Опубликовано в журнале Уральская новь, номер 12, 2002
* * * Ты варишь лапшу и мечтаешь отправиться в Питер, В соленую сырость весны и рифленую балтику крыш, Забыв впопыхах на диване оранжевый свитер, Ты веришь еще в приключенья, мой глупый малыш. Ты спишь, подтянув к животу золотые коленки, И видишь во сне темноту и большие, в огнях, поезда, И светлые рельсы стучат по испуганной стенке, И дико смеется в окне голубая звезда. * * * И хлопнувший дверью закурит навзрыд на балконе LМ или Winstone но впрочем все это фигня Куренье вредит ну а я просто слишком устала И город не тот где отточенный ветер весны И в праздник мосты не разводят а голуби спят на карнизах Несчастье мое не рыдай и не злись посредине кина Иди ко мне лучше а в полночь на том и покончим Что мокрый огонь светофора приводит к дождю Дождя нам хватает под красным большим одеялом Зашепчется август у моря а после заснув на боку Примерно согревшись печалью начнем свое завтра В нем будет два кофе и нету горячей воды И хочется спать или плакать и в общем-то все как обычно Но в этом и прелесть * * * Облака из апреля вползают на грязный балкон. Скоро время наступит опять распечатывать окна. Посмотри, как красиво. На кухне звонит телефон. Понимаешь, сегодня я верю в четыре стены, Во включенное радио, в этот дешевенький кофе, В голубые экраны не нашей вечерней страны. Только в то, что осталось. Еще вот в дыханье твое. Ты листаешь бессмертье. Смотри, как красиво и тихо, Раздвигает рапидом сквозняк на веревке белье. * * * А знаешь, девочка, ведь это все июнь - Здесь лампочки в подъездах не нужны, И так тепло, прозрачно и случайно. И время съедено быстрее, чем готово. Мы ссоримся над чаем, за углом, Ты ловишь проходящие вагоны Из воскресенья в Крым. Очнись, печаль моя. Из Франции в Тагил не протекает Сена. Ведь там к обеду - красное вино, А к ужину у нас - остатки от обеда. На башне бьет не полночь. Я слепа. Я не могу писать. Как холодно и стыдно. Дай руку и светильник и прости. * * * Только помнить всех рыб, и цветы, и слепящие стрелы. Только выдрать в небесной механике карту дорог В тридевятые земли, в дремучее женское тело, Нашептав и просеяв сквозь долгие пальцы песок. Только видеть во тьме нелетейские рваные раны, Только ласточек слушать опять в этой башне пустой - Из прилива в прилив, и за Время строчить неустанно На пергаменте, пахнущем смертью, весной и смолой. ОСЕННИЙ СОНЕТ Вот снова приготовлена для лука Чулочная пустая долгота. И ждет садовая - в полоску - немота Морозного и яблочного стука. Вставать ровно без пятнадцати - о, мука! А лучше б булочку да на руки кота... Одноизвильная святая простота Кемарит, точно маленькая скука. Скукоживая мысль сухим листом, Ободранным - до наглости - хвостом Виляет ветер. Осень фонари Размазывает в сумерках, как масло. Лишь облепиха колко не погасла, Ночь запивая молоком зари.