Стихотворения
Опубликовано в журнале Зинзивер, номер 2, 2009
Дмитрий ГРИГОРЬЕВ
Поэт, прозаик, путешественник. Родился в 1960 году в Ленинграде. Произведения публиковались в различных тонких и толстых журналах и альманахах. Автор нескольких книг стихов и прозы. Член 9-й секции Союза писателей Санкт-Петербурга, Президент и отец-основатель ВАЛИ, землемер Незримой Империи, лауреат премии имени Н. Заболоцкого и т.д.
СТИХИ ИЗ ПОЭТИЧЕСКОЙ ЭНЦИКЛОПЕДИИ ИГР
РИСОВАНИЕ
Нарисовать дома,
деревья, запорошенные снегом,
над ними — перламутровое небо,
нарисовать людей, собак и кошек,
белый дым из труб,
облака морозные, слетающие с губ
прохожих,
словно пузыри, в которые можно вписать
все, что нарисовать невозможно.
А то, что даже нельзя представить,
поместить в багажнике синего автомобиля,
на котором приехали художники,
чтобы дорисовать то, что мы забыли.
КАМЕНЬ-НОЖНИЦЫ-БУМАГА
«Камень побеждает ножницы,
но проигрывает бумаге».
Стоят двое,
и на счет три взмахивают руками.
Петух прокричал,
и одному из них скоро подниматься
с тяжелой ношей
на самую вершину,
а другому — комкать слова,
оборачивать ими камень,
чтобы оставить посреди коридора
бумажный ком с твердым сердцем,
чтобы кто-нибудь пнул
и проиграл камню,
уже проигравшему бумаге.
Петух прокричал три раза,
а камень все лежит в коридоре,
ноги-ножницы школьниц
осторожно его обходят.
КРЕСТИКИ-НОЛИКИ
Ты ставишь крестик, я — нолик.
Нолик словно яма, нолик — открытый рот,
крестиком в компьютере программу закрывают,
но тот, кто в нолике живет,
иногда на крестике бывает.
Ты ставишь крестик, я — нолик,
совсем рядом, словно меч и щит,
на кресте порой кого-нибудь распинают,
а у нолика природа иная:
и совершенно другой вид.
Ты ставишь крест, я ноль:
это просто игра такая,
но нашему полю
не видно конца и края,
и можно таких ям нарыть
и таких крестов понаставить…
Мало не покажется.
ИГРА ДЛЯ ДВОИХ
— Поиграй со мной, —
говорит она, —
поиграй в морской бой,
хоть во что-нибудь поиграй
пока есть время
для игр.
И мы играем в милиционера и проститутку, в доктора и пациентку, в насильника и девушку, идущую домой, чем дальше, тем страшнее,
чем дальше, тем больнее, но она говорит:
Играй со мной!
И мы играем в концлагерь,
придумываем самые изощренные пытки,
играем в кошку и попугайчика,
в волка и Красную шапочку,
в трех медведей и девочку Машу,
в Ноев ковчег и великий потоп, мы играем в конец света,
мы ни одной игры
не оставляем на потом,
где вместо нас лишь старые вещи
разбросаны в доме пустом.
КОНСТРУКТОРЫ
Маленькие маги
собирали человека из кубиков:
живот из кубиков магги,
голову из кубика рубика,
руки из кубиков отваги,
ноги из кубиков дороги.
Маленькие моги
собирали человека из шариков:
живот из клубка шерсти,
руки из шариковых ручек,
ноги из железных подшипников,
чтобы дольше ходили,
и на шарике из олова —
из мыльного пузыря голову.
Вот и вышли
два человечка:
уодного в голове головоломка,
у другого — головомойка.
Больше мне о них сказать нечего.
ПОГРЕМУШКИ
Играть словами, как ребенок погремушками,
развешанными внутри детской кроватки,
бить их руками и радоваться звуку,
тянуть к себе, пытаться засунуть в рот,
пробовать на вкус
разноцветные шарики:
красные, зеленые, синие…
А черного пока нет,
только едва различимая тень
цветных шаров прыгает по кровати
десять, двадцать, семьдесят лет…
Старик ловит ее рукой,
мнет простыню
и не может поймать.