Опубликовано в журнале Новый Журнал, номер 280, 2015
От Зарубежья до Москвы. НТС в воспоминаниях и документах. 1924–2014 / Предисловие Б. Пушкарева. – М.: НП «Посев», 2014, 284 с., илл.
По истории Народно-Трудового Союза (НТС) можно изучать историю Зарубежной России. Более того: одна из старейших организаций русской эмиграции за свои девяносто лет существования отразила в себе все основные «русские темы» ХХ века. Она родилась на гребне первой волны русской эмиграции, когда для двух миллионов беженцев из Российской империи начался их горький путь Исхода. Едва ли не в худшем положении среди всего этого моря апатридов оказались добровольцы Армии Врангеля: мало кто из европейских стран решился дать приют целой армии молодых профессиональных военных. Задачей же главнокомандующего было сохранить целостность армейских соединений для дальнейшей борьбы с большевиками. Его армию не побоялись принять две небольшие балканские страны: Королевство сербов, хорватов и словенцев и Болгария; обе нуждались, прежде всего, в молодой рабочей силе. История военной русской эмиграции в этих странах меньше всего изучена и плохо сохранена: военные хорошо сражаются, но плохо рассказывают. Однако известно, что в 1924 году на болгарских рудниках в Пернике был создан молодежный кружок русских эмигрантов – один из многих возникших в те годы. Это и есть начало НТС. В 1928 году, как пишет в своем предисловии Б. Пушкарев, началась подготовка к слиянию всех национальных союзов молодежи русского рассеяния. А в 1930 году в Белграде делегатами из Болгарии, Голландии, Франции и Югославии был учрежден объединенный Национальный союз русской молодежи (НСРМ), позднее – Национально-трудовой союз. Достаточно быстро название опять изменилось, на НТСНП, – союз нового поколения. Такое уточнение было принципиально: проигравших Россию отцов сыновья чурались, обвиняя в преступных ошибках, которые привели к национальной катастрофе. Чуждались и врангелевского РОВС, понимая, что военная интервенция не спасет родину. И еще: национализм нового поколения больше походил на особого рода интернационализм: национальность этих молодых людей, принадлежащих разным народам, определялась их исторической связью с Российской империей, в ее этническом и культурном многообразии. (Эволюция названия Союза продолжится, отражая взросление самой организации: в 1940-х уйдет «новое поколение», к концу 1950-х останется Народно-трудовой союз (российских солидаристов)).
Истории НТС и посвящена эта книга. Только историю Союза рассказывают ее непосредственные участники, это еще и история их жизни, их борьбы, – ими выстроенный ХХ век русской эмиграции. Тем и ценна эта книга, что – из первых уст, без прикрас; предельно четко и честно авторы описывают уникальный опыт русской эмиграции по освобождению России от советской идеократии. Книга выстроена хронологически, от 1920-х годов прошлого столетия и до наших дней. Историко-культурологический анализ содержится во Введениии (автор – Б. Пушкарев), каждый из семи разделов составлен из воспоминаний энтеэсовцев. Издательски книга сделана очень профессионально, сопровождена богатой библиографией, подробным именным указателем и фотоматериалом.
Первый раздел книги так и назван – «Истоки». Ю. Изместьев, М. Бржеловский (воспоминания) и Г. Околович (интервью) рассказывают о межвоенном периоде деятельности НТС: его зарождение, поиск идей, активизм 1930-х годов. Новое поколение тогда выдвинуло свою идею – идею национальной революции и солидаризма. «В политическом спектре члены Союза <…> исповедовали ▒идеализм, национализм, активизм’. Идеализм означал служение ценностям <…>, национализм – преданность российской нации; активизм – жизнь по евангельским словам ▒вера без дел мертва’» (С. 11) Идеи солидаризма, выдвинутые Г. К. Гинсом (книга «На путях к государству будущего: от либерализма к солидаризму». – Харбин, 1930) вполне подходили новому поколению: национальная солидарность всех народов – вместо «пролетарского интернационализма», и трудовая солидарность – в противовес классовой борьбе.
Новое поколение вполне отдавало себе отчет в том, что ему не хватает знаний, – и просветительская направленность Союза всегда была важной в его деятельности: общеобразовательные кружки, учебная литература, как результат – свое издательство «Посев» и журналы – «Посев» и «Грани».
Но была еще и секретная деятельность НТС, его активизм – засылка на территорию Советского Союза своих агентов с целью подготовить там национальную революцию, которая очистит родину от большевиков. Скажем, в 1932–35 годах было совершено 11 переходов (погибли все); 1938–40 – 21 переход границы (четверым удалось выполнить задание, остальные погибли). Б. Пушкарев подчеркивает, что НТС никогда не была террористической организацией, выступала против «низового террора» и занималась на советской територии именно распространением антисоветских идей.
Именно идей и свободной мысли советские диктаторы боялись больше, чем открытого террора. Советские кампании против НТС, начавшиеся в 1934–37 гг., не прекращались до 1991 года: энтеэсовцев называли агентами иностранных разведок, фашистами и пр. В своих воспоминаниях члены НТС не обходят молчанием эти обвинения – рассказывая правду о себе и Союзе, из которой и явствует, что обвинения против них были лишь идеологическим трюком советских власть предержащих.
Сложной теме деятельности НТС во время войны посвящены второй и третий разделы книги – «За Родину! За Сталина!» и «В тюрьмах и лагерях Рейха». Авторы вспоминают свою деятельность с 1941-го по 1944-й, рассказывают о связях с партизанами, о работе с военнопленными, об идеологической работе на оккупированной территории СССР и о формировании концепции «НТС – третья сила»; о репрессиях гестапо против членов этой национальной русской организации, о погибших друзьях.
И вот – несколько фактов: в Германии отдел НТС закрывается в 1938 году; чтобы не работать с нацистами, его председатель эмигрирует из страны. С началом Великой Отечественной войны, когда огромные территории Советского Союза попали под оккупацию, перед руководством НТС встает вопрос: как вести работу с населением в этих областях? Была выдвинута идеи «третьей силы»: не со Сталиным, не с завоевателями, а – «со всем русским народом»; война на два фронта. Осенью 1942 года были образованы из местных молодых людей группы НТС в Минске, Витебске, Борисове, Смоленске; при Псковской миссии ПРЦ и т. д. С военнопленными Союз работал в рамках РОА (скажем, в учебном лагере Вустрау преподавали члены НТС; около 30 выпускников из 800 вступили в члены организации). Задачи НТС были сформулированы в «Схеме национально-трудового строя»: для национальной революции необходимо собирание национальных же антибольшевистских сил и создание мощного освободительного народного движения. Немецкие спецслужбы считали деятельность НТС опасной для себя – митинги энтеэсовцев (скажем, в Полоцке) под трехцветным российским флагом их не устраивали; в 1943 году 30 членов Союза были расстреляны за связь с партизанами; масштабные репрессии против НТС начались в 1944 году – всего было арестовано гестапо около 150 человек, в том числе почти все Исполнительное бюро.
Вообще надо заметить, что военные годы для национальных движений на оккупированных фашистской Германией советских территориях оказались годами тяжелейших испытаний, в том числе, и для их идеологий, – как и для позднейших интерпретаций их деятельности в российской историографии. Дилема Гражданской войны: идти путем национальной революции или интервенции – с особой остротой встала перед приверженцами национальной идеи. Замолчать факт «влияния Гражданской» на идеологию и стратегию национальных движений народов России в период Великой Отечественной войны нельзя; и в какой-то момент, который наступит достаточно скоро, российской исторической науке, несмотря на государственную точку зрения, придется исследовать эту тему во всей ее сложности. И чем раньше российская историография обратится к ее объективному анализу, тем больше блага принесет это самой России. Не имея возможности в рамках рецензии проанализировать этот сложнейший период истории, – со всеми спорами, трагическими ошибками и прозрениями национальных организаций разных народов, включая потрясающий факт создания Комитета освобождения народов России, – стоит заметить следующее: идеализм НТС, его верность собственной идее солидаризма уберегла его членов от многих губительных тактических ошибок – и, обрекая на потери в рядах организации, позволила не только не потерять Союз, но и дать ему новое дыхание в послевоенные годы.
После войны вне СССР осталось в живых 823 члена НТС. Сложно, но пошел процесс срастания разных поколений разных эмиграций в рамках организации. Пушкарев дает такую статистику: ко времени падения советской власти состав НТС (за рубежом) выглядел так: родившиеся за границей – 43%, первая эмирация – 16%, вторая – 24%, третья – 17%. Расширялась и образовательно-пропагандистская деятельность организации. Начала свою работу радиостанция «Свободная Россия»; в 1950-е годы было заброшено около 97 миллионов листовок и 9-ти миллионов единиц литературы (см. об этом подробнее: НЖ. Б. Пушкарев. № 267, 2012). Оставшиеся на территории СССР агенты на волне тотального сталинского террора в большинстве своем погибли или были отправлены в ГУЛаг.
Деятельности НТС во второй половине ХХ века посвящен четвертый раздел книги с характерным названием «Третья Гражданская». Именно в этот период были предприняты активные попытки подготовить национальную революцию с помощью членов НТС – граждан СССР. Это действительно была настоящая «третья Гражданская», с использованием в ней «внутренних эмигрантов» Советского Союза, с развертыванием идеологической пропаганды с помощью радиовещания и «тамиздата». Организация так же несла потери – теперь это были советские люди, не желающие больше подчиняться власти и молчать.
Можно найти в книге и ответ на обвинения в связях с разведками разных стран. С одной стороны, концепция «холодной войны» позволила русским эмигрантам-антикоммунистам активно подключиться к антисоветской борьбе, соединив свои собственные усилия, которые не прекращались никогда, с определенными госструктурами – как то: радиостанциями («Свобода», «Голос Америки»), издательствами, прессой и т. п.; были расширены каналы передачи антисоветской литературы, связи с советскими диссидентами. Но в случае с НТС это не подменило основную концепцую организации – «концепцию национальной революции». В конце концов, НТС внутри СССР окреп, ему удавалось проводить успешные акции; свою роль сыграли в расшатывании советского строя такие члены Союза как Юрий Галансков, Валерий Сендеров, Борис Евдокимов и др. В 1990-е годы НТС смог развернуть открытую работу в свободной России. Сам Борис Пушкарев, возглавлявший в те годы организацию, уехал из Нью-Йорка в Москву, посчитав, что главная работа теперь – там. Издательство НТС было переведено в Москву и зарегистрировано там (оно продолжает действовать и поныне).
Последний раздел книги «Возвращение» описывает 1990-е, когда НТС действительно вернулось в Россию, стараясь помочь ей, новой, встать на ноги. Казалось, что все накопленное знание, весь практический опыт НТС должен сработать и дать мощный всход. Б. Пушкарев, Р. Евдокимов-Вогак, А. Шведов рассказывают о смуте 1990-х, о работе местных ячеек Союза, его концепции новой России, о борьбе за честные выборы; они подводят итоги «двадцати российских лет». Здесь же – «Обращение Совета НТС к президенту РФ»: «Положить конец безвластию и смуте». Это была попытка НТС вывести власть из глубокого кризиса, губительного для страны. В «Обращении» содержались требования от властей государственной стратегии, декларации преемственности с дооктябрьской Россией, установления барьеров для коррупции, передача земли гражданам России, преодоление конституционного тупика, стремление к новой союзной государственности и пр. Что-то было российскими властями сделано. Иное подверглось процессу энтропии и уже не может быть реализовано, нуждаясь в новой энергии и стратегиях. От многого сознательно отказались – и сквозь ажурный триколор новой России просматривается старое большевистское знамя.
В 2000-е, надо признать, деятельность НТС пошла на убыль. Отдавший всю свою жизнь организации, Борис Сереевич Пушкарев замечает, что «предвидел НТС многое, но не все». Не учел Союз силу внутрипартийской борьбы в КПСС – и распад страны; не предвидел «своекорыстных интересов советской элиты» – и масштаб коррупции, не учел степень аполитичности «новых русских» и старой русской эмиграции… Оказалось, что не работают высокие идеи солидаризма в новой России, подсевшей на нефтяную иглу, с коррумпированной госэлитой и с интеллектуальной элитой, опять «страшно далекой от народа». Не учел НТС, что советская власть слишком долго была реальной властью, и национальная идея в таком обществе легко приобретает искаженные черты… Казалось бы, организации с девяностолетним опытом есть чем поделиться и с правительством РФ, и с ее народом. Но… мало что было услышано. Так кажется сегодня. Хотя…
В дополнительной главе – «Реабилитация НТС?», посвященной репрессированному после войны и неожиданно реабилитированному современной Россией лидеру НТС М. А. Георгиевскому, Валерий Сендеров высказывается, что «много очень важного ждет нас и впереди». Звучит оптимистично: действительно, если в будущем и не настанет признание правоты НТС, то ситуация новой борьбы – это ведь тоже залог возрождения организации, и с нею – идеи солидаризма. Как некогда заметил Александр Галич, вступая в ряды НТС: «Надо сохранить преемственность борьбы».
Что ж, полная история НТС, как верно замечено в книге, никогда не будет написана. Как и история России.