Опубликовано в журнале Зеркало, номер 51, 2018
* * *
Вот дети, которые близко к смерти.
Вот
заросли, на фоне которых играют они.
Каштан
— уютное дерево, береза – страшное дерево,
но это
другие деревья видно в школьном окне.
Зелено
как нарисовано, шумно как лето.
Беготня
на пропповском краю света.
Пахнет
краской безвременья от турников,
учителя
думают не о том, когда перестрахо—
* * *
Проехали
полчаса, и телефон перестал ловить,
ехали в
облаке. Только туман и деревья.
Личная
эволюция, принятие, приобщение:
такую
тьму хотя бы можно потрогать.
Сбоку
начинают считать правильным, горячим счетом,
пытаясь
уснуть.
Наружние мужики будто
толкают вагон,
и
цокают языками. Опрокидывай, опрокидывай.
* * *
Поезд выхватывает зеленый фонарь
с
продолжающимися лучами, которые выхватывают
пристанционный
дом,
в
котором глава семьи с пословицей на губах
битых
ждет сыновей,
из
которых один обут, а другой разутый.
Зимняя
пастораль темна и пахнет мазутом.
* * *
где
прибранные улицы настанут
весна исполосуется цветами
а
воздух будет весел и промыт
они
доносят клетчаты рубахи
они
наденут кремневы рубахи
и скажут что соскучились умы
тем
более соскучились могилы
тем
более соскучились дома
царь-народ
в глубоком поле
ищет
землю целовать
ничего
не происходит
ничего
не обоснуешь
нечего
обосновать
* * *
Бежала
по улице в порванном платье,
разбежалась
по улице в порванном платье,
деньги
забрав, приданое спрятав.
Тетки
ее, не ругайте ее.
Да,
тетки ее, не ругайте ее.
Пусть
смотрит на вас землей земляною,
она
принесет вам отрез и тысячу новыми.
Крик
выдувайте на улицу,
вы крик
выдувайте на улицу,
где то
ли ружье, то ли топор:
ее муж
покричит вам через забор.
Вы все
постареете до конца,
и
двери, и ткань на скамье.
А крик это то, что наследуетца
и
остается в семье.
* * *
Зевота сходит с языка,
Икота
сходит с языка,
Паника
полуденных угодий.
И ветер
трогает траву,
И свет
преследует траву.
Мы ниже
полдня и травы,
Встав на бетонный блок в траве,
Мы
смотрим на луня из-под полыни.
Мы
смотрим на полынного луня.
И лунь
отбрасывает тень,
И мир
отбрасывает тень.
Мы
вроде слышали про смерть,
И даже
видели про смерть,
Нас
даже приводили на поминки.
Мир
огорожен и богат,
И тени
на траве лежат,
И
горизонт как земляная куча.
И
полдень страшен как во сне,
И
увлекает как во сне.
Не
скучно и одновременно скучно.
* * *
А вот и
желтая луна
Из
окончательного сна,
Вот
гребень лесополосы
И
меловые псы.
Прибывшие
не гасят фар
и молча
слушают эфир.
И
радиоволна как ночь скупа.
Копай,
срывая волдыри
и
умудряясь до зари.
Копай.