Рассказ
Опубликовано в журнале Волга, номер 1, 2015
Максим Лошкарёв о себе: «Родился и вырос я в Саратове. Учился в колледже и университете, всё бросил, работаю, где придётся. Занимаюсь музыкой. Мне 26, публиковался только в самиздате, в "Утке 76" –это саратовская самиздатовская литературная газета, делается силами Алексея Каца, Натальи Старцевой и Кати Барышниковой; печатается на принтере и распространяется во время презентации нового номера в каком-нибудь баре».
Малыш Умкин целился в палец, но не попал никуда. Очень важно попасть в палец, иначе Шнырявая Ука успеет им показать на тебя, и тогда пиши пропало, все измы и вдруги, которые всегда рыщут неподалёку, набросятся и назадают такого, что любому не поздоровится. Без указующего перста Шнырявой они совершенно безобидны, ибо не способны ничего видеть, пока им ничего не показывают, такая у них особенность зрения.
Малыш Умкин не попал в палец, но ещё он не попал никуда. Шнырявая не заметила его, тем он и спасся. Она стала изменяться, поняв, что стреляли, и не поняв, кто (ведь он не попал в неё). Спустя пару изменений это была уже не Шнырявая Ука, а чёрт знает что. В конце концов раздосадованный Умкин перестал отличать это от окружающего пейзажа и совсем потерял из виду.
Он стал молча бродить среди ветвистых топок. Топки пошевеливались лениво, ненавязчиво в отсутствии корней и направлений. Малыш от скуки сшибал спеси прутиком и думал о своём. Его своё было столь неприхотливым, что думалось иногда наоборот, или пружинкой то сжималось, то разжималось.
«От чего же мурки тужат, почему крепки так дружат, а лицом не вышел крик, на зубах обвис и сник?» – думал Умкин, развлекая себя риторическими вопросами, не понимая, то ли на них не может быть ответа, то ли он слишком очевиден.
– А почему в руках у тебя пусто? – раздались слова.
Малыш посмотрел в свою руку. Это Милый Вдруг появился как всегда сбоку. Сколько раз Малыш просил его не делать этого, но он снова появлялся сбоку.
– Я стал часто мазать. Совесть уже совсем не та. Целюсь очень плохо. Вот, приобресть бы мне новые цели, вот тогда ещё…
– Это всё пустое. Это пусто у тебя в руках, нужно уметь ценить его по достоинству. Неси его с гордо поднятой, дай его тем, у кого ничего нет.
– Если ни у кого ничего нет, и они будут давать друг другу, то у всех будет всё, или ни у кого ничего. Знаешь, Милый Вдруг, я просто не верю во всё это, оставь свои глупые штуки.
Милый Вдруг не обиделся, он появлялся всегда сбоку и боком всегда уходил. Что с него взять?
Но он ещё не ушёл.
– Ты ещё не ушёл? – спросил Умкин.
– Я ещё не ушёл, – ответил Вдруг.
«И действительно он ещё не ушёл» – подумалось Умкину.
«Я не хочу уходить», – почувствовал отсутствие у себя желания Милый Вдруг, и чтобы хоть как-то остаться, начал ходить вокруг да около.
– У честивых крепков простые правила. Если погонимся за ними, то будем правы. Оставь хандру, малыш, и всё пустое. Всё хорошо и правильно у нас будет, не сомневайся.
И они погнались за крепками. Они отбросили все размышления про странное и устремились всем своим существом за ними, думая только о том, как бы догнать их. Крепки же, следуя простым правилам, теперь думали за Малыша Умкина и Милого Вдруга.