Опубликовано в журнале НЛО, номер 6, 2003
ТАК
КТО ЖЕ ОНА ТАКАЯ —
СВАТЬЯ БАБА БАБАРИХА?
Ответ на этот вопрос дается в моей заметке, напечатанной дважды в юбилейном 1999 г.; она вошла в мою маленькую книжку «Хорошо ли мы знаем Пушкина?» и в серию заметок под общим названием «Уроки медленного чтения» в сборнике «Тайны пушкинского слова». Хочу с опозданием ответить на неубедительную критику моей заметки, содержащуюся в рецензии М. Строганова на этот сборник (Новое литературное обозрение. 2000. № 46. С. 428—429).
Я руководствовалась сведениями, которые содержатся в пушкинской сказке, а именно:
а) Бабариха — сватья сестер царицы;
б) она бабушка Гвидона.
На основании этих данных, на мой взгляд, следует однозначный вывод: Бабариха — мать царя Салтана.
Мой критик признает, что «сватья Бабариха названа в “Сказке о царе Салтане” “бабушкой” Гвидона» — именно так, в кавычках; дальше он поясняет, что «бабушкой может быть названа любая женщина соответствующего возраста». Да, это слово и в самом деле часто употребляется недостаточно интеллигентными людьми как обращение к немолодой женщине, но в сказке Пушкина сказано ясно:
…Но жалеет он очей
Старой бабушки своей.
Еще удивительнее предположение автора рецензии, что Бабариха «может быть сватьей не только для ткачихи и поварихи, но и для царя Салтана (ибо все родственники со стороны мужа или невесты являются для них и их родственников сватами)». Рецензент понимает значение слова сватья (с которым связаны недоразумения, упомянутые в моей заметке) в соответствии с его определением в 17-томном академическом словаре («мать или родственница одного из супругов по отношению к родителям или родственникам другого супруга»). Но каким образом Бабариха может оказаться сватьей царя Салтана, если у Пушкина сказано совсем иное? Несколько раз повторяются строки:
А ткачиха с поварихой,
С сватьей бабой Бабарихой…
И еще одно место:
Слуги, сватья и сестра
С криком ловят комара.
Слова, называющие степени родства (а также свойства — родства, «благоприобретенного» в результате заключения брачного союза), требуют указаний, по отношению к кому данное лицо является матерью, отцом, сестрой, братом, свекровью, тещей, шурином, свояченицей и т.д. (или это бывает ясно из контекста).
Эти нужные указания есть в сказке Пушкина, и из них недвусмысленно следует, что Бабариха — сватья сестер царицы. Если одновременно она бабушка Гвидона, то кем же ей еще быть, как не матерью царя Салтана?
Мне приходилось встречаться с недоверчивым отношением к такой «родственной квалификации» Бабарихи. Очевидно, кажется странным, что мать царя названа так «нецарственно», «простонародно». Ну, а как выглядит сам царь, подслушивающий разговор сестриц, стоя «позадь забора»?
В моей заметке мне показалось интересным сопоставить сказку Пушкина с одной из сделанных им записей народных сказок. Она начинается так: «Некоторый царь задумал жениться, но не нашел по своему нраву никого. Подслушал он однажды разговор трех сестер». После женитьбы царя на младшей сестре о двух других речи нет, а козни против царицы строит мачеха царя, которая, «завидуя своей невестке, решила ее погубить». Бабариха у Пушкина действует так же, как эта мачеха. И дальнейшее содержание народной сказки во многом совпадает с пушкинской.
В заключение не могу не высказать удивления по поводу одного места в рецензии М. Строганова. Перечислив известных ученых — авторов сборника, он продолжает: «Далее — мемуарные заметки о С.М. Бонди Н.В. Валмосовой-Бонди и Н.А. Еськовой». Получается, что мой «опус» о Бабарихе и является одной такой «мемуарной заметкой»… Не следовало ли выразиться более «актуально»?
Н.А. Еськова