Опубликовано в журнале ©оюз Писателей, номер 17, 2018
Евгений
Николаевич Пивень родился в 1987 году в г. Баштанка Николаевской
области. Окончил машиностроительный факультет Национального университета
кораблестроения им. адмирала Макарова. Поэт, перформер,
инженер. Участник объединения «Лига Эм» (Дмитрий Казаков, Евгений Пивень, Сергей Войналович),
редактор портала Litcentr, соучредитель группы «Альтанка» (литературные курсы для подростков, совместно с
Ниной Паламарчук). Автор поэтических сборников «Первое приближение» (К., 2014)
и «Продолжение» (К., 2016). Живёт в Николаеве.
*
* *
экспедúтора
обнаружили в выстуженном сельском доме
кровать
многолетними устелена газетами
стучит обпол когда переносишь вес
на левую сторону кровати
деревянный кубик
с согласной буквой давно
сгнил и нер
авные
ножки являют себя стуком туберкулёз
наврала соседка и вытащила из-под
вороха свитерóв
миску простую алюминиевую
вышла
осторожно людей не задевая красивых
в проходе стоящих
в одежде без запаха
он сел на кровати и вытянул руки сцепленные в замок в
верх и потянулся
к потолку дожидаясь хруста
где-то в глубокой больной
спине затянулся своей ватрой
и водя пальцем по экрану
подставленного планшета
объяснял сперва
затяжной ломкий кашель и объяснял
уже разборчивее старшему
посматривая на
размазанное седое пятно
ширмы над подоконником
*
* *
экспедиторá
обнаружили мальчика спустя сорок дней
в выстуженном сельском доме
кровать устелена
многолетними газетами он
читал только предпоследнюю
и последнюю страницы где некрологи с дежурными
стихами хуже
чем на гранитных обрубках за два дома
дышит настоящая степь и
когда дождь заливает
камни пропадают буквы он читал белым голосочком
будто верхние голуби подо швом дымохода обрели
речь нам доселе
неразборчивую читал так будто слова
взаправду
хороши и слова становились хорошими
*
* *
шестнадцать лет когда получили первую работу и живые
деньги вештались
по степным ковылям за ручки переносили
в длинный альбом настенную
копоть в хатáх и
слушали
как старые птицефермеры вспоминают более прочные
нижние ветви вéка три наверное назад
массивное дерево
бесплодное только ветки ветки ветки
столько веток что
в голове не укладывается переносили в длинный альбом
*
* *
твёрдо забыл
слово даже не вертится на языке
называли курицу или утку которая начинала
выдёргивать у товарок перья
из хвостов крыльев
сперва заливали зелёнкой потом резали всех
поскольку все уже начинали
выдёргивать с мясом
перо за пером и поговаривали
нельзя мол сгонять
в одну загородку
разновозрастные группы ещё
называли вещь подставку под
кровати ножку
чтобы не шаталась когда
человек во сне
меняет бок
поскольку долго лежать на одном больно
это буква
( ) которой начал слово сложил другие
буквы на деревянных кубиках
и произнёс чётко
так что взрослые просили
больше не говорить это
слово рот с мылом впрочем к зиме они переставали
замечать друг друга вырывать
друг у друга перья
*
* *
забирает карту из карты как паутинистое
на просвет совсем утёнка
тело в угол
зрения золотоволоконный
наплыв с утра
выстраивающий
предметы в один себе
известный порядок: швейная
машинка,
книги Айги
и Лышеги, свет разго
рающийся в
окошке задней стены — чтобы
скреснула
однажды скорлупа между
светом из улицы книгами
швейной машинкой
пробуждением и только светом
*
* *
провожаю в такие поля далеко
и смотри
эта земля моя
а он только пепел карты на лице
старика заблудившегося
тысячи дней назад в лесосмуге
в углу ингула
и громоклеи его зеленоватая подсветка
спидометра одежда свёрнутая в пыльный свиток
в багажнике поросшей
васильками машины
и зверобоем его калистрово и кашперо—
николаевка его
земля на рабочих поверхностях
инструмента его инструменты
во влажном
после дождя грунте его пчёлы пепел каменоломня
буквы
которых письмо предполагает не
чтение не заучивание
наизусть его
пи’сьма под скатертью стола
просвечивают
его лицо в пепле карты
никогда не нашедших
сами себя мест
*
* *
воздействие сильного поля на
периферийном
зрении на зрение
так что кажется домом
ловитва береговой линии в
ежесекундных облаках
как подбивают слово из
пальцев и забывается
забивается другими словами
подходящими
скорее для сельского музея
или короткой заметки
в районной газете какие настойчивые проблески
инерционных мыслей будто надо забыть сон
и ты (я) отнимаешь руки от
велосипедного руля
перед высоким спуском и шепчешь будь что
будет
господи Господи пусть будет что
будет
*
* *
учит меня выращивать арахис наворачивая лопатой
податливый грунт на ростки и
учит меня выращивать
сливы опрыскивая деревья
перед цветением и учит
меня выращивать фундук располагая кусты в полу
тораметре
друг от друга и учит меня выращивать розы
на кладбище
отсекая грядущий шиповник и учит
меня выращивать арахис в
окружении ветрозащитных
деревьев
*
* *
ночью стук по стекольному
саду в пробуждении просто стеклу
кажется птицей влетевшей в
прозрачную стену да ты вообще
при своём уме тормошит его
доктор из центральной станции
ты вообще слышал пожар ты вышел из дома ты с нами
*
* *
ты с нами когда праздник они
первым делом подходят ко всенощным окнам
усадьбы и долго не решаются войти но делают первый шаг и посторонний
совсем звук не похожий на
лай собак намекает что праздник-то
для живых вам теперь дальше идти за мной за мной идите
с
погасшими свечами в парадных мундирах вдоль цветущих вишен
с которых
часто ломали ветки заваривать чай и держать сигарету
рассказывайте друг другу это важно кто помнит меньше кто больше
названий этой улицы видит Бог она сменит его ещё и ещё
пока не растает в зелёных
кустах степного