Опубликовано в журнале Зинзивер, номер 12, 2011
Вадим Месяц «Норумбега: головы предков». Предисловие Вяч. Вс. Иванова и А. М. Таврова. — М.: «Новое литературное обозрение», 2011. — 432 с. С приложением CD-диска. (Серия «Новая поэзия»)
Публиковать комментарии к собственным стихам — традиция весьма почтенная. В русской поэзии ее заложил едва ли не сам Гаврила Романович Державин. Вот и сейчас перед нами стихотворения с подробными объяснениями. «Подробными» — это такая литота, фигура уменьшения.
Структура «Норумбеги», мягко скажем, сложна: после любой из пяти поэтических частей (начальная поэма, вступление, три главы) следует прозаическое дополнение, озаглавленное «Reverse». Каждому стихотворению соответствует некий пояснительный текст того же названия (в основном, это эссе и научно-популярные статьи, но есть несколько интервью и даже отрывок из ранее опубликованной повести). Далее еще на двадцать страниц идут справочные материалы. И послесловие. По объему проза самого Вадима Месяца в этой книге в два с половиной раза превышает стихи (даже если отнести к поэзии записанное прозой десятистраничное библейское версе «Сведений о северном Будде Хельвиге»). Плюс к этому два солидных предисловия.
Кроме того, у книги есть и еще одна часть — не полиграфическая. К элегантному томику в твердом переплете прилагается аудио-CD. Очевидно — или не очевидно! — что после прочтения должно последовать прослушивание, — если у читателя есть такие технические возможности, — увы, на двух моих компьютерах диск не читался. На этикетке, стилизованной «под винил» значится «приложение к книге «Норумбега: головы предков» с указанием кода и издательства. Лично мне, здесь, в Петербурге, чтобы услышать, пришлось пройти через парк, где стоит жуткая чугунная телега, на которой трупы отвозили. Был я, естественно, уже не читателем, а слушателем. Слышателем. Под аккомпанемент московского Violin Jazz квартета Вадим Месяц исполняет три — (как минимум, извините, если просчитался!) — стихотворения из числа вошедших в «Норумбегу». Всего на диске шестнадцать треков, из которых пять — чисто инструментальные композиции. На остальных, под звуки музыки, можно услышать и стихи. Две трети из них не имеют в книге текстового аналога, не отражены в содержании.
И вот, прочитав и прослушав «Норумбегу», я остался в недоумении… Ведь не для того же, чтобы озадачить библиографов, все это было сделано! Я продолжаю любить стихи Вадима Месяца. И здесь не могу о них говорить. Автор буквально замуровал их в чудовищно громоздкой, неуклюжей, душной конструкции.
Я вижу перед собой статьи о том как, когда, и в каком душевном состоянии те или иные стихи были написаны. О детстве и юности автора. О кельтском культе отрубленной головы, об индусских сектах капаликов и агхоров, об аббате Ульфиле и «магическом регионализме», о тройной смерти королей, о Рудольфе Штайнере и об Эрнесте Неизвестном, о лабиринтах, концепции Золотого века и о языке неандертальцев. Об истории русского раскола, обожествлении коров, о Парщикове и о религии бон. И так далее, и так далее, и так далее, вперемешку… — на двести пятьдесят с лишним страниц сплошной герменевтики и культурологии.
Да, я понимаю, что стихам иногда нужно обрамление, а бриллианты лучше смотрятся на черном бархате или на нежной девичьей коже… Но для кого все это, что я сейчас держу в руках? Для тех, кто не то что Грейвза «Белую Богиню» не читал, но и двухтомник «Мифы народов мира» никогда не пролистывал? Такая вот специальная страта читателей, которым надоели еженедельные толстенькие «АиФ» и «КП», но они лениво тянутся к некой культурной эзотерике? Или для жаждущих мудрости подростков? Объясняю — подростки «Норумбегу» читать не будут, она им просто в руки не попадется. Пусть даже очень много в ней можно почерпнуть интереснейших и абсолютно бесполезных сведений, а к каждой статье приложена весьма правильная библиография.
Одна беда: среди развеселого «научпопа» и пения джазовых скрипок стихи забалтываются, стихи теряют свою ценность, приобретая другую, лишь маргинальную. …Как драгоценная античная монета, пробитая гвоздем, перестает быть сама собой в монисте пьяной цыганки! Остается просто тяжеленькой «блестяшкой». Это называется «лом ювелирных изделий».
Марина Ивановна Цветаева однажды воскликнула: «Читатель, прошу, пойми меня правильно!» Может быть, в этом все и дело, — Вадим Месяц просто пытается во что бы то ни стало добиться, чтобы его поняли совершенно однозначно? Слышали при чтении именно и только его голос? И не стихи ему важны, а лишь какие-то собственные мысли? Неужели, стихи теперь только повод для высказывания?..
Жаль! Ведь раньше была поэзия, — которая меняла и нас, и мир.
Мы будем и дальше — ждать поэзии.
Дмитрий ЧЕРНЫШЁВ