Опубликовано в журнале Неприкосновенный запас, номер 3, 2017
[стр. 93 – 101 бумажной версии номера]
Георгий Игоревич Кутырев (р. 1988) – политолог, старший научный сотрудник Института научной информации по общественным наукам РАН, старший преподаватель факультета истории, политологии и права РГГУ.
США и мир: ревизионизм на марше
Позиционируя себя в качестве мирового лидера, опирающегося на огромный военный, экономический, культурный потенциал, Соединенные Штаты Америки сегодня располагают ресурсами, которые можно использовать как для обеспечения глобальной стабильности, так и для ее подрыва. В связи с этим избрание Дональда Трампа очередным президентом США, без сомнения, повлияет как на американо-российские, так и на американо-европейские отношения. Размышляя о том, как деятельность новой американской администрации скажется на геополитическом треугольнике США–Европа–Россия, уместно выделить несколько основных линий такого влияния.
По мнению участников ситуационного анализа, проведенного в Институте научной информации по общественным наукам РАН в январе 2017 года, контуры европейского вектора внешней политики администрации Трампа еще только обозначаются[1]. Вместе с тем общее направление политики США в отношении Европы можно выделить уже сейчас. Исходной базой нового курса выступают следующие позиции: а) поддержка «брекзита» в частности и евроскептицизма в целом. «Это случилось, потому что люди не захотели, чтобы другие люди пришли и разрушили их страну, – заявлял Трамп. – Думаю, что Британия поступила правильно»[2]; б) критика институтов Европейского союза. Так в одном из интервью Трамп назвал ЕС «инструментом Германии», добавив, что его доверие к канцлеру Ангеле Меркель «может просуществовать недолго»[3]; в) категорическое неприятие соглашения с ЕС в рамках Трансатлантического торгового и инвестиционного партнерства; г) готовность пересматривать вопрос о финансировании НАТО и функциях этого объединения. В частности, Трамп на первых порах предлагал заменить альянс альтернативной организацией, чья деятельность концентрировалась бы на противодействии терроризму.
В свою очередь для Европы главными проблемными точками новой ситуации стало отсутствие ясности относительно будущего НАТО и перспектив торговых отношений с Америкой. Говоря о первой из перечисленных проблем, уместно напомнить, что США, являясь ведущей мировой экономикой, вносят наибольший вклад в бюджет альянса. Так, в 2016 году, согласно официальным данным НАТО, Америка выделила на оборону 3,61% ВВП и продолжает сохранять мировое лидерство по затратам на оборону[4]. В ноябре 2006-го на саммите в Риге страны НАТО договорились выделять на оборону как минимум 2% ВВП. Вместе с тем по состоянию на 2017 год лишь у пяти стран-участниц военные расходы превышают этот порог: помимо США, это Великобритания (2,17%), Польша (2,01%), Греция (2,36%) и Эстония (2,18%). Несмотря на это, общий объем инвестиций НАТО в основные виды вооружений и военной техники с каждым годом только нарастает. Следствием этой диспропорции становится военное доминирование США в альянсе и увеличивающаяся асимметрия потенциалов отдельных участников НАТО.
Коллективная оборона: намерения и реальность
Тема более справедливого бремени на коллективную оборону, которая часто упоминается в риторике нового президента, далеко не нова. Распределение ответственности внутри альянса изначально определяло его фундаментальные параметры, постоянно меняющиеся трансатлантические балансы и политику. Каждый последующий президент США начиная с Джимми Картера пытался добиться от европейских стран большей ответственности и большего вклада в коллективную оборону и безопасность. Дмитрий Данилов, эксперт Института Европы РАН, пишет:
«По существу, трансатлантическая дилемма остается неизменной. Европа опасается ухода Америки – остаться “беззащитной” без американского “зонта”. Америка также не может остаться без опоры на союзников и “проиграть” Европу»[5].
Однако, в отличие от своих предшественников, Трамп, выстраивая новое партнерство с европейцами, обострил весь комплекс проблем, отягощавших американо-европейские отношения: в частности, он ультимативно настаивает на соблюдении «правила 2%». Например, отвечая на вопрос о гипотетической интервенции России, которая волнует прибалтийские страны, президент заявил, что примет решение об оказании им помощи, лишь изучив вопрос о том, выполняют ли эти страны «свои обязательства перед нами»[6]. Это означает, что впервые после создания НАТО в 1948 году президент США прямо поставил под сомнение статью 5 Вашингтонского договора о коллективной обороне. Таким образом, по словам Данилова, вклад европейских стран-участниц «рассматривается теперь в Вашингтоне как своего рода долг чести и критерий в выстраивании будущих трансатлантических отношений»[7]. Акцентирование проблемы «невыполнения» европейцами своих обязательств, как полагает российский эксперт, может стать для Трампа удобным инструментом давления, закрепляющим лидирующие позиции США в НАТО.
В ходе всей предвыборной кампании Трамп неоднократно повторял, что НАТО есть пережиток прошлого, который обходится американцам слишком дорого. Тем не менее на Мюнхенской конференции по безопасности, состоявшейся 17–20 февраля 2017 года, ключевые члены его администрации в лице вице-президента Майка Пенса и министра обороны Джеймса Маттиса подтвердили неоспоримую приверженность США альянсу. Сам президент на совместной пресс-конференции с немецким канцлером Ангелой Меркель 17 марта заверил ее в том, что решительно поддержит НАТО в настоящем и будущем, а на саммите альянса, прошедшем 25 мая в Брюсселе, он повторил ту же мысль, призвав при этом его членов «выполнить свои финансовые обязательства и заплатить то, что должны»[8].
Радикальная смена позиции по упомянутому политическому вопросу свидетельствует о том, что потенциал американского ревизионизма в отношении НАТО довольно ограничен и реальных возможностей «отойти» от альянса у Трампа по существу нет. Вместе с тем, как считает политолог, руководитель Московского центра Карнеги Дмитрий Тренин, обращенные к Европе требования расширить участие в собственной обороне будут звучать все громче[9]. По его мнению, хотя Европейский союз в обозримом будущем будет придерживаться американской линии, многие европейские лидеры понимают, что в действительности требования официального Вашингтона несправедливы; со временем их недовольство начнет работать на укрепление самостоятельности Европы – именно в этом направлении, в конечном счете, и действует «фактор Трампа». В целом же обновление американского руководства не окажет существенного влияния на ситуацию с распределением «оборонного бремени» среди европейских стран, поскольку в обозримой перспективе сохранятся обстоятельства, сдерживающие рост военных расходов:
«Общая экономическая ситуация, конкурирующие социально-экономические и политические задачи, внутриполитические факторы, включая смену политических элит в Европе, а также мотивы укрепления конкурентных позиций Европы в отношениях с США и другими внешними игроками»[10].
Торговые отношения: жестко, но без фанатизма
Дональд Трамп был последователен в своей критике 12-стороннего договора о Трансатлантическом торговом и инвестиционном партнерстве, который, по его словам, давал необоснованные выгоды конкурентам, включая Японию, и не в полной мере учитывал интересы американских рабочих. Важно, впрочем, подчеркнуть, что досталось не только европейцам и азиатам: одновременно мишенью для нападок нового лидера стало и Североамериканское соглашение о свободной торговле (НАФТА), заключенное между США, Мексикой и Канадой и вступившее в силу в 1994 году. Этот документ, согласно Трампу, снимал слишком много торговых барьеров, избыточно упрощал импорт, оборачивался ростом торгового дефицита и падением местного производства. По замыслу новой американской администрации североамериканское торговое соглашение предстояло согласовать заново, а в случае отказа партнеров от этой процедуры официальный Вашингтон обещал в одностороннем порядке выйти из него.
«Соглашение НАФТА стало настоящей катастрофой для американских компаний, работников и страны в целом. Белый дом планирует внести значительные изменения в это соглашение либо вообще избавиться от него»[11].
Подобное намерение было воспринято экспертным сообществом с удивлением, поскольку дефицит торгового баланса во взаимоотношениях США и ЕС почти в три раза выше, чем с Мексикой, и в четыре раза выше, чем с Канадой. Во время предвыборной кампании Трамп не раз утверждал, что намеревается неукоснительно следовать девизу «Америка – в первую очередь!». В своей речи на съезде республиканской партии в Кливленде, еще будучи кандидатом в президенты, будущий глава США выдвинул следующий тезис: «Американизм, а не глобализм, будет новым кредо. Наша страна достигнет невероятных новых высот, каких не достигала ранее»[12]. Одно из объяснений столь явного оживления протекционистской линии эксперты усмотрели в нежелании Европы «платить за свою защиту», упомянутом выше.
Однако позже выполнено было отнюдь не все. Вступив в должность, Трамп уже в январе 2017 года подписал указ о выходе США из соглашения о Трансатлантическом торговом и инвестиционном партнерстве; но, оценивая этот шаг, не стоит забывать, что он был скорее символическим: соглашение не было ратифицировано Конгрессом США – и, соответственно, не действовало. Что касается аннуляции соглашения НАФТА, то от данного предвыборного обещания Трамп вообще отказался, заявив, что на сегодняшний день ограничивает свои устремления лишь пересмотром этого договора.
Американо-российские отношения: сотрудничество соперников
Победа Трампа, как полагают многие эксперты, теоретически открыла «окно возможностей» для новой разрядки в американо-российских отношениях на протяжении ближайших четырех лет[13]. Но указанный процесс, как подчеркивает американский лидер, не может быть новой версией «перезагрузки», поскольку данный термин был скомпрометирован администрацией Барака Обамы. Соглашаясь с этим, важно понимать, что в нынешних условиях российское направление едва ли станет приоритетным во внешней политике американской администрации. Это значит, что при определенных обстоятельствах благополучием и стабильностью в этой сфере можно будет жертвовать в пользу других, более важных для американцев, направлений.
Хотя внешнюю политику США определяет лично президент, состав его администрации не менее важен. Как считает военный эксперт Виктор Есин, заметное улучшение сотрудничества между Россией и США в военной сфере при Дональде Трампе вряд ли станет возможным, так как в его окружении преобладают люди, настаивающие на жестком диалоге с Россией. Вместе с тем не очевидно, что и официальная Москва будет готова к крупным разменам в рамках гипотетической «большой сделки». Например, она вряд ли согласится пересмотреть рамки своих отношений с Китаем, что было бы желательно для Америки. Скорее всего в обозримой перспективе будет иметь место ситуация «соперничества с элементами сотрудничества».
По мнению ряда российских специалистов, на сегодняшний день развитие американо-российских отношений может идти несколькими путями[14]:
Сценарий «Вспоминая Рейгана». Если новая экономическая повестка, продвигаемая администрацией Трампа, будет иметь успех, то она, невзирая на возражения Москвы, запустит амбициозную программу модернизации ядерного арсенала. Отношения двух стран останутся крайне напряженными, украинский кризис превратится в «замороженный конфликт», а создание коалиции для противодействия воинствующим исламистам в Сирии станет невозможным.
Сценарий «Продолжение конфронтации». Если новый экономический курс окажется неудачным, то США попытаются возместить его провал активизацией своей политики на Ближнем Востоке и в Восточной Европе. Последствия будут сходны с теми, которые сулит предыдущий сценарий: военно-политическое противоборство двух стран не только сохранится, но и усилится, а его результаты могут оказаться непредсказуемыми.
Сценарий «Новый изоляционизм». Возможен, однако, и такой вариант, при котором экономические неудачи Трампа окажутся настолько глубокими, что у его администрации, подвергающейся все более острой критике внутри страны, просто не хватит сил для масштабных внешнеполитических инициатив. В таком случае на первый план выйдет внутренняя политика, мир за пределами Америки будет предоставлен самому себе, а Россия, соответственно, получит бóльшую свободу рук – при сохранении жестких нападок со стороны США.
Сценарий «Возвращение Франклина Рузвельта». Эта опция предполагает успех экономической политики при уменьшении конфликтности политики внешней. В случае реализации этого сценария позитивный опыт борьбы с «Исламским государством», запечатленный в освобождении от исламистов части территории Сирии и Ирака, а также теплые отношения между Владимиром Путиным и Дональдом Трампом помогут снизить общее напряжение в отношениях между Россией и НАТО и приступить к постепенному урегулированию украинского кризиса. Эффективное сотрудничество с США в Сирии позволило бы России зафиксировать свои геополитические приобретения в регионе. С точки зрения экспертов аналитического агентства «Внешняя политика», только такой сценарий предполагает выдвижение Соединенными Штатами новых приоритетов по отношению к России.
О пользе разрядки: неопределенность очевидного
Для европейских стран, как и для самой России Федерации, разрядка в отношениях между США и Россией, если она состоится, будет иметь важные последствия. Во-первых, спад напряженности положительно повлияет на экономическое сотрудничество между ЕС и Россией, поскольку санкционное противостояние наносит взаимный ущерб и российской, и европейской экономике. Отечественная экономика серьезно зависит от Европы: главными партнерами нашей страны по-прежнему остаются страны ЕС, на которые приходится 42,2% импорта и 53,8% всего экспорта. В сравнении с показателями стран, входящих в организацию Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (34,3% импорта и 18,9 % экспорта) и Содружества Независимых Государств (13% импорта и 14% экспорта) эти цифры выглядят весьма внушительно[15]. Можно констатировать и встречную зависимость европейских потребителей от поставок российских энергоресурсов: 67,5% экспорта российской нефти приходится на страны Европы, в то время как на Китай –16,85%, а на США – всего 6%[16]. Для самих же США и России, по мнению отечественных исследователей, двусторонние отношения станут конструктивными «только тогда, когда под них будет подведен солидный базис торгово-экономического и инвестиционного сотрудничества»[17].
Во-вторых, разрядка сократит угрозу прямого военного столкновения между двумя странами. За последние три года Россия увеличила число своих стратегических ядерных боеголовок более, чем на четверть; приостановила действие соглашения с США об утилизации оружейного плутония «из-за недружественных действий» Вашингтона; развернула в Калининградской области ракетные комплексы «Искандер», способные нести ядерные заряды. В свою очередь блок НАТО предпринимал немалые усилия, направленные на повышение уровня боеготовности и мобильности национальных армий альянса, в первую очередь Сил реагирования НАТО; сформировал передовые координационные центры альянса в Болгарии, Латвии, Литве, Польше, Румынии и Эстонии; укрепил группировку противоракетной обороны США в Польше и Румынии. Все это, безусловно, свидетельствует об опасной динамике.
В-третьих, нормализация отношений между Вашингтоном и Москвой имеет ключевое значение для урегулирования сирийского кризиса. Россия очень хотела бы добиться от Америки фактического признания в качестве ключевого игрока ближневосточной политики. Эта цель исключительно важна для нее: так, жестко отреагировав на ракетный удар американцев по аэродрому в провинции Хомс в апреле 2017 года (он был назван «агрессией против суверенного государства в нарушение норм международного права, причем под надуманным предлогом»[18]), Москва не стала сбивать американские ракеты и не отменила назначенный на тот же месяц визит государственного секретаря Рекса Тиллерсона в российскую столицу. Иначе говоря, несмотря на все разногласия относительно отстранения Башара Асада от власти, у США и России есть возможности для продолжения диалога. Условия для него, по мнению группы ситуационного анализа ИНИОН РАН, обеспечивает «прагматичный подход» администрации Трампа, которая, в отличие от администрации Барака Обамы, «делает упор не на демократизации Ближнего Востока и устранении сохраняющихся там нелояльных Вашингтону авторитарных режимов, а на максимально быстром разгроме радикальных исламистских группировок»[19].
Таким образом, Россия, Европейский союз и США продолжают образовывать асимметричный треугольник, характеризуемый диспропорциями применяемых в его рамках ресурсов, целей и инструментов. Ретроспективный взгляд на историю политического диалога Америки, Европы и России свидетельствует о систематической смене периодов разрядки и конфронтации. Текущая фаза функционирования этого геополитического треугольника еще до конца не оформлена; множественность сохраняющихся в нем неопределенностей не позволяет пока говорить о вызревании новых точек трехстороннего сотрудничества и консенсуса.
[1] Группа ситуационного анализа ИНИОН РАН обсудила первые шаги администрации Дональда Трампа (http://inion.ru/index.php?page_id=208&id=986&ret=&printmode).
[2] Цит. по: «Брексит», Меркель, НАТО и Россия: Трамп поговорил с The Times и Bild // Евроньюс. 2017. 16 января (http://ru.euronews.com/2017/01/16/donald-trump-sets-out-foreign-policy-g…).
[3] Kirby W. Trump Calls EU a «Vehicle for Germany» as He Slams Merkel’s «Catastrophic Migrant Mistake» // Express. 2017. January 16 (www.express.co.uk/news/world/754605/Donald-Trump-EU-vehicle-for-Germany-…).
[4] См.: Defense Expenditure of NATO Countries (2009–2016). NATO Press Release.2017. March 13 (www.nato.int/nato_static_fl2014/assets/pdf/pdf_2017_03/20170313_170313-p…).
[5] Данилов Д. Североатлантический альянс: бремя Трампа // Международная жизнь. 2017. 27 апреля (https://interaffairs.ru/news/show/17442).
[6] Sanger D., Haberman M. Donald Trump Sets Conditions for Defending NATO Allies Against Attack // The New York Times. 2016. July 20 (www.nytimes.com/2016/07/21/us/politics/donald-trump-issues.html).
[7] Данилов Д. Указ. соч.
[8] Johnson J. Trump on NATO: «I Said It Was Obsolete. It’s No Longer Obsolete» // The Washington Post. 2017. April 12 (www.washingtonpost.com/news/post-politics/wp/2017/04/12/trump-on-nato-i-…).
[9] Цит. по выступлению на семинаре «Россия – ЕС – США: разносторонний треугольник». Институт мировой экономики и международных отношений РАН, 6 марта 2017 года (www.imemo.ru/index.php?page_id=502&id=2933).
[10] Данилов Д. Указ. соч.
[11] Цит. по: Трамп: соглашение NAFTA – катастрофа для Америки // Московский комсомолец. 2017. 18 апреля (www.mk.ru/economics/2017/04/18/tramp-soglashenie-nafta-katastrofa-dlya-a…).
[12] Цит. по: Трамп пообещал, что новым кредо США станет американизм // РИА «Новости». 2016. 8 августа (https://ria.ru/world/20160808/1473880516.html).
[13] Пархалина Т. Возможна ли новая разрядка? // Европейский диалог. Экспертная группа. 2017. 15 мая (www.eedialog.org/ru/2017/05/15/vozmozhna-li-novaya-razryadka/).
[14] Подробнее см.: Международные угрозы 2017. Прогноз угроз международной безопасности и стабильности / Под ред. А. Безрукова, А. Сушенцова. М.: Фонд Горчакова; Аналитическое агентство «Внешняя политика», 2017. С. 10–15.
[15] См.: Шепелев И., Морозов С. Анализ санкций против России, определение возможного их влияния на развитие оборонно-промышленного комплекса и промышленности в целом // Экономика, управление и инвестиции. 2014. № 2 (http://euii-journal.ru/pdf/2014/2(4)/2.pdf).
[16] См.: Кравченко Л. Экономические санкции против России: вызовы и угрозы(http://rusrand.ru/events/ekonomicheskie-sanktsii-protiv-rossii-vyzovy-i-ugrozy).
[17] См.: Группа ситуационного анализа ИНИОН РАН…
[18] Цит. по: Песков рассказал о реакции Путина на удар США по сирийской авиабазе // РИА «Новости». 2017. 7 апреля (https://ria.ru/syria/20170407/1491701396.html).
[19] См.: Группа ситуационного анализа ИНИОН РАН…