А
Опубликовано в журнале НЛО, номер 3, 1999
Подготовка справочных пособий (энциклопедий, словарей, библиографических указателей) требует профессионализма, компетентности, ответственности за свое дело. Когда за подобное дело берутся люди, не обладающие ни необходимым опытом, ни соответствующими знаниями, в лучшем случае получается любительская поделка, в худшем — откровенная халтура.
Никто из членов редакционной коллегии нового биобиблиографического словаря (Н.А. Грознова, В.Н. Запевалов, А.И. Павловский, Н.Н. Скатов) не проявил себя ранее в качестве серьезного, авторитетного источниковеда или библиографа, да и литературоведческая квалификация их вызывает серьезные сомнения.
Нехватка научности неизбежно восполняется идеологической ангажированностью. Так было в советскую эпоху, так происходит и сейчас. Идеологии меняются, но идеологи у руля (в данном случае — литературоведческого) остаются.
В итоге в словаре немало статей, где научно несостоятельный автор, не обладающий навыками биографических и биобиблиографических разысканий, не способный к критическому анализу источников, вместо достоверной биографии предлагает читателю полностью мифологизированное и предельно идеологизированное повествование.
Остановлюсь только на одном, но зато весьма показательном примере — статье о С.А. Нилусе. Фигура это сложная, противоречивая, вызывающая споры и конфликты, писать о которой нужно взвешенно и объективно. Статья о нем должна быть, безусловно, в научном, ориентирующемся на высокие академические стандарты словаре “Русские писатели. 1800—1917”, выпускаемом издательством “Большая российская энциклопедия”, а уместна ли подобная статья в словаре для учителей, я не уверен.
Но посмотрим, во что превратил эту статью ее автор, А.М. Любомудров. Прежде всего нужно отметить, что он создал текст житийного типа, где абсолютно не упоминаются или даже извращаются порочащие персонаж факты. Например, автор пишет, что Нилус “происходил из семьи крупных дворян-землевладельцев” (Ч. 2. С. 108). Но факты свидетельствуют о ином. Дед Нилуса, “лифляндской нации”, перешел в русское подданство в 1778 г. Отец Александр и дядя Василий принадлежали в первой половине 1840-х гг. к числу известнейших московских игроков-махинаторов 1. И.С. Аксаков, например, называл его “известным мошенником” и писал, что он “с братом пользуется <…> скверной репутацией” 2. В принадлежавшем ему имении Золотарево, отягченном долгами, было всего двести крестьян 3, что вряд ли позволяет назвать его крупным землевладельцем.
Пойдем дальше. Автор пишет: “Н[илус] планировал принять священнический сан, но этому помешала кампания травли Н[илуса], поднятая в либеральной печати” (с. 109).
Что же это за “травля” такая? Бьюсь об заклад, что А.М. Любомудров в глаза не видел ни одной подобной статьи. Он полагается на заявление самого Нилуса, который писал лишь об одной статье — в “Новом времени”, газете, которую трудно назвать либеральной (мне, кстати, и там не удалось разыскать упоминаемую статью, хотя Нилус довольно точно указывает период, в который она могла появиться). И статья эта содержала отнюдь не клеветнические утверждения, а правду — сообщение о том, что Нилус, собирающийся постричься в священники, уже в течение длительного времени состоит в связи и прижил сына с женщиной, которую сам же в официальном прошении называл “распутной” 4.
Теперь, наконец, об опубликованных Нилусом “Протоколах сионских мудрецов”. Текст это, разумеется, не рядовой, а весьма и весьма меченый, один из ключевых в антисемитской пропаганде с 1920-х гг. и до наших дней. В научной среде он давно уже всеми (если не считать отдельных маргиналов) считается фальшивкой, в антисемитских кругах, разумеется, подлинным, аутентичным. Как бы ни относился к “Протоколам…” тот, кто берется писать о Нилусе, если его текст носит информационный, а не агитационный характер, он обязан указать на существование полемики вокруг этого текста.
Как же поступает А.М. Любомудров? Он все замазывает, чтобы не дай бог не заронить сомнение в подлинности этого текста. Делает он это так: “Во втором издании книги “Великое в малом” в 1905 г. Н[илус] опубликовал попавшую к нему рукопись под названием “Протоколы сионских мудрецов” — документ, в котором шла речь о способах скорейшего достижения мирового господства”. И ни слова о статусе этого “документа”! Конечно, и фальшивка — документ, она документирует факт подделки. Но насколько оправданы публикация Нилусом фальшивки в качестве достоверного материала и призывы к определенным действиям исходя из него?
А ведь в достоверность этого “документа”, когда он готовился к публикации, не верил почти никто из лиц, обладавших необходимыми знаниями для критической его оценки. Так, М.О. Меньшиков, один из самых ярых русских антисемитов 5, когда ему принесли этот текст, отказался печатать его в “Новом времени”, сразу распознав подделку 6. Протоиерей Иоанн Петропавловский, член Московского духовно-цензурного комитета, рассматривавший в марте 1905 г. рукопись Нилуса, включающую “Протоколы”, высказал предположение, что они составлены самим Нилусом либо его единомышленниками 7.
Что же касается “достижения мирового господства”, то А.М. Любомудров предпочитает не указывать, о ком идет речь. Но для самого Нилуса это было очень важно. В послесловии к публикации “Протоколов” он называет евреев пособниками Антихриста и стремится вызвать у читателей-христиан ненависть к ним: “…пока мы внутри себя будем сводить огнем и мечом свои беспорядочные домашние счеты, русский и европейский израиль, прикрываясь движением так называемого Сионизма, выберется в Палестину <…> и оттуда мановением жезла своего всемогущего Синедриона бросит на русских и европейских богоотступников, в полной безопасности для себя, несметные желтокожие орды…” 8. Ненавидя “обнаглевших жидов”, он мечтал о том, как крушил бы мечом врагов церкви Божией и царства русского православного, а “от жидовина бы и праху не осталось” 9.
Цензор С.И. Соколов в сентябре 1905 г., прочитав рукопись книги Нилуса с “Протоколами”, предлагал на заседании Московского цензурного комитета запретить текст, поскольку “опубликование его может <…> повести к истреблению повсеместно всех без исключения евреев” 10. И в годы гражданской войны, когда в белогвардейских частях широко распространялись брошюры с текстом “Протоколов”, они нередко являлись побудительным мотивом к еврейским погромам.
Однако А.М. Любомудров и словарь в целом выражают в финале статьи радость, что “творческое наследие этого выдающегося духовного писателя благодаря репринтным переизданиям вновь доступно широкому кругу читателей” (с. 110).
Вполне естественно, что и в библиографическом списке указаны только апологетические работы, а исследования, представляющие иные взгляды, например, книга С. Дудакова “История одного мифа” (М., 1993), просто проигнорированы.
Аналогичный характер носит статья П.В. Бекедина о третьестепенном литераторе С.С. Окрейце, который снискал себе известность в 1880—1890-х гг. своим ожесточенным антисемитизмом, а в начале XX в. (т.е. в период, о котором идет речь в словаре) был практически забыт. П.В. Бекедин выбирает стедующую “тонкую” формулировки для характеристики его взглядов: “Своим “Лучем” (журнал, который издавал Окрейц. — А.Р.) О[крейц] начиная с 1881 г. смело высвечивал сложные общественные проблемы (различные аспекты “еврейского вопроса” и др.)” (Ч. 2. С. 135).
Если учесть, что в словаре присутствует галерея любовно выписанных М.П. Лепехиным антисемитов (Н.Н. Брешко-Брешковский, В.П. Буренин, Б.В. Никольский, В.М. Пуришкевич, А.И. Тиняков и др.), которых больше ничего не объединяет, кроме этой черты их взглядов, то можно говорить о наличии в словаре определенной тенденции.