Из дневниковых записей
Опубликовано в журнале Урал, номер 8, 2013
«Спасибо журналам, особенно свердловским: поддерживали во
мне дух бодрый, рабочий», — такими словами заканчивалась одна из записей в
дневнике Л.Н. Большакова. (2 февраля 1986 г.)
Действительно, начиная с шестидесятых годов ХХ века, на
страницах «Урала» (а еще раньше — «Уральского следопыта»1) были
опубликованы журнальные варианты практически всех книг Леонида Наумовича.
Попутно замечу, что уже тогда журнал читали не только на Урале. Приведу лишь
одну фразу из письма профессора ленинградского университета, автора
фундаментальных монографий о А.С. Пушкине, Л.Н. Толстом, психологии
литературного творчества Б.С. Мейлаха, который, обращаясь к Л.Н.
Большакову, писал: «Ваши очерки, напечатанные ранее в журнале «Урал», мне
известны, и замысел их, как и осуществление, также мне понравились». (11 марта
1962 г.)
Тогда же, в шестидесятые-семидесятые годы в записных книжках
Леонида Наумовича появились лаконичные записи: «25 июля 1966: Письмо из «Урала»
(от Лейдермана) о «Побратимах»; 10-12 марта 1968: звонки (Макшанихину) —
болен». Или еще короче: «получил письмо от В. Старикова», «письмо В. Старикову
(с марками)», «написал Н.А. Полозковой», «ответил А. Пудвалю» и т.п.
Добавлю, что П.В. Макшанихин впоследствии рекомендовал Л.Н. Большакова в Союз
писателей СССР). О дружеских отношениях со многими свердловскими литераторами
позволяют судить и письма, хранящиеся в личном архивном фонде Л.Н. Большакова,
и дарственные надписи на подаренных ими книгах, и сделанные позже дневниковые
записи-воспоминания.
Но если «погрузиться» в шестидесятые-семидесятые нам пока не
удастся (фонд до конца не разобран), то записи последних двух десятилетий ХХ
века это сделать позволяют.
Для предлагаемой публикации отобраны записи, в которых Л.Н.
Большаков рассказывает о своем сотрудничестве с журналом «Урал»,
взаимоотношениях с работниками редакции и т.д.
~ «Позвонил В.П.
Лукьянин — предлагает стать членом редколлегии «Урала», заниматься областью и
краеведением, конечно — всем прочим тоже. Поблагодарил, согласился, хотя это
еще одно отвлечение от дел лично-литературных. Но мне работается, когда есть (а
не отсутствует) отвлечение. (5 января 1984 г.)
~ Позвонил Ю.А. Горбунов
и, сообщив, что секретариат СП РСФСР утвердил меня в качестве члена редколлегии
«Урала, пригласил на заседание этой самой редколлегии. Значит, 18-го вылечу в
Свердловск, побуду там два-три дня и, наверное, махну в Челябинск, чтобы
принять участие в юбилейном торжестве Шмакова и — заодно — пообщаться с
издателями. (8 июня 1984 г.)
~ Из «Урала» пришло
письмо с планом публикаций 1985 года, который мне надлежит изучить и обсудить
(с самим собою) до начала редколлегии. Жду его не без интереса, главным образом
по причине налаживания и укрепления контактов. План не слишком яркий, но
предложения мои еще не сформировались, буду над ними думать, в том числе,
конечно, в самолете, где мне всегда хорошо думается. (15 июня 1984 г.)
~ Прежде чем попал в №
412 «Большого Урала», выстоял бестолковейшую очередь перед окошком
администратора — больше часа переминался с ноги на ногу. Порядки
третьеразрядного заезжего дома, да и дом не лучше — что снаружи, что внутри.
Мой одноместный «блистает» неуютом и запустением. Все закопчено, потрескано,
валится. На единственном столе — большой телевизор. В коридорах шумно. Четверть
века тому назад я жил здесь и тогда гостиница казалась мне чуть ли не
совершенной. Меняются критерии, но.. не к лучшему меняется и сей гранд-отель (а
лучше — дрянь-отель). С час погулял по незнакомому городу, нашел переговорный
пункт, позвонил домой… (18 июня 1984 г.)
~ Почти все рабочее
время провел в «Урале». Обстановка самая теплая, дружелюбная. Беседовал с В.П.
Лукьяниным, Ю.А. Горбуновым, В.В. Артюшиной, В.Н. Черных и всеми другими
работниками редакции, с К. Скворцовым, В. Потаниным, А. Крашенинниковым, И.
Дергачевым и иными членами редколлегии. Участвовал в обсуждении плана 1985 года
— выступал первым, а потому обстоятельнее других. Обратил внимание на
необходимость документальных романов и повестей (типа карповского
«Полководца»), краеведческих (исследовательских) повествований с подачей
каждого в двух-трех номерах и т.д. Обратил внимание редакции на Николая
Ливанова и, кажется, убедил в целесообразности поездки к нему.
Мои материалы в «Урале»
пойдут — шевченковский в № 10, а «Иду на урок» уже в следующем году (отдал
врезку). Да, в «Урале познакомился с Алексеем Мосиным — симпатичным и
творческим человеком.
В дневниках еще несколько описаний встреч в Свердловске. Как
видим, это не только своеобразные отчеты о заседаниях редколлегии, но и
зарисовки «гостиничного быта», и рассказы о встречах, и наблюдения для памяти…
~ Позвонил в «Урал»:
надо все-таки дать им знать о моем прилете. Говорят, будет основная часть
редколлегии. А еще говорят, что в Свердловске очень холодно… (23 января 1985
г.)
Первое путешествие моего
дневника… Полет начался по расписанию… Из самолета — на холодное поле, оттуда в
неотапливаемый автобус, где промерзли ноги (в теплых сапогах), едва не
отморозил нос (!) и — в гостиницу, где поселился в препаршивейшем номере за 1
р. 40 коп. в сутки: никаких удобств, нет телефона и… вторая кровать, а,
следовательно, и невесть кто в соседях. Плюнул на все и отправился к Ю.М.
Курочкину. Часа два пообщались, в т.ч. и с небольшой пользой для комментария2.
…Только что (скоро уже
шесть часов) вернулся в гостиницу… Обсуждение было изрядным по
продолжительности. Сначала редколлегия обсуждала связи областных организаций СП
с «Уралом» и, одновременно, итогов подписки, потом всякое-разное, далее —
рассказ Г. Саталкина и еще далее — разбор К. Скворцовым первого номера
журнала. Бурно шел разговор вокруг саталкинского рассказа: мнения разделились,
я был среди тех, кто выступил «за», но против оказалось больше. «Вот если бы
еще один рассказ дал…» А у него, насколько я знаю, нет ничего… только нечто
«крупное» пишется. Как можно подаваться в профессионалы, ничего существенного
не наработав?!
Насчет моего
«Чердинцева» вопрос пока не решен. Говорил на этот счет с В.П. Лукьяниным,
попытался перебросить опус из публицистики, стесненной размерами, в прозу. «Иду
на урок» видел в верстке — дают в № 2 достаточно крупно, пожалуй, в полном
объеме. Но… книгу это не заменит…
Вечером пришел ко мне
Алексей Мосин. Независимо от того, что он не смог докопаться по вопросам, связанным
с комментированием, радуюсь этой встрече. Прекрасный историк из него получится.
Искатель он божьей милостью. (24 января 1985 г.)
~ Сегодня снова был в
«Урале» — говорил с В.П. Лукьяниным, Ю.А. Горбуновым, В.В. Артюшиной и др. По
всем делам, в т.ч. и моим личным. Да, позвонил в «Уральский следопыт». В № 2
выходит давнейший опус «Дорогами старых книг». Я на нем (и сотрудничестве с
некогда милым моему сердцу журналом вообще) уже и крест поставил. Посмотрю, как
с ним «расправились». Некогда они здорово испоганили мою «Маску Пушкина» (25
января 1985 г.)
~ Позвонил Лукьянин.
Просит меня принять участие в телевизионной передаче, запись которой назначена
на 28 января. Согласие дал. (15 января 1986 г.)
~ Семнадцатичасовое
путешествие обошлось без приключений, но было, конечно, утомительным. Восемь
часов в автобусе даже по хорошей дороге — не такое уж простое дело. В
Свердловск приехали уже в одиннадцатом часу утра. Почти сразу же началось
заседание редколлегии. Участвовал в обсуждении работы журнала и итогов очередной
подписной кампании. Число подписчиков убавилось, но не намного. Думаю, что это
естественно. Уменьшился «книжный бум» вообще. Журналы дороги, летом с деньгами
особенно туго и т.д., и т.п. Редакторат же ищет причины в чем-то субъективном.
Если стать на этот путь, то, как сказал, «Урал» проигрывает по той причине, что
он — «журнал без неожиданностей». Не хватает, в частности, разнообразия
документальных публикаций, «литературного наследства» и другого, имеющего
повышенный спрос. По окончании заседания группой отправились на студию
телевидения (Лукьянин, Лагунов, Потанин, Лейдерман и я). Записали
сорокапятиминутный «междусобойчик» под названием «Слово тоже дело». Разговор
свелся, главным образом, к публицистике. Я был раскован, не косноязычен, но
чем-то очень оригинальным выступление не блистало. С ТВ отправился к Ю.М.
Курочкину и провел у него около двух часов. Одинок совершенно, горюет от
одиночества. Анна Павловна3 была ему всепонимающим и умным другом,
они составляли неразделимое целое, которое теперь, увы, распалось. Вспоминая о
ней, глотает слезы. Оказывается, Ю.М. отсидел в лагерях с 1941 года, по лживому
навету его военно-газетного начальника, десять лет — от звонка до звонка. Все
эти годы А.П. его ждала, а он жил воспоминаниями о хорошем, светлом в жизни.
Гордится: успел все-таки сделать то, к чему стремился, — вопреки всему, успел.
Сейчас дела сворачивает, «пристраивает» книги, приводит в порядок богатейший
архив, а писать… не в силах. Такое крушение!.. (28 января 1986 г.)
В Свердловске Л. Большаков бывал не так уж часто.
Обязанности члена редколлегии отнюдь не сводились к участию в заседаниях. В
дневниках часто встречается информация о поиске нужных журналу материалов,
предложениях по планированию очередных номеров, заботе о публикациях на страницах
журнала произведений оренбуржцев и т.д. Кстати, записи свидетельствуют, что о
своих обязанностях члена редколлегии Л.Н. Большаков помнил и во время летнего
отпуска.
Из «Урала» письмо от
В.Н. Черных с просьбой «предложить на 1985». (Предложу повесть о Чердинцеве —
это будет явно предсъездовское). (12 мая 1984 г.)
~ В СП было
партсобрание. Один из вопросов — информация о планах редколлегии «Урала»… (26
июня 1984 г.)
~ (в Доме творчества в
Цахкадзоре (Армения): Письмо от В.В. Артюшиной подвигло на знакомство с Зорием
Балаяном. Разговор получился. Во-первых, детектив для «Урала» будет (только что
закончил), во-вторых, наметились «точки соприкосновения» по Терьяну.
Интересным, много открывающим оказался разговор об Армении и ее отношении к
мировым проблемам, о диспропорциях в росте населения «христианского» и
«мусульманского» мира, в результате чего Россия утрачивает российское и т.д., и
т.п. Общий язык нашли сразу. Зорий подарил мне свою книгу «Исповедь» —
интересную и острую публицистику. Еще поговорим. (16 августа 1984 г.).
~ Продолжаю выполнять
поручение «Урала» насчет детектива народов СССР. Договорился с белорусским
писателем Шитиком Владимиром Николаевичем — пришлет две своих повести. (18
августа 1984 г) .
~ Написал Надежде
Константиновне4: по поводу сданной рукописи, о присылке нужного мне
для перепечатки русского текста, о детективе для «Урала» и пр. (9 сентября 1984
г.)
~ Получив письмо от Евг.
Зашихина5, отослал ему, в «Урал», статью о Рысухине и слайды его
работ. (27 сентября 1984 г.)
~ Позвонил Зашихин из
«Урала»: вышел сигнал десятого номера журнала, в нем мой очерк о Шевченко,
дважды не попавший в предыдущие номера (сначала третий, потом четвертый).
Звонок, однако, связан все с теми же слайдами Юрия Рысухина и приездом сюда
Евг. Зашихина для решения ряда журнальных дел.
~ Зашихин приедет в
среду, а не сегодня…. Заранее договорился о встречах, ему нужных (А.Ф. Преснов,
Л.С. Медведева и др.), о гостинице… (1 октября 1984 г.)
~ Встретил Евг. Зашихина
из «Урала». Привез мне десятый номер с очерком «Тот горький июнь». Дали с
минимальными сокращениями — больше листа. В этом номере я уже значусь членом
редколлегии. Привез и копию наборного материала «Иду на урок». Дают вроде бы
крупно — два листа (в № 2). Надо прочесть, чтобы «ляпы» обнаружились не в номере.
…С девяти часов утра и
до трех часов дня ходили с Евг. Зашихиным по городу. Были у Ерышева, у
Преснова, в Союзе художников, в Музее изобразительных искусств, в Союзе
писателей… Переговоры по делам «Урала» состоялись, но — здорово устал,
проголодался, пришел домой с головной болью. Доработался…
Читаю «Иду на урок».
Будущая публикация не плоха. Она сыграет свою роль крупного выступления по
теме, т[ем] б[олее], что книга в скором времени не предвидится и выйдет ли
вообще — кто знает. (3-4 октября 1984 г.)
~ У Горбунова мысли
насчет «Уральской мозаики» в «Урале». И ближайших выпусков «Уральского
библиофила». Особо выделяет материалы о революции 1905-1907 гг. Зачем они в
выпусках последующих лет? Мне трудно переключаться с одного на другое, хотя и
переключаюсь непрерывно. (17 февраля 1985 г.)
~ Получил письмо от
Горбунова. Долечивается, читает, вынашивает планы издания прозы Дм. Гирса
(первый раз слышу). Хочет писать о бондаревской «Игре», но сомневается в том,
что кто-то возьмется печатать. Вероятно, настроен критически. Удивительно
складываются порою литературные судьбы. Меня эта личность больше удивляет,
нежели восхищает. (5 апреля 1985 г.)
~ Написал в «Урал»
насчет пожеланий нашей братии по плану 1986 года и А. Мосину, который никак не
отреагировал на мое письмо относительно «Исторической библиотеки «Урала». (2
июня 1985 г.)
~ Отправил в «Урал»
рукопись Зория Балояна и статью Р. Енакаева (с короткими письмами). (14 августа
1985 г.)
~ Письмо из «Урала»:
план второго, съездовского номера. Оно, как писал на конвертах Лев Толстой:
«Б.О.», то есть «без ответа», т.к. никаких возражений у меня нет. (25 августа
1985 г.)
~ «Урал» прислал план
третьего номера будущего года. Буду писать В.П. Лукьянину относительно
игнорирования оренбургских поэтесс — им не нашлось места даже в подборке в
честь 8 Марта. Странная позиция. (21 сентября 1985 г.)
~ Написал письмо В.П.
Лукьянину… насчет непорядка с публикацией стихов наших поэтов. (23 сентября
1985 г.)
~ Звонила Артюшина из
«Урала». Повесть З. Балаяна, кажется, глянулась, хотя и есть замечания. Напишет
автору. (8 октября 1985 г.)
~ Прибыл пакет из
«Урала»: к тридцатилетию журнала (1988, январь) должен выйти сборник лучших
очерков, в него предлагается «Иду на урок». Прислали на просмотр и визирование.
(9 декабря 1985 г.)
~ Прочел присланный мне
экземпляр очерка «Иду на урок». Подготовил его к отсылке в «Урал». (10 декабря
1985 г.)
~ В Союзе писателей было
партсобрание: обсуждались итоги съезда СП РСФСР… При обсуждении постановления,
в подтверждение предложенной докладчиком формулировки об ослаблении творческой
активности «рядом» писателей Горбачев, Струздюмов, Саталкин и Кузнецов очень
«самокритично» предлагали вписать их имена в этот список. Я бы считал для себя
позором заслужить такую оценку, для них же это вроде похвалы своей творческой
свободе. Нелепая и никчемная «свобода» от главного дела жизни (если таковым они
его для себя считают). Если же не считают, то какого дьявола лезли в СП,
оставляя все прочие работы?! Между прочим, вызвал на разговор о журнале «Урал»
и постарался убедить хотя бы в том, что для журнала надо работать. Работать
большинство моих коллег не научились. Пока оснастился фактами-выводами, которые
оглашу на заседании редколлегии «Урала; особые претензии касаются отделов
поэзии и критики, Оренбург не признающих совершенно. (14 января 1986 г.)
~ Пришло приглашение на
заседание редколлегии «Урала» (3 июля). Там предстоит обсуждение плана
публикаций 1987 года, проект коего прислали. План как план, ничто особенно меня
в нем не зацепило. Своей деятельностью члена редколлегии я не доволен: журналу
даю мало (беру от него и того меньше). (22 июня 1986 г.).
~ Из Свердловска пришло
приглашение на заседание редколлегии (22 декабря). Увы, в «Урал» я снова не
поеду. Но поручение выполню. Оно связано с выяснением и анализом данных о
подписке на 1990 год. Совестно быть таким членом редколлегии, каким оказался я.
Не люблю быть «почетным…» (3 декабря 1989 г.)
Интересна запись в дневнике 28 июня 1984 г.: «Из писем
сегодня — только от Г.Н. Чаброва6. Не совсем ясно, о чем пишет: «У
Вас теперь престижная должность и определенная устойчивая зарплата».
Догадываюсь — о членстве в редколлегии «Урала». Насчет зарплаты придется
разочаровывать. Вместо зарплаты сегодня — впервые — пенсию получил, за два
месяца, по 132 «рэ».
Конечно, работа в редколлегии была «на общественных
началах». Более того, «близость» к редакции вовсе не гарантировала легкость
продвижения собственных материалов Леонида Наумовича: как и все авторы, он
волновался, примут их или не примут, и далеко не всегда дело заканчивалось
публикацией. Все решалось действительно коллегиально. Это к вопросу о тогдашних
нравах…
~ Поговорил с «Уралом»:
Артюшиной, Черныхом. Черных еще не смотрел моего «Чердинцева» — все внимание
было обращено на номера ко Дню Победы. Ну да дело терпит. Главное, чтобы
подошло, глянулось. (4 января 1985 г.)
~ «Урал» слушали на
Секретариате СП СССР. Похвалили, в т.ч. и в «Лит. газете» (среди актива назвали
и меня) Буду звонить туда насчет публикации «Чердинцева». Надумали? Не
надумали? Сегодня никого в редакции не нашел: митингуют по поводу обсуждения.
(21 марта 1985 г.)
~ В «Урал» и хочется, и
надо. Между прочим, «снесся» журнал «Уральский следопыт»: прислал гонорар по №
2. Дали «Дорогами старых книг»? Или отрывок из «Притяжения земли»? В
Свердловске выясню. (22 января 1985 г.)
~ Написал Горбунову,
вернувшему мне рукопись «Фадеева» как неподходящую для «Урала» по…
географическим соображениям; дескать, она дальневосточная и московская, а к
Уралу не привязанная — ох это периферийное тяготение к сугубо региональному…
(14 марта 1985 г.)
Все знавшие Леонида Наумовича отмечали, что он обладал даром
дружеского общения, умел радоваться успехам других: и молодых авторов, и друзей
по писательскому цеху, никогда не оставался равнодушным к просьбам и проблемам
других, даже незнакомых людей.
~ Прислал письмо А.
Мосин из Свердловска… Увлеченный человек — из тех, которые мне более всего по
душе. Подготовил для него «Отыскал я книгу славную», написал несколько слов.
Ответил Курочкину, Рахимкулову, Чебуркину — письма — это составная часть моего
бытия. Между прочим, Чебуркин сообщает о смене директоров в Ясной Поляне и
Спасском-Лутовинове. Согласен с ним: это не лучший способ держать «в форме»
наши святыни; «смена караулов» в усадьбах Толстого и Тургенева почти то же, что
и смена великих владельцев. (6 мая 1984 г.)
~ Интересное письмо от
А. Мосина: отклик на «Отыскал я книгу славную», которая весьма и весьма ему
понравилась. В нем многое от меня, когда я начинал свои работы по Толстому и
Шевченко, но я начинал с куда меньшей общей подготовленностью. Дай бог ему
счастливого пути! (20 мая 1984 г.)
~ Довольно давно принес
мне свои рукописи (повести) инженер Вл. Шабанов. Одну («Пробный шар») я прочел
до отъезда в Свердловск, вторую прочел только сегодня. Автор со своим почерком,
с безусловным литературным даром, пожалуй, даже писательским, профессиональным.
Позвонил заждавшемуся звонка автору, обрадовал его общей положительной оценкой
и рекомендацией послать повесть «Когда жизнь на виду» в журнал «Урал». Шабанов
может состояться как литератор, но здесь у него советчиков нет и не
предвидится. Мне самому это не по силам, а главное… не по времени (все острее
его дефицит). Завтра-послезавтра, однако, с Шабановым еще встретимся.
…Приходил Вл. Шабанов.
Произвел на меня самое доброе впечатление. Главное — хочет писать, умеет писать
и не переоценивает свои силы. Дал ему несколько советов насчет сюжета и
характеров — схватывает на лету. (26-27 июня 1984 г.)
~ «Урал» переслал мне
письмо из Нефтеюганска, от некой Нины Ушаковой. Пишет, несмотря на невзгоды,
действительно тяжкие. Просит разрешения прислать свою повесть, писать мне,
советоваться. Как тут откажешь? (30 марта 1985 г.)
~ Читаю «Северный Запад»
Н. Никонова в «Урале». Интересная повесть о его туристической поездке в
Люксембург, Данию, Бельгию, с меткими замечаниями и умными (не заумными)
рассуждениями, хорошей иронией и весьма симпатичным мне образом автора. С
Никоновым я никогда не встречался, но не премину воспользоваться возможностью
познакомиться, когда она возникнет. Но «читаю» по странице в день. (22 апреля
1985 г.)
~ Письмо одно, но явно
случайное. Ко мне обращаются как редактору «Урала». С просьбой выслать книгу
В.В. Блюхера о его отце. Как помочь автору письма? Переслать просьбу в «Урал»,
откуда мне письмо и переслали? Не люблю — просто не могу — оставлять без ответа
письма, откуда бы они ни исходили… Успел отослать письмо из «Урала» обратно в
«Урал» же с просьбой выполнить просьбу моего корреспондента. (13, 15 июня 1986
г.)
~ Дочитал Е.
Долматовского. Весьма посредственно. Н. Никонов в «Урале» несравненно выше по
всем статьям. Но он провинциал, а Е.А. столичный. На чаше весов очень часто не
уровень творчества, но место прописки и вхожесть. А какая «вхожесть» у
человека, живущего в Свердловске? (29 июня 1986 г.)
«Унижающее время!..» — записал Л.Н. Большаков 18 июня 1992
г. Дневниковые записи 90-х годов ХХ века как нельзя лучше свидетельствуют, что
автор их воспринимал происходящее вокруг как личную трагедию, утрату важного
лично для него. Отсюда и полемические замечания к выписанным или вклеенным
цитатам из газет (некоторые статьи даже вложены между страницами, и читать их
действительно страшно: такой злобой они дышат, такие страшные лозунги и призывы
содержат…). Еще более страшной неожиданностью стало то, что авторами многих
статей были, так сказать, товарищи по цеху — писатели, иногда даже знакомые
лично. Но если из рядов КПСС Л.Н. Большаков не выходил, говоря его же словами,
«в память о прошлом, о тех, кто жил и умер с верой, и неприличности, по моему
разумению, такого поступка» (17 августа 1991 г.), то оставаться членом СП
РСФСР, объявившего себя правопреемником большого писательского Союза, стало для
него, как и для многих его коллег, невозможным, как невозможно было смириться с
тем, что националистические идеи выплескивались на страницы газетных полос,
звучали в теле- и радиоэфире…
В 1991 году была образована еще одна писательская
организация — СРП, Союз российских писателей. (В дневнике буквально по дням
описываются и заседания оргкомитета по подготовке съезда, и сам съезд, но это,
как говорится, уже совсем другая тема…)
На странице дневника 6 октября 1991 г. прочитала: «Революция
всегда несправедлива. Но всегда ли она должна быть невежественной?» Вопрос,
разуме-ется, был риторическим, но далеко не случайным: шла настоящая борьба с
культурой: без разбора уничтожались прежние нравственные ценности,
культивировалась «свобода», точнее, вседозволенность и разнузданность. Во главу
угла был поставлен доллар, стремление к наживе.
В такой атмосфере очень трудно было не потерять себя и в то
же время выжить, не начать, прикрываясь фразами о рыночной экономике,
зарабатывать деньги любым путем, в том числе участвуя в растлении читателей и
зрителей.
Надо сказать, что в это «унижающее время» «Урал» и его автор
оставались единомышленниками, союзниками. Вот несколько записей из дневников
Л.Н. Большакова 1990–1992 годов
~ От полудня читаю…
Ельцина. Обнаружил его в пришедшем сегодня шестом номере «Урала», (где я
открываю список редколлегии). Планы номеров давно уже не присылают, так что об
этом сюрпризе не знал… читаю с интересом. Конечно, написано не собственной, а
журналистской рукой, но личность присутствует, и эта личность — Ельцин. В его
повествовании — его характер, его самоуверенность и решительность, его
искренность и хвастливость, его сила и слабость. «Исповедь на заданную тему»
дает определенную, хотя и эскизную характеристику нравов в высшем партийном
эшелоне. Применительно к нашему времени об этом не было ничего…. Публикация
делает честь «Уралу», коим я стал гордиться. Уже хочется там побывать. Неловко,
что я в редколлегии только числюсь. Шестой номер будет вожделенным по всей
стране и явно затмит солженицынское. Во всяком случае на какое-то время. (16
июня 1990 г).
~ Письмо из «Урала:
приглашение на заседание редколлегии (21 сентября). «Ждем Вас с плодотворными
мыслями и конкретными предложениями…» Поехать и надо, и хочется, уклоняться от
поездки не намерен. Только бы ничто не помешало ее осуществлению… (3 сентября
1990 г.)
~ Лететь? Не лететь?
Немного простужен, но не в этом суть. Польза от моего присутствия будет
«номинальной» — и для «Урала», и для меня. Неловко не поехать снова, в который
уже раз. Неловко числиться, не выполняя элементарных обязанностей. Хочется
пообщаться с литературными людьми, может, в последний раз увидеть Ю.М. Курочкина
— человека милейшего. Однако для этого надо обречь себя на аэродромный,
гостиничный, общепитовский неуют, на «сомнительные» свердловские погоды, по
обыкновению своему резко отличающиеся от наших, сейчас тоже неустойчивых…
Ехать? Не ехать? …Куда важнее заняться издательской судьбой книги… В конце
концов, сегодняшний вылет — это не более чем дань формализму…
Уже совсем было решил не
лететь, но позвонил в «Урал» и меня уговорили: ждут… приезжайте непременно…
важные вопросы… Что ж, пообещал…
Прилетел вполне
исправно, за час десять. Долго держали в самолете, не скоро уехал из аэропорта;
явился в бюро размещения — часовая «передача смены», дождался направления,
пришел в «Центральную» — только трехместный номер (к страничке даже прикреплена
странного вида карточка — нечто вроде памятки для постояльцев — Т.Б.). Увидев мое недовольство, —
дежурный администратор — обходительная уралочка — отдала мне служебный номерок
размером с нашу кухню, где я до утра и поселился к десяти часам вечера. Утром
мне обещан перевод в одноместный. Телефона нет, но радио имеется. Без него в
наше время как-то неуютно. События одно на другое наступают — надо быть в
курсе. …Под окнами — улица Малышева и вполне хорошая, для Свердловска, погода…
Так и пробродил весь день — только к половине девятого добрался до своего
номера 429 — увы, с телевизором неработающим, хотя и оплаченным. Преждевременно
неработающим оказался и буфет, на который рассчитывал. Буду заниматься — «с
голодухи» — самоедством; ничего другого не остается — в ресторан с его разгулом
не тянет.
Первый визит был нанесен
в «Урал». Поговорил с Черныхом, Артюшиной, Исхаковым, Захаровой, Давыдовой, а в
заключение и с Лукьяниным. Всех тревожит будущее журнала. К повышению стоимости
прибавляется неразбериха с подпиской, каталогами и пр. Морально готовы к
снижению тиража до 50 тысяч, т.е. на треть, но опасаются, что итог может быть и
хуже. Высказал свои соображения — особенно об использовании репертуара изд.
«ПИК» (Афанасьев, Калугин, Попов и т.д.). Лукьянину они глянулись — пообещал
звонить Рекемчуку.
Ю.М.7
уговорил меня пойти в городской литературный музей. Поразило сделанное и
делаемое. Размах потрясающий. Целый комплекс, включая театр, эстраду… Сейчас
делают музей Решетникова, его-то и обсуждали на ученом совете… Попытался
убедить, что музей надо максимально насытить бытом, в частности почтовым…
Вместе с постаревшим Курочкиным поехал к нему. Одинок, немощен. Сокрушается,
что с его уходом библиотека и архив пойдут прахом. Что-то определил, но лишь
часть. Жалуется, что не в силах писать, даже письма…
Основное время сегодня у
меня отняло заседание редколлегии. Приехали Лагунов, Година, пермяк8,
был весьма не понравившийся мне здешний классик Н.Никонов, несущий в себе,
насколько понял, гнусное чванство СП РСФСР, секретарем коего он является.
Разговор был долгим, трудным — как трудно само положение журнала, а равно всех
нас. Лукьянин не хочет ни верхушке республиканского союза поддаваться, ни
художественные критерии ослаблять, но понимает: чтобы жить, надо выжить и,
прежде всего, заполучить подписчиков. Иллюзий не питает, тем паче, что подписка
организована во всех отношениях отвратительно. Повторил свои вчерашние советы,
внес какие-то другие предложения, но понимаю: спасительной веревки нет. Я,
будто в шутку, обронил мысль о том, что не худо бы сделаться
общественно-литературным изданием ВС РСФСР (кивок в сторону Ельцина, конечно).
(19–21 сентября 1990 г.)
Журнал выстоял, и Леонид Наумович был этому искренне рад.
~ Прибыл первый номер
«Урала» 1991 года. Тираж уменьшился вдвое (40 тысяч), но журнал бодр духом. Нет
«официальной» визитки с упоминанием СП РСФСР и многочисленных писательских
организаций, есть внутренняя свобода и самостоятельность, требовательность к
себе и другим и желание состязаться на равных со столичными, сохраняя в то же время
непохожесть. Редколлегия — пока — в прежнем составе, и, как раньше, ее
открывает «Леонид Большаков». Однако в таком журнале надо не присутствовать, но
работать. (31 января 1991 г.).
~ Сегодня пришел первый
«спецвыпуск» журнала «Урал» с двумя детективами. Задумано и выполнено на
хорошем уровне. У меня большая симпатия к Лукьянину — человек со своей
позицией, без лизоблюдства и боязни за «место». А главное — противника
нечистоплотных игр рэсэфэсэровских писательских «кругов». Как они мне
противны!…
~ В новом «Урале» — уже
апрельском — прочел диалог с Наумом Лейдерманом «Исповедь благополучного
еврея». Его исповедь мне близка — думаю так же. Пожалуй, ему напишу. (11 апреля
1991 г.)
~ В июльском «Урале»
умная и смелая статья Лукьянина. Прекрасно разложил Бондарева за его новый
роман (и заодно «Наш современник»). Все больше становится пакостных
черносотенных изданий… Дозвонился до Лукьянина. Поблагодарил его за статью…
«Урал», по словам Лукьянина, перестраивается ради выживания. Уходят из
Средне-Уральского издательства в ассоциацию не государственную, затевают
издание В. Крапивина в девяти (!) томах, надеясь доходами от него (?) подлатать
дыры. Подписная цена увеличивается до 30 рублей. Вертятся, крутятся, а
бездуховность государства наступает все с новой, страшной, роковой силой (13,15
июля 1991 г.)
~ Позвонил Лукьянин,
попросил содействия в получении дотации оренбургской администрации на «Урал». В
успехе предприятия сомневаюсь, но к Елагину пойду (когда придет соответствующее
письмо). Надежды, возлагавшиеся на этот год, и журнальные, и книжные, —
рухнули. Журнал дышит на ладан. В.П. еще надеется, но спасти может лишь чудо.
Посоветовал попросить спонсорской помощи у Ельцина, как екатеринбуржца и
автора. Лукьянину не хочется, и я его понимаю. Мой негативизм к президенту из
Екатеринбурга неодолим. Год позора!.. (7 августа 1992 г.)
~ Лукьянин все-таки
прислал письмо на имя Елагина с просьбой о материальной поддержке «Урала»,
который «находится на грани гибели». Письму, разумеется, дам ход, но очень
сомневаюсь, что Оренбург журнал сей спасет. Гибнут журналы, в агонии хорошая
пресса, развал духа…
«Девочковая форма»,
«Туфли оказались распаренными» — и т.д., и т.п. — как обогащается русский язык!
Это только два образца из сегодняшних передач оренбургского радио. Уходит язык —
ни к чему литературные журналы. «Москва» с ее квасным патриотизмом и гнусью
насчет евреев выстоит, а честный «Урал», благородный в помыслах и делах,
обречен побираться. Ельцина — своего автора! — «уральцы» просить не
желают. Полагаю, что не из уважения к нему. (28 августа 1992 г.)
~ …Звонки вчера были… от
Лукьянина — насчет оренбургских инвестиций (которых ожидать не приходится).
Сегодня мы с ним на связь вышли, и я ему это сказал. Едет в Москву.
Настоятельно посоветовал просить помощи у «земляка». Но он ему, похоже, не
верит — как и я. (11 сентября 1992 г.)
12 ноября 1986 года Л.Н. Большаков записал: «Дневник
фактографичен. Рассуждений, анализа меньше, чем фактов жизни, в данном случае
собственной. Но ничего не поделаешь: факт для меня играет решающую роль, это —
первооснова всего, потому-то мои книги и несут с собой новое, потому
долговечнее других».
В данном случае фактографичность, как нам кажется, помогает
новым читателям в режиме «он-лайн» представить рождение некоторых страниц
литературной истории столицы Большого Урала и людей, которые ее писали.
Публикация и комментарии
Татьяны Большаковой
1 В указателе материалов
этого журнала за 1959–1963 гг. перечислено 18 публикаций Л.Н. Большакова.
2 Л.Н. Большаков работал
над Комментарием к «Дневнику Т. Шевченко».
3 Покойная жена Ю.М.
Курочкина.
4 Николенко Н.К. —
неизменный переводчик произведений Л.Н. Большакова на украинский язык, в том
числе и книги «Шляхами великой доли», о которой идет речь в записи).
5 Зашихин Е. С. — в то
время зав. отделом критики журнала «Урал».
6 Георгий Николаевич
Чабров — ученый-искусствовед из Ташкента.
7 Юрий Михайлович (Курочкин).
8 Кто именно — не назван.