Опубликовано в журнале Октябрь, номер 11, 2010
Нина ЛИТВИНЕЦ
Двадцать дней,
десять тысяч километров
Литвинец Нина Сергеевна – программный директор Литературного поезда “Блез Сандрар”, вице-президент Российского книжного союза.
Идея отправить большую группу французских писателей в длительное путешествие по знаменитой Транссибирской магистрали казалась на первый взгляд утопичной. Правда, до этого группа российских писателей подобное путешествие уже совершила. Но там все было понятно: писатели узнают Россию, Россия узнает своих писателей. Да и к трудностям, неизбежно с подобным туром сопряженным, нашим людям не привыкать.
Французские писатели – другое дело. Во-первых, опыта “жизни в вагоне” у них нет, не тот географический масштаб. Во-вторых, что греха таить, быт западного человека намного более комфортен, нежели наш, особенно в сибирских далях. В-третьих, подобное путешествие – не просто культурный туризм, писателям предстояло открыть для себя сегодняшнюю Россию, увидеть в ней черты, привнесенные новым веком и новым строем, понять и – нам бы очень этого хотелось – полюбить. Так же, как мы, выросшие на “Трех мушкетерах” и французском кино, с детства самозабвенно любим Францию.
Владимир Григорьев, заместитель руководителя Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям, и Поль де Синети, директор Департамента книги и печати агентства “Культурфранс”, сделавшие все, чтобы это путешествие состоялось, прекрасно представляли себе как трудности, связанные с реализацией подобной идеи, так и ее привлекательность, широкий общественный резонанс, который она неизбежно вызвала бы в обеих странах. Оба, каждый на своем месте, многое сделали для расширения культурного взаимодействия между Россией и Францией, так что все участники удивительного путешествия должны, безусловно, сказать им спасибо.
Для любого читающего француза Сибирь прочно ассоциируется с удивительными приключениями Михаила Строгова, героя одноименного романа Жюля Верна. В России этому роману как-то не повезло, он включен был лишь в полное сойкинское издание произведений писателя, потом не переиздавался. Скорее всего потому, что нарисованные Жюлем Верном картинки полной приключений русской жизни – с неизбежными в таком случае фактологическими накладками – не вписывались в полотно официальной российской историографии. Надо заметить, что Жюль Верн никогда не был в Сибири, но свою книгу писал, пользуясь передовыми для того времени источниками, заинтересованно к этому произведению отнесся и Иван Тургенев, замечания которого были учтены автором. Зато во Франции, благодаря своей занимательной фабуле, роман популярен чрезвычайно.
Путешествия по Транссибу во времена написания Жюлем Верном романа о Сибири совершить было невозможно по причине отсутствия магистрали как таковой. Но мчащийся по сибирским просторам поезд увековечен другим именитым французом, поэтом Блезом Сандраром, опубликовавшим в 1913 году поэму “Проза о транссибирском экспрессе и маленькой Жанне Французской”. Самому Блезу Сандрару проехать по всему Транссибу не довелось, однако, выполняя в России отдельные поручения купца Роговина, занимавшегося торговыми операциями на Дальнем Востоке и в Средней Азии, он по российским железным дорогам, безусловно, путешествовал и даже – по неподтвержденным сведениям – добирался до Красноярска. Имя Сандрара дало название всей акции (“Литературный поезд Блез Сандрар”), а трогательный рефрен поэмы “Блез, скажи, мы с тобой далеко от Монмартра?” неоднократно цитировался как самими участниками поездки, так и писавшими о ней журналистами.
Отправление поезда было назначено на 28 мая. Забегая вперед, скажу, что время поездки оказалось выбранным удивительно удачно. Длинные теплые июньские дни позволяли сделать программу максимально насыщенной, что же касается аномальной летней жары нынешнего года, то ее участникам поездки, к счастью, испытать не довелось. Следует особо сказать о спонсорах. ОАО “Российские железные дороги” предоставило два комфортабельных вагона и обеспечило их бесперебойное движение по всему маршруту. Сотрудники “Российских железных дорог” были профессиональны, внимательны и доброжелательны. Не помню ни одного случая формального отношения к делу, отказа в помощи и поддержке, даже если исполнение наших просьб выходило порой за рамки их прямых служебных обязанностей. Давний деловой партнер ОАО РЖД, Национальная компания французских железных дорог (
SNCF), принимала деятельное, в том числе материальное, участие в организации поездки на всех этапах, обеспечивала информационную поддержку во Франции.Итак, прибыли… Матиас Энар, Доминик Фернандез, Жан-Ноэль Панкрази, Даниель Сальнав, Ги Гоффетт, Патрик Девиль, Мин Тран Юи, Эжен Савицкая, Крис, Жеральдин Дюнбар и фотограф Феранте Феранти – люди разных поколений, разных творческих устремлений, работающие в самых разных жанрах. От традиционного французского эссе – как, например, патриарх Доминик Фернандез – до комиксов и фэнтези (Крис). Кто-то из них, как, например, Матиас Энар, мог порадоваться только что вышедшей книге на русском языке, кто-то мог похвастаться давно распроданными переводами (Доминик Фернандез и Даниэль Сальнав), кто-то был неизвестен вовсе. Подозреваю, что и друг с другом установить контакт им было непросто, а тут еще сразу прием у французского посла, ночная экскурсия по Москве – а когда же еще ее посмотреть, если завтра отъезд? Посещение Библиотеки иностранной литературы с ее прекрасным Французским культурным центром, лекция Игоря Волгина на злободневную тему “Железная дорога в русской литературе”, фуршет на скорую руку и, наконец, Ярославский вокзал. Там пресс-конференция в зале для официальных делегаций при большом стечении журналистов, посадка под звуки оркестра в вагоны с логотипом “Года Франции в России”, предотъездная суматоха, объявление по вокзальному радио на французском языке с пожеланием “Счастливого пути!”, и вот уже отправление под громкое “Прощание славянки”. Поехали!
Честно говоря, было тревожно именно за первый этап. Ведь как в начале сложится, так оно потом и пойдет. Для русских путешествие – это всегда общение. Дорожные беседы затягиваются за полночь, порой случайный попутчик раскрывает всю душу, не требуя откровенности взамен. Вспомним завязку романа “Идиот”: именно так князь Мышкин разговорился в поезде с Рогожиным. А у французов? Не запрутся ли наши гости в своих удобных двухместных купе, покидая их только на время предусмотренных программой визитов в вагон-ресторан? К тому же пресловутый французский индивидуализм – общее место в большинстве публикаций о Франции…
Теперь могу сказать, что все это – полная чушь. Живое человеческое общение началось с первых же тактов постукивания колес. Шесть часов до Нижнего пролетели незаметно и весело. Особенно понравился всем вид из крошечного окошка тамбура последнего вагона (по техническим условиям дополнительные вагоны всегда прицепляются последними), открывавший убегающие вдаль рельсы. Именно там утвердился впоследствии клуб самых стойких полуночников.
…От Нижегородского кремля открывался фантастический вид на волжские дали. После обеда круглый стол в центральной библиотеке города на тему “Знаем ли мы литературу друг друга?” Нельзя не воздать должное еще одному партнеру акции – обществу “Альянс Франсез”. Именно благодаря неутомимой деятельности “альянсов” на местах все такие встречи собирали полные залы. Приходили студенты, изучающие французский язык, поклонники французской литературы, преподаватели и методисты, все те, кому интересна сегодняшняя жизнь Франции. И разговор всегда получался умный и интересный. Во всяком случае, ответ на вопрос “знаем ли мы литературу друг друга” однозначный: знаем, но хотели бы знать больше.
Кстати, на всех встречах французы раздавали присутствующим специально подготовленный сборник-билингву “Французские писатели в России”, где под одной обложкой собраны произведения всех шестнадцати писателей, проехавших по маршруту Москва – Владивосток.
В Казани в шесть утра. Несмотря на это, все свежи, бодры и с любопытством рассматривают красивых девушек в татарских национальных костюмах, подносящих по традиции хлеб-соль. Казанский кремль. С православными храмами соседствует мечеть Кул Шариф, с минарета которой не призывает на молитву муэдзин. В православных храмах в колокола тоже не звонят – толерантность. Экскурсия в музей Габдуллы Тукая, выдающегося татарского поэта. Слушают с интересом, кое-что записывают. Другая жизнь, другая культура.
Впрочем, самый большой заряд татарской культуры путешественники получили на теплоходе, отправившемся по Волге на остров Свияжск, в город-крепость с прекрасными образцами древнего зодчества, откуда началось покорение Казани. Виды Свияжска потрясали, ради одних только гладей Волги и впадающей в нее Свияги стоило бы обойти остров по периметру. А вот памятники архитектуры предстали в некотором запустении. Фонд, возглавляемый первым президентом Татарстана Минтимером Шаймиевым, планирует сейчас серьезную реставрацию Свияжска и не менее древнего Булгара, татарской исламской святыни.
Об этом в первую очередь и говорили французские писатели на встрече с министром культуры Татарстана Зилей Валеевой. Искусство соблюдения межэтнических и межконфессиональных балансов, которого так порой недостает обеим нашим странам и которому у сегодняшнего Татарстана можно было бы поучиться. Если экскурсия в древнюю русскую крепость Свияжск, то на обратном пути – заводной татарский фольклорный ансамбль, вытянувший на танцпол практически всех участников поездки.
Вечером снова поезд. Писатели потихоньку обрастают сувенирами. Иконы Казанской Божьей Матери соседствуют с расшитыми тюбетейками и монистами. Казань произвела впечатление.
В середине следующего дня – Екатеринбург. На вокзале сюрприз – танцующий военный оркестр. Именно танцующий, и притом еще с необычайной легкостью. Защелкали камеры, кто-то сразу пустился в пляс. Но главный сюрприз ждал за порогом вокзала. Столица Урала оказалась современным городом с абсолютно европейским трафиком, чреватым если не московскими, то уж точно парижскими пробками. Поэтому пешеходная экскурсия к историческому скверу с окружающими его старинными купеческими домами пришлась как нельзя кстати. Иначе до Камерного театра, где запланирована была вечером встреча с читателями, добираться пришлось бы часа два. Встреча прошла на ура. Отрывки из произведений участников поездки звучали на французском и русском языке, зал, где не было свободных мест, сосредоточенно внимал.
На следующий день высокообразованные люди, профессиональные архитекторы познакомили писателей с удивительными конструктивистскими постройками города. Екатеринбург открывался с совершенно новой, неожиданной стороны, органично вписываясь в общеевропейский культурный контекст. Вот тебе и Урал, окраина Европы!
Затем Храм на крови, воздвигнутый на месте расстрела царской семьи – новая, сегодняшняя достопримечательность Екатеринбурга. Потом серия встреч в книжных магазинах. Крис и фотограф Феранте Феранти были под сильным впечатлением от “Дома Метенкова”, фотографического музея Екатеринбурга. Самое трудное – приехать на вокзал вовремя, оторвав гостей от ужина и, главное, от неизбежного обмена впечатлениями. Для французов культ – не еда, но сопровождающие ее застольные беседы. А поезда не ждут, они отправляются строго по расписанию, поэтому “
a la gare, comme a la gare” (букв. “на вокзале как на вокзале”. Парафраз известного “a la guerre comme a la guerre” – “на войне как на войне”).В Сибири расстояния между городами длиннее, поэтому в Новосибирск прибываем только к вечеру следующего дня. Необходимая передышка, позволяющая под стук колес привести в порядок записи, набросать дорожные заметки. Сопровождающие писателей журналисты строчат заметки, которые в Новосибирске будут отправлены в редакции.
В Новосибирске – частичная смена писательского состава. Мин Тран Юи, Жану-Ноэлю Панкрази, Эжену Савицкая и Жеральдин Дюнбар предстоит вернуться домой, к группе присоединяются новички: хорошо известная в нашей стране Сильви Жермен с мужем – фотографом Тадеушем Клубой, Мейлис де Керангаль, Вильфрид Н’Сонде. Книжный магазин “Топ-книги” ждет Жана Эшноза, но он, как и Оливье Ролен, прилетит позже.
Экскурсия в Академгородок с посещением по пути Музея железнодорожной техники им. Н. А. Акулинина. Музей под открытым небом, на огромном пространстве разместились старые паровозы и вагоны, некоторые экспонаты уникальны. Перед поездкой одна французская журналистка допытывалась у меня, как будет выглядеть локомотив нашего поезда, какой на нем будет лозунг и будет ли он украшен большой красной звездой? Жаль, что ее не было в музее, вот уж где огромное количество паровозов со звездами и надписями, типа “Вперед, к коммунизму!” В удовольствии сфотографироваться на фоне такого никто себе не отказал. Зато двойник паровоза, под колеса которого бросилась Анна Каренина, вызвал гораздо меньший интерес.
Академгородок запомнился спокойствием, тишиной и обилием зелени. Напряженная жизнь там, за стенами научных институтов, на улицах же полная патриархальность. В ресторане Дома ученых никто на представительную французскую делегацию внимания не обращал, привыкли. Свои разговоры, свои споры, свой мир. Наука.
Во второй половине дня гости разъезжаются по разным адресам. Кафедра французского языка Сибирского института международных отношений, гимназия с углубленным изучением французского, книжные магазины “Капитал” и “Плиний Старший”. Запомнилось, как писатель Эжен Савицкая говорил, что в России система образования лучше, чем в Западной Европе, от этого и общий уровень знаний среднего человека выше. Вечером трогательное прощание с теми из нас, кто уже закончил свое путешествие и возвращается в Париж. Только сейчас все поняли, насколько успели привязаться друг к другу. Жеральдин не скрывает слез, да и остальным грустно. Спасает гитара, которую выносят из вагона сопровождающие группу актеры Сергей Владимиров и Жюли Пуйон. “Очи черные” и “Мохнатый шмель”, ставший хитом благодаря неординарным вокальным данным нашего пресс-секретаря, чередуются с французскими песнями. Потом общий хоровод, благо широкая платформа позволяет. Местные аплодируют. Свисток, отправление, впереди Красноярск.
Теплая встреча в Красноярске и обманчивое сибирское солнце играют злую шутку. Возвращаясь пешком, благо рядом, со встречи со студентами в научной библиотеке, легко одетые гости продрогли до костей. А завтра Овсянка и Красноярская ГЭС! Полное уныние, кто-то готов уже отказаться от поездки. Бредем на вокзал, ищем дежурную, она любезно разрешает заехать утром в депо, где дожидаются своего часа наши вагоны, взять теплые вещи. На Енисей поедут все!
Утром тоже холодно, но вид со смотровой площадки “Царь-рыба” на панораму великой реки искупает все. Щелкают фотоаппараты, бесполезно, это можно только пережить. В Овсянке сначала библиотека, потом Дом-музей В. П. Астафьева. Скромная, почти спартанская обстановка, простой деревенский быт. В доме бабушки писателя деревенские старушки поют частушки и народные песни. Это не концерт, просто обычные деревенские посиделки. И это впечатляет гостей больше всего.
Красноярский центр социокультурной реабилитации инвалидов по зрению. Местная гордость, таких в Сибири больше нет. Судя по реакции гостей, во Франции тоже. Задают вопросы, долго не отпускают директора. Но у нас еще встречи в библиотеках и книжных магазинах. А вечером – концерт в Большом концертном зале, тоже местная гордость. Открытие фестиваля “Шедевры мировой классики на берегах Енисея”, куда нас любезно пригласил Геннадий Рукша, министр культуры Красноярского края. Высокий профессиональный уровень, без всякой поправки на сибирскую отдаленность. Не случайно Красноярск дал миру Хворостовского! Рахманиновская “Весна” потрясает, все выходят в приподнятом настроении.
В Иркутске своеобразная кульминация поездки. К нам присоединяются неоднократно издававшиеся у нас Жан Эшноз и Оливье Ролен. На следующий день – встреча с Байкалом. Сначала паромная переправа в Листвянку, затем Кругобайкальская железная дорога, старый отрезок Транссиба. Уютный вагончик тащится с малой скоростью, чтобы можно было рассмотреть красоты, от которых захватывает дух. Про Байкал все читали, но чтобы вот так, рядом… На одной из остановок можно спуститься прямо к озеру, окунуть руку в воду. Почти ледяная, градусов двенадцать. Обычная байкальская температура. Но желающие искупаться есть. Быстро раздевается Марк Саньоль, советник по культуре французского посольства, заходит в воду, за ним двое наших из “Экспо-пресс”, основного оператора тура. За ними Мейлис де Керангаль. Счет 2:2. Вот тебе и изнеженные французы!
Впрочем, без русской водки на обратном пути не обошлось. Исключительно в профилактических целях, как иначе согреться! Возвращаемся с песнями, по-русски.
На следующий день сплошные встречи: в Иркутском государственном лингвистическом университете, в Музее декабристов, в Доме литераторов, в Библиотеке им. И. И. Молчанова-Сибирского, в Союзе фотографов. Дискуссия “Человек – литература – экология” в библиотеке оказывается неожиданно острой. Хозяева рассказывают об угрозе Байкалу, о борьбе экологов за сохранение его в первозданном виде. Гости, разделяя их тревогу, подчеркивают вместе с тем, что в тандеме “человек – природа” последнее слово остается за человеком и делать из природы самоцель было бы неверно. Как тут не вспомнить недавние ожесточенные дискуссии о Химкинском лесе!
В Доме князей Волконских нас ждет увлекательное театрализованное представление. Тем более что французский след в истории декабристов просматривается весьма отчетливо.
Короткий перегон в Улан-Удэ, куда прибываем в середине ночи. Два часа подремать – и отъезд в Иволгинский дацан, центр буддизма в России. Будто крошечный уголок Тибета, только ламы и их ученики говорят по-русски. Местные жители различия между религиями не делают, рядом с православными иконами у многих в домах приносящие счастье слоники и способствующие росту благосостояния лягушки. На площади перед дацаном торгуют товарами из соседней Монголии, в основном шерсть и кожа. Нетленное тело ламы Итигэлова увидеть не удалось, день для этого, как нам сказали, неблагоприятный.
Старообрядческая деревня Тарбагатай резко контрастирует с дацаном. Настоящая русская старина, бережно поддерживаемая и сохраняемая. Не без легкого налета туристской завлекательности, понятно, но зато живо, интересно и весело. Особенно старинный свадебный обряд, участниками которого стали Даниэль Сальнав и Доминик Фернандез. Замечательное представление получилось – с ревностью, обидами и завершающим все примирением. А потом еще общая игра в ручеек, хороводы, песни, прогулка по главной деревенской улице, заезд в старообрядческую церковь, осмотр расположенного по соседству Музея старообрядчества в Сибири. Богатый, яркий день, достойно завершившийся вечером сеансом горлового пения в кафе-юрте “Баатарай Ургоо”.
На другой день встречи в Национальной библиотеке Республики Бурятия, в Бурятском государственном университете, в лингвистической гимназии, в Этнографическом музее. В это время Оливье Ролен узнает, что ему присуждена премия Французской Академии. Вечером в поезде торжество.
До Владивостока – два с половиной дня пути. Столь долгая дорога – уже сама по себе сильнейший эмоциональный шок. Меняющийся ландшафт за окном, редкие, но от этого еще более радостные остановки, когда можно купить всякую всячину: и вяленую рыбу, и красную икру, и самое обычное мороженое, и вареную картошку с селедкой… Удивительно, но эти шестьдесят часов стали, пожалуй, одной из наиболее ярких страниц путешествия. Вот уж настоящая Россия с ее огромными масштабами, рождающимся в пути дорожным братством, с долгими ночными разговорами и песнями – утром-то никуда не приезжаем, можно отоспаться! Даже естественные дорожные неудобства никого особенно не напрягали. А чего стоили походы на обед в вагон-ресторан через семь вагонов, из которых четыре плацкартных, причем один полностью забит дембелями и призывниками! Ничто в России не дает такого ощущения страны, как железная дорога. И кажется, французы это по-настоящему ощутили.
Вот только вставать в шесть утра во Владивостоке было тяжеловато. Но это уже в последний раз. Общая фотография у столба, отмечающего последний километр Транссиба, долгое прощание с отправляющимися прямо в аэропорт Жаном Эшнозом и Полем де Синети, потом гостиница, где преобладающие гости – китайцы. Это уже дальневосточный колорит.
Океанская набережная, вид на бухту Золотой Рог, укрепленная по всем правилам фортификации крепость, подводная лодка “С-56”, внутри которой настоящие переборки и люки, через которые, как ни странно, все пробирались с удивительной легкостью, необычный рельеф города, расположенного на сопках и спускающегося полукругом к океану, серые военные корабли на рейде, вокзал, точная копия Ярославского в Москве, но с замечательной росписью на потолке, к несчастью, слегка осовремененной. Последние встречи: в Дальневосточном государственном университете и в Библиотеке им. А.П. Чехова. Потом – два часа свободного времени. Мы с Домиником Фернандезом и Феранти отправились к памятнику Осипу Мандельштаму. Молодой симпатичный таксист (естественно, в праворульной японской машине), узнав, что иностранные гости – французы, тут же поставил диск Джо Дассена.
Вечером – прощальный ужин в ресторане “Версаль” (вот так-то!), слова благодарности всем, звон бокалов и заключительная песня. Конечно, “Шмель”, но уже в хоровом исполнении. За время пути многие выучили русские слова и весьма успешно подпевали.
Все! Утром нервная поездка по забитой трассе в аэропорт, который аж за семьдесят километров от города (самое близкое ровное пространство между сопками), слава Богу, не опоздали, девятичасовой перелет, давшийся всем удивительно легко, обычная домодедовская суета, журналисты, камеры… Прощание. Завтра домой.
P
. S. Закончив статью, поняла, что ни слова не сказала об организации. Будто все само собой получалось. Но это, собственно, организация и есть. Мы ведь старались. Всем моим коллегам-организаторам, русским и французским – огромное спасибо и дружеский привет.
∙