Опубликовано в журнале НЛО, номер 3, 2006
Наверное, каждый, кто знал Ларису Иванову, готов теперь прибегнуть к тем сильным выражениям, которые она не допускала произнести при ее жизни.
Ей был отпущен недлинный срок и выпали ежедневные мучительные испытания (хотя бы при подъеме на ступеньку автобуса), но лишь изредка и по особым случаям — например, в дни последнего петербургского юбилея — она позволяла себе меланхолические признания:
Я «праздную», увы, сидя у телевизора. Что-то детское поскребывает и вызывает желание оказаться на Дворцовой, на Неве, в Царском, чтобы почувствовать Праздник (так устаешь от обыденности!), но страх толпы и понимание своей немощности удерживают дома.
Тем удивительнее, как она жила. Как с молодых лет сделалась не опекаемой, а, напротив, — опекуном, «волшебной помощницей» филологического сообщества. На памяти нашего поколения архивная разведка не мыслилась без ее советов, подсказок и заинтересованного внимания; отменно ориентируясь в тех бумажных сокровищах, с которыми связала свою судьбу, Лариса безошибочно понимала, кто и зачем забрел к ней, и каждый отходил от ее стола если не с нужными сведениями, то не с пустой головой. Охотничий азарт эгоистичен, и сейчас уже не вспомнить, сколько раз потерянные следы восстанавливались благодаря ее опыту и интуиции.
Неустанный диспетчер чужих архивных маршрутов, замечательный поисковик, Лариса не так часто обнародовала собственные находки. Но на ее публикации всегда оглядывались: они служили образцами высокого профессионализма, предусматривающего среди прочего жесткое самоограничение эрудита, верность принципам необходимого и достаточного. Не строя иллюзий относительно своего будущего, она, как и все, строила планы. Случалось, работа, уже взятая ею в долгую отделку, пересекалась с замыслом коллеги, и она отходила в сторону, никогда не затрудняя резвый шаг конкурента и не отказывая ему в поддержке.
Среди обласканных ее несентиментальной добротой и ободренных ее трезвым мужеством — Лариса была одинока. Чувство личной и общей вины неразрывно соединено с нашей благодарной памятью: прости, Лариса! Прощай.