Опубликовано в журнале Урал, номер 10, 2010
Михаил Окунь
Грезы
Я грезил самыми первичными вещами:
Бутылкой пива, винегретом, щами.
Но не сбылось… Потом я грезил летом
Прошедшим; женщиной, которой больше нету.
А вскоре грезы я пришпорил строго:
Я грезил бизнесом — и “бабок” было много.
Вновь не сбылось… И отлетели грезы,
Не выдержав напора жёсткой прозы.
В кафе “Совок”
Ильичи, побольше и поменьше,
Трудных лет смурной агитплакат,
Член Политбюро товарищ Пельше
И другие члены — все подряд.
Их харизмы надо мной нависли,
Дядька-реализм в лицо кричит!
Но приходишь, натурально, к мысли,
Что совок сей слишком нарочит.
Этакая дряхлая страшила
Подмигнула через тридцать лет.
И на стойке бара довершила
Впечатленье надпись: “Пива нет!”
Памяти моего соседа Михаила
Как сидел у подъезда Михаил? —
Днями сидел, никуда не уходил.
Похмельный сын страны огромной —
Иногда скромно просил на пиво, иногда нескромно.
Водку закусывал крупной солью —
Иногда с любовью, чаще с болью.
Вид имел ледащий, малокровный.
Иногда ровно сидел, иногда неровно.
Супругу величал “моя пантера”.
Утверждал, что свою знает меру.
Вот, бают, помер Михаил.
А еще один хмырь по ящику говорил,
Что быть алкашом нынче не модно.
Прощевай, тёзка! Место твое свободно.
Попов и Маркони
Ты живи в Кронштадте, Зямка,
Ты живи без лишних слов
Там, где первую морзянку
Отстучал в эфир Попов.
Над заливом Финским стонет
Русский радиосигнал!
То Маркони-макаронник
Подло наш секрет украл.
Но Попов, советник статский,
Вора не упёк в тюрьму,
И за то на Петроградской
Памятник стоит ему!
На высоком мосту
Когда над городом автобус наш зависнет
(Но всё-таки не выше ближних гор),
Я иногда ловлю себя на мысли,
Что с неким Игреком веду я разговор.
Опять, опять его “проклятые вопросы”!..
Ну что тебе, любитель алгебры, сказать
Под этим небом цвета купороса? —
Так получилось, не поправишь, твою мать!..
Мелькает памятник — плевок авангардизма,
Напоминающий по форме букву “ять”.
…И достает его болтливая харизма,
И разговор скорее хочется замять.
***
Хандришь. На горы смотришь. Нюх
Теряешь. С девяти до двух
Бездумно пялишься в тетради.
А синий демон бродит сзади,
Из нижних воздусей спустясь,
И нашу утверждает связь.
Но входит маленький сыночек,
Он рогача и знать не хочет,
Устраивает тарарам,
И посрамлённо к матерям
Синюшный катится придурок,
И тлеет в баночке окурок…
***
Неделя прошла, и заметки
Заносишь в карманный блокнот.
Железнодорожные ветки
У кладбища за поворот
Уходят… Шумнёт электричка,
И вновь — тишина да пески.
И метишь каракули птичкой
Не без похоронной тоски.
***
В этом озере зеркальном
Отразился белый свет:
Небо, островок недальний,
Лодка и велосипед.
Вот когда для нас с тобою
Приоткрылся жизни ход —
С тихо плещущей водою,
С цепью пауз и длиннот.
Только мы не ждали чуда.
Солнце скрылось, лес молчал.
Позабылся, как причуда,
Сгнивший заживо причал.