Опубликовано в журнале Новый Мир, номер 7, 2014
Басинский Павел Валерьевич родился в 1961 году в г. Фролово Волгоградской области. Окончил Литературный институт им. А. М. Горького. Литературовед, критик, прозаик. Автор многих книг, в том числе «Лев Толстой: бегство из рая» (2010), «Страсти по Максиму» (2011), «Святой против Льва. Иоанн Кронштадтский и Лев Толстой» (2013). Лауреат премии «Большая книга». Постоянный член жюри Литературной премии Александра Солженицына. Живет в Москве. Постоянный автор «Нового мира».
Ирина Бенционовна Роднянская — фигура многогранная и при всей ее личной скромности и непубличности сделала много: в литературоведении, популяризации философии, литературной критике. А период ее руководства отделом критики «Нового мира» я считаю расцветом критики этого журнала, вторым, может быть, после расцвета критики «Нового мира» 1950 — 1960-х годах.
Я счастлив, что мне довелось в то время печататься в «Новом мире» и общаться с Ириной Бенционовной.
Сегодня критика находится, на мой взгляд, в кризисном состоянии. Это происходит оттого, что критика перестала справляться с литературным процессом. Хорош он или плох, этот процесс, но он существует, он сложный, пестрый, меняющийся, а у критики как будто бы нет инструмента для описания этого процесса.
Но главная проблема заключается в том, что инструментом для описания процесса является сам критик. В этом плане я считаю абсолютно точным название книги Сергея Чупринина «Критика — это критики». Более точной формулировки критики я не знаю, хотя их существует много.
Критика — это критики. И сегодня есть ощущение, что нет фигуры, которая способна быть адекватной литературному процессу, охватить этот процесс, выявить какие-то его узловые точки и дать его описание. Для меня в 90‑е годы Ирина Бенционовна и представлялась таким критиком, которая была способна связать воедино этот процесс и дать о нем какое-то представление. А 90-е годы — очень сложное время.
Интересно, что она начинала в критике достаточно рано, но по-настоящему вошла в нее в конце 80-х — 90-е годы, когда недостатка в критиках не было. Это было удивительное время, когда еще активно работали критики старшего поколения и пришло много критиков нового, моего поколения, которые печатались в основном в газетах (это был расцвет газетной критики: и «Литературка», и «Независимая газета», и «Сегодня», и «Коммерсант»). Да и журнальная критика была разнообразной. Но фигура Ирины Бенционовны, безусловно, выделялась и здесь. И вот почему.
На мой взгляд, главным недостатком критиков старшего поколения в то время было то, что они не принимали того, что пришла новая литература, что литературная ситуация изменилась. Я помню, как один очень известный поэт на церемонии вручения «Русского Букера» обратился к Вячеславу Курицыну со словами: «Ну, как поживает русский постимпрессионизм?» То есть ему было все равно: постимпрессионизм, постмодернизм… Критики старшего поколения старались делать вид, что ничего существенного в литературе не поменялось. Ну, изменились условия, появилась свобода слова, да, — а вот так чтобы принципиально… нет. Появились какие-то Пелевин и Сорокин, но разве это принципиально новые писатели? Нет…
Для критиков старшего поколения очень важной была апелляция не только к профессиональному читателю, а к читателю широкому. Этим они, в общем-то, и отличались от нашего поколения. И занимая такую позицию, они в известной степени теряли этого читателя, потому что этот читатель уходил к новым писателям: к тому же Сорокину, к тому же Пелевину…
У критиков моего поколения был другой недостаток: нас не очень волновало мнение широкого читателя, нас интересовало цеховое мнение: мы вращались в своем кругу, мы писали так, что это было понятно нам самим, людям из литературной среды, было понятно участникам тех дискуссий. Со временем и этот круг читателей — внутрицеховой, внутрилитературный — тоже распадался, литература дробилась, и цельность диалога, понятность диалога в этой среде тоже терялись.
Ирина Бенционовна как-то в одном интервью сказала, что она «критик-дилетант». Это, конечно, лукавство, потому что она пришла в критику с огромными знаниями, с огромным научным аппаратом, но в этом была и своя правда в том смысле, что она пришла оценивать эту литературу как бы в одиночку. Вот она одна, она говорит: «Я просто высказываю свое мнение о тех или иных фигурах». В ее статьях того времени не было самоуверенности, самонадеянности… Это был одинокий пытливый анализ и попытка понять, что это за писатель новый явился, что с ним происходит и что он принес в литературу.
В этом контексте упомянутая фигура Пелевина очень любопытна, потому что для критика поколения Роднянской, конечно, выступить «за» Пелевина — это был поступок. Пелевин воспринимался скорее как раздражающий фактор и критиками старшего поколения, и многими критиками моего поколения, которые придерживались более традиционных ценностей. И вдруг Ирина Роднянская пишет очень интересную статью о «Generation └П”», где исследует Пелевина, что было неожиданно, как некую интеллектуально-духовную фигуру. И с этой же точки зрения, хотя уже более скептически, она оценивает его роман «S.N.U.F.F.» в одной из последних статей.
В этом была неожиданность, в этом была и ее особая позиция. Ей был внятен и язык нового поколения, и традиционные ценности. И эта позиция, такого пытливого, спокойного, а с другой стороны, очень субъективного и страстного анализа, была очень притягательна в ее статьях 90-х, а потом 2000-х годов. Недавно я перечитал ее статьи и увидел, что они не утратили своего значения, они читаются и сегодня вполне актуально.
Я искренне поздравляю Ирину Бенционовну с этой заслуженной наградой. Критиков вообще мало, у них нет своих премий, их очень редко награждают, а критик — это куда более редкий талант, чем талант писателя: крупных писателей много, крупных критиков очень мало.
Сентябрьский номер журнала “Новый мир” выставлен на сайте “Нового мира” (http://www.nm1925.ru/), там же для чтения открыт августовский номер, в “Журнальном зале” «Новый мир» № 9 появится после 28 октября.