Опубликовано в журнале Новый Журнал, номер 290, 2018
* * *
Вот она женщина утром,
спящая рядом со мной.
Время не движется будто,
час уже скоро седьмой.
Как относительно мало
света в последние дни.
Первое солнце упало
на уголок простыни.
Ласково и неумело
небо пустило ростки
сквозь обнаженное тело,
грудь ее, щиколотки.
День узнается по свету.
Прямо, как песню из уст,
выучу женщину эту,
знать буду всю наизусть.
* * *
Помню, в детстве еще на бумаге
этот мир я придумывал сам:
бездорожье, церквушка, овраги
и какой-нибудь универсам.
Рисовал, перечеркивал, снова
рисовал – сохранился альбом.
Там почти что везде нарисован
одинаково маленький дом.
Крыша, стены, забор без калитки
и луна в уголке, облака.
Бесприютного детства попытки,
наверняка.
* * *
Поживи я хотя бы еще сорок лет,
изменился бы мир, стал бы мною воспет,
как неспешной печали полуденный сон,
до небесных пределов любви вознесён.
Всякой твари земной в пантеоне богов
я помог бы найти пропитание, кров,
утоляющий жажду безумства глоток
вдохновения, посланный вовремя – в срок.
Обделенному лаской, уставшему ждать
я помог бы, вернув ему добрую мать,
и любого подростка – смешного юнца
наделил бы умом я и дружбой отца.
Я бы каждому, только помашет рукой,
дал работу и денег, в которых покой.
Хочешь – сына себе золотого – точь-в-точь,
как и ты, хочешь самую нежную дочь?
Только вряд ли, с учетом того, что поэт,
проживу я хотя бы еще пару лет.
* * *
Под окнами
асфальтировщик,
национальность не скажу,
дороги выверенный росчерк
ладонью гладит, как жену.
Над бугорками беспокоясь
и всякой трещинке дивясь,
руки его нежнейший поезд
почти нащупывает связь.
Тропинка давняя, дорога –
во снах рождение тепла.
И я, бывало, так же трогал
жену, пока она спала.