Стихи
Опубликовано в журнале Октябрь, номер 12, 2016
Евгений Солонович – поэт, переводчик. Родился в Симферополе. Лауреат премии журнала «Октябрь» и ряда других литературных премий, в том числе Государственной премии Италии в области художественного перевода. Живет в Москве.
* * *
Не просить же судьбу: «Время вспять поверни!», –
хоть подобная мысль и мелькала.
Подмосковного лета последние дни,
солнце меньше, чем в четверть накала,
даже в полдень. А что говорить о ночах?
Мерзнешь под одеялом пуховым,
утром смотришь – цветник у соседки зачах,
бывший желтым, лиловым, пунцовым
накануне еще. Но зато удивит
грибников, не оставив в накладе,
лес, а также порадует вид
леса в демисезонном наряде.
Я давно не грибник, утром в лес не спешу,
емкой вооружившись корзиной,
так что лучше про осень стихи напишу.
Понимаю, что ими не всем угожу,
и заранее скептиков милых прошу
не смотреть на меня с укоризной.
* * *
Опавший лист вернуть календарю,
пока он до земли не долетел,
пока он не пожух, не пожелтел,
наивную попытку повторю.
Опавший лист за кругом чертит круг,
то прянет вверх, то снова вниз нырнет,
был рядом только что – и снова нет,
из поля зренья пропадает вдруг.
Где, где он,
взятый ветром в оборот?
Где, где и чем закончится полет?
Казалось бы,
известный наперед,
напрашивался сам собой ответ:
жизнь все поставит на свои места,
чтобы начаться с чистого листа…
* * *
память – камера хранения,
следовая полоса,
личные местоимения,
имена и голоса,
лица, лица, голоса,
голоса и снова лица,
сердце родины, столица,
порт пяти морей, где за
пеленой дождя и снега,
стоя на носу ковчега,
молча нос повесил Ной –
струсил, что невыездной.
Майский снег
…Пушистый ватин тополей.
Б. Пастернак
1
Майский снег –
тополиный пух,
тайный знак не для всех,
для двух
робких душ, серебрящий ночь,
помогающий превозмочь
нагроможденье помех,
чтоб нетающий легкий снег
за окном летел и летел
добрым знаменьем
и радел
соитию душ и тел.
2
Мы намекам Судьбы не внимали,
не знали, что произойти
может в том удивительном мае,
от июня минутах в пяти,
и весна, стало быть, виновата
будет в том, что навеет в окно
майский пух – тополиная вата,
но случится нежданное «но»:
шаг не влево, не вправо – навстречу
тебе и себе самому
робко сделаю – как, не замечу,
как решусь, до сих пор не пойму,
как, зажмурясь, шепну наудачу:
«Можно?» –
как Рубикон перейдем,
как свое одиночество спрячу
в лоне твоем.
Электронная почта
есть входящие но не те
те застряли незнамо где
оказались в самом хвосте
ожидания на листе
растворились в морской воде
оступились на скользком льду
притомились спят на ходу
заблудились сбились с пути
не дойдут никогда поди
открываешь ящик а там
явный либо неявный спам
голос въедчивый
липкий
вкрадчивый…
спам а кто тебя звал?
поворачивай!
может лучше
тобой отравленным
обратиться к своим отправленным
* * *
…тех, кого уж больше нет,
Сохранился незабвенный след.
И. Бунин
Дурные вести застают врасплох
неумолимо, через запятую.
Удары вероломные подвздох
в какой инстанции опротестую?
Дурные вести, как их обойти,
и правда, как, каким маневром хитрым,
не зная, что они уже в пути,
каким таким остановить их фильтром?
Дурные вести прут на красный свет,
лавируют в немыслимых заторах,
и список тех, кого уж больше нет,
растет, – тех, все труднее без которых.
Им должное еще не раз воздам,
ушедшим тихо или хлопнув дверью,
но в неизбежность встречи где-то там,
за жизнью, если честно, слабо верю.
* * *
Строить планы проще намного, нежели их менять,
было бы, может, не так одиноко, если причин пенять
на малейшую мнимость меньше стало на йоту,
если бы не приснилось то, что всего лишь приснилось,
не оказал бы милость сон – не взял под защиту…
Милое дело планы строить, пусть хоть на час,
как бы они туманны ни были всякий раз,
пусть хоть на час, на миг – главное, чтоб не сбыться
не боялись, как черновик черновиком боится
так навсегда и остаться
или пустой страница.