Опубликовано в журнале Зинзивер, номер 6, 2012
Критика
Пётр Ртищев «Рассказки». М.: «Вест-Консалтинг», 2012
«Рассказки» — новая книга московского прозаика Петра Ртищева, известного читателю по публикациям в журналах «Знание — сила», «Знание — сила. Фантастика», «Дети Ра», «Зинзивер». Тема, главенствующая в книге, как явствует из аннотации, — «сложные вопросы человеческого бытия, взаимоотношений мужчины и женщины». Это верно. Осмыслить окружающий мир, постараться вникнуть в суть явлений и процессов — это ли не задача человека пишущего?
Как и следует предположить, «Рассказки» представляют собой сборник рассказов (при желании, «Болото» можно назвать и маленькой повестью). Рассказов фантастических и реалистических. Впрочем, даже в фантастических текстах твердая основа бытия имеется. Вымысел и реальность переплетаются, так, как переплетаются фантастика и реальный мир. Порой они действительно очень близко слиты — например, в рассказе «Чирьевск» — хронологически рваном (герой переносится по воспоминаниям, словно находясь в машине времени!), но весьма любопытном с точки зрения поднимаемой проблемы. Исследуется не только переменчивость времени (а перемещения по памяти не явно, но заставляют задуматься над этим) — времен! Человек царской России, тогдашний профессор, Кущин Сергей Степанович, попадает в нынешние реалии, и только живое (это важно!) лицо старичка, торгующего книгами, привлекает его внимание. До этого люди, встречающиеся на его пути, были типичными — сытый ариец, презирающий кровосмешение (и все прочее неарийское), безразличный мужичонка-велосипедист, масса прочего люда, «что лишена мысли и воли, живущая исключительно страстями и образами», коих «объединяла мысль — поживиться». Но только старик заставил Сергея Степановича остановиться: «Вот у этого старичка в глазах теплилась жизнь. Старичок торговал старыми книжками, и понятно, что покупателей возле него не наблюдалось».
Встреча состоялась. Но это была не встреча прошлого и будущего. Чуть позже, когда старик приютил вынужденного беглеца (Кущин попал в Чирьевск не по своей воле, а, запрыгнув в вагон поезда, скрываясь от разъяренной толпы), выяснилось, что они были знакомы в той, иной, царской жизни. Основное действие разбавляют анахронические вставки, где описывается ближайшее прошлое героя (сиречь — из нашего времени). И нельзя сказать, что они (вставки) демонстрируют всю благость бытия. Словно за спасательный круг душа Сергея Степановича хватается за этого старичка «из тех, кто зимой и летом, во всякую погоду, одет в овчинный полушубок, цигейковую шапку и валенки». Это — неявно, и не описано в рассказе, но — чувствуется, понимается между строк. Иначе зачем профессор отправился в дом к этому практически фольклорному персонажу, иначе зачем завязалась их беседа, произошло-таки узнавание?
Подробно и обстоятельно можно разобрать практически любой рассказ Петра Ртищева, благо поговорить есть о чем. Но важно заметить следующее: Пётр Ртищев не только переплетает фантастическое и реалистическое начала. Есть еще один мотив — немного неявный, но, на мой взгляд, достаточно важный в жанровом определении прозы Петра Ртищева. Это — ирония. Мягкая, не сатирического толка, не оскорбляющая, но — украшающая. Так, в рассказе «Запасный выход», описана печальная, в общем-то, ситуация. Человека «приложили» по голове чем-то тяжелым и ограбили. Но на противоположной чаше весов (иной прозаик сгустил бы краски, но здесь — иной случай), уравновешивающей: заботливый, но неумелый доктор Алимбеков Мурат Алимбекович («До того, как обосноваться в травматологии, он лечил от простатита глуповатых дам и от воспаления яичников стареющих мужчин»), философ Палыч, вместе с автором заимствующий идеи у титанов мысли, а также детинушка Тимофей, пахнущий отвратительно. Именно последнее обстоятельство впоследствии помогло герою рассказа Круглову догадаться, кто именно стал причиной его «обморока» — когда детинушка заглянул вместе с приятелем Круглова Любарским в гости к выздоравливающему, и вся гамма запахов — уже знакомых — обрушилась на беднягу.
«Ну, а как же женщины?» — спросит любознательный читатель. Конечно, не обошлось (и не могло обойтись!) и без них. В том же самом рассказе тайные, скрытые нотки в пострадавшей душе Круглова затрагивает… медсестра Лидочка. Она планирует навестить только что выписанного больного, проявляет участие, и… философская беседа детинушки и Любарского, травма, ее последствия и причины, перестают существовать для Круглова. Все отступает перед зарождающимся чувством…
Узнаваемые персонажи появляются в рассказе «О хорьках и прочих» — так, газета, в редакцию которой герой рассказа заходит к своему приятелю-редактору, называется «Познание — зло?». Думаю, не трудно догадаться, что за этой формулировкой скрыто «Знание — сила». Или все-таки не скрыто?
Поистине фантастические вещи происходят в рассказе «Неодолимая броня», где выясняется, что дворник Кузьмич (или, все-таки, Кузьмичи?), забулдыга Гаврилыч и подагрическая старуха — вовсе не те, за кого себя выдают, а пришельцы, лелеющие тайный план захвата мира…
Перечислять можно долго. Каждый рассказ Петра Ртищева — отдельная, вполне законченная история, и в каждом из них автор поднимает непростую проблему, зачастую — общественного значения. То есть — о нас с вами, обо всех нас. Но поиск этот вечен, а значит, у Петра Ртищева впереди еще немало часов счастливого творчества. Познание — бесконечно, и никак уж не «зло». Потому вопросительный знак мы, с позволения автора, снимаем.
Василий МАНУЛОВ