(Публ. – В. Хазан)
Опубликовано в журнале Новый Журнал, номер 270, 2013
Н. Д. Татищев. Письма А. С.
Гингеру
1
14/ I – [19]49
Дорогой Александр Самсонович,
Вчера я забыл (у Румановых)1 Ваше
стихотворение, сегодня утром вспомнил его наизусть (это случается иногда) и
потому поясняю то, что не ясно сказал: вторую строфу, мне кажется, было бы еще
интереснее читать так:
На склоне зрелости срединной
годов утраченных не жаль.
Очам назначен опыт длинный:
слабее вблизь, сильнее вдаль2.
И (т. к. слово «очи» уже появлялось, а
прилагательное в «зрении сердечном» не так заметно, чтобы потом говорить о
«бесстрашном сердце») – не выиграла ли бы 5-я строфа в таком виде:
Дела отчаянья и розни
бесповоротно отмети;
ревнуй о том, чтоб к смерти скорой
с бесстрашным оком подойти3.
Может быть, даже с «раскрытым оком» – с незавязанными глазами, как хотят
быть раскрыты храбрые люди.
А впрочем, конечно, Вам виднее. Но стихотворение «Зрение» – одно из Ваших
лучших по своей сдержанной страстности. А что, кроме страстности, интересно в
жизни и в стихах?
Крепко жму Вашу руку. Привет А. Присмановой
Искренне Ваш Н. Татищев
______________________________
1. Руманов Аркадий Вениаминович (1878–1960), журналист;
после Второй мировой войны ответственный секретарь газеты «Советский патриот»
(1945–1948), что в эмиграции было воспринято как «переход на советскую службу»
(А.Б.В. Сеть НКВД во Франции // За свободу (Нью-Йорк), 1947, № 18, с. 108).
Гингер и Присманова поддерживали с А. Румановым и его второй женой, Лидией
(Лией) Ефимовной (урожд. Цинн; 1897–1983), дружеские отношения: Присманова
посвятила им стихотворение «Улитка» (сб. «Соль»), а Гингер – каждому по
акростиху. Оба были приглашены на прием советских посланцев, И. Эренбурга и К.
Симонова, устроенный 18 июля 1946 г. в квартире Румановых и описанный в
мемуарах И. Одоевцевой (На берегах Сены. – М.: «Художественная литература»,
1989, с. 196–200), 9 октября 1947 г. они участвовали во встрече с С. Ю.
Прегель, проходившей там же, а 29 ноября 1947 г. среди других гостей
присутствовали на дне рождения Руманова.
2. Речь идет о 2-й строфе из стихотворения Гингера «Зрение»;
в печатном варианте, впервые появившемся в журнале «Новоселье» (1950, № 42–44,
с. 89) и затем включенном в сборник «Весть» (1957), она выглядела так:
На склоне зрелости срединной
годов утраченных не жаль.
Назначен глазу опыт длинный:
Слабее вблизь, сильнее вдаль.
3. У Гингера в окончательном варианте:
Дела отчаянья и розни
бесповоротно отмети;
ревнуй о том, чтоб к смерти
поздней
с бесстрашным сердцем подойти.
2
7/II – [19]49
Дорогой Александр Самсонович,
Перед тем как прийти на Ваше чтение1, я, ожидая
Марию Романовну2 в кафе, прочел следующее определение англ[ийского]
критика Matthew Arnold3, что такое поэзия: «настоящая поэзия – это
такой способ говорить о вещах, который возбуждает в нас чувство некоей странной
теплоты, интимности, полноты и новизны этих вещей, а также нашего отношения к
ним».
Если это так, то, напр[имер], «холодный мерзавец»
не может писать хороших стихов не потому, что он мерзавец, а потому, что
холодный. Теплый мерзавец может. Так же и у Пушкина: «не подражателям холодным,
не переводчикам голодным…»4. Да и так известно, что те поэты,
которые оставляют нас холодными, – плохие поэты.
Агния Геннадиевна никого холодным не оставляет –
Мария Романовна к ней тоже почувствовала прилив симпатии, и мы хотим поговорить
с Вами об этой даме, почему и думаем воспользоваться Вашим приглашением и быть
у Вас в среду, 9-го, после 9 часов вечера.
Жаль, кстати, что на Вашем чтении не было С. И.
Шаршуна5.
Крепко жму Вашу руку, привет Анне Семеновне.
Искренне преданный Н. Татищев
______________________________
1. По всей видимости, имеется в виду одна из гингеровских
«литературных сред». Невозможно установить, что именно читал Гингер, однако по
тому, что далее автор письма упоминает Агнию Геннадиевну, которая «никого
холодным не оставляет» (т. е. Агнию Нагаго – псевдоним Гингера, которым он
подписывал свои рассказы и очерки), можно заключить, что хозяин предложил
вниманию своих слушателей какой-то свой прозаический текст.
2. Мария Романовна Граевская, возлюбленная Татищева
(кончила жизнь самоубийством в 1960).
3. Мэтью Арнолд (1822–1888), английский поэт,
культуролог, литературовед и литературный критик.
4. Из стихотворения Пушкина «О муза пламенной сатиры!..»
(1824).
5. Сергей Иванович Шаршун (1888–1975), художник и
писатель. Входил вместе с Гингером в одно из ранних творческих объединений
«Палата поэтов». Свой первый сборник стихов «Свора верных» (1922), который
увидел свет под эгидой этого объединения, Гингер посвятил своим товарищам по
«Палате поэтов»: Г. Евангулову, В. Парнаху, М.-Л. Талову и С. Шаршуну.
3
10.XI. [19]501
Дорогой Александр Самсонович, Маруся2 и
я очень жалеем, что не повезли вчера Анну Семеновну [Присманову] и Вас, – это
вышло по вине г-жи Бродской3, которая, улучив момент, захватила
место, хотя никто ее не приглашал. Этот маневр делается не в первый раз. В
будущем Вы лучше идите, не отставая от нас, всем видом и походкой показывая,
что место занято!
Я не мог вчера «говорить», потому что все сказать
нельзя, а 1/2 сказать – значило бы запутать и исказить. Адамович невольно запутал
дело (и хорошо), сказав, что Пушкин не религиозен! (Конец стихотворения «Чудный
сон мне Бог послал»: «Путник, ляжешь на ночлеге, в пристань, плаватель,
войдешь; отрешишь волов от плуга на последней борозде»4 – но не в
этом дело). Религиозное противоположно церковному. Религиозное – связь с Богом
и с миром, т. е. со всем человечеством; церковь – связь с частью человечества.
Поэты и художники в огромном большинстве относятся к типу церковных, т. к.
принадлежат (в начале ради школы, потом по привычке) к определенной группе. Чем
лучше они совершенствуются, тем скучнее и ненужнее их стихи и картины, это
трагедия большинства. Ходасевич это чувствовал, грустил об этом, поэтому в его
поэзию проник живой дух. Но Пиотровский, напр[имер], понятия об этом не имеет5.
Из тех, кто занимался искусством, но прорвал саван церковности, я знал Поплавского
и Мамченко6. Но чаще религиозных людей встречал среди обывателей или
«беспартийных большевиков» вроде А. В. Руманова, которые с подозрительностью
косились на «занятия искусством». Мандельштам относится к типу религиозного, а
Сологуб – церковного. Религиозный всегда, рано или поздно, дойдет до людей,
поэтому Мандельштама читают не 50 человек (другая ошибка Г. В. Адамовича), а
много больше, и в России, и здесь.
Как Адамович, со своим умом, не понимает начала
религиозности? Он на границе этого понимания. Вы могли бы ему подсказать. Вчера
в зале было человек 5–10 религиозного типа, я ощущал, как они вздрогнули от
удивления, услышав, что Пушкин был не религиозен. Как же тогда он мог писать
хорошие стихи [?]
До свидания, привет от Маруси, которая меня
просила написать Вам об этом.
Привет Анне Семеновне
Жму руку
Николай
Татищев
______________________________
1. Похоже, что в письме обсуждается литературный вечер
«Сумерки Блока», прошедший накануне, 9 ноября, в рамках Объединения русских
писателей и поэтов (вечер состоялся в зале Русской консерватории им. С. В.
Рахманинова, 26, avenue de New York, Paris XVI-e).
2. См. прим. 2 к предыдущему письму.
3. Нина А. Бродская (урожд. Мансо; 1892–1972),
художник-декоратор, поэтесса, автор сборника стихов «Напролет» (Париж: Рифма,
1968).
4. Из незавершенного стихотворения Пушкина «Родриг»
(1835); в оригинале:
Путник – ляжешь на ночлеге,
В гавань, плаватель, войдешь.
Бедный пахарь утомленный,
Отрешишь волов от плуга
На последней борозде.
Татищев приводит это стихотворение, или, как он называет,
«строфы Пушкина к стихотворению ▒Родриг’» в своем эссе «На последней борозде»
(Татищев Николай. Письмо в Россию. – Париж: YMCA-Press, 1972, с. 49–50).
5. Владимир Львович Корвин-Пиотровским (в довоенный
период Пиотровский; 1891–1966), поэт; наиболее полный и подробный биографический
очерк о В. Л. Корвин-Пиотровском см.: Венцлова, Томас. О жизни и творчестве
Владимира Корвин-Пиотровского // Владимир Корвин-Пиотровский. Поздний гость. –
М.: «Водолей», 2012, с. 584–609. Считается, что перебравшись в конце 30-х гг.
из Берлина в Париж, вместе с Гингером и Присмановой он входил в группу
«формистов» – литературное объединение с несколько размытой творческой
программой. С самим В. Л. Корвин-Пиотровским и его семьей – женой Ниной
Алексеевной (урожд. Каплун; 1906–1975) и сыном Андреем (1935; в будущем –
известный математик André de Korvin) – Гингеров связывала подлинно
дружеская близость. Их письма к Корвин—Пиотровским хранятся в Beinecke Rare and Manuscript
Library (Yale University). Vladimir Korvin-Piotrovskii
Papers. Gen MSS 598. Box. 1. Folder 42.
6. Виктор Андреевич Мамченко (1901–1982), поэт, см. о нем: Хазан В. «Искусство для меня не забава…»: Материалы к биографии В. А. Мамченко // Venok: Studia slavica
Stefano Garzonio sexagenario
oblate [In 2
parts]. Part II / Ed. by Guido Carpi[et al]. –
Stanford, 2012 (Stanford Slavic Studies. Vol. 40), р. 126–160.
4
25. II. [19]53
Diesel, Autony (т. е. моя работа)
Дорогой Александр Самсонович,
Ваше стихотворение1 – которое является как бы предсмертной
молитвой, откуда изъято все мутное, вся земная накипь, заставляет вспомнить
следующий текст из Imitation: «На двух крылах поднимается душа к Богу: одно из
них – чистота, другое – простота: чистота сердца (намерения) и простота ума
(выражения): и одно не бывает без другого»2.
Я тоже написал недавно перевод с англ[ийского] из Элиота3.
Перевод текстуальный. Церковь, о коей идет речь в этом «романе» с ней Гиппопотама,
не столько Ecclesia Romana4 (хотя это написано в эпоху обращения его
в католичество в 1925)5, сколько живая женщина.
Гиппопотам
Гиппопотам, огромный зад,
Стоит горою на болоте.
На вид громада из громад,
Он все ж из крови и из плоти.
Не так могуч гиппопотам,
Хоть с ним бороться уж куда мне!
Могуч и прочен только храм,
Который утвержден на камне.
Насторожившись, зверь идет
И кружит в поисках за пищей,
А Церковь, не шатаясь, ждет
И всех своих она отыщет.
Он ядовитые плоды
Глотает в тростниковой гнили,
Для Церкви ж райские сады,
И хлеб, и виноград взрастили.
Он спит весь день, а после в лес
Выходит ночью на охоту,
А Церковь – чудо из чудес –
И спит, и кормит сквозь дремоту.
Я видел, как гиппопотам,
Покинув этот край печали,
Легко поднялся к облакам,
Взяв арфу и обув сандали.
Хор ангелов осанну пел
И повторял, что зло забыто.
Гиппопотам в лазурь глядел,
Навек прощенный и омытый.
Весь в белом, в Божьем алтаре
Гиппопотам поет и скачет,
А Церковь, в старом стихаре,
От радости в притворе плачет6.
До свидания, крепко жму руку, привет Анне
Семеновне, и от Маруси.
Ваш Н. Татищев
___________________________
1. По всей вероятности, речь идет о «Тибетской песне»
Гингера. Первоначально была опубликована в «Новом Журнале» (1956, № 47, с. 92),
включена в сборники поэта «Весть» (1957) и «Сердце» (1965).
2. Имеется в виду знаменитый трактат «De Imitatione
Christi» («Подражание Христу») (написан не позднее 1427 г.), предполагаемым
автором которого считается немецкий католический монах и священник Фома
Кемпийский (Thomas von Kempen; ок. 1379–1471).
3. Томас Стернз Элиот (Thomas Stearns Eliot, 1888–1965),
американо-английский поэт, драматург, литературный критик.
4. Ecclesia (Catholica) Romana – римская католическая
Церковь.
5. Стихотворение «The Hippopotamus», которое перевел
Татищев, Элиот написал раньше 1927 г. – времени своего официального перехода в
англиканскую церковь; оно вошло в сборник его стихов 1920 г., см.: Eliot T.S.
Poems. – New York: Alfred A. Knopf, 1920.
6. С некоторыми разночтениями и дополнительной пятой
строфой это стихотворение включено в очерк Н. Татищева «Томас Стернс Элиот»
(«Русская мысль», 1969, № 2750, 7 августа, с. 4). Дополнительная строфа:
В свой брачный день, тараща глаз,
Лес оглашает воплем диким,
А в Церкви строен певчий глас,
Согласны хоры, ясны лики.
5
Tatischeff
15, av. P. Brossolette
Plessis–Robinson (Seine)
15.VI. [19]55
Дорогой Александр Самсонович,
Мы хотели зайти к вам сегодня вечером, но Маруся
устала, и потому отложили до следующей среды. Напишите мне, s.v.p.1,
в Париже ли вы или уехали на остров2 и продолжаются ли ваши среды,
т. е. можно ли прийти 22/VI к 9 часам.
Мы хотим вас видеть, и, кроме того, я хочу
посоветоваться с вами относительно некоторых переводов с китайского, какими я
сейчас занят. Они почти все относятся к династии Танг (8 в. по Р[ождеству]
Х[ристову]), т. е. к расцвету классицизма (Ли-По, Ту-Фу и др.). Но вот одно
стихотворение более позднего времени (16-й в.).
ПОЭТ И ГОСТЬ
Я сижу, молчаливый, перед вами.
Что мне делать? Сижу и ни слова.
Я уж больше не приветливый хозяин.
Надо говорить, но что придумать?
Блеск ушел куда-то, и тем лучше.
Откровенность?.. Надо что-то
больше. (это
точный перевод,
Каждый думает свое, забыв про
друга. но сомнительное место)
Что дурного в том для нас обоих?..
Или вот еще, это из Ли-По, который умер в 762 г.
ВОР И ПЬЯНИЦА
Моя ладья плыла из рая,
На флейте чудный был узор,
Но мне твердят: «Ты жил играя!
Кто не работает, тот вор».
Вино смывало грусть напева,
Но я скажу – хоть стыдно мне –
Как вечером кричала дева:
«Ты вечно пьян! Всегда во сне!»3
Итак, надеюсь до свидания через неделю.
Шлем привет все – Анне Семеновне.
Искренне Ваш
Ник. Татищев
_____________________________
1. Принятая во французском языке аббревиатура от s’il
vous plaît – «пожалуйста; будьте любезны».
2. После произошедшего в 30-е гг. дорожного инцидента, в
результате которого у Гингера, по вине водителя автобуса, была повреждена
голень, они с Присмановой – на полученную от автобусной компании денежную
компенсацию – приобрели небольшой домик на островe de Médan,
расположенном на Сене неподалеку от городка Villennes-sur-Seine, примерно в
сорока километрах от Парижа, и едва ли не каждое лето проводили там.
3. Татищев много лет занимался переводами китайских
лириков и почитал Ли-По (Ли-Бо) одним из величайших поэтов в истории
человечества. Об очаровании Ли-По русской эмигрантской поэзией, об его
устойчивом присутствии в ней и даже о возможности рассмотрения этого
присутствия как своеобразного «эмигрантского топоса» см.: Хазан, Владимир. О
некоторых особенностях эмигрантских топосов (К постановке вопроса) //
Humanitāro zinātņu vēstnesis (Daugavpils
universitāte), 2003, № 3, с. 40–42.
6
Tatischeff,
15, av. P. Brossolette,
Plessis-Robinson (Seine)
23/6 – [19]55
Дорогой Александр Самсонович!
Хочу Вам предложить заняться со мной одной
работой. Дело вот в чем. Я иногда пишу сценарии для кинематографа. Мне заказали
написать (по-французски) сценарий об одном художнике, который недавно умер и
которым сейчас интересуются в Америке. Я представил проект, который был
одобрен. Дело это интересное. Далеко не все сценарии, которые я до сих пор
предлагал, были приняты к постановке, но эта работа никогда не остается
бесплодной. Иногда мои проекты берут (за плату) для архива. А если и это не
получается, все же я всякий раз обогащаюсь известным опытом. Все это, конечно,
«великая тайна» (синема, как война, требует тайны. Никто не знает, что я этим
занимаюсь)1. Если Вас это заинтересует, назначьте мне, if you
please, день и час свидания, и я все подробно объясню.
Помните у Грибоедова: «Да, водевиль есть вещь, а
прочее все гниль»2. Замените слово «водевиль» словом «синема», и Вы
поймете, что я хочу сказать.
Прилагаю письмо с «китайцами» для Лидии Давыдовны3.
Искренне Ваш
Николай Татищев
_____________________________
1. По сообщению сына Николая Дмитриевича, Бориса
Татищева, деятельность отца на сценарно-кинематографическом поприще была
эпизодической и не принесла каких-то ощутимых результатов. По всей видимости, и
предлагаемый в письме проект не имел какого-то продолжения. Впрочем, возможным
отголоском, указывающим на увлечение этим предприятием, явился написанный,
скорее всего Присмановой, рассказ-сценарий «Зиу-Зин. Мадагаскарские духи»
(включен в качестве приложения в книгу А. Гингера «Стихотворительное
одержанье»).
2. Реплика Репетилова из комедии А. С. Грибоедова «Горе
от ума» (действ. 4, явл. 6).
3. Речь идет о поэтессе Лидии Давыдовне Червинской
(1907–1988).
7
28/6 – [19]55
Дорогой Александр Самсонович и Анна Семеновна,
Я прочел все 5 вещей Азова и нашел их интересными,
он не дилетант этого дела, т. е. знал ремесло1. Для начала повезу на
будущей неделе Mme Jean-Bernard сценарий: «Lа Chambre à cent portes»2
(roman policier3, калькированный по «Преступлению и наказанию»,
самый интересный из всех) и «Скетч», «Précis de Nuptiologie»4,
очень сценический court métrage5. Постараюсь убедить, что это
очень стоющие [sic] «синопсизы»6.
Относительно «вольности в ударениях» в стихах,
напр[имер], в Вашем «Доверии»: «ýмершая рано» – мне кажется, Вам не
следует беспокоиться, потому что если это не вполне общепринято, то такая
перестановка не вульгарна.7 Бывают и вульгарные перестановки в
ударениях, но Вы настолько овладели мастерством, что не рискнете попасться. Вот
два примера вульгарной вольности: у Червинской есть слово «жестокó» (в
1936 г.) и у Поплавского «танцовщúцами» (1928)8. В общем,
правил нет, и инстинкт подсказывает, что можно. Латинские классики в своих
гекзаметрах, заимствованных от греков, сплошь в неправильных ударениях,
напр[имер], из Овидия: «Regio [sic] solis erát»9, что не
вульгарно, но если б оказалось наоборот: Regio erat solís – было бы
ужасно. По-русски: «Царство солнца былó» – плохо, почти хуже, чем
«жестокó», а «Было царство солнцá» – было бы ужасно, невероятный
кошмар. В моем случае нетрудно переставить слова: «Пóднял я тогда при
всем народе» – но не следует еще между прочим потому, что когда вещь читать, то
«пóднял» можно спутать с «пóнял», а поднял не спутаешь с вульгарным понял.
Но эти тонкости сейчас в Париже мало кто различит. Но очень прошу Вас, всякий
раз, когда Вы заметите у меня что-нибудь сомнительное в смысле ударений и в
другом, обращать мое внимание. Меня Ваше «ýмерла» никогда не задевало –
ни раньше, ни после того, как Вы сказали об этом, наоборот, это стало
нравиться, тем более, что тут ý не столько ударный слог, сколько долгий,
чем дает всей строке неожиданную красоту (и чего нет ни в «жестокó», ни
в «танцовщúцах», где не может быть речи о долготе, и, значит, автор
привык только так произносить эти слова).
Привет.
Николай Татищев
P. S. Тут я нашел еще 2 стихотворения вечного
Ли-По:
ВСТРЕЧА НА ДОРОГЕ
Среди цветущих яблонь я ехал на коне
И вижу, колымага навстречу едет мне.
Кнутом, как бы случайно, я тронул колесо,
Раздвинулись завесы, мелькнуло вдруг лицо,
И прежде чем исчезнуть средь шелковых завес,
Девичий глаз веселый мне указал на лес
И башню с острой крышей и как бы дал понять:
«Вон там мое жилище! Вон там меня искать».
НОЧНОЙ ТАНЕЦ
Луна сияла
Всю ночь в окне.
Си-Че плясала
При луне.
Самой
ей странны
Те
танцы были:
Движенья
плавны,
Но
без силы.
Она не скоро
Руками водит,
Как бы опоры
Не находит.
И
удивляясь
В
изнеможенье
Тому,
как вялы
Ее
движенья.
И вдруг, смеясь,
Остановилась
И о кровать
Облокотилась.
______________________________
1. Владимир Александрович Азов (наст. фамилия Ашкинази или
Ашкенази, 1873–1948), писатель-сатирик, журналист, переводчик. Вероятно, речь
идет о каких-то киносценариях, оставшихся после смерти Азова, который
интересовался cinema (в парижских «Последних новостях», в которых он
сотрудничал в 20–30-е гг., его обзоры появлялись в рубрике «Театр и синема»
(позднее – «Неделя синема», еще позднее – «Синема – Кино»).
2. «Lа Chambre à cent portes» – «Комната со ста
дверьми» (фр.).
3. roman policier – полицейский роман, детектив (фр.).
4. «Précis de Nuptiologie» – «Краткий курс науки о
брачной жизни» (фр.).
5. court métrage – короткометражка (фр.).
6. От synopsis – сценарий, либретто (фр.).
7. Речь идет о строчке «Сюда, Тереза, умершая рано…», из
стихотворения Гингера «Доверие», посвященного монахине Терезе кармелитского
монастыря во французском городе Лизье (Marie Françoise
Thérèse Martin, 1873–1897), умершей от туберкулеза в возрасте 24
лет, канонизированной и причисленной к лику святых (1925). Первоначально было
опубликовано в журнале «Новоселье» (1945, № 21, с. 25), впоследствии включалось
Гингером в сборники «Весть» и «Сердце». Культ «маленькой Терезы», активно
проповедовавшийся в эмиграции четой Мережковских (Д. Мережковскому принадлежит
роман «Маленькая Тереза», к ней обращены стихи З. Гиппиус, см. об этом в кн.:
Мережковский Дмитрий. Маленькая Тереза / Под ред., со вступ. ст. и коммент.
Темиры Пахмусс. – «Эрмитаж», 1984), отразился в романе Б. Поплавского «Аполлон
Безобразов», героиня которого Вера-Тереза представляет собой несомненную
проекцию образа святой мученицы (о том, что ее прототипом стала жена Татищева
Д. Г. Шрайбман, см. во вступительной заметке).
8. В стихотворении «Diabolique» (из сб. «Флаги», 1931):
Хохотали люди у колонны,
Где луна стояла в позе странной.
Вечер остро пах одеколоном,
Танцовщицами и рестораном.
9. Regia Solis erat [sublimibus alta columnis] – Солнца
высокий дворец [подымался на стройных колоннах] (начало 2-й книги «Метаморфоз»
Овидия, пер. С. В. Шервинского).
8
8/7 – [19]55
Дорогой Александр Самсонович, вчера я вернулся от
Mme Jear-Bernard, где читал 2 вещи Азова, но, к сожалению, попал неудачно: было
много гостей, хозяйка устала, в общем, успех был незначительный. Она сказала,
что все это старо, что сейчас ищут нечто совсем никогда не бывшее (но в области
любовно-полицейской интриги), что-нибудь вроде романа в колонии прокаженных…
Попытаюсь еще, а пока пошлю для ознакомления следующие китайские переводы.
ЦВЕТЫ ЗАБВЕНИЯ
Осень гонит белые тучи.
Гуси летят по небесным дорогам.
Лотос и роза, склонившись, уснули.
Как отыскать мне ту, что живет в моем сердце?
Дом твой на том берегу. Отвяжу эту лодку.
Волны шумят, берег далекий в тумане.
Волны пытаюсь веслом одолеть, как землю лопатой.
Песню потом начинаю, но не радостно пенье.
Сила и радость ушли…
О любовь! Годы тебя не смогли победить. Помоги
мне!
Но мне страшно, один я, вокруг водяная пустыня.
Чей это старческий лик отразили глубокие воды?
Император У-Ти, дин[астия] Хан,
около 140 л[ет] до Р[ождества] Х[ристова]
Это до классицизма, но уже цитируется как
предверье его. Ибо, несмотря на важность размера, тут и 12 строк и соблюдено
(может быть, впервые) золотое пейзажное правило, а именно: при описании пейзажа
надо идти сверху вниз и потом в глубину (воды), а не наоборот и не попеременно,
«то здесь, то там», что вызывает у слушателей «мотание головы»1.
Почти никто из европейских поэтов не знал об этом
правиле. Пушкин инстинктивно догадался (см. его «Кавказ»: «Кавказ подо мною,
один в вышине» и т. д.).
СТАРЫЙ МАНДАРИЕ И ЕГО ГАРЕМ
(Стихотворение послеклассическое,
реализм вместо эмоциональности)
Жена:
Кубок вина, на тарелке пирог.
Мы не пускаем чужих на порог.
В городе знают, что мой мандарин
Верный супруг и святой семьянин.
Куртизанка:
Кубок вина, на тарелке гусыня,
Есть еще фрукты в плетеной корзине.
Если жена не желает рожать,
Муж с куртизанкой уходит гулять.
Служанка:
Кубок вина, на тарелке варенье.
Будет у нас в эту ночь развлеченье,
Будет хозяин смеяться и петь…
Лучшая пища – служанкина снедь.
Мандарин:
Кубок пустой, на тарелке лягушка.
Тише, уймитесь седые старушки…
Полно смеяться над старым, больным.
Нашу стряпню мы уступим другим.
Сао-Нан,
дин[астия]
Минг (XV в.)
До свидания, сердечный привет Вам с семейством от
всех нас.
Николай
Татищев
______________________________
1. Не исключено, что Татищев скрыто имитирует здесь
передачу ритма полового акта в давнем стихотворении Гингера «Amours» (из сб.
«Преданность», 1925):
Ритмические глупые движенья!..
Представьте только, что способны
вы
Оказываться в этом положенье –
Вам не сдержать качанья головы.
9
N. Tatischeff [конец ноября – начало
декабря 1955]1
15, av. P. Brossolette,
Plessis-Robinson (Seine)
Дорогой Александр Самсонович,
Пишу по просьбе Н. А. Оцупа. Он хочет – в связи с 20-летием
закрытия «Чисел»2 – сделать сообщение в интимном кругу на тему о
переменах, происшедших за последние 20 лет во всем вообще и в поэзии, в
частности. Он хотел бы говорить об этом у вас, в одну из сред, и чтобы кое-кто
из сотрудников «Чисел» присутствовал – скажем, говорит он, Шаршун, семья
Величковских3, Л. Червинская, еще кто-то (но не Маковский4,
они в ссоре). Если вы согласны и соберете нескольких слушателей (много не
надо), будьте добры мне написать заблаговременно о дне, когда это чтение может состояться,
я же предупрежу Николая Авдеевича (c’est très compliqué5,
но что делать) – ибо хоть тема ему близка и недавно разработана, однако он
хотел бы еще раз все пересмотреть и наметить так дней за 5. Одновременно, м[ожет]
б[ыть], Вы сообщите мне, кто будет на этом заседании Организатора Центрального
Управления Поэзии (это акростишие)6.
Так или иначе перед Оцупом все почти виноваты: его
«Дневник» вовсе не так плох (то, что по нем можно гадать – признак глубины.
Гадать можно по Корану, но нельзя по Larouss’у7 (хотя в Larouss’е
тем еще больше, чем в «Дневнике в стихах»).)8.
Засим до свидания, надеюсь, до скорого. Маруся и я
шлем привет вам с обители.
Искренне ваш
Николай Татищев
P. S. Я уже запечатал конверт, когда пришло в
голову погадать по «Дневнику в стихах» о том, что такое Оцуп. Открываю на стр.
190 и читаю (даю слово, что это правда):
…………………….он князьям
Не уступит. Если бы не вещий
Смысл его служения, пропасть
Бы ему: он слишком любит власть.
Продолжаю гадание. Что такое я сам? Открываю на
255:
Жил я лучшими, но грех везде.
Все это очень таинственно (мне часто кажется, что
многие мои знакомые – святые).
Трепещу и гадаю в последний раз: что такое русские поэты в Париже? Ответ, стр. 201:
Ten green bottles… are hanging on the wall9…
Непонятно, хоть что-то есть. Стало не по себе и
прекращаю игру. (Это не значит, что 10 поэтов алкоголики, но скорее, что они
пребывают где-то между землей и небом – эмигранты.)
Н[иколай] Т[атищев]
______________________________
1. Примерная датировка определяется по контексту.
2. Последний, 10-й, номер редактируемого поэтом,
прозаиком, литературным критиком и мемуаристом Николаем Авдеевичем Оцупом
(1894–1958) журнала «Числа» вышел в июне 1934 года.
3. Тамара Антоновна Величковская (во 2-м замужестве –
Жаба; 1908–1990), поэтесса, прозаик, журналист, танцовщица, певица,
художник-декоратор, музыкант. В гингеровско-присмановский Альбом вписано
следующее ее стихотворение:
Муза промолвила робко,
Лиру давая мне в дар:
«Хочешь – возьми на растопку,
Хочешь – снеси на базар…
Лиру в обрывки газеты
Там положи на весы;
Весит не больше букета,
Меньше куска колбасы…
Только, пожалуй, не пробуй
Лиру на плечи взвалить –
Будет до самого гроба
Невыносимо давить…
Paris
20/3 – 1948
Тамара Величковская
Сергей Павлович Жаба (1894–1982), журналист, публицист,
общественный деятель; муж Т. А. Величковской.
4. Сергей Константинович Маковский (1877–1962), поэт,
литературный и художественный критик, издатель, искусствовед, мемуарист; до
революции – основатель и редактор знаменитого журнала «Аполлон».
5. c’est très compliqué – все это сложно
(фр.).
6. Одна из шутливых «расшифровок» фамилии Оцуп; согласно
другой, принадлежавшей А. Блоку, фамилия Оцуп означала Общество Целесообразного
Употребления Пищи (Чуковский Николай. Литературные воспоминания. – М.:
Советский писатель, 1989, с. 32).
7. Знаменитая энциклопедия, созданная французским
лингвистом Пьером Атанасом Лярусом (1817–1875).
8. Речь идет о книге Н. А. Оцупа «Дневник в стихах.
1935–1950» (Париж, 1950), гигантском тексте в 12000 стихов (366 страниц),
которому уже после смерти автора А. Бахрах давал следующую характеристику:
«Этот капитальный поэтический труд Оцупа, на который он потратил столько
усилий, оказался полной цветущих и живописных оазисов многостраничной пустыней,
– но все-таки пустыней, – и отыскать эти оазисы, проникнуть в них у читателей
нет времени» (Бахрах А. О Николае Оцупе // «Мосты», 1962, № 9, с. 207).
9. Ten green bottles… are hanging on the wall – Десять
зеленых бутылок… висящие на стене (англ.) – популярная детская песенка «The
Green Bottles».
10
8/12 – [19]55
Дорогой Александр Самсонович, отвечаю на Ваши 3
вопроса:
1) Оцуп хочет всех (кроме Маковского).
2) лучше сделать это 21/XII, т. е. не откладывая,
Оцуп полон энергии (Диана уехала на неск[олько] месяцев в Италию1),
и, мне думается, не лишено возможности, что он не ограничится одной беседой, а
изыщет возможность выпустить «очередной №» своих «Чисел» – в виде альманаха2.
3) Адамовича – да, конечно, пригласить3.
Буду ждать Вашего подтверждения относительно дня
собрания. Если это будет через среду, приглашу Оцупа днем ко мне в Robinson4,
и отсюда мы с ним поедем к вам на автомобиле.
Я давно не встречался с Оцупом и заметил в нем
нервность, некоторую манию преследования, он говорил о «заговоре молчания»
против его книги (т. е. почему никто не напечатал о «Дневнике» ни единой
рецензии, хотя все написали ему хвалебные письма)5. Я постарался
сыграть в миротворца – сказал ему, напр[имер], что по его книге гадают, что, с
точки зрения оккультиста, является высшей похвалой, существует очень мало книг,
по коим можно гадать. На его вопрос, почему я ничего не написал о его книге,
сымпровизировал такое объяснение, которое близко к истине:
1) Он выставляет живого человека (Диану) в ореоле
святости. Каждый имеет право, и это похвально, видеть в своем ближнем святость.
Но пока этот ближний пребывает на земле, об этом нельзя говорить и тем более
писать – дабы не повредить означенному человеку и не ввести в соблазн всех
остальных. 2) Т. к. я более богослов, чем литературный критик, я не смог бы,
пиша о «Дневнике», обойти молчанием этот центральный для меня пункт и почему
принужден был воздержаться от всяких высказываний, даже устных.
Говорю об этом подробно потому, что, может быть,
Оцуп и Вам задаст вдруг этот вопрос: почему не высказались письменно, раз так
хвалите в письме (или взвоет: «Вы, как поэт, не можете не видеть значительности
книги, почему же вошли в заговор молчания?»).
«Марию Григорьевну» зовут на самом деле Мария
Романовна6. Она шлет Вам сердечный привет, как и я, и ждем
подтверждения относительно 21-го.
Искренне Ваш
Николай Татищев
______________________________
1. Диана Александровна Карэн (Каренн; наст. имя и фам.
Леокадия Рабинович; 1888–1968), актриса и литератор; жена Н. А. Оцупа.
2. Этот план осуществлен не был.
3. Г. Адамович, который лишь накануне приехал из
Манчестера в Париж, присутствовал на этом вечере, о чем известно из его писем
И. Одоевцевой. 18 декабря 1955 г. он сообщал: «Приехал я сюда вчера, еще никого
не видел. Но нашел письмо от Гингера с приглашением к ним в среду, где Оцуп у
них собирается делать доклад о поэзии! По-моему, он чувствует, что впал в
ничтожество, и хочет опять доминировать, не так, так иначе». («Если чудо вообще
возможно за границей…»: Эпоха 1950-х гг. в переписке русских
литераторов-эмигрантов / Сост., предисл. примеч. О. А. Коростелева. – М.:
Библиотека-фонд «Русское Зарубежье»: «Русский путь», 2008, с. 480). В письме от
20 января 1956 г. тому же адресату он не очень лестно отзывался о докладе и о
самом докладчике: «Из литературных событий был доклад Оцупа у Гингеров:
высокопарная чепуха, со ссылками ежеминутно на Пушкина и Гумилева, двух главных
мэтров, а смысл тот, что с тех пор как погибли «Числа», погибла и русская
литература. Будет повторение публичное, в Консерватории, но т. к. Оцупу дали
понять (Гингеры), что слишком все бессвязно, он будто бы все «переработает». Он
лыс, как колено, благосклонно-важен и элегантно мил». (Там же, с. 483)
«Повторение публичное» состоялось в Русской Консерватории
4 февраля 1956 г. Доклад Оцупа носил название «Попытка обоснования нового
литературного направления в свете французской и русской литературы»
(вступительное слово сделал Татищев); среди других – Э. Райс, Д. М. Шаховской, профессор Школы
восточных языков И. Г. Трен, учащийся Московского университета Мартинез, – в
прениях принял участие и Гингер (Русское Зарубежье: Хроника научной, культурной
и общественной жизни. 1920–1975: Франция / Под общ. ред. Л. А. Мнухина. –
Париж: YMCA-Press; М.: «Русский путь», 2000, т. 2(6), с. 111. По этому поводу
Г. Адамович писал А. Бахраху на следующий день после лекции, уже из Манчестера:
«Ну, вот – литература. Вчера Оцуп в Париже читал лекцию о «новом литер[атурном]
направлении», им созданном. Очень жалею, что не присутствовал: истинных развлечений
в нашей жизни не столь много! (Письма Георгия Адамовича А. В. Бахраху.
1954–1956 / Публ. Веры Крейд. – «Новый Журнал», 2001, № 224, с. 87). А еще
время спустя, в письме к Гингеру от 28 февраля 1956 г., вновь с ироническим
сочувствием, Г. Адамович возвращался к первому выступлению Н. Оцупа – в
гингеровском доме: «Со всех сторон получаю описание оцуповского бедлама и
выражаю поэтому Вам сочувствие. Говорят, он с Вами был тем более непристоен,
что Вы потратились на три бутылки красного вина для репетиции вечера в Вашем
доме! Но он не в себе, и нечего с него и спрашивать». (Письма Георгия Адамовича
/ Публ. и прим. В. Крейд. – «Новый Журнал», 1994, № 194, с. 280.
4. Татищев жил в городке Le Plessis-Robinson, южном
пригороде Парижа.
5. Большого воодушевления выход гигантского оцуповского
«Дневника в стихах» в рядах критиков не вызвал. К числу немногих откликов
относятся рецензии А. Мерич (А. Даманской) в «Русских новостях» (1950, № 287, 1
декабря, с. 4) и П. Тверского в «Гранях» (1951, № 11, с. 179–180). 20 сентября
1951 г. Оцуп благодарил Ю. Иваска, обещавшего отозваться на «Дневник» в «Новом
Журнале»: «Благодарю Вас за предложение писать о ▒Дневнике’ для ▒Нового
Журнала’». Благодарю за взвешенные слова. Если ни Вы, ни большинство других
наиболее известных в эмиграции поэтов не ошибаетесь, – мне остается только
пожалеть, что средний читатель почти ничего не знает о моем ▒Дневнике в
стихах’» (The Beinecke Rare Book and Manuscript Library (Yale University).
Coll. GEN MSS 93. Box 1. Folder 28).
Отзыв Иваска на оцуповский «Дневник» появился в 28-й
книжке «Нового Журнала» за 1951 год: «Монументальность этого дневника в стихах
(366 стр.!), – писал рецензент, – скорее вызывает страх… Мы отвыкли от такого
количества стихов. Но этот страх следует преодолеть и книгу прочесть» (с. 324).
И все-таки Иваск не квалифицировал «Дневник» как большую удачу. Отзыв
завершался так: «Несравненно больше удач у Оцупа в его прежних небольших
лирических вещах. Однако этот его том стихов останется памятником своего
времени» (Там же). Отвечая Иваску и благодаря за эту рецензию, Оцуп писал (1
октября 1952 г.): «…я прочитал Вашу рецензию о ▒Дневнике’ в горячке
экзаменов. Сейчас имел случай получить книгу ▒Нового Журнала’ и прочел ее
спокойно. Конечно, благодарю. Но почему Вы ни словом не заикнулись о своих
беседах с Федотовым? Помню, что я этого ждал, подготовленный Вашим письмом»
(The Beinecke Rare Book and Manuscript Library (Yale University). Coll. GEN MSS
93. Box 1. Folder 28).
6. По-видимому, Гингер ошибся и назвал в письме к Татищеву
Марию Романовну Граевскую Марией Григорьевной.
11
12/12 – [19]56
Дорогой Александр Самсонович, очень благодарен за
«Жалобу и Торжество»1. Да, Вы прошли большой путь с 30-х годов.
Вы цитируете в предыдущем письме: «Сырая мать. Ее
нельзя любить, Любовь такая сердцу не под силу»2.
Мне кажется, Ваш духовный путь идет от
благоговения перед теллургическими божествами (Кибелла, Прозерпина, Сырая мать)3.
Дар благоговения был Вам дан, но Вы искали, перед чем склонить колена. Теперь
Ваша молитва, мне кажется, обращена к Психее – к общечеловеческому духу. Сырая
мать и Психея похожи, но они не одно и то же. Переход от одной к другой
происходит часто мулятивно – когда «и читать и писать трудно». Так было у
Толстого в конце 70–80 гг., когда с трудом писалась «Анна Каренина» и Толстой
острил: «Скоро дело делается, но не скоро сказка сказывается»4. У
Поплавского это происходило в период «Флагов», и он точно, на своем языке,
определял это: «О Приснодева, простите мне: я встретил Еву в чужой стране.
Слепил прохожих зеленый газ – была похожа она на вас»5.
Дело в том, что теллургическое братство все же не
суть весь земной шар, который остается астрономической абстракцией, а скорее,
место рождения поэта и его младенчества. Так, Маяковский (уже не говоря про
Есенина) до конца пребывали в теллургизме, и все, что они писали – гимны их
земле. Конечно, с благоговения перед древней матерью землею [с] низкого
необходимо начать – Шиллер: «Чтоб от низости душою мог подняться человек, с
древней матерью-землею он вступил в союз навек»6. Но есть еще одно
высшее посвящение.
Вообще же для меня высшая поэзия [–] в молитвенном
благоговении. Образцом высочайшей поэзии навсегда останутся Псалмы, авторы
коих, кстати, не знали теллургических божеств (говорю – авторы, потому что
очевидно, что, напр[имер], созвучный Вам 22 псалом (в рус[ской] нумерации)
написан другим почерком, чем De Profundis: «Из глубины я воззвал в ночи пред
Тобой: пусть дойдет до Тебя молитва моя»)7. В еврейской поэзии
молитвенных стихов не так много. У греков – гимны Пиндара8. У немцев
– Гёльдерлин9, который считал себя учеником Пиндара. У нас (в
широком смысле) все хорошие стихотворения, особенно когда они не являлись
переделкой Св[ятого] Писания, нет столпов (Ломоносов, Державин, неудачное:
«Отцы пустынники» Пушкина, но зато удачный его «Пророк» или малоубедительное
«Землетрясение» Языкова, которое Гоголь (в «Переписке с друзьями») признал
лучшим стих[отворением] на рус [ском] языке)10. У китайцев – Ли-По.
Вот, в заключение, одно из его стих[отворений], много раз переводившееся в
Европе (знаю 4 разных перевода). Это доброкачественный, но не лучший образец
Ли-По.
Луна и Тень
Я был один, но пировала
Со мной луна и тень моя.
Луна спокойно наблюдала,
А тень все делала, как я.
Я стал плясать, и тень носилась,
Изображала каждый шаг:
Кивала, прыгала, кривилась,
Все повторяя, хоть не так.
Но вот, качнула головою
Луна средь туч, и я сказал:
Мы дружно веселились трое,
Пусть тень и я допьют бокал.
Друзья, закончим пированье,
Всем на покой пора идти.
Теперь до скорого свиданья
В Долине Млечного Пути.
До свиданья, хочу почитать Вам и Анне Семеновне
мои новые переводы китайцев и французов.
Привет обоим вам.
Ник. Татищев
___________________________
1. Третий сборник стихов Гингера (Париж, 1939).
2. Начало стихотворения, вошедшего в сборник «Жалоба и
торжество».
3. Теллургический – земной, относящийся к земле (от лат.
tellus, telluris – земля).
4. Не совсем точно. Эта фраза из письма Л. Толстого
издателю А. Ф. Марксу от 6 октября 1899 г. сказана в связи с романом
«Воскресение»: «Я не переставая работаю и спешу, сколько могу и сколько
позволяет мне мое слабое нынешний год здоровье. Пословица говорит: скоро сказка
сказывается, а не скоро дело делается, а я говорю: скоро дело делается, а не
скоро сказка сказывается» (Толстой Л. Н. Собрание сочинений: В 20-ти томах. Т.
18. – М.: Художественная литература,
1965, с. 263).
5. Из стихотворения Б. Поплавского «Артуру Рембо».
6. Из баллады Ф. Шиллера
«Элевзинский праздник» (в пер. В. Жуковского); в оригинале: «Чтоб из
низости душою…»
7. De profundis – «Из глубин, из бездны» – название и
начало католической покаянной молитвы, опирающейся на 130 (в русской традиции
129) псалом.
8. Пиндар (522/518–448/438 до н. э.), древнегреческий
лирик.
9. Иоганн Христиан Фридрих Гёльдерлин (Johann Christian Friedrich
Hölderlin) (1770–1843), немецкий поэт.
10. Имеется в виду XV главка из «Выбранных мест из
переписки с друзьями» Гоголя (1847), содержащая два письма к Н. М. Языкову от 2
и 26 декабря 1844 г., в которых он восхищается его стихотворением «Землетрясение»
(1844).
Публикация,
подготовка текста и примечания – В. Хазан
Иерусалим