Стихотворения
Опубликовано в журнале Дети Ра, номер 12, 2009
* * *
В году <…>,
Где каждая смерть на месте,
Верные люди сидят в карете —
И ничего между ними нет.
Свет.
Только и люди, что
Голос голый.
Их настоящего ничего
Не возмущает: ремарка Поло,
Прочий шаббат Прево.
Вдоль водоема букашки, кашки,
Быт посевает свои замашки,
Нить шелковиста-я
Тянет: «Что ты, то я —
Внидь и останься, приди и сделай».
Жизнь громоздится под кожей белой,
Но вода играет в своих пределах —
Руки воздела
Верность.
Жизни
— Лейся-лейся, зеленая вода во мне.
На тебе стоящая кровохлебка
Распрямляется в свете-воздухе-тишине,
Тишине провещая логос и телу лепку.
Отрази — какие па-па выводил песок,
Как побывало тебе моросить снаружи
(Биться в чужое — запястье-носок-висок).
Лейся во всеоружье
Плавности, и какие б ни были времена —
Суд твой иное: белое станет ало
В разе любовь-благодарность достигнет дна.
Лейся раз возжелала —
О любви
Сбился: вот поток
В семь потов (на восток
Поезд) —
Бог, человек без черт,
Большее положил в конверт.
Так и
Горбится горизонт…
И: не поднять ли зонт,
То есть
Не осушить ли глаз,
Не отменить ли раз
Знаки?
— Знал слова. А слова к роману
Двигались… (Может, стану
Нем?) — Кардамон, корица
Очищают запахи у причала. —
Девочка, девочка, начни сначала.
Подними ресницы.
* * *
Здесь будет лилия, а здесь
(Весны ребристей) — календула.
На запад двинемся в шелках:
Ты — в ирисах, я — в чернокнижьи
Черемухи возьму. И так заговоримся —
Замкнут
Хор запахов на нас.
И так наплачемся…
Под земляным и просто.
* * *
Благодарю за сон.
Где слитным взмахом
Деревьев, рукавов речных, завидных городу,
Мы стали заодно.
Ни бывшее, ни будущее, ни
Простое настоящее (не все значенья — разгадать,
Не все — значенья).
Мы были так понятны, словно мысль
Входила в мысль, и опыт в опыт:
Усилий, перебежек, неудач.
Мы были так верны тому, что свыше
О нас подумали (не все значенья
Для спящих — есть для тех, кто лепит сны.
И в нас они нуждались)…
Вот солнце: плоское. Вот горизонт:
Не стронулся с насиженного места.
Но шире кажется, а смысл точней.
Благодарю: не рай.
Мне лежбища теней
Не нужно (все значенья — чтобы оспаривать).
Я видела, как ты идешь к себе.
Как теплишься на расстояньи жеста.
* * *
тело телу отвечает,
тело тело отлучает:
жить не нам
(а то — прощает
и нищает. И нищает).
* * *
В соборном будущем, где места нет
И мне,
Где местные невидимые ходят
И метко им направлена тропа, —
Не спрячешься. И там бы наравне
Столпами встали. Тело у столпа
Телесней некуда. Куда ведет
Непринужденный повод-пешеход?
Какие отраженья вызывает
Едва животворящая рука?
И клонится звезда?
Наверняка
Туда,
Где легче не бывает.
Парковые скульптуры
Я — затвержу — могу это, помоги это за-могу,
Говорят,
Я все больше
Парк,
Где не смять подряд
Двух одинаковых рытвин.
Но вот же сразу:
Ты стоишь
(по-прежнему шелковист, поднимаешь уши, идешь на свист, искренность пустоты неподвластна глазу).
Он стоит
(учинен, склонен, не может не быть чужим, от него прошлогодний дым отечества, запах смерти в чужой квартире).
Что мне делать с вами двумя?
Создать динамит
И — разнеся виски, заползти в пески…
* * *
Соловей впотьмах читается как Овидий.
Обновляется контур воздуха, воздух видит:
Ты (и никто другой) у начала зренья
Переходя от трения к говоренью,
От ненаглядной лжи к неоглядной жиже
Тщания, понимания, ниже, ниже,
Падаешь, увлекаясь, века листаешь.
И — пока свыкаешься — вырастаешь.
* * *
Мне был подарен сад.
Аскеза первосмыслов — и угловатость чувств.
Приподнятость. Руки
Неявный опыт.
Я шла стихом освистанным своим,
Прижавшимся к деревьям
(Долговечной
Их нежности),
Ложившимся тропой.
То — иногда — проваливалась в топь
Нога, и корни
Ждали отдаленно,
То нерожденный лист ложился в рот.
Но все сбывалось, как того желали
Деревья сада.
Только я сама
До времени дичилась пониманья.
И не благодарила.
* * *
Время
бьет себя по рукам.
Начинается
ледоход на реке Медянке.
Между городом
и другим
напряжение Сил.
Так
отделенное от лекал
тело — летчика на гражданке —
лепит (иже, еси)
нежность,
собороподобность. Перво-
слух
истончается до золотого среза,
землю
клюют усы.
Где этот ангелоплечий деспот,
змей-воздыхатель
с глазами Цеза-
ря в остальные часы?
В остальные часы
он спит.
На веранде
пыль и моль затевают танец,
дети шалят в кустах —
и никого не находят. Разве
мнился
разноголосой банде
Бог? Пустота густа.
Гость! Уложи себя под подушку,
не сходи
с мелового круга,
не забывай, как звать
первую канарейку-подружку,
громовержца-
пьянчугу,
вдохновенную мать —
смертны. И подражать негоже.
От тебя
зависит наутро
сводка
прошедших битв,
оставайся в живых — как будто
говорящим о нас —
и все же
о тебе говорит
то,
что больше заговоренных
тем. Во времени не рожденный,
вылепи
свой секрет:
реку Медянку, лед, водокачку
город-свод
и его собачку.
В Тело Вошедший Свет!
Светлана Бунина — поэтесса, филолог. Родилась в 1974 году в Харькове, живет в Москве. Доктор филологических наук, автор книги «Поэты маргинального сознания в русской литературе начала ХХ века (М. Волошин, Е. Гуро,
Е. Кузьмина-Караваева)» (М., 2005) и других исследований в области славистики. Автор и ведущая программы «Частная коллекция» на Литературном радио (www.litradio.ru). Стихи и переводы публиковались в журналах «Новая юность», «Новый берег», «Волга», «©оюз писателей», «Радуга», «Стых», альманахах «Ариергард» (М., 2005), «Анор-Гранат» (М., 2009), Интернет-журнале «TextOnly» и др. Лауреат премии им. Б. Чичибабина (2009). В печати книга стихов «Удел цветка» (М.: Воймега).