Опубликовано в журнале СловоWord, номер 48, 2005
«Когда я пишу, у меня такое чувство, что человек может все… Если только захочет захотеть… » – сказала Ника Турбина в интервью в 1987 году… а 11 мая 2002 года Ника покончила жизнь самоубийством, ей было 28 лет, знаменитостью же она стала, когда была совсем маленькой, когда вся страна вдруг узнала о ней, в Советском Союзе тогда почти не было человека, который бы не знал ее имени!
Ника разбилась, выбросившись с пятого этажа дома, в котором жила. Такую попытку она предпринимала и до этого, но ее спасли. Тогда врачи зарегистрировали многочисленные переломы, ей сделали двенадцать операций.
Ника Турбина – девочка из Ялты, которая сочиняла стихи, еще не успев освоить грамоту. С раннего детства она страдала острой формой бронхиальной астмы, с приступами удушья, бессонницей, ночными кошмарами. Непостижимым образом она начала рифмовать слова, строчки, сочинять стихи, это постепенно полностью овладело ею, стало и болезнью, и страстью, спасением, радостью жизни. Ей было всего 4 года. Она не умела писать, просила маму записывать, а когда ей было 9 лет, был издан ее первый сборник стихов «Черновик». Опубликовать книгу Нике помог Евгений Евтушенко. Как сообщала пресса, «…. это были стихи гения». О ней писали газеты, показывали по телевидению, тысячи почитателей восхищенно слушали ее в Советском Союзе, Италии, Соединенных Штатах. В Венеции она была награждена престижной премией в области искусств «Золотой Лев», став второй русской поэтессой после Анны Ахматовой, получившей эту награду. Но загадочный талант Ники стал иссякать. Она писала стихи до 12 лет, и постепенно на смену триумфу пришли беды: Ника не имела образования, работы, стала пить, резала себе вены, не помнила собственных стихов… Последние годы она жила в маленькой коммунальной квартире на окраине Москвы.
В течение нескольких дней ее тело оставалось в морге больницы, никем не опознанное.
Явление Ники, ее загадку и парадокс пытались понять специалисты многих стран мира. Выдающиеся психологи, врачи, экстрасенсы, поэты пытались решить феномен Ники, ребенка, наделенного невероятным даром эмоционального восприятия, страдания, воплощения. Ее называли «эмоциональным взрывом, блистательным талантом, пришельцем из Космоса, поэтическим Моцартом». Вероятно, наиболее реальным и является предположение, что дар, пришедший к Нике, «это не блажь, не сумасшествие, как некоторые теперь считают, а лишь какая-то форма защиты ребенка от страха смерти, боли, бессонницы, кошмаров: такую защиту посылает, может быть, Вселенная, или… Бог – кому как угодно вообразить»…
Превратите в гроздь рябины
Брызги моря, что шумело
Под окном тревожно споря
В вечной сказке сна и были.
Превратите листья в стаю,
В дерзкий клёкот журавлиный,
Раскачайте на качелях
Ветер, превращенный в иней.
Помогите мне запомнить
Все тревоги и сомнения.
Дайте руку!
Я б хотела
Сердца ощутить биенье.
1982
* * *
Не надо спрашивать меня,
Зачем живут стихи больные.
Я понимаю: лучше было
Иметь запас здоровых слов…
Нельзя спросить зачем приходят,
Зачем ночные палачи
Из ножен вынули мечи
И на меня идут гурьбою,
Зачем столпились у дверей
Недетской памяти моей
Слепые, загнанные люди…
Огонь сжирал десятки судеб,
Но разве появился тот,
Кто на себя все зло возьмет?
1984
* * *
Спасибо за то, что распахнуты лица,
Что плачу и слезы у вас на плече,
Что сердце вполнеба, и души, что птицы,
Спасибо за то!
Я верю,
Что утро родится на счастье,
Я ночь тороплю…
Я знаю –
Надежда погубит несчастье,
Я верю в судьбу!
1984
* * *
Зачем, когда придет пора,
Мы гоним детство со двора,
Зачем стараемся скорей
Перешагнуть мы радость дней?
Спешим расти, и годы все
Мы пробегаем, как во сне…
Остановись на миг, смотри,
Забыли мы поднять с земли
Мечты об алых парусах,
О сказках, ждущих нас впотьмах…
Я по ступенькам, как по дням,
Сбегу к потерянным годам,
Я детство на руки возьму,
Я жизнь свою верну.
1983
* * *
Тяжелы мои стихи –
Камни в гору.
Донесу их до скалы,
До упору.
Упаду лицом в траву
Слез не хватит,
Разорву строфу свою –
Стих заплачет.
Болью врежется в ладонь
Крапива.
Превратится горечь дня
Вся в слова…
1982
* * *
Я ночь люблю за одиночество,
Когда с собой наедине
Я говорю о том, что хочется
И так не хочется судьбе.
Могу я думать о несбыточном,
О том, что ночи нет конца,
И можно верить в дни счастливые,
И плакать можно без конца.
Не надо слушать слов укора
И глаз тревожных острие
Не надо прикрывать рукою,
Когда становится темно.
1982
* * *
Кто я?
Глазами чьими я смотрю на мир?
Друзей? Родных? Зверей? Деревьев? Птиц?
Губами чьими я ловлю росу
С упавшего листа на мостовую?
Руками чьими обнимаю мир,
Который так беспомощен, непрочен?
Я голос свой теряю в голосах
Лесов, полей, дождей, метели, ночи…
Так кто же я?
В чем мне искать себя?
Ответить как всем голосам природы?
1982
* * *
Ничто не сходит с рук,
Ни ломкий, жесткий звук –
ведь ложь опасна эхом,
Ни жажда до деньги,
Ни быстрые шаги, чреватые успехом.
Ничто не сходит с рук.
Ни позабытый друг, с которым неудобно,
Ни кроха муравей,
Подошвою твоей раздавленный беззлобно.
Таков порочный круг.
Ничто не сходит с рук, но даже если сходит –
Ничто не задарма.
И человек с ума сам незаметно сходит.
Гадалка
Гадают сейчас на времени –
Карты ушли в историю,
Кому выпадают черные –
Бросают туда бомбу.
Не карты, а люди разбросаны
На бедном земном шаре,
Каждый боится вытащить
Кровью залитые страны.
Как жаль, что я не гадалка –
Гадала бы только цветами
И радугой залечила б
Земле нанесенные раны.
1983
* * *
Перевели стихи
На языки чужие.
Так переходят
Улицу слепые:
Им кажется, что
ощупью идя,
Они спасают
От беды себя.
Чужие языки –
Слепые строки
Им нужен проводник,
Иначе нет дороги
1984