Опубликовано в журнале Новый Журнал, номер 287, 2017
МИНУТА В МИНУТУ
Орфею не оглянуться
Эвридика следует за ним
в темноте
шаги ее легки почти бесшумны.
Он прислушивается к ее
сладким вздохам за спиною
ее выдох скользит меж его лопаток
щекочет спину
запах ее волос
жасминовый и коричный
голову кружит
позвякивание браслетов на тонких ее кистях
и щиколотках стройных в ритме танца
кровь волнует
ноги сами начинают
двигаться в танце.
Но от внезапной мысли
о том что милая вновь
исчезнет в мраке Аида
голова кружится
как от темного почти черного
колхидского вина
в конце многочасового пира.
Горький запах полыни
опережает вой шакалов
и лай химер
в темнеющих у дороги зарослях
Орфей заводит песнь
о неразделенной любви
госпожи к несчастному молодому рабу
тонколицому и стройному
как кипарис вечнозеленый
с белозубой улыбкой
который прислуживает
за трапезой
стоя за креслом ее ревнивого
деспота мужа
Мальчик опускает янтарные глаза
когда госпожа томно
улыбается и просит его
собрать коралловые бусины
скатившиеся на пол
из внезапного лопнувшего
старинного ожерелья
привезенного из Сарматии мужем.
Зачарованные шакалы в такт подвывают
химеры вздыхают
испуская серный запах.
Не слышно больше шагов Эвридики
дыхание ее
легкое как шум морских волн
июльской ночью
затихло
Орфей зубы сжимает
чтобы не оглянуться
слышит только стук собственного сердца
и шелест листьев
на деревьях придорожных
еще стрекот цикады
Наигрывает любимую мелодию Эвридики
которую напевал ей на ложе
в дни счастья
она все не отзывается
только вдали шакалы снова завыли
вот сейчас обернется несчастный
* * *
Ты – лис хитро путающий следы
а я глупый кролик
у которого хвост торчит из-за куста
легкая добыча
ты – иезуит
привыкший к иносказательному
красивому письму
левым мизинцем
к правому уху
заплечных дел балетмейстер
дамский брадобрей
Ив Сен-Лоран для бедных
а я фабричная девчонка
по выбору
любящая спускаться в клоаку города
вместе с народом
с пиплами.
Ты – любитель сексуального разнообразия
и эмоциональной упрощенности
секса, как отшелушивания,
отлетания
как невозможности близости.
Я – дура протягивающая себя
на подносе – на!
Чуда-юда.
Вдруг ты почувствуешь
как мое голое сердце бьется
под серебряным колпаком блюда
подденешь на вилку
в рот положишь?
* * *
Эвридика в царстве Аида
уже пятую зиму.
Землю льдом сковало
и звук летящего снега
как тихий свист змеи,
ужалившей Эвридику,
заглушает все остальные.
Орфей погружен в тоску
кифара его
завернутая в платок
который любимая расшила маками
как те, что покрывали
склоны гор во Фракии
в мае,
как будто
перестроилась лишь
на печальные песни
или вовсе безмолвствует.
Не смотрит он в сторону
прекрасных женщин
нимфы и друиды
тоже вспоминают
Эвридику
и слезу роняют по весне
вспоминая как она с ними
плясала и плела венки.
Орфей и рад бы встряхнуться
выпить вина со старыми друзьями
попеть на пирушке
но летаргия, как холод,
сковала его члены
еда на лучших пиршествах
кажется горькой как полынь
вино на вкус как уксус
девушки все как будто
на одно лицо
улыбки их кажутся неискренними
ужимки жалкими.
Кроме Сафо
не может он и двух слов сказать
ни одной.
Вакханки возненавидели его
за гордость
думают что презирает он прекрасный пол
лишившись Эвридики.
Орфей же смерти больше не боится
вакханкам не возражает
надеется на встречу
с той единственной
что его жалела
когда его кифара
отказывалась петь.
* * *
Я капля в потном бульоне нью-йоркского лета
Плыву в несознанку в толпе в то время
Как черная птица воспаряет в воздух
Между домов с мавританскими арками и колоннами
Голубые гортензии никнут в жару на фермерском рынке
Там снуют дети меж ног родителей и детских колясок
Два толстых бульдога на прогулке с хозяйкой
Нагло виляют мускулистыми задами
А я скучаю по своему месту на твоем
Слегка потном левом плече
Это там и тогда когда
Все бильярдные шары дружно запрыгивают в лузы
Поезд приходит на вокзальную станцию минута в минуту
Красный амариллис на подоконнике моей мамы
Который цветет только единожды в год
Расцветает «в аккурат» перед Новым Годом
И пятилетний мальчик выигрывает рубль
На свой заветный лотерейный билет.
* * *
Ты говорил
что любил слушать
когда я рассказывала
как прошел мой день
на работе. Просто
слушал меня
не перебивая
с добродушным интересом.
Просто вставал мыть посуду
после приготовленного мной обеда.
Просто не тормошил меня
когда мы смотрели
фильм Лины Вертмюллер
в постели.
Просто я засыпала
у тебя на коленях
и ты продолжал
смотреть тихонько
меня не будя
с сигаретой в одной руке
гладя меня по голове
свободной.
Просто мне этой
тишины
этого покоя
так не доставало
как бегущему марафон
передышки.
Я и сейчас вспоминаю
эти паузы
в музыке
эту остановку в пустыне
этот глоток
родниковой воды чистой
перед тем
как снова седлать коня
перед дальней дорогой
пыльной и каменистой.
Нью-Йорк