Опубликовано в журнале Октябрь, номер 1, 2018
Александр
Мелихов родился в 1947 году в г. Россошь Воронежской области. Окончил матмех ЛГУ, кандидат физико-математических наук. Как
прозаик, критик и публицист печатается с 1979 года. Лауреат многих литературных
премий, автор более двадцати книг. Заместитель главного редактора журнала
«Нева». Живет в Санкт-Петербурге.
В советское время власть считала
социально значимыми романы о рабочем классе и партийных работниках, о светлом и
позитивном, писатель всюду должен был видеть ростки нового, и притом
укрепляющего советскую власть. Если бы кто-то изобразил фарцовщика и спекулянта
как росток не такого уж далекого капиталистического будущего, такой писатель
мог бы найти признание разве что среди прогрессивной, то есть втайне
антисоветской, общественности. У прогрессивной общественности социально
значимым считалось только негативное. Если начальство
требовало изображать рабочих благородными и трезвыми, то прогрессивная
общественность требовала изображать их пьющими и жуликоватыми, то есть и те и
другие во имя социальной значимости покушались на свободу творчества. В конце концов подведя меня к формуле из «Романа с простатитом»: у
искусства два врага: первый – ложь, второй – правда.
Если же серьезно, то социальной
литературой я назвал бы ту, которая изображает социальные факты. А один из
основоположников научной социологии Эмиль Дюркгейм считал главным признаком
социального факта его принудительность. Если человек снял шапку, спасаясь от
жары, – это факт его личной биографии; если же он снял ее, входя в церковь, то есть повинуясь обычаю, ритуалу, – это факт уже социальный.
Так вот, в либеральной парадигме
социальной литературой может быть названа лишь такая литература, в которой
герой борется с властью государства или обычая. Вся прочая литература
занимается лишь частной жизнью частных личностей. Поэтому в либеральном
обществе, где властвует только закон, социальной литературе рано или поздно
придется сосредоточиться на конфликтах личности и закона. В голливудской
продукции это в значительной степени и происходит: благородный гангстер кочует
из фильма в фильм (за подобной литературой после «Крестного отца» мы почти не
следим).
Зато в авторитарных государствах вполне
возможна и почти неизбежна тема «борьбы с тиранией». И если такие произведения
не появляются, это означает, что тирания мало кого возмущает. То есть мало кем ощущается именно как тирания.