Опубликовано в журнале Вестник Европы, номер 40, 2014
Леонид Лопатников (1923–2014) — участник и инвалид Великой Отечественной войны, журналист и экономист, переводчик. Автор «Экономико -математического словаря», автор книг по новейшей экономической истории России («Экономика двоевластия» и «Перевал») и других работ.
Леонид Исидорович Лопатников до последнего дня, (умер он неожиданно для близких), работал над этой книгой, вышедшей в 2010 г. в издательстве «Возвращение» и включавшей 14 диалогов. Ему говорили, что тема интеллектуально давно отработана, что все уже тысячу раз сказано и пересказано, что сталинисты просто не слышат , не хотят слышать и никогда не услышат аргументы своих оппонентов, игнорируют самые страшные факты. Но он, упрямец, твердил, что тема не закрыта и не будет закрыта пока на земле останется хоть один сталинист и хоть один его убежденный противник. У него были и личные основания этим заниматься , искать и находить все новые — непременно новые- — аргументы в этом споре, заново, и неспроста, ставшим опять актуальным.
Сталинизм маргинальный, устарелый и обветшавший интеллектуально, политически — вполне в силе, в тренде и даже в моде , находит себе свежих, молоденьких адептов. Многолетняя, неустанная реабилитация сталинизма с телевизионных экранов дает свои плоды, и строит психологическое основание для антидемократической деконструкции российской политической и общественной жизни. Речь идет на самом деле не о прошлом, а о будущем.
Мы публикуем присланные Л.И. Лопатниковым в редакцию незадолго до кончины части wтекста : оглавление (для понимания читателем структуры и логики работы) первую и последнюю, 15-ю, НОВУЮ главы книги.
ДИАЛОГИ
О СТАЛИНЕ
И СТАЛИНИЗМЕ
ОГЛАВЛЕНИЕ
Вместо предисловия
Диалог 1. Исходные позиции
Диалог 2. Осторожно, статистика!
Диалог 3 Какое общество строил и построил Сталин
Диалог 4. Секреты сталинской индустриализации. Три «простых» факта
Диалог 5. «Раскрестьянивание» страны и его последствия
Диалог 6. Сталин… сторонник рынка?
Диалог 7. Хуже, чем преступление
Диалог 8. О самом страшном
Диалог 9. К спорам о статистике большого террора
Диалог 10. Об одной загадке
Диалог 11. Реабилитации и «царица доказательств»
Диалог 12. Единственная индульгенция
Диалог 13. «Он мог на целые народы обрушить свой верховный гнев…»
Диалог 14. Имя России или проклятие России?
Вместо предисловия
После долгих размышлений, я нашел главное различие: антисталинисты хотят переубедить сталинистов, сталинисты же хотят антисталинистов (по примеру своего кумира и учителя) — перестрелять.
Остальное — детали: Сталин — эффективный менеджер или пахан ОПГ, захватившей в заложники целую страну ; Сталин репрессировал миллионы неповинных людей или наказал лишь потенциальных врагов, уничтожив некую «пятую колонну»; Сталин — убийца, расстрелявший 3 миллиона или «только» (как выразился однажды Зюганов) 680 тысяч человек… Сталин —
тот, кто привел мир к великой Победе над гитлеровской чумой, или Сталин — тот, кто помогал Германии подготовиться к реваншу и прийти Гитлеру к власти. Наконец, Сталин — создатель великого Советского Союза или же конструктор нежизнеспособной системы, которая неизбежно должна была рано или поздно рухнуть…Короче: Сталин — «имя России» или ее проклятие,
Да и сами сталинисты расходятся во мнениях о подобных деталях: был ли Сталин верным ленинцем и революционером или же уничтожал ленинцев и революционеров за то, что они разрушили великую Россию, строил ли Сталин социализм в СССР или, наоборот, был готов вернуть рыночное хозяйство, да только подготовка к войне помешала этому благому намерению, готовил ли он мировую революцию или, как истинный патриот и русский националист, лишь хотел использовать ее для расширения Российской империи…
Повторяю: все это детали. А главное, что характеризует оппонентов, их человеческий облик и моральные качества, — в первом абзаце. И это, по-моему, приговор.
Впрочем, и детали имеют значение. Мы постараемся разобраться в них в жанре, известном еще с античности — в жанре диалога между убежденным сталинистом, назовем его С., и столь же убежденным антисталинистом — пусть это будет А.
Однако подчеркну: диалоги не выдуманные. В них зафиксированы острые споры между двумя оппонентами о Сталине и сталинизме, которые продолжались несколько лет — по телефону, электронной почте, в интернете. Максимально сохранены не только аргументы и факты, представленные сторонами, но и стиль изложения, а также методы аргументации, обращения с фактами.
Диалог 1. Исходные позиции
С. На Западе «публичная история» отдаленных времен рассматривается, как правило, как бессмысленный набор разрозненных исторических событий, единственным «смыслом» которых являются даты событий и имена участников. В «новейшей» публичной истории к этим «смыслам» добавляется еще текущая идеологическая оценка личностей участников в понятной публике бинарной логической арифметике «добро-зло». Такая история по существу ничем не отличается от средневековых летописей, снабженных политически ангажированными «моральными оценками». Подобный «летописный подход» основан на расхожей навязанной массовому сознанию истине: «История не имеет сослагательного наклонения», «Что случилось — то случилось». Я категорически отвергаю такой подход. История — это, прежде всего, история принятия решений. Следовательно, единственная задача настоящей Истории, Истории, как общественной науки, состоит в максимально тщательном изучении условий принятия исторических решений: то есть причин и оснований, по которым те или иные решения принимались, что включает анализ объективных задач, вынуждавших вообще приступать к тем или иным задачам, целевых функций и ресурсов для их осуществления. В частности, такой подход подразумевает анализ возможных альтернативных вариантов решений, то есть путей «виртуальной истории», и их мыслимых последствий.
«Функциональный» подход к истории неизмеримо сложнее, но и неизмеримо содержательнее и честнее «летописного». То, что такой подход на практике почти не используется, вызвано исключительно важным обстоятельством. Он колоссально ограничивает возможности исторических спекуляций и потому неприемлем для политических спекулянтов, ибо подводит под исторические события твердую земную почву реальности и ограничивает возможность для манипуляций: ибо все без исключения спекулятивные политические «моральные оценки» основываются на намеренном игнорировании реальных альтернатив и обращении к сравнению реальных событий в данном месте и в данное время либо с абстрактными моделями «царствия небесного», либо с произвольными образцами, взятыми из несопоставимых по объективным параметрам условий и эпох. По большому счету, это и есть главная черта «оранжевого мышления» — делать абсурдные умозаключения на основе произвольных оценок и аналогий.
А. Совершенно справедливо, что историк должен изучать условия, в которых действует историческое лицо, альтернативы, возможные в этих условиях, и решения, означающие выбор той или иной из этих альтернатив. Это верно, хотя и не ново: такое направление исторического анализа начало развиваться еще в 1920-е гг., оно известно под многими названиями: альтернативная история, контрфактическая история, «экспериментальная» история, ретроальтернативистика и т. д.( Хук, Тойнби и другие).
Но вы, С., забываете, что процесс непрерывен: принятие той или альтернативы изменяет условия, следовательно, возникают новые альтернативы и так далее… Давайте разберемся в этом на примере, к которому подробнее вернемся в одном из следующих диалогов. Вы недавно писали: «Сталинский период, сталинская экономика и политика были органическим следствием объективных условий существования страны в предвоенный и послевоенный период». Но что создало такие «объективные» условия? Есть точка зрения у историков, что не последнюю роль в этом сыграли решения самого Сталина, который поддерживал нелегальную, в обход условий Версальского мира, подготовку Германии к реваншу, хотя — была же такая альтернатива! — мог и не поддерживать. Причем особую роль в этом сыграл сталинский запрет коммунистам Германии блокироваться на выборах с социал-демократами, что и привело — на совершенно законных основаниях, в результате национальных выборов — Гитлера к власти. Возможно (известна и такая гипотеза), все это было сделано с дальним прицелом: чтобы Германия разгромила Англию в будущей войне и тем самым облегчились бы условия для второго этапа мировой революции — революции европейской. Пишу « возможно», потому что это никому доподлинно не известно, документально не подтверждено. Мы можем только оперировать «анализом возможных альтернативных вариантов решений, то есть путей «виртуальной истории», и их мыслимых последствий», как вы выражаетесь.
При таком варианте получается, что «объективные условия», т.е. предвоенную обстановку в стране создал Сталин. И это объясняется элементарно: такая обстановка — лучший повод для насаждения идеологии «осажденной крепости», которая на протяжении многих веков и во многих странах с успехом использовалась для подчинения народов не слишком уверенной в себе власти (чаще всего — диктаторской). Иными словами, взобравшись на вершину власти, Сталин применил испытанное историей средство ее сохранения и упрочения. Но дальнейшее противостояние СССР всему остальному миру, естественное для «осажденной крепости», в конечном счете оказалось самоубийственным: разразившаяся новая война — холодная — привела к поражению созданной Сталиным социалистической империи. То есть развал СССР менее чем через полвека после смерти Сталина — результат деятельности Сталина! Вот к какому, казалось бы, неожиданному выводу приводит последовательный «контрфактический» анализ…
Но давайте перейдем к основному предмету спора. Вы в своем блоге (он вполне заслуживает названия «журнал сталинистской пропаганды» и пользуется, я знаю, успехом у соответствующей аудитории) однажды поместили следующий эмоциональный текст. Ваше кредо. Его удобно взять целиком, не меняя ни слова, для дальнейшего обсуждения. Единственное изменение, которое я себе позволю — это перенумеровать абзацы, чтобы можно было каждый из них рассмотреть отдельно.
Вот этот текст:
1. Люди не знают правды. А именно, что с 1922 по 1938 год индустриальное производство России выросло в 67 раз — по данным западных исследований. И такого феноменального увеличения едва хватило, чтобы выстоять в Отечественной войне против потенциала всей Европы.
2. Народ не знает, что в 1937-1938 годах по всем видам обвинений — уголовным, в том числе, было арестовано в армии не 40 тысяч «командиров», а около 6000 — из 120 тысяч, что вообще не превышает среднего числа «посадок» — 50 человек на 1000 «военного населения — 5 %». Сегодня в России сидит на 70 миллионов взрослых около миллиона человек — это наинизший уровень за многие годы и это — 1.4 %.
3. Народ действительно не знает. что коллективизация была вызвана не бредовыми коммунистическими идеями или «злым умыслом», а простым и очевидным фактом: еще в 1928 году в стране 84 % населения были заняты в сельском хозяйстве и без перекачки людей в индустрию, без индустриализации — спешной, авральной, — страна бы погибла.
4. Народ действительно не знает, что основной сталинский удар пришелся в 1937-1938 годах именно по тем товарищам, что уничтожали Россию в революцию.
5. Народ действительно не в курсе, что пресловутый «Закон о трех колосках» был принят как раз тогда, когда окончательно стало ясно, что в стране не хватает урожая, чтобы спасти как можно больше зерна. Иначе в «голодомор» пострадало бы не 1.5 миллиона человек, КАК НА САМОМ ДЕЛЕ , а гораздо больше, и бредовые цифры, которые сегодня от фонаря лепит оранжевая сволочь, действительно могли оказаться реальностью.
6. Народ не знает, что Сталин вынужден был оставить войска в Европе, потому что кроме этого — угрозы сухопутной войны, — ему было нечего противопоставить армадам стратегических бомбардировщиков, которые были у «союзников» и которые Трумен уже приводил в состояние полной боевой готовности в 1945 и 1946 годах, плюс план «Невозможное», плюс атомное оружие.
7. Народ не знает, что создание ядерного оружия — вынужденное! — обошлось стране почти во столько же, во сколько обошлась вторая мировая война.
Вот что народ должен знать. И еще народ должен знать, что Наполеон, подавивший Вандею и ведший откровенно агрессивные войны в Европе, преспокойно лежит себе в Доме Инвалидов в Париже и числится национальным героем.
А. Наверное, это даже не полный список реальных (а больше — мифических, придуманных), положительных деяний Сталина, за которые не только вы, С., но и миллионы других людей готовы снова возвести его на пьедестал «вождя всех народов», снова провозгласить его «величайшим гением всех времен и народов», снова запеть песню «о великом друге и вожде». Прежде всего, никто не забывает того, что генералиссимус Сталин был Верховным главнокомандующим в годы Великой Отечественной войны, и сколько бы ни приводить примеры и доводы о немыслимом количестве жертв, о трагедии 1941и 1942 годов, все-таки главная правда состоит в том, что мы победили. Никто, даже самые яростные антисталинисты, этого отрицать не станут.
Другое дело — аналогия с Наполеоном или, иными словами, вопрос о высказанном вами, С., в том же блоге требовании: «инкорпорировать Сталина в историю».
Нужно ли это, и к чему это может привести? Впрочем, давайте оставим пока этот вопрос открытым. Ответ на него обнаружится сам собой, когда мы вернемся к нему в конце книги.
А сейчас рассмотрим ваше, С., «кредо» по пунктам, ничего не пропуская — ни важного, ни менее существенного. Причем здесь рассмотрим эти тезисы кратко, телеграфным стилем: к подробностям вернемся позднее. И увидим, что все семь ваших тезисов, кроме последнего, — как бы это сказать помягче? — чистая неправда, попытка обмануть читателей. Итак…
1. Вы утверждаете, что «по данным западных исследований» с 1922 по 1938 год индустриальное производство России выросло в 67 раз. Это — чепуха! Может быть, вы, С., и нашли такую экстравагантную цифру среди множества оценок темпов развития промышленности СССР, имеющихся в мире. Я не встречал. Между тем, подавляющее большинство западных экономистов, все до единой исследовательские организации всегда утверждали и утверждают, что советская статистика в пропагандистских целях завышала результаты экономического развития СССР. Они выводили показатели более низкие, чем официальные данные ЦСУ СССР — их можно найти в сотнях самых авторитетных справочных изданий. Но что же говорила советская статистика? По ее данным, рост за указанные годы был в три раза меньше названного вами. Между прочим, рост получается вполне достойный (около 20 раз), и зачем потребовалось оглушать читателя взятой с потолка цифрой — непонятно. (Непонятно и то, зачем вы относите эти цифры к правлению Сталина — он пришел к власти не в 1922 году, а позже).
2. Традиционный прием недобросовестных статистиков: усреднение несопоставимых данных. Здесь важно не сколько всего, а «сколько кого»: известны поименно все репрессированные лица высшего командного состава армии и флота — это всего 0,05 % из общей численности «командиров», а может быть, и даже меньше. Но это вдвое больше, чем количество генералов, погибших на полях сражений за все годы Великой отечественной войны! Это почти все руководство армии и флота страны в предвоенные годы . Известно: армия без командования не армия, а толпа. А теперь вспомните, что произошло летом 1941-го…
3. Я не специалист в области сельского хозяйства, и не знаю точно, как можно было иначе решить указанную задачу (откуда она взялась, сама эта задача, — другой вопрос, у нас будет случай к нему вернуться). Однако в СССР того времени были специалисты, предлагавшие иные, кроме коллективизации, пути. Их переубедили? Нет, их перестреляли. А коллективизация стала просто одним из элементов построения нового «социалистического общества» — общества всеобщего подчинения одному вождю и одной партии, общества всеобщего страха и жесткой системы централизованного планирования всего и вся в экономике.
4. Вы утверждаете, что «основной сталинский» удар пришелся в 1937-1938 годах именно по тем товарищам, что уничтожали Россию в революцию.
Что верно, то верно: в борьбе за абсолютную власть Сталин уничтожал прежде всего своих соперников, а это были люди, занявшие те или иные высокие посты в государстве именно в результате революции (к которой и он, как известно, приложил руку, и если воспользоваться вашим выражением , «уничтожал Россию»). Но основной удар все же обрушился не на них (старых большевиков насчитывалось несколько десятков тысяч, а счет репрессированных шел на миллионы). Основной удар репрессий пришелся на работящих крестьян , на интеллигенцию, особенно техническую и творческую, то есть на всю мыслящую часть населения страны, особенно на тех, кто проявлял малейшее несогласие с политикой Сталина.
5. Вы запомнили Закон о колосках (август 1932 г.), но забыли, что голоду предшествовала массовая насильственная коллективизация, в ходе которой миллионы крестьян, умевших и хотевших работать на земле (то есть кулаков и большой части середняков) были оторваны от земли и сосланы в «спецпоселения», в края не столь отдаленные. Кроме того, вы забыли, что у крестьян отнимали последнее зерно, чтобы получить на Западе деньги на индустриализацию, хотя, учитывая неурожай, можно было и отсрочить поставки — такие случаи истории известны. О цифрах в данном случае спорить не буду — пусть специалисты их обсуждают, пока не придут к единому мнению.
6. Наверное, вы все же имеете в виду 1946 , а не 1945 год, здесь точность дат имеет значение! Между тем, вплоть до осени 1945 года бомбардировщики США были заняты Японией, а отношения СССР с союзниками весь этот год были на пике победной эйфории и дружбы. Отношения начали ухудшаться как раз после того, как СССР, «оставив войска в Европе», стал устанавливать в освобожденных странах нужные ему режимы — формировать так называемый социалистический лагерь, а в Восточной Германии был сконцентрирован мощный ударный кулак, тысячи танков, готовых, как тогда говорили, «за неделю выйти к Ламаншу». Вот тогда, после речи Черчилля в Фултоне (1946 г.) и началась фактически «холодная война» со всеми вытекающими последствиями.
7. Вот тут я готов присоединиться к вашему мнению . Я, как и весь народ, тоже не знаю, во сколько обошлось стране ядерное оружие: никогда в СССР не публиковались данные о военных расходах (в отличие от большинства других стран). Да, к слову, и до сих пор мы остаемся в неведении относительно этой важной составляющей наших народных финансов.
Ну вот, это была некая разминка.
…Поймите: победа сталинизма — если она осуществится — будет пирровой победой не только для самих сталинистов, но и для страны, которую они якобы любят. Россия будет отвержена всем человечеством и — погибнет
Все-таки я надеюсь, что если не здравый смысл, то хотя бы чувство самосохранения позволит нашему народу предотвратить свою гибель. В этом смысле антисталинисты, демократы и либералы, предупреждающие о возможной опасности, проявляют себя куда большими патриотами России, нежели вы, сталинисты, и ваши союзники.
15-й диалог. Последний аргумент: сталинский террор и современные США
Дополнение к книге «О Сталине и сталинизме. 14 диалогов»
А. В одной из популярных дискуссионных телепередач небезызвестный сталинист Сергей Кургинян высветил на экране таблицу количества заключенных в наше время в разных странах, с одной стороны, и в СССР в годы массовых репрессий, — с другой. Причем данные, казалось бы, объективные: в расчете на 100000 человек населения каждой страны. (Этот показатель по-английски звучит так: incarceration rate; русского аналога пока , кажется, не придумали).
Признаюсь: различие оказалось совсем не так велико, как лично я мог бы себе представить, помня нашу жизнь того времени: помня десятки запечатанных квартир только в одном, хорошо знакомом мне доме на Каляевской улице, 5; помня одноклассников, приходивших в школу в слезах — «вчера папу увезли!»; помня самое распространенное слово того времени — «Берут!»; помня, как учителя приказывали нам вырезать из учебника портрет очередного исчезнувшего партийного «вождя» или героя революции… В какой стране подобное возможно? — думал я… А вот таблица , казалось бы, свидетельствовала об обратном: ничего особенного не происходило, все как у всех. В США, например, сегодня на 100 тысяч человек в тюрьмах сидит примерно столько же преступников, сколько в СССР сидело в самые страшные 1937-1938 гг.! И ничего…И ведь живут!
Мы мельком затрагивали этот вопрос в книге. Помните, я упоминал « излюбленные вами модные сравнения с числом заключенных в США» (с.130)? Тогда я не стал развивать эту тему, полагая, что абсурдность ее и без того должна быть каждому ясна. Но, видимо, ошибся. Потому и затеваю этот дополнительный, 15-й по счету диалог.
Миф, придуманный антисталинистами?
С. Согласен. Давайте разберемся. Были ли при Сталине массовые репрессии, или это миф, придуманный антисталинистами?. Вот в чем главный вопрос. Оказывается, в 1937-1938 годах было арестовано полтора миллиона человек…. Спрашивается: полтора миллиона за два года — это много или мало?
Ведь сама по себе цифра ничего не значит: скажем, полтора миллиона атомов — это меньше самой маленькой пылинки. О чем шум-то? Как же, о чем?! — Не об атомах, а о людях. Один историк подсчитал: да это целая страна, например, целая Эстония!
Да-да. Конечно. Но как говаривал руководитель стратегической разведки США генерал Плэтт, «Факт ничего не значит», — имея в виду, что смысл факта проясняется только в ряду однородных фактов. А это значит, что полтора миллиона арестов в СССР за два года следует сравнивать не с численностью населения Гваделупы, Никарагуа или Эстонии, а исключительно с числом арестов в какой-нибудь отменно и несомненно демократической стране, чтобы зверства Сталина были особенно выпукло видны, не так ли?
Вот и давайте сравнивать. Кто там у нас из стран лидер демократии? — Разумеется, США! Особенно сегодня, в XXI веке, когда в США негров, слава богу, уже не бьют, так что проклятому Сталину и сталинистам от правды демократии никак не отвертеться. Сначала заметим, что полтора миллиона арестов за два года — это750 ТЫСЯЧ АРЕСТОВ В ГОД. Вот эту цифру числа арестов в год — 750000 — в 1937 и 1938 годах мы и возьмем за базис сравнения.
Принимаю ставки: как вы думаете, сколько арестов в ГОД совершается сегодня в благополучных США? Ладно, не буду томить. Просто идем на сайт ФБР и читаем на чистом английском языке: In 2006, the FBI estimated that 14,380,370 arrests occurred nationwide for all offenses (except traffic violations), of which 611,523 were for violent crimes, and 1,540,297 were for property crimes. В переводе на русский: «В 2006 году в стране по всем видам нарушений было совершено 14 МИЛЛИОНОВ 380 ТЫСЯЧ 370 арестов (за исключением нарушений правил дорожного движения) из которых: 611 ТЫСЯЧ — это преступления, связанные с насилием, и 1 миллион 540 тысяч 297 преступлений против собственности». Я бы, конечно. мог остановиться просто на 14 миллионах арестов — чтобы поразить воображение читателей, но врать не буду: настоящих арестов несколько больше 2 миллионов в год. Остальные 12 миллионов — это мелочевка. И тем не менее: в благополучной, процветающей демократической стране в год совершается 14 с лишним МИЛЛИОНОВ арестов, из которых более двух миллионов за серьезные уголовные преступления. При этом численность США сегодня 300 миллионов человек, тогда как СССР 1937-1938 года — это 170 миллионов человек.
Нетрудно посчитать, что даже если оставить одни серьезные уголовные преступления — убийства, избиения, грабежи, мошенничества, в 2006 году в США даже на душу населения совершалось арестов БОЛЬШЕ, чем в СССР в 1937-1938 годах.
Для непонятливых сразу подчеркну: это НЕ обвинение США. Напротив! Приведенные цифры свидетельствует не об «особой жестокости фашистского американского режима», а всего лишь о НОРМАЛЬНЫХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ ЖИЗНИ. О правде жизни. О том, что в любом, даже в таком материально благополучном обществе, как США, есть преступники. Преступники совершают преступления. И их приходится арестовывать и даже РЕПРЕССИРОВАТЬ. Причем в США — в количествах, ЗАМЕТНО ПРЕВОСХОДЯЩИХ число репрессированных при Сталине в 1937 -1938 годах. Такая вот ПРАВДА.
А. Нет, это не правда, и даже далеко не «вся правда» и не «только правда»! Вы и ваши единомышленники делаете здесь ошибку, о которой профессора статистики говорят студентам на первом курсе: нельзя сравнивать показатели, построенные по разной методологии, пусть даже они называются одинаково. Чтобы было понятнее, посмотрите на градусник и скажите, какая у вас погода? Допустим, у вас температура 18 градусов. А у меня в Москве — 10 градусов. Где теплее? Оказывается, у меня, потому что 18 градусов по Фаренгейту равны нулю градусов по Цельсию. Вот и все. Значит надо разбираться в методологии показателей, а не ставить их бездумно в один ряд, как поступаете вы.
Казалось бы, все очень просто: арест — разовое событие, учитывается легко. Вы цитируете официальный источник о числе арестов в США, сами его препарируете, разделяя аресты по собственному усмотрению на серьезные и несерьезные (согласитесь, украл яблоко и украл миллион — и то, и другое преступления против собственности !) и… сопоставляете его с количеством арестов сталинского времени — совсем другим показателем, хотя они и называются одинаково.
Судите сами. Если российского гражданина во время уличной демонстрации «загребли» полицейские и запихнули в автозак, это еще не арест, он может последовать или не последовать (по решению суда) на следующий день или через несколько дней, таков наш российский закон.. Это только задержание. А вот в США, попади вы в подобную ситуацию, о вас скажут: «he was arrested», то есть вы один из тех 14 миллионов, на которые вы ссылались, пугая читателей. Мальчишка, проехавший в автобусе без билета, выслушает внушение в отделении полиции и благополучно вернется домой. Но в статистику арестов он попадет. У нас — нет.
И это еще не главное.
Ни в коем случае нельзя, я бы сказал, даже постыдно забывать, что слово «арест» в сталинское время приобрело зловещий смысл: как правило, он означал бесследное исчезновение человека из дома, из семьи, отторжение от детей и родных на годы, а часто и навсегда. Именно это главное, что перечеркивает все ваши расчеты. Сравнение ареста при Сталине и ареста при «кровавом американском режиме» не только статистически несостоятельно. Это — кощунство.
К тому же, осмелюсь сказать: число арестов в СССР не знает никто!. Потому что кроме формальных арестов, и кроме бесчисленных задержаний сюда надо прибавить многие миллионы раскулаченных и вывезенных на спецпоселения (формально их не арестовывали, не правда ли? Но брали за белыя ручки и тащили в вагон, а что это, как не арест?…), 6 миллионов подвергшихся разным депортациям (совершенно та же ситуация), миллионы бывших военнопленных, оказавшихся в фильтрационных лагерях, и так далее без конца. Вот если бы вы все это суммировали для каждого года, тогда может быть, и имело бы ваше сравнение с американскими данными какой-то смысл. А так…
С. Есть другая сторона дела: сопоставление количества заключенных, как иногда говорят, «тюремного населения» в разных странах. Это то, что демонстрировал, как я понимаю, С.Кургинян в своей таблице. В интернете я нашел интересный материал на эту тему. Автор пишет:
«Сегодня самый большой в мире ГУЛАГ имеют США. Первый график дает сравнения в абсолютных числах — по вертикали можно считать число сидящих в заданный год. В миллионах.
Слева — СССР; график построен по статье Земскова (т.е. документам НКВД; разумеется, никаких 40, 60, 75 или 100 миллионов сидящих на нем нет); справа — США, данные взяты с веб-страницы, которая ссылалась на много-много госдокументов и сделала из них таблицы. Общая цифра заключенных перевалила в США за 2 миллиона в середине 2002 года и продолжает расти.
Еще одна цифра — общее число прошедших через ГУЛАГ. Между 1920 -м и 1954 -м у нас всего по всем статьям (т.е. не только политические и уголовники, все) составляют по подсчетам Земскова и других авторов порядка максимум 9.5 миллионов.[1]
Итак, должны ли мы сказать, что размах посадок в США сравним со “сталинскими репрессиями” в самые страшные годы? Похоже…» Лично я согласен с этим автором. А что вы можете возразить?
А. Во-первых, вы столь же хитро, сколь необоснованно выбрали США как базу для сравнения. Знаете, конечно, что эта страна, хотя она и «лидер демократии», далеко не типична для нее именно в рассматриваемом вопросе. Ее показатель incarcеration rate более высокий, чем среднемировой, аж в четыре раза! Тому есть свои исторические причины, они широко, и с большой обеспокоенностью, обсуждаются в американской прессе. Кривая этого показателя была когда-то примерно такая же, как в Англии, Франции и других европейских странах (в среднем 100-200). Кстати, в США в 1939 году показатель был 129, а в СССР, даже по данным Земскова, — более 800. Вот это и надо было сравнивать, а не разные века, даже разные эпохи, как делаете вы… Так вот, эта кривая круто поползла вверх после того, как президент Никсон начал жесткую борьбу с наркотиками и наркоторговлей. И сейчас, действительно, дошла до высот, сравнимых со сталинскими временами: 719 в США 2010 года. Надо еще раз подчеркнуть, что цифра, основанная на данных В.Земскова, как показано в Диалогах 9 и 10, существенно занижена. Так что далеко еще американскому ГУЛАГу до ГУЛАГа сталинского! (Не говоря уже об одном очень важном различии, к которому я еще вернусь в самом конце).
Во-вторых, здесь снова возникает, так сказать, синдром Фаренгейта-Цельсия. Постараюсь вам это объяснить на примерах.
Для начала, давайте вспомним записи наркома Ежова, воспроизведенные в диалоге 9. «К спорам о статистике большого террора», на с. 115-116 книги (за неимением другого источника, придется ограничиться ими — точного результата не получим, но хотя бы порядок цифр станет понятен). Из них явствует, что на определенную дату (февраль 1938 года) в лагерях и других местах заключения было два миллиона 200 тысяч человек (напомню: у Земскова этот показатель был ниже примерно на 300 тысяч). Отдельно — в КПЗ милиции — 50 тысяч человек, ничтожная цифра в сравнении с первой. Но в лагерях каждый заключенный, имеющий многолетний срок, весь отчетный год один занимал свою койку. А в милиции эту койку, сменяя друг друга, занимали, по меньшей мере, 35 заключенных (если взять средний срок, допустим, десять дней — максимум давали, как мы помним, пресловутые «15 суток за хулиганство»). Итого 50000 х 35 = 1750000! Есть разница? Значит, показатель incarceration rate для двух стран несравним, если неизвестна структура сроков заключения, сложившаяся в этих странах.
Если бы, как на транспорте с его тонно-километрами, в пенитенциарной статистике был показатель человеко-года или человеко-лет отсидки, осмысленное сравнение количества заключенных при Сталине и в современных США было бы, видимо, возможно. Но так, как это делаете вы, — полная бессмыслица. И графики, хотя и красивые, сделанные в расчете на легковерного читателя, тоже лишены смысла по обеим изложенным причинам: во-первых «советские» цифры в них, взятые из публикаций Земскова, недостоверны, сильно занижены, а во-вторых, показатели несопоставимы в принципе.
И при Сталине воровали, да еще как!
С. Лживые демократические пропагандисты совершают элементарную подмену понятий: речь идет о борьбе с преступностью — а они ВСЕХ УГОЛОВНИКОВ зачисляют «в жертвы сталинских репрессий»… Повторюсь: я толкую не об «особой жестокости фашистского американского режима», а всего лишь о НОРМАЛЬНЫХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ ЖИЗНИ. О правде жизни. О том, что в любом, даже в таком материально благополучном обществе, как США, есть преступники. Преступники совершают преступления. И их приходится арестовывать и даже РЕПРЕССИРОВАТЬ. Причем в США — в количествах, ЗАМЕТНО ПРЕВОСХОДЯЩИХ число репрессированных при Сталине в 1937 -1938 годах. Такая вот ПРАВДА.
А. О том, что якобы утверждают некие «пропагандисты» — промолчу: вы не найдете ни одного подобного высказывания. Ни одного! Эта ложь не заслуживает опровержения.
А вот об остальном поговорить стоит.
В одном сайте я прочитал такое высказывание: «Лучше Сталин, чем хаос и воровство!». Якобы при Сталине был порядок и не было воровства — это звучит очень привлекательно…
В. Земсков и его апологеты везде говорят, что среди репрессированных число «политических» составляло не более 20 процентов, остальные — уголовники. Что совпадает с вашей концепцией…Но цифры говорят об ином. В 1937-38 гг. было арестовано 1,5 миллиона человек (пусть даже так!), расстреляны почти 700 тысяч. Но если расстрелянные — почти все политические, чего, кажется, никто не отрицает, то какой это процент? 50! Но и среди уцелевших были политические, так что, видимо, ближе к истине приведенная на с. 129 книги справка 1-го спецотдела МВД, из которой получается, что «за контрреволюционные преступления» в 1937 г. были арестованы 779056 человек из 936750 , то есть 83 %, а в 1938 году 593326 из 636509 , то есть 92 %. И как с этим увязывается ваша громогласная «ПРАВДА»? Где здесь «нормальная борьба с преступностью»?
В-третьих, как живой свидетель, могу Вас заверить: воровали и при Сталине, да еще как!
Еще в майском, юбилейном номере 2005 года, в журнале «Новый мир» я писал об этом. Но осторожно, с опаской: это не слишком украшало историю войны, юбилей которой отмечался. Вот, к примеру:
«…чего-чего, но водки, хлеба и сахара у нас было вдосталь все это время. Нормальная горячая еда когда приходила, когда нет. Были специальные солдаты, которые в термосах с ремнями как у рюкзаков, на спине приносили обеды на передовую. Обычно это был жиденький гречневый суп, иногда — каша-концентрат. Куда только девались прославленные и вызывавшие у многих черную зависть «фронтовые пайки» (на бумаге-то они действительно были куда больше тыловых пайков, а тем более — карточных норм для гражданского населения)? Этого я не знаю. А вот перечисленные три продукта другое дело. Их заказывали старшины с вечера, а к утру, когда их подвозили, часть бойцов выбывала. Вот остальным и доставались их пайки…»
Совсем недавно, в 2013 году, были опубликованы дневники прославленного маршала Еременко. О них по радио «Эхо Москвы» рассказывал историк Будницкий. Вот цитата:
«О. БУДНИЦКИЙ: Страшные, просто страшные записи содержатся у Еременко о том периоде, когда он принял Калининский фронт. Это 43-й год, уже после лечения в Цхалтубо, май 43-го года. Страшные вот такие записи: в первом… значит, в первом квартале 43-го года было 77 случаев смерти от истощения, официально зафиксированных. В 43 -м году… Еременко связывал это с плохой организацией снабжения. Ну, что бесспорно было фактом…Для меня это одно из самых страшных, неприятных чтений о войне — это вот истории со снабжением и с хищениями продовольствия и в гигантских масштабах спирта. Это подтверждается все, так сказать, на макроэкономическом уровне материалами, которые есть в архивах, в РГАСПИ, там в масштабах фронта говорится, сколько куда-то делось спирта, еды, того, другого, и указывают, кто ворует. Воруют при перевозках. Ворует железнодорожная милиция, например. И там конкретные указания, конкретный перечень, где обнаружены вот эти самые щели. На самых разных уровнях …»
Это, повторяю, речь идет о войне, когда жизнь была напряженная и порядок по-военному жесткий. А в мирное время, думаете, лучше было? В том-то и дело, что все усилия соответствующих органов власти были сосредоточены не на ворах и других преступниках, а на тех, из кого можно было пытками выколотить «чистосердечное признание» о том, что они иностранные шпионы, антисоветские элементы, на худой конец — вредители. И получить награды за разоблачение «врагов народа»…
Такова не ваша «правда». Такова истина.
Статистика и жизнь
А теперь о главном. О том, что надо понимать всяким любителям графиков и таблиц, которые демонстрируются на сталинистских сайтах. И вам — тоже.
Как говорил, кажется, Дизраэли, существует ложь, чудовищная ложь и статистика. Авторы таких таблиц и графиков применяют статистику, которая чудовищнее любой лжи. В своих расчетах они опираются на данные о количестве заключенных и арестованных, приводимые Земсковым — строят на них коэффициенты для сравнения с, казалось бы, аналогичными данными по США. Но мы с вами уже убедились, что, во-первых, Земсков дает статистику только одного главка НКВД, хотя существовало еще несколько «лагерных» главков. Сколько в них было заключенных, ни вы, ни я, ни, по-видимому, сам Земсков, не знаем.
Во-вторых, я уже упоминал, говоря о предвоенных репрессиях в армии: «важно не сколько всего, а сколько кого». Сталин уничтожил, как мы помним, больше советских генералов, чем погибло их за все время великой войны, обезглавил Красную армию… И так — во всех областях, не только в военной. Под каток сталинских репрессий в основном попадали все те, кто хоть чем-то выделялся из общей массы или своего окружения — либо более высоким постом и общественным положением (мы видели, как одним росчерком пера Сталин лично отправил на казнь 138 представителей высшей элиты страны — см. с.85 ), либо имел квартиру, что по тем временам было огромным преимуществом, либо просто был умнее и талантливее других, коллег по работе, что вызывало зависть (Королев, Туполев, Вавилов…несть им числа!). Короче: вырубался цвет общества, разрушался его генофонд.
Между прочим, продолжу ваше сравнение с репрессиями в США. Вы можете назвать хотя бы одного президента этой страны, который руководил бы ею из своего кабинета в то время, когда его законная жена в лагере кормила вшей? Не сможете. А я такого президента назову: М.И Калинин. А вице-президента (или что для нас привычнее — председателя совета министров)? Тоже не сможете. А я назову: В.М.Молотов, жена которого, сама крупный государственный деятель, министр, была узником ГУЛАГа…
Спущусь на более низкий, бытовой уровень. Назовет ли ваша дочь, американская школьница, хотя бы одного-двух одноклассников, родители которых сидели бы в тюрьме? Вряд ли. А я, бывший школьником в предвоенные годы, назову сходу полдюжины таких одноклассников и, более того, несколько таких, которые вслед за арестованными родителями покинули свои дома и нашу школу. Отсидели стандартные тогда 17-18 лет…
— Моя дочь училась в хорошей частной школе. А в бедных районах, где в трущобах живут афро-американцы, вполне можно найти и детей репрессированных, и детей, посаженных в тюрьму!
— Верно. А я учился в привилегированной 25-й образцовой школе, вместе со многими «кремлевскими детьми» — и неудивительно, что у нас детей репрессированных родителей было больше, чем в других школах. Но именно это различие подтверждает сказанное мной о том, на кого «обрушивались репрессии» в СССР, с одной стороны, и в США — с другой: в первом случае на лучшую, более образованную часть населения, во втором — на так называемые низы общества.
Видимо, это и объясняет странную ситуацию: большой разрыв между тем, что люди видят в жизни и тем, что порою показывает статистика. Ваша статистика, в частности. Для людей сталинского времени — катастрофа «большого террора», для вашей статистики — ничего особенного, все как у всех. В сегодняшних США вроде бы все спокойно, люди не замечают ужасов «фашистского режима», а в вашей статистике эти ужасы просто зашкаливают. В чем тут дело? Где правда: за ощущениями людей, видящих жизнь своими глазами, или за статистикой? Советую: подумайте над этим.
Один убитый = один арест?
И последнее по порядку, но не по важности, как говорят англичане. Самое страшное. Как быть с расстрелянными? Или умерщвленными иным способом, например, на электрическом стуле (это о США), или убитыми во время пыток: перестарались палачи, бывает… Как включать их в ваши расчеты? Один убитый = один арест? Вряд ли даже вы, сталинисты, на это пойдете.
Но чего стоят тогда ваши сравнения? В США отметили недавно рекорд: 59 человек было подвергнуто казни за год — такого, писали газеты, никогда не было. Все 59 известны поименно. Но какой-нибудь начальник расстрельной команды из ГУЛАГа (если он еще жив) на такую цифру посмотрит с презрением — это ему работы на час!
Принято считать, что политика не обходится без расправ с политическим противниками. И все же тех, кто творит такие расправы, в нашу эпоху безоговорочно признают преступниками, убийцами. Только не сталинисты. Для них Сталин не преступник.
Недавно одни известный журналист говорил по радио о том, как он жестоко разочаровался в великом реформаторе Кальвине, который, оказывается, санкционировал 58 казней. В другой передаче он же вспомнил о Робеспьере: «Фантастическое такое у меня было разочарование, когда я узнал, что за полтора месяца лично он парафировал 1 236 смертных приговоров» (Цитирую по сайту ЭМ)…
Ну ладно, это прошлые времена, дикие нравы. В веке двадцатом нравы другие. Преступления стали называть преступлениями, преступников — преступниками. Бывший президент Уругвая Грегорио Альварес был приговорен к 25 годам тюремного заключения за “убийство при отягчающих обстоятельствах” 37 оппозиционеров. И потому — за “преступление против человечности”, что в мировом общественном мнении признается самым тяжким преступлением, которому нет и не может быть прощения никогда. Только смерть избавила от суда Аугусто Пиночета, повинного в смерти нескольких тысяч человек.
1236 смертных приговоров за полтора месяца! Есть, есть причина разочароваться в великом историческом деятеле и революционере.
Но для Сталина Робеспьер просто мальчишка, проказник! За один только день 12 ноября 1938 года, а не за полтора месяца, он (вместе с Молотовым) санкционировал расстрел 3167 человек. Только за один день! А всего в 1937-38 годах он вместе с ближайшими подручными отправил на смерть 38 679 человек, из состава высших эшелонов партии и власти. И это еще очень малая доля жертв того конвейера смерти, который был спроектирован, создан и отлажен Сталиным. Окончательных, официальных данных нет. Но к 50-летию смерти Сталина, кажется, впервые на экранах телевизоров появились известные уже читателям этой книги цифры: 3 770380 репрессированных по политическим мотивам (за контрреволюционную деятельность), из них 642980 были расстреляны.Это цифрыВ.Земскова,одного из персонажей фильма НТВ «С нами Сталин». Авторы фильма ссылались на его работы, , явно желая доказать этим свою «объективность», и как бы невзначай упомянув, что учет в карательных органах был поставлен очень хорошо.
Но объективностью здесь и не пахнет. Я напомню только два факта, о которых мельком уже упоминалось в моей книге. Первый. В таблице Земскова читаем: в 1940 году к высшей мере наказания было приговорено 1649 человек. А на самом деле, как теперь уже знают все, в этом году в Катыни (и других местах) было расстреляно 22 тысячи поляков. Значит, статистика Земскова в данном случае преуменьшает действительность в 15 раз! Конечно, это особый случай. Но вспомните второй факт: так называемые массовые расстрелы заключенных непосредственно в лагерях (например, гаранинские расстрелы на Колыме — это 26 тысяч человек, приговоренных не к высшей мере наказания, а к какому-то количеству лет заключения, и все же убитых). В какой графе в таблицах Земскова — сидящих или убитых — они отражены? Думаю, не знает и он сам… Как мы много раз убеждались, и общие данные Земскова сильно занижены.
Но меня беспокоит очень важный вопрос. Для чего авторы фильма обнародовали эти цифры, много лет фактически скрывавшиеся от широкой общественности, видимо, чтобы лишний раз не травмировать людей? Для объективности, о которой они назойливо повторяли и в других местах фильма? Нет. Тут другое. Даже заниженные 643 тысячи расстрелянных (в исторической литературе фигурирует чаще несколько иное количество — 680 тысяч, но это не существенно) — чудовищное, невообразимое число! У каждого семья, дети, жизненные планы, надежды… Что уж тут
какой-то Кальвин, Робеспьер или наш современник Альварес? Тут и средневековая святая инквизиция отдыхает! Со Сталиным в этом отношении могут сравняться только такие античеловеки, как Гитлер или Пол Пот. И вот теперь фильм «Сталин с нами» как бы говорит: да, это было, да, это не очень хорошо, но ведь благодаря этому … и так далее. Словом, привыкайте, граждане, к таким цифрам. Привыкайте жить с сознанием, что если это было, то и завтра может быть, или послезавтра. Недаром — боюсь ошибиться, но, кажется, именно Сталину приписывается фраза: «смерть одного человека — трагедия, а смерть миллиона — статистика». Вот к жизни с такой статистикой нас хотят приучить авторы фильма «Сталин с нами», С.Кургинян, и вы, С., вместе с ними — сравнивая СССР времен Сталина и современные США. И этим пытаясь доказать, что, как вы выражаетесь, «так называемые массовые репрессии» — просто нормальный, безобидный и незначительный эпизод в нашей истории, которая в этом отношении ничем не отличается от истории других стран. Но это не так.
Магия чисел общеизвестна. Уповаете на нее и вы, С., проводя надуманные и на поверку безосновательные сопоставления. Знаете, учитываете и хотите ею воспользоваться.
Не получится. Потому что Сталин с вами, это верно. Но не с теми, для которых жизнь человека (каждого человека!) — наивысшая ценность и мерило всего, о чем мы спорим…
[1]Замечательный пример того, как не вяжутся концы с концами у фальсификаторов: тот же Земсков сообщал о централизованной картотеке ГУЛАГа, в которой до 1940 года набралось 8,5 млн карточек. А остальные годы, когда, как сообщают те же авторы, после войны в лагеря поступала основная масса арестованных – коллаборационисты, власовцы, бандеровцы, лесные братья и им подобные? (Еще можно добавить: полководцы Великой Отечественной – участники «военных заговоров», члены Антифашистского еврейского комитета, партийные деятели («Ленинградское дело»), фигуранты «Дела врачей» и т.д.). И все это умещается менее чем в один миллион? Не говорю уже о шести миллионах депортированных, которые формально через ГУЛАГ не проходили, но это только формально…