Опубликовано в журнале Дети Ра, номер 10, 2016
Софья Рэм «Инверсум. Книга поэзии»,
М.: «Вест-Консалтинг», 2016
Калькированное с латыни, слово «инверсия» (inversio) буквально означает «переворачивание, перестановка», и этому термину нашлось применение во множестве научных дисциплин. Так, в биологии инверсия означает кардинальное изменение структуры хромосомы, в филологии — изменение нормального порядка слов в предложении или осознанное нарушение порядка ударений в стихе, в логике же инверсия есть полное отрицание, переворачивание смысла, замена «белого» на «черное». Последнее определение, пожалуй, наиболее подходит для характеристики поэтического сборника молодого автора Софьи Рэм.
Согласно аннотации, книга эта — «оригинальный опыт построения целостной поэтической вселенной в 12 версиях…» В устах начинающего автора, конечно, такая заявка звучит несколько претенциозно. Однако, следуя ухабистой тропой абсурдистской традиции, Софья Рэм и вправду пытается по мере сил сконструировать нечто, что соединяет несоединимое, сочетает нарочито несочетаемое, уводит от естественной потребности смысла в вакханалию ритмических звукосочетаний — то есть действительно создает некую хаотическую вселенную, прежде всего для себя самой.
А в космосе инверсия — его цвета
На белую тарелку книзу звездами
Любую тень кладут бело, и у погоста та
Меня уже не ждет. Все небо будто простынью,
Как пристанью, заволокло — могло дотла,
Вздыханием пруда туда тепла вода,
А всякое дыхание да славит Господа.
Понять сложно, представить невозможно, но если сосредоточиться на звуковой конструкции стихотворения, то становится понятно, к каким эффектам тяготеет автор. Для наглядности — еще одно оксюморонно-омонимичное четверостишие Софьи Рэм:
В плоскости телефона объемность голоса —
Гад же ты!
В сотканном небе фона, спутанного, как волосы, —
Солнце, луна, прочие гаджеты…
В творчестве Софьи Рэм, безусловно, чувствуется сильное влияние наших хулиганистых поэтов-модернистов: Маяковского, Хлебникова, обэриутов, и это с ее стороны большая смелость — что само по себе похвально. Ведь абсурдизм не только чрезвычайно «скользкий» жанр, но, несмотря на кажущуюся легкость, он еще и один из самых сложных. А потому каждый, кто вступает на тропу абстурдизма, априори необычайно рискует — ибо много званых, да мало избранных.
Впрочем, каждый, кто считает себя поэтом, стремится писать не головой, а нутром, следовать голосу сердца, а не разума. Так, наверное, и Софья Рэм выбрала жанр поэзии абсурдизма как наиболее близкую себе форму творчества, способствующую наиболее полному ее самовыражению.
Смерть слова, означающего вещь,
Не означает полного ухода, распада радия…
— пишет автор в одном из сочинений. И в чем-то эти строки можно назвать ее творческим кредо. «Убивая» в слове содержательный смысл, Софья Рэм пытается наполнить его новым смыслом звучания — и таким образом она как бы заново вдыхает в него жизнь.
Когда на улицах замшелых городов
Я выдался и выдохся обратно,
Природа искобенилась отвратно,
Ломая звенья парков и садов,
И невозвратно сдвинулись строенья,
И птицы, растопырив оперенья,
Впились когтями в вечный пьедестал…
Уходит смысл, приходит настроение. И в этом настроении автор ищет себя. И находит. И это — самое главное.