Часть вторая
Опубликовано в журнале Урал, номер 12, 2011
Максим Калинин
Сонеты о русских святых
Часть вторая
Преподобный Марк Печерский
Конец 11
— начало 12 века (после 1090 — до 1125)(память 29 декабря)
I
“Почто копаешь тесные каморы,
Печерник Марк? Ведь не могила
“За немощью…” — “А как прикажешь нам
Поправить погребальные уборы?
Возлить елей?” Суровы старцев взоры.
В ответ промолвил Марк святым отцам:
“А если мертвый справится и сам?
Попробуй, брат”. Утихли все укоры.
И тут покойный приподнялся вдруг, —
Шептала тьма уныло и бессвязно, —
Взял масло у Печерника из рук
И на себя возлил крестообразно.
Поправил саван и обратно лег.
Никто ни слова вымолвить не мог.
II
“Я губкой тело мертвое отер,
А ты твердишь
“Усопшему скажи, прошу я снова,
Пускай живет до завтра”. Кончен спор.
Прервал чернец заупокойный хор
И передал Печерниково слово:
Покойный вздрогнул, будто бы от зова,
И в сумраке блеснул открытый взор.
Наутро Марк прислал к нему сказать,
Что место приготовлено для тела,
А душу можно Господу предать.
И тотчас жизнь обратно улетела.
И смеркся взор, упертый в потолок.
Никто ни слова вымолвить не мог.
III
В обитель возвратился Феофил:
Почил духовный брат ему на горе.
Обоих схоронить в одном каморе
Он вместе с ним Печерника просил.
Но что же: младший
Рассержен старший брат, и быть бы ссоре,
Но Марк изрек с покорностью во взоре:
“Прости, я пред тобою согрешил”.
И, руки приподняв в неспешном жесте,
Сказал среди пещерной темноты:
“Умерший, помешал живому ты,
Тебя прошу я: ляг на низшем месте!”
И вдруг покойный встал и перелег.
Никто и слова вымолвить не мог.
Преподобный Аврамий, архимандрит Ростовский
11–12 века (14 век)
(память 29 октября)
Боялся всякий Велеса в Ростове.
Аврамий раз под идолом сидел,
Молясь об истребленье злобных дел.
Случился мимо старец, зримый внове.
“Откуда?”
Вопрос: “Как быть? Совсем злой дух заел”. —
“В восточный, отче, потеки предел.
Обрящешь в Иоанне Богослове.
Господь, Аврамий, сократит твой путь”.
И верно: Ишну перешел он чуть,
Как встретил старца с посохом крестовым.
Тот посох дал ему и на глазах
Растаял. Разгулялось над Ростовом.
И сокрушилось идолище в прах.
Преподобный Антоний Римлянин, Новгородский чудотворец
1067–1147
(память 3 августа)
Стихия, бушевавшая над Римом,
Отторгнула за моря окоем
Валун
Антонием, невольным пилигримом.
Он плыл на камне, бурею гонимом,
Но не один, а с Господом вдвоем.
Три раза небо озарялось днем
До пристани на Волхове гулливом.
Здесь все вокруг чудесно, как во сне.
Воздвиг он монастырь в стране дубравной.
Уклоны речи медленной и плавной
Он выучил с латынью наравне.
И только здесь почувствовал вполне
Великолепье службы православной.
Преподобный Афанасий, затворник Печерский,
в Ближних пещерах почивающий
├ около 1176
(память 2 декабря)
Когда Господь чудес своих не прячет,
От виденного оторопь берет.
Скончался Афанасий-доброхот,
Кто смертную судьбу переиначит?
Три дня ему нездешний свет маячит.
Три дня лежит он, холоден как лед.
Игумен хоронить его идет.
Пришел
Жестокий ужас братью поразил.
На “Как ты ожил?” не хватает сил.
Стоят и ждут, как чурбаки на вытес.
“Что видел ты?” — раздалось, дух стесня.
Ответом было: “Кайтесь и молитесь.
И не пытайте более меня”.
Преподобный Спиридон и Никодим, просфорники Печерские,
в Ближних пещерах почивающие
12–13 век
(память 31 октября)
Была в нем вера, вера рыбаря,
Которой крепче не найдешь и шире.
Уже давно он жил в подлунном мире,
Когда толкнул врата монастыря.
Его определили в пекаря
Просфор. И, неразумья сбросив гири,
Во всех трудах читал он из Псалтири.
Затеплилась духовная заря.
К чудесному в нем проявился дар.
Когда случился в келии пожар,
Он мантией тушил огни печные
И власяницей воду приносил.
А старец Никодим по мере сил
С ним разделял труды его земные.
Преподобный Варлаам Хутынский
12–13 век
(память 6 ноября)
Шептала упокойная полынь
Под окнами одной из божьих гридень
Вблизи болота, прозванного Видень,
В местечке, именуемом Хутынь
“Худое место”, где не чтут святынь.
Пугали бесы Варлаама и день
И ночь. Порой травил мирянин-злыдень.
Жара душила, сковывала стынь.
Но был он камнем непоколебимым,
Наставником, провидцем прозорливым,
От ближнего пророчеств не тая.
Но высшая явилась в старце сила,
Когда его молитва возвратила
Ребенка из глубин небытия.
Святой благоверный князь Владимир, Ржевский чудотворец
до 1178
— около 1226(память 15 июля)
Когда на Ржев литовцы шли
Грозя кровопролитьем и разором,
Являлся призрак на коне матером,
И взмах платка велел врагу: “Беги!”
Когда не видно делалось ни зги,
Он город обходил ночным дозором.
И вечером народ в порядке спором
К его могиле ставил сапоги.
Их находили при лучах денницы
Изношенными тут же — у гробницы.
Готовили другие вдругорядь.
Однажды новой пары жалко стало,
И старую подбили как попало —
Князь перестал с обходами бывать.
Святитель Симон, епископ Владимирский и Суздальский
├ 1226
(память 10 мая)
Ночные звезды, солнце и луну
В себе изобразил он, как зерцало.
И жизнь его денницею пылала,
Печерскую венчая вышину.
Она, спасая душу не одну,
Владимиру и Суздалю сияла,
Но в тех краях он не забыл нимало
Родных пещер святую тишину.
Печерских старцев чудные деянья
Он со скрижалей сердца своего
Переносил на белые страницы.
Пречистая ему в знак воздаянья
С учителями кроткими его
На небесах сподобилась явиться.
Петр, благоверный князь, и Февронья, благоверная княгиня,
Муромские чудотворцы
├ 1228
(память 25 июня)
Кто князю прокаженному поет,
Лежащему с закрытыми глазами:
“Узнай: в деревне Ласковой в Рязани
Феврония на пчельнике живет”.
С целительницей князь обет дает
Как муж с женою встать под образами.
Упорна знать верхами и низами:
“Разводится пускай иль прочь идет”.
Плыла неспешно лодка по Оке,
Родимый город таял вдалеке.
И не было лица на князе хмуром.
Жена ему: “Бог не оставит нас”.
И было так: раздора пробил час,
И светлую чету призвали в Муром.
Святой мученик Меркурий Смоленский
├ 1239
(память 24 ноября)
Враги пришли, Смоленску угрожая.
Вожак-татарин, человек не мал,
На битву поединщика призвал:
Своя правдивей сила иль чужая?
Чернец пришел к Меркурию: “Дрожа, я
Иконе Одигитрии внимал
Тебе, воитель, свет ее похвал.
Ступай, в бою спасение стяжая!”
Невидимый для вражеских постов,
Явился в стан татарский раб Христов —
И не было пощады исполину.
И враг бежал, когда под взмах крыла
К Меркурию подмога снизошла,
А он — остался, пораженный в спину.
Святитель Василий, епископ Рязанский
├ 1295
(память 12 апреля / 10 июня / 3 июля)
Епископ, услыхав свой приговор
Из-за навета
Всю ночь во храме встряхивал кадило,
Затем на окский выступил простор.
Он мантию на водах распростер
И сверху встал — икона как кормило.
Его внезапным ветром подхватило,
И он поплыл, реке наперекор.
“Прости нас, грешных!” — не дослушав крика,
Из Мурома в Рязань добрался он,
А там его встречает князь с крестами:
Когда к вечере собрались во храме,
Отец-диакон вышел на амвон
И громко возгласил: “Грядет владыко!”
Святой блаженный Прокопий, Христа ради юродивый,
Устюжский чудотворец
├ 1303
(память 8 июля)
Нет в Устюге житья от вьюги шалой.
Прокопий греться с паперти пошел.
Но все
От жителей слободки захудалой.
До хижины доплелся обветшалой,
Где грелись псы, уткнувшись мордой в пол.
Он к ним под бок, те — в снежный перемол
Бегом от старца стаей одичалой.
Опять на паперть, в угол, в забытье.
Морозных игл ослабло колотье.
“Прокопий, где ты ныне?” — “В смертной сени”.
Цветущей веткой юноша взмахнул,
Представший перед ним под ветра гул.
Пришло тепло, и отступили тени.
Блаженный Феодор, Новгородский юродивый
├ 1392
(память 19 января)
Христос двум новгородским нищебродам
Вражду изображать заданье дал:
Высмеивал гневливцев стар и мал.
Феодор, из Торговой части родом,
Был Николаем зрим долгобородым
Когда в Софийской стороне блуждал.
Тот плеткою пришельца прочь погнал
По улицам, потом по огородам.
До середины Волхова-реки,
Как посуху, домчали старцев ноги.
И Николай, не пожалев руки,
Кочан капусты, вырванный в дороге,
В гонимого швырнул под крики многи,
А тот поймал и