Стихотворения
Опубликовано в журнале Зинзивер, номер 2, 2012
Поэзия
Дмитрий САВИЦКИЙ
Поэт, прозаик. Родился в 1944 году в Москве. С 1978 года живет во Франции. Стихи и рассказы публиковались в русскоязычных журналах Америки, Израиля, Франции. В последние годы печатался в журналах «Крещатик», «Дети Ра», «Знамя», «Стрелец» и других.
ЖИЗНЬ ПРОДОЛЖАЕТСЯ
* * *
простить — простит но вот сойдет с ума
с которого давно сойти охота
с которого давно б сошла сама
да подвернулся друг с которым плохо
с которым поначалу так взвилась
что думала судьбою послан в милость
с которым до себя же дорвалась
самой. с которым снов не снилось
с которым кончено. который — сукин сын
из-за которого конечно же не стоит
который сам. и может лишь один
который воз девиц себе нароет…
и прочее по нотам наобум
сморкаясь в телефон. всерьез икая
в ушах с усмешкой замечая шум
пинк-флойдовский таблетки разбирая
на полке в ванной. представляя как
он будет здесь-когда совсем уж поздно —
вжиматься мордою в растерзанный бардак
белья прокисшего не веря что серьезно…
я перепутал роли: пьет и ест
как будто мы обречены на вечность
как будто нам в ковчеге хватит мест
как будто страх и есть сама беспечность
бретелька сбилась нос напудрен так
что… впрочем, что я? не простит? не надо!
сойдет с ума? куда ж сойти, чудак!
взойдет назад… напрасная досада!
река — не правда ль — вечером лежит
из города каким-то новым боком?
вина, мой друг? вино, мой друг, горчит…
но бьет в упор все тем же алым током
Париж 1982
* * *
время платить по счетам а не сводить счеты
вой горластых машин соседней пожарной роты
за сутки июльской жары доводит до рвоты
но распорки жары держат оконные рты
продавщица лотерейных билетов в фанерной будке
торчит весь день городской незабудкой
гремя в колокольчик терзая и вправду жуткий
разорванный воздух шаткой бредет походкой
хмырь с кокоткой — единственной в переулке
тянет сгоревшей в тостере булкой
визжит мотопед расшатанной втулкой
бледные дети гоняют в салки
жизнь продолжается как по ошибке невежи
ветер измят и издерган а только что свежим
ворвался в город. различного сорта нежить
скупает у трубочиста запасы сажи
спаржи связку тащит с рынка старуха
бьется в припадке счастья на персике муха
и кровоточит забитое воплями ухо
ставшее эпицентром к вечеру страха
плаху свою отмывает мясник от крови
младенец бузит и брыкается в жаркой утробе
обложка журнала изображает брови
«брови мира» — как написано ниже
время платить по счетам и уносить ноги
стыд завернув в срам смыться не зная дороги
бритый буддистский монах в рыжей холщовой тоге
садясь в мерседес достает курс биржи на синей бумаге
Париж 1980
ИЗ ПОСЛАНИЙ НА БЕРЕГ ГУДЗОНА
осенний полдень на берегах Коцита
вода чернее чем антрацита блеск
лениво полощет изнанку неба
бродяга делит остатки хлеба
с вислоухим псом не пьющим — увы — фалерно
бродяга трубит в бутыль отпивая наверно
чуть больше того что вмещено в бутыли
на расстоянье одной расплывшейся мили
знаменитый собор впился иглами в мякоть
грубо подкрашенной вечности —
мысль от которой слякоть
выступает в подгнивших глазницах клошара
корзина раздувшего щеки воздушного шара
из королевских садов взмывает под крики народа
уродка держась за плечи урода
уменьшается до размера слезы застилающей зренье
колокол Сен-Сюльпис теряя терпенье
охает. голуби смех скончавшийся лист платана
плывущая прочь из города пачка житана
воздух первых календ ноября когда сонные осы
слепо втыкаются в окна. когда вопросы
опадают как листья платана на рыжий песчаник корта
обнажая суть дела суть тела когда аорта
корчится от перебоев когда над волной Коцита
стоя — не веришь что все-таки бита
лучшая карта каких-то там дней что держал в заначке
в свете тьмы этих мыслей город в виде подачки
последней — тогда вылупляется из тумана
огрызок сигары достав из кармана
и Прометеем огня заняв у бродяги
уходишь туда где плещутся флаги
спасательной станции имени Лорелеи
чувствуя слишком голым то место что шеей
зовется и что соединяет дыханьем
на подпорках надежд живущее зданье
тела с мозолью мозгов. заметив на яхте блондинку
глазеешь под ту же судьбы сурдинку
на процесс поливанья цветов
отпечаток ее лица на зрачке готов
вместе с тобою протиснуться в вечность
воровство да и только! оно же — беспечность
как и осенний полдень на берегах Коцита
переизбыток в крови лейкоцита
воспаленные мысли рождают в итоге горячку
аминь. Точка. съезжаем в зимнюю спячку
Париж 1982
ИЗ СЕНЕГАЛЬСКОЙ ТЕТРАДИ
пустырь что напротив затопленной солнцем виллы
засеян ржавым железом и ржавой травою. в полсилы
с террасы звучит «Кельнский концерт» Киз Джарретта
Valley of Shitters зовется пустырь и это
орлу сидящему на макушке катальпы вестимо
ибо если не научиться пялиться мимо
видишь орлами сидящих. хозяин в шезлонге лежа
сам с собой рассуждает о шелковистости кожи
местных двуногих противо-по-ложного пола. слуги
чистят бассейн. кошка оскалясь в испуге
уставилась на змею обвившую ветвь бугенвиллеи
все глушит «конкорд» клювом глядящий в Бразилию
Африка. время года долженствующее быть зимою
час сиесты. в волнах жаркого зноя
жена хозяина в одной из просторных спален
мычит в подушку. поспешно свален
на пол ворох поспешно снятой одежды
друг дома — уместно сказать устроился между
разведенных ног неразведенной супруги:
застарелая новость в издохшей от скуки округе
свежая лишь для неревнивого — вслух утверждается — мужа
«сумма объятий дает всего лишь навсего лужу
океан называют здесь — настойчиво — море
рыбы столько что можно прожить без горя
в толпе лиловых лиц плечи блондинки
выглядят как дешевый трюк рекламной картинки»
ход мысли если мыслимо ходом
называть то что скорее кодом
смотрится. подзывая пальцем боя
он заказывает еще — не забудь — сухое
мартини естественно что с — маслиной
окрестность — забавное место если с хорошей
миной при самой плохой игре наблюдать с террасы
как представители навсегда засвеченной расы
делают то же самое что жена и ближайший друг
с поправкой конечно на — не параллакс а мук
моральных — пропуск — выраженных в третьем — глухое дело — лице
ухо сверлит полет мухи — как бишь? — цеце
деликатнейший всхлип означает перемирие но не мир
жизнь представляется как провинциальный тир
где горячий от счастья свинец— попав в молоко
ранит не вечность — картон — неправильной буквой О
Дакар 1983
* * *
Я был спел тебе песню — да забыл слова
Погадал на картах — да болит голова
Напоил бы брагой — да кувшин разбит
Полюбил бы крепко — стара мать не велит.
Стара мать не велит — мне из тьмы грозит.
За измену клянет — мне веревку вьет.
От веревки той — мне во сне непокой.
Да и в ясный день — на душе камень.
Париж 21 мая 1998