Опубликовано в журнале Новая Юность, номер 3, 2012
ПЕРЕЛОМ
Сáския сына баюкает сказками.
Сухо шуршит уголек.
Света не видно сквозь слякоть фламандскую,
Марша не слышно. Але!
С палкой отец ковыляет за матерью.
В холмик воткнуто весло.
В парке с дояркой и копьеметателем
Снегом людей занесло.
Музыку сквозь пробиваясь трофейную,
Эхом наш голос воскрес.
Эти гулянья прости по аллеям нам.
Хлеб ненаучный нам днесь.
Днесь нам на противень жаренных бройлеров,
В соль клубень наш обмакни,
Чтоб вспоминали под мясо с картофелем
Радостный день едоки.
Ропот животных под кровлей соломенной.
К телу склоненную тень. —
Все, что за бабушкой твердо запомнил я
В этот рождественский день.
КАМЕНЬ
Научи нас, осень, умирать,
Плакать. И от праздности на даче
Чахнуть.
Раз. Два. Три. Четыре. Пять.
Ну же, выходи скорее, зайчик!
Верить в сад, разглядывая глушь
С грушами и яблонями в окнах.
Дальше — леса высохшая тушь.
Лужи, отражающие бога.
Дальше то, что знали наперед. —
Сыто разевает пасть волчище.
Бас в шинели арию ревет.
И татары оперные рыщут.
Что, поэт, качаешь головой,
Высунувшись из собачьей будки?
Слышишь? — Говорит страна с тобой.
Сухожилья рвутся в мясорубке.
Слышишь, как безжалостно скрипит
Глупый мальчик, заполняя дело?
Лес подробный. Рябь в краю рябин.
Теплый хлеб в избе заиндевелой.
Что еще? Охотник пострелять
Выбегает. Раз. Два. Три. Четыре.
Пять. Поэт выходит погулять
На пустые улочки Чердыни.
ЭВАКУАЦИЯ
Я знаю, такое случалось не раз…
Дорогами черными, узкими
На землю большую испуганных нас
Везут в громыхающем кузове.
Мы ночи не спим, нарушаем режим,
И, завороженные елками,
Не слышим, как зло грузовик дребезжит,
Щебечет картаво щебенкою.
Суровое небо, несладкая жизнь.
Щербатые юнкерса лопасти.
Испуганно мама кричит нам: “Держись!”,
Когда мы взлетаем над пропастью.
Взмывает отдельно от тела душа,
И сердце обмякшее движется
За хрустнувшим грифелем карандаша,
За буки, за веди, за ижицей.
Слова подобрать не мое ремесло,
Рассыпались буквы по кузову.
Дремота плодовая, ягодный сон.
Советская добрая музыка.
ПРОЩАЛЬНЫЙ КОСТЕР
Трава порыжела, и пахнет паленым,
И пенится в луже карбид.
Погода нелетная. Перед полетом
Пропеллер упрямо гудит.
Огонь подобрался к лицу слишком близко.
Легли в темноту тополя.
К переднему зубу прилипла ириска,
Комична улыбка твоя.
Взаправду Елена простила Емелю.
Физрук отправляется спать.
Бессмысленный долгий медляк. — Не успею
Тебя уже поцеловать.
В пустынную Трою пиши мне оттуда
Как есть, не стремись угодить.
Всю жизнь по охапке цветов тебя буду
На фото цветном находить.
ПЕРВЫЙ СНЕГ
Прогремел поздней осени выстрел,
Вышел лес из воды без листвы.
У ручья, не наполнив канистру,
Я, как куст без движенья, застыл.
Съехал розовый дом за ограду,
Глины масляный срез заалел,
Чтоб сойтись в перспективе обратной,
Как в воронке, в моей голове.
Чтоб открыл я, все пестрые части
В день единый осенний собрав,
Не в своде, не в праздности счастье. —
Сыпет крохами счастья зима.
Хватит света теперь за глаза мне. —
Склон пылает, и поле горит.
Бог пришел к человеку внезапно
И ни в чем его не укорил.
* * *
Тихо по утрам, как в перевязочной.
Снег звериный заметает след.
Очищает на стоянке ласточку
От сугробов молодой сосед.
Тьму на стройке лампочка вагончика
Разогнать пытается сама.
Скоро день придет и тьма закончится.
Может быть закончится зима.
Положа на сердце руку, выскажу
Все, что накипело так давно. —
Остужает лоб похмельный сторожу
Инеем заросшее окно.
Он молчит, в овал уткнувшись тающий,
Капли по стеклу сбежать спешат.
Долго не кончается считалочка. —
Раненая дробь Упанишад.
Спрятаться опять не получается.
Находи скорей меня, мой друг!
День короткий. Сумерки сгущаются
Церкви покосившейся вокруг.
ПЕРЕЛОМ
Отражается в лужах глазунья-яичница.
Возвращается батя домой.
Лук на окнах в учительской завуч-язычница
Поливает святою водой.
Класс скрипит музыкально гусиными перьями,
Изучает ча-ща и жи-ши.
Мать из энциклопедии вырвала Берию,
А других вырывать не спешит.
Карта местности, линия фронта, разведчиков
Схемы — трассы, ряды батарей.
Пририсовываю красным жирные стрелочки,
Чтобы мы побеждали быстрей.
Я учиться хочу по строительной линии,
Потому что, хлебнув первача,
Убеждал нас отец, что с моею фамилией
Нету смысла идти на врача.
Наловчился я угол делить биссектрисою,
Находить верный катет углу.
О штанах Пифагора все мучаюсь мыслями
И часами уснуть не могу.
Алексей Дьячков родился в 1971 году. Стихи публиковались в журналах “Волга”, “Арион” и др. Живет в Туле.