
дорога.
Свесив ноги,
сидит над обрывом
ветер,
думая грустную думу:
«Вековые деревья
с корнями
вырываю,
но в этом ли прихоть? —
я хочу,
чтоб меня увидали.
Потому-то
вздымаю я волны,
окрыляя
бескрылое море.
Но меня-то
как раз и не видят —
видят
грозные пенные волны
да деревья,
что вырваны с корнем…».
Замер мир
в бесконечном стоп-кадре.
Шелохнуться не может
травинка.
Свесив ноги,
сидит над обрывом,
молчаливый, задумчивый
ветер.
Дерево над кручей
Над кручей дерево стоит.
Свисают вниз нагие корни.
Под ним — река, над ним — гранит…
А ветер злобный все хрипит,
да так, что, верно, саднит в горле!
Есть много крон куда пышней…
Но между смертью неминучей
и жизнью краткой мне видней —
как между жерновами дней —
вот это дерево над кручей!
* * *
Как грецкий орех,
эту долгую ночь расколол я,
и тьма, как смола,
потекла из нее,
убывая,
как реки стекают с вершин,
чье молчание вечно.
Как озеро, тьма,
начиная со звезд,
опускалась,
как будто бы шлюзы
открылись внезапно.
По мере
ее убыванья
и Эльбрус, и Ушба, и Шхельда
вошли в наше зренье,
как будто бы в нем проявились.
А тьма все стекала
по склонам,
отрогам,
ущельям,
балкарские древние села
вверху оставляя:
Шики, Ышканты, Булунгу и Холам…
Так, покуда
не вытекла вся
из расколотой ночи
наружу.
И только потом
над горами воспрянуло солнце
подобием горна,
Дебетом когда-то раздутым,
за что Златоликим был прозван он…
Только потом.
* * *
У нас с тобой
когда-то были крылья.
Уверен, что
когда-то мы летали.
Иначе чем
печальную ту зависть,
что к птицам мы питаем,
объяснить?
У нас с тобой
когда-то были крылья…
Перевел с балкарского Георгий ЯРОПОЛЬСКИЙ