Опубликовано в журнале СловоWord, номер 74, 2012
К 71-й годовщине Великой ОтеЧественной Войны
Геннадий Гельфер
Солдат бежал из плена
Да, он дважды вырвался из фашистского плена, бежал из Минского гетто, уведя с собой к партизанам несколько десятков узников. Воевал в частях Красной Армии и партизанских отрядах. Получил тяжелейшее ранение. И в довершение всего был отправлен в сталинский лагерь как… немецкий шпион. Но расскажем все по порядку.
В армию Наума Левина призвали в канун войны. Служил под Ломжей, недалеко от польской границы, за которой уже стояли германские войска. «Когда на рассвете 22-го июня фашисты обрушили на нас лавину стали и огня, все побежали», – рассказывал Левин. Он бежал вместе со всеми – через леса и болота – на восток. Около Минска, где жила его семья, их окружили немецкие мотоциклисты.
…Лагерь военнопленных представлял собой большую территорию, обнесенную колючей проволокой. На голой земле валялись тысячи людей. Есть не давали пять дней. Воду пили из луж. Нацисты среди пленных стали искать евреев. «В те годы я на еврея не был похож, – рассказывал Левин, – и меня не тронули. А тех, кого опознали, отвели за проволоку и на наших глазах расстреляли».
Наума не покидала мысль о побеге. Случай представился, когда четверым пленным, в том числе ему, приказали вынести умершего за ограду. Когда тащили тело, Наум шепнул товарищам: «За лагерем – врассыпную!». Разбежались. Охранник на лошади догнал Наума, ударил прикладом по голове, и он потерял сознание. Пока немцы гонялись за другими, Наум пришел в себя и уполз в лес. Тропинками добрался до Минска, но там нарвался на немецкий патруль и угодил в тюрьму. На этот раз сойти за нееврея не удалось.
…Евреев вывели на тюремную площадь, и офицер объявил: «Кто хочет в гетто – направо, кто не хочет – налево». Левин пошел направо и остался жив. «Левых» тут же расстреляли.
В гетто нацисты и полицаи регулярно устраивали погромы, грабежи. Заходили в дома, забирали все, что хотели, людей избивали, часто пристреливали. Начались облавы – пойманных увозили на расстрел. Все делалось с целью посеять панику, создать ощущение безысходности и исключить мысль о сопротивлении.
«Вы, конечно, не поверите, – смущенно улыбаясь, говорил Наум, – но в этой обстановке, где каждую минуту можно было схлопотать пулю, я… влюбился. Влюбился не на шутку в прекрасную девушку по имени Рахиль…»
Они поженились. Условно, конечно, – не до формальностей под угрозой смерти. Брак оформили позже.
«Мы тогда поняли, – говорил Наум, – чтобы сберечь нашу любовь и выжить, нельзя сидеть и ждать, когда за тобой придут фашисты…»
Зрело сопротивление. Осенью 1941 года в Минском гетто были созданы антифашистский комитет и боевая организация, состоявшая из молодых и сильных бойцов. В нее вошли и молодожены Левины. Боевую организацию составляли «десятки», каждая из которых действовала самостоятельно под руководством комитета. Они проникали за территорию гетто, перерезали линии связи, убивали немецких офицеров, полицаев, добывали оружие, переправляя его в партизанские отряды… Однажды удалось раздобыть небольшую типографию – стали печатать листовки со словами надежды для узников гетто. Одной из важнейших задач подполья стало спасение евреев и их переправка в партизанские отряды. Левину поручили заниматься спасением людей. Рахиль была связной.
К очередной отправке обитателей гетто к партизанам готовились тщательно. Ночью сделали проход в колючей проволоке, через который несколько десятков узников, сопровождаемых группой боевиков, выбрались из гетто. Обнаруживших их двух конных полицаев без шума ликвидировали.
Через некоторое время беглецы набрели на боевое охранение партизанской бригады, известной своими дерзкими налетами на немецкие гарнизоны в Хотончицах, Паперне, Романовке… В ней воевал белорусский писатель Григорий Смоляр, который оставил Наума в своем отряде, включив в группу Исаака Ботвинника.
Однажды они с Исааком, направившись на боевое задание, напоролись на группу полицаев. Исаака ранили, он упал с лошади. Левин подбежал к нему: «Дай мне твой автомат. Я прикрою, а ты ползи к лесу». Ботвинник ответил: «Нет, не доползу, беги сам». И, приставив ствол к виску, застрелился. Левин побежал, полицаи за ним, ранили в руку. Но он все-таки добежал до леса, куда враги сунуться не посмели… Партизаны решили забрать тело Ботвинника, похоронить с почестями. Но немцы их опередили – вывезли тело и повесили в одной из деревень для устрашения.
Позже Левин стал разведчиком в национальном отряде № 106 Семена Зорина. Следует заметить, что партизаны неохотно принимали к себе в отряды еврейские семьи, а то и вовсе не брали. И не потому, что относились к ним враждебно, а по той причине, что семьи, в которых были старые больные люди, женщины с детьми, часто становились помехой, сковывали действия партизан. Тогда евреи стали сами создавать свои национальные партизанские отряды, в которых скрывалось еврейское население. Одним из таких отрядов и был отряд Семена Зорина. Отряд почти полностью состоял из евреев. Это в нем скрывались старики, женщины и дети, выведенные из гетто. Здесь действовала сильная боевая группа, которая, охраняя отряд от карателей, вела одновременно активную борьбу с фашистами. Группа пустила под откос несколько эшелонов с немецкими танками, взорвала пути на железнодорожном разъезде, уничтожила десятки километров линий связи… К осени 1943 года отряд Зорина насчитывал уже около восьмисот человек. В нем воевала и Рахиль Левина – не раз ходила в разведку, в боевое охранение…
Тем временем советские войска развернули широкое наступление на Центральном фронте. Под их натиском немцы стали отступать, прорываясь к Литве. Большая группа немецких автоматчиков двигалась в направлении отряда Зорина, но его стойкая оборона вынудила их от этого направления отказаться.
Когда Налибокская пуща, а вслед за ней и Минск, были освобождены, еврейский отряд Зорина участвовал в июле 1944 года в Параде Победителей. Наум Левин нес знамя отряда.
…Война продолжалась, и Наум попал на фронт. Под Шауляем был тяжело ранен. Три месяца пролежал в госпитале. Остался жив, но с отметиной: на спине, там, где должна быть левая лопатка, зияет у него глубокая яма. Когда вышел из госпиталя, вызвали в особый отдел.
– В плену был? – спросил капитан.
– Был, – отвечает Левин.
– И немцы тебя, еврея, не расстреляли? Значит, фашистский шпион…
Так в новогоднюю ночь на первое января 1945 года Левин оказался в советских застенках. Трудно поверить, чтобы его настойчивые письма Сталину и Берии кто-нибудь внимательно читал. Но что-то все-таки произошло… и его освободили.
После войны семья жила в Минске. Наум освоил профессию кровельщика, обустраивал крыши жилых домов, административных и промышленных зданий. Рахиль занималась воспитанием сыновей. Один из них стал впоследствии талантливым скрипачом, другой – инженером. В 1979 году Левины приехали в Америку. Жили в Нью-Йорке, затем в Трое, штат Нью-Йорк. Несколько лет назад они ушли из жизни. Похоронены на еврейском кладбище в Трое.