Опубликовано в журнале Сибирские огни, номер 5, 2007
Евгений Гущин. Небесное создание. Повесть, рассказы. Барнаул, 2005.
Книга “Небесное создание”, в которую вошли последняя повесть Евгения Гущина и его лучшие рассказы разных лет — последний поклон замечательному алтайскому писателю. И надо сказать спасибо и писательской организации Алтая, и её администрации за то, что благодаря им мы можем познакомиться с творчеством этого самобытного, интересного писателя. Но не даёт покоя недоумение. Почему так небрежно, с ошибками, издана книга? Почему не датированы рассказы? (Ведь, согласитесь, очень важно знать, на каком этапе творчества писателя написано произведение). Почему, наконец, не только вступительного очерка о жизни и творчестве не удостоился писатель, но и просто дат жизни и смерти? В этом я вижу неуважение не только к памяти писателя, но и к читателю.
Читая эту книгу, а потом размышляя о ней, я вспоминала слова Василия Шукшина, земляка Гущина, о том, что талантливый писатель обязательно отразит в своём творчестве эпоху и самые жгучие её проблемы. Толчком к этому размышлению стали две статьи в январском (2007 год) номере “Литературной газеты”. Это перепечатка статьи Бориса Урланиса “Берегите мужчин” за 1968 год и полемизирующая с ней сегодняшняя — Юрия Крупнова “Прекратите нас беречь”.
Почти сорок лет назад Б. Урланис пытался привлечь внимание общества к уменьшению продолжительности жизни мужчин и их высокой смертности. Причина казалась непонятной. Ведь именно тогда впервые за многие годы жизнь стабилизировалась, это время было самым благополучным, что и отразилось по всем показателям: и по росту жизненного уровня, и по продолжительности жизни, и по росту благосостояния. По всему, кроме одного: у молодых мужчин коэффициент смертности в два с половиной раза в то время был выше, чем у женщин. Почему умирали мужчины во время, когда не было ни войн, ни раскулачивания, ни сталинских репрессий? То, что считалось причинами: курение, алкоголизм и т. д. на самом деле — следствие. Косвенное следствие отказа от жизни. Медленное убивание себя. Б. Урланис призывал беречь мужчин, создавать им комфортные условия жизни, но в 1968 году (время написания статьи) чего недоставало нашим мужчинам? Разве не нянчились с ними, не окружали заботой и на производстве, и дома? Вспомним знаковую фигуру киноэкрана тех лет — Афоню или персонажа фильма “Осенний марафон”. Апатия, неспособность к действию, отсутствие идеалов и устремлений. Но может, причины такого поведения мужчин в семидесятые годы в чём-то другом?
Уже какое столетие нам не даёт покоя комфорт Запада, всё в ту сторону голову поворачиваем, всё призываем жить, как все. На первый взгляд, тут и не может быть никаких противоречий. Ну что плохого, если в твоём доме всё удобно, красиво и уютно? К этому стремится большинство женщин. А мужчины?
А мужчин, как мы видим из произведений Е. Гущина, наоборот, комфорт раздражает. Герой рассказа “Тень стрекозы” сначала азартно строит свой дом, также азартно покупает обстановку, у них с женой общие цели, и пока они живут счастливо. Но если его жене, женщине земной, больше ничего не надо, то мужу этого мало: нужен душе праздник. Нужно “небесное создание” — вертолёт. “Если душа родилась крылатой”, ей надо летать. Не тряпки, к которым герой, как и большинство мужчин, равнодушен, а мотор ему нужен для строительства вертолёта. Затем, чтобы испытать пьянящее чувство полёта, а также опасности и то особое упоение, которое она даёт. Обратите внимание, этот рассказ как раз о том самом времени, о котором статья “Берегите мужчин”, времени, когда западные представления о достойной жизни как о комфортной стали побеждать в нашем обществе. Вот героиня рассказа, милая русская женщина, не замечает сама, как становится мещанкой, заражённой вещизмом, вожделенно мечтающей о новых тряпках. Она никак не может устоять перед соблазном всё новых и новых покупок. Герой, считающий это её увлечение простительной женской слабостью, тем не менее, когда увидел её в импортном брючном костюме, поразился тому, что жена в этом наряде ему кажется чужой. “Ему подумалось, не надень Варя тот костюм, тоже по виду чужой и странный, никакой ссоры бы не получилось, что в тех пёстрых штанах Варя была сама не собой и говорила ему не свои слова, а те, что пришли вместе с костюмом”.
Интуитивно он чувствует опасность “сытого” существования без высоких целей. В стоячей воде нет никакой жизни. Эту мысль автор выражает словами деревенской колдуньи: “Всего навалом… Разбаловались люди…”.
Невозможна для настоящего мужчины жизнь без высоких, благородных стремлений и поступков. Но рыцари в “семидесятые” уже не востребованы. Трагична судьба такого честного человека, рыцаря с кордона Мишки, героя рассказа “Ледолом”. Он наказывает подлеца, обесчестившего его сестру, и говорит ей, что все произошло “по пьянке”. За свой благородный поступок он “отсидел” два года. Попытка восстановить справедливость, разобраться с бессовестно обманывающим его и брата заготовителем чуть не оканчивается для него новым сроком. Никаких честных отношений нет между людьми даже в этих таёжных местах, даже между соседями. Только лицемерно говорит о соседстве Митрич, а сам пользуется беззащитностью и Мишки, и его родителей. Такова увиденная писателем безжалостная правда ностальгически вспоминаемого нами времени “застоя”: уже тогда жили “по понятиям”.
Такое же потребительское отношение к мужу, брату Мишки, у Николаевой жены Нюрки. Тот становится рабом своей алчной и сварливой жены. И эта женщина тоже заражена вещизмом. И у неё в магазине огнём горят глаза при виде тряпок. И она закупает их без меры. А кто эти наряды, оплаченные таким тяжким трудом мужа-охотника, и в жгучий мороз, и под проливным дождём добывавшего эти шкурки, увидит? На грустные мысли о том, что ценой гибели природы оплачивается роскошь нынешних потребителей, наводит этот рассказ.
Рассудочна и меркантильна и героиня повести “Небесное создание”. Её речь контрастна её внешности: ослепительная, небесная красота и вполне земные, циничные представления. И она “потребляет”, хладнокровно пользуется любовью Алексея, готовностью его ради неё на всё, даже на смерть.
Но ему даже неважно, как она к нему относится. Он счастлив тем, что любовь (впервые в жизни!) вдруг ярким светом озаряет его жизнь, которая до встречи с Алёной — “небесным созданием”, как он её называет, была бесцельным во многом существованием. Но ведь у него были любимая работа, общение с природой. Неужели этого мало для человека? Да, для человека с поэтическим складом мало. Нужно “небесное создание”, “чистейшей прелести чистейший образец”.
Ведь для того, чтобы труд не был механическим, бездушным, чтобы “гореть” работой, нужна энергия, и эту энергию даёт человеку любовь: “Любить — это значит вглубь двора вбежать и до ночи грачьей рубить дрова, силой своей играючи”. Душа без любви пустая. “А всё-таки хорошо, что ты поселилась в моей душе. Что ты есть на свете. Что можно любить тебя без взаимности. Уже этим ты делаешь меня счастливым”.
В этой повести и в рассказе “Красные лисы” есть одинаково начинающиеся предложения. Героев этих двух произведений “от всего спасала работа”. Как в стихотворениях повторяемые слова являются ключевыми, выражающими идею стихотворения, так и в произведениях Е. Гущина это повторение говорит о том, что работа — главное в жизни. Его героев она одухотворяет, становится сродни творчеству. Иван, герой рассказа “Красные лисы”, тракторист, считает работу на поле самым главным для себя занятием и, самое главное, святым. Это возвышенный, благородный человек.
Думаю, что только для героини этого рассказа, тоненькой рыжеволосой девушки, которую так возвышенно любит Иван, подходит придуманное Алексеем для Алёны имя — небесное создание. Она-то ведь и не ходит, а как бы летит над землёй. Вот такая у этой девушки походка. Ничего постыдного нет в отношениях этих героев, созданных друг для друга, понимающих друг друга без слов. Наоборот, эти отношения трогательно-застенчивы, как букетик ромашек, что дарит девушке Иван. Эта любовь раскрывает в Иване таившуюся под спудом до поры до времени способность тонко чувствовать прекрасное. Для него вдруг открылся мир музыки, и он стал понимать симфонии. “Уши открылись. Да что там уши! Глаза и те по-новому видят. И вот это полюшко с малолетства знаю, а только недавно разглядел, какое оно красивое”. Оказывается, не только поэтам нужны музы, чтобы жизнь для них наполнилась новым светом, обрела смысл. Герой рассказа, как и его любимая, находит в себе силы отказаться от этой любви, и в этом решении тоже проявляется благородство этих достойных друг друга людей. Не может любовь оплачиваться чьим-то страданием.
Случайно ли, что лишь одна она — небесное создание? Много ли таких созданий в современной жизни? О ком мечтать? Кому посвящать своё творчество? На кого молиться? Кому сказать: “Только свети, свети”?
Оказывается, это просто необходимо: знать, что есть порядочные девушки. Даже “новым русским”. Герой рассказа “Чужой праздник” совсем не похож на их типичных представителей. И в детстве, и в юности жил, как все. “Купился”, как многие, на новые лозунги “Обогащайтесь”. Но мать-то его на том комбинате работала, что и мотальщица Ольга, которую по непонятной прихоти он приглашает в ресторан отметить свой день рождения. Хотя для меня ничего непонятного в этом его поступке нет. Мужчина подспудно хочет видеть избранницу похожей на свою мать. Наверное, Ольга и напомнила её этому мужчине. И твёрдостью убеждений, и неподкупностью, и всё тем же так привлекающим меня в лучших героях Гущина благородством. Как серебро обеззараживает воду, так люди благородные делают чистым пространство вокруг себя. Всё есть у этого “нового русского”, нет только вот такой чистоты. В чужую компанию попадает этот герой. В компанию тех, кто противопоставлен любимым героям Гущина в каждом его рассказе. В этом — подружка Ольги Вика “с кукольным лицом”, циничная и пошлая. Её исчерпывающе характеризует лексика. “Втюрился”, “погудели”, “пудрил мозги”, “слинял”, — только такими словами она может говорить об отношениях мужчин и женщин. Ей вторят брат Ивана, друзья Алексея — вот такие, как они, сейчас “заказывают музыку”, и в этой жизни им комфортно.
Это примитивные люди с примитивными интересами. Времена, когда они побеждают, это всегда времена, когда в России пытаются копировать Европу. В такие времена оказываются ненужными такие люди, как Онегин и Обломов.
Ненужными в нынешнем времени ощущают себя герои Гущина — настоящие мужчины. Они уходят от борьбы с современными хозяевами, считая недостойным для себя ввязываться в грязные их дела. И действительно, разве можно остаться честным, благородным человеком, будучи чиновником, политиком или бизнесменом в нашем криминальном государстве?
Герои Гущина выбирают мужские профессии: это лётчики, шофера, моряки, трактористы. Люди труда, энтузиасты, созидатели — золотой фонд нации. Но ни они, ни их талант, ни их труд не востребованы в нынешнее время “реформ”, от которых, несмотря на то, что в результате вымирает не принимающая их нация, никто не собирается отступать.
Если такие люди не нужны государству, это не значит, что они не нужны обществу, нации. Мне кажется, что такие герои, как герои произведений Гущина, нужны как никогда. Потому что очень трудно жить без идеалов.
Татьяна ГРУНЭ