Опубликовано в журнале Новый Мир, номер 12, 2016
Павлова Вера Анатольевна родилась и живет в Москве. Окончила
музыкальный колледж МГИМ им. А. Г. Шнитке и
Российскую академию музыки им. Гнесиных. Лауреат премий Аполлона Григорьева
(2000), «Anthologia» (2006) и других. Автор
девятнадцати поэтических книг.
* *
*
вечерами долгими
славно помечтать
ляжем поудобнее
помечтаем вспять
ласки осторожные
райские места
подари нам прошлое
добрая мечта
* *
*
Как ты балуешь
меня!
С чистого листа
в дневнике не
злоба дня —
утра доброта.
Ты привёл в
порядок дом.
Я стихи плету.
Мы гуляем перед
сном
над бездной
по мосту.
* *
*
В объятьях любви
земной
вторя ласковым
песням,
почувствовала
спиной
землю — телом
небесным,
домом — иные миры,
спариванье —
пареньем,
оттиск смятой
травы —
кольчугой и
опереньем.
* *
*
Живопись скал.
Почерк лозы.
Смешанный хор
моря.
Поцеловал
в обе слезы —
и осушил горе.
Верить рукам —
любит, любим —
светом из глаз
греться.
…в звёздчатый
шрам,
в сердце под ним,
в то, что внутри
сердца.
* *
*
Выстиран воздух,
асфальт разутюжен
и отпарены листья.
Окна открыты.
Садимся за ужин.
«Вести»:
кровопролитье.
Льёт —
послесловием ливня — с карниза.
Каплями светятся
ветки.
Любимый, выключи
телевизор.
Выдерни шнур из розетки.
* *
*
Что остаётся
старости?
Только смотреть
новости
заокеанской
страны,
которой мы не
нужны.
В толстых очках. В
наушниках.
И узнавать
однокашников
в министрах
муторных дел.
Ишь ты, как
постарел!
* *
*
Учебники
заплечные.
Нательный ключ. Иди
по
зимнему, по млечному,
по скользкому
пути.
Потёмки
непроглядные.
На кухнях жёлтый
свет.
Тетрадки
аккуратные.
Неправильный
ответ.
* *
*
Рукав в комариной
крови,
не знаю — моей?
Твоей?
Да: кровное
братство любви
всего на свете
прочней.
Да: на кровеносных
путях
случаются встречи
встреч.
Да: всё остальное
пустяк,
которым легко
пренебречь.
* *
*
Хотел
бы в единое слово…
Все тяготы, все
печали,
утраты, страхи,
ошибки —
в единое слово?
Едва ли.
Но хватит одной
улыбки —
последней на этом
свете.
С запасом хватит,
с лихвою.
В ответ
улыбнитесь, дети,
укрывая меня с
головою.
* *
*
Страшно ли
стариться?
Нет. Ни капельки?
Да.
Я не красавица,
я — сама красота.
Видишь ли,
зеркало,
отраженье — мираж.
Не зря же я ни
разу в жизни не делала
макияж.
* *
*
Чувствую взгляды
вслед.
Спинку держу
прямо.
Дамский велосипед.
Стало быть, я —
дама.
Круг. Ещё один
круг.
Куколка. Нефертити.
Вот, могу и без
рук.
И вы свои уберите.
* *
*
Брат, собрат, собратец
по пуху и перу,
вот и собран
ранец.
Я тоже не умру
вся. На честном
слове
продержится душа,
от покоя, воли
и нежности дрожа.
* *
*
А вот и я,
кастелянша былья,
житья-бытья
секретарша.
Нет никого моложе
меня,
нет никого старше.
Постой, минутная,
погоди,
дай-ка
взглядом окину
полвека, пол-вечности позади,
меньшую половину.
* *
*
У скоморохов и
пиитов,
у быстроногих
менестрелей,
сладкоголосых
сибаритов
семь воскресений
на неделе.
Не веря своему
везенью,
сегодня воскресаем
вместе,
а завтра — снова
воскресенье,
выздоровление от
смерти.
* *
*
В комнатке
меланхолика
пух золотит и прах
солнечный луч —
соломинка
тонущему в слезах.
Не просыпаться?
Рада бы,
надо бы, да
нельзя.
В каждой слезинке
— радуга.
Радуйся. Радуйся.
* *
*
Мой Хлебников, и я
была ведома
вопросом
поцелуев в жизни сколько,
пока не вверил мне
ключи от дома
Терентьев Колька.
И стало счетоводам
не под силу
ответить —
херувимы, на подмогу! —
кому мы чаще
говорим СПАСИБО —
друг другу? Богу?
* *
*
Божественная
акустика.
Летящее в купол
бельканто.
Моё отечество —
музыка.
Мои земляки —
музыканты.
Надгробий и статуй
арии.
Дуэты огня с
позолотой.
Ван Эйк не ошибся — ангелы
обучены грамоте
нотной.
* *
*
Книге — быть.
Помощники скорые,
оцените мою
сноровку:
из соломинок, за
которые
я цеплялась, плету
циновку.
Стайка ангелов на
подоконнике,
вас, ребятки,
отблагодарю ли?
Сколько раз мне
хватало соломинки,
той, что вы
приносили в клюве!
* *
*
Густой весенний
тихий снег,
беззвучный
колокольный звон…
Сегодня умер
человек,
который был в меня
влюблён.
Блестит монеткой
на ребре,
летит куда-то,
белокрыл,
тот, кто однажды в
декабре
букет сирени
подарил.
* *
*
Канада —
Подмосковье Америки.
Торонто —
Подмосковье Нью-Йорка.
Гоняю по Торонто
на велике,
одолеваю трудную
горку.
Закату улыбается
улица.
Смеркается.
Чайковского? Глинку?
А на балконе белка
любуется,
как спят
велосипеды в обнимку.
* *
*
рецидивом юности
синяки под глазами
ласковые глупости
тёплыми голосами
наслажденья
дружные
встык в обтяжку в облипку
лёгкие воздушные
поцелуи в улыбку
* *
*
Не отвлекайся,
вспомни,
как это началось
там, где
сплетаются корни
сосен, слов и
волос,
снов и
воспоминаний,
радостей и неудач…
Давнее лето.
Дальний
берег. Уплывающий
мяч.
* *
*
содержанье кипяток
форма чаша ледяная
восемь раскалённых
строк
рифма точная двойная
век пройдёт века
пройдут
всё течёт всё
изменяет
а стихотворенье
тут
не тает не
остывает