Турне И. А. Бунина по странам Балтии
Опубликовано в журнале Новый Журнал, номер 270, 2013
Антон Бакунцев
Как готовилось бунинское турне по Прибалтике[*]*
Весной
Что же касается самого писателя, то,
как свидетельствовала его жена, В. Н. Муромцева-Бунина, он «очень гордился, что
его род происходит от литовца, приехавшего в Россию»1. Таким
образом, с ис-торико-биографической точки зрения, Прибалтийский край был Бунину
не совсем чужд. Однако – по крайней мере, до эмиграции – писатель не проявлял
заметного интереса к своей «исторической ро-дине». Он
видел ее лишь из окна вагона, следуя из Петербурга в Европу; революция вынудила
его уехать из России навсегда – сначала на Юг, в Одессу, подальше от мятежного
«демоса», от большевиков, с которыми он не мог и не хотел «дышать одним
воздухом»2, а по-том и вовсе – на чужбину.
И только сделавшись эмигрантом, Бунин нашел, наконец, возможность посетить
бывшие прибалтийские окраины Российской империи, которые в
* * *
Трудно сказать, кто первым подал
Бунину идею посетить прибалтийские страны. Не исключено, что этим человеком был
журналист, сотрудник крупнейших газет Русского Зарубежья – парижских «Последних
новостей», рижской «Сегодня» и нью-йоркского «Нового русского слова» – Андрей
Седых (Я. М. Цвибак). В
Как А. Седых ответил на все эти
вопросы Бунина, неизвестно, но, так или иначе, в
Однако предложение А. Седых, видимо, не было забыто, и когда четыре года спустя Бунину была присуждена Нобелевская премия, то в одном из интервью все тому же А. Седых лауреат заявил, что по дороге в Стокгольм ему «очень хотелось бы проехать через Ревель, побывать в Риге, в нашей, родной обстановке»6.
Неискушенный читатель мог подумать (и наверняка подумал), что это чистый экспромт, тогда как на самом деле Бунин и его интервьюер, ставший на время нобелевских хлопот и торжеств еще и «ли-тературным секретарем» писателя, просто вынесли на газетную по-лосу то, что между ними обсуждалось задолго до вердикта Шведской академии.
Так или иначе, известие о желании
нобелевского лауреата посетить Прибалтику русские прибалтийцы (и не только они)
встретили с воодушевлением. Например, М. В. Добужинский, живший с
Разрекламированному визиту
нобелевского лауреата в страны Балтии радовался в своем итальянском поместье в
Леванто А. В. Ам-фитеатров. «Хорошо будет, – писал он
главному редактору газеты «Сегодня» М. С. Мильруду 4 декабря
Европейские импресарио, узнав через газету «Сегодня» парижский адрес Бунина, буквально завалили его предложениями, одно другого заманчивее. Об этом А. Седых 27 ноября писал в «Сегодня»: «Импресарио предлагают Бунину прочесть 20 лекций в крупнейших европейских центрах. Главное внимание будет, конечно, уделено го-родам с большим русским населением: Риге, Ревелю, Двинску, Вильне, Варшаве и т. д. Но предложения о лекциях пока не приняты. Как-то вечером, в свободную минуту, мы начали говорить с Иваном Алексеевичем о предстоящей поездке в Стокгольм – она обещает быть утомительной… Поэтому маловероятно, чтобы Бунин сейчас же после стокгольмских торжеств предпринял длинное турне. Но, возможно, он поедет обратно в Париж не через Гамбург, а сделает крюк и побывает в Ревеле и Риге. Вопрос этот, вероятно, решится уже на месте, в Стокгольме»11.
Русские прибалтийцы начали всерьез
готовиться к приему высокого гостя. Например, в Риге с этой целью была создана
специальная комиссия, которая собралась на свое первое (и единственное)
заседание 3 декабря
Это известие огорчило даже тех, кто жил далеко от Прибалтики. А. В. Амфитеатров писал М. С. Мильруду 15 декабря из Леванто: «Какая жалость, что Бунин изменил свой план поездки и не будет в Риге, Ревеле и Гельсингфорсе. Следовало бы»13. Но ни А. В. Амфитеатров и никто другой не знал тогда, что именно редакция «Сегодня» отговорила Бунина ехать в Прибалтику. Еще 29 ноября М. С. Миль-руд отправил А. Седых обширное письмо, в котором предостерегал нобелевского лауреата от поездки в Балтийские страны и объяснял, почему он и некоторые его коллеги по газете сочли эту поездку несвоевременной и неоправданной как с моральной, так и с материальной точек зрения.
«Положение сейчас здесь такое, – писал М. С. Мильруд, – что на большой сбор рассчитывать нельзя. В лучшем случае можно уст-роить по одному выступлению в Риге, Ревеле и Ковно, но все это сопряжено с такими большими накладными расходами (прежде всего, очень крупный налог на иностранцев), что вряд ли можно рассчитывать на чистый остаток… Чествование со стороны местных мелких организаций, возглавляемых к тому же очень незначительными и порой даже неизвестными людьми (это не Париж, куда собрался весь цвет эмиграции), конечно, представляет мало интереса для Ивана Алексеевича и только лишний раз утомит его и отнимет много времени. Поэтому надо не придавать цены тому, что Ивана Алексеевича захотят возить по школам и по гимназиям (здесь уже имеются такие проекты), а следует лишь поинтересоваться вопросом, окупится ли все это в смысле материальном. Но в этом отношении… по нашему строгому обследованию дела, перспективы весьма неважные.»14
После такого письма Бунин счел, что ехать в Прибалтику ему не стоит. И 2 декабря его «литературный секретарь» А. Седых – тот самый, что четыре года назад звал писателя в Прибалтику, – сообщал М. С. Мильруду: «Чествования И[вана] А[лексеевича] сейчас не только не прельщают, но отпугивают. Он порядком уже измучен, а в Стокгольме будет еще больше. Поэтому поездка в Прибалтику интересовала нас, главным образом, с матерьяльной стороны. Импресарио уверяли, что за 3 лекции в Риге, Ревеле и Ковно Б[унин] может получить тысяч 20 франков. Зная местные условия, я в этом сомневался. Ваш ответ убедил И[вана] А[лексеевича] в справедливости моих слов. Таким образом, при всем желании увидеть всех вас, поездка через Ригу и Ревель не состоится»15.
Тем удивительнее, что спустя много лет в журнальной публикации своего широко известного очерка «И. А. Бунин», вошедшего впоследствии в книгу «Далекие, близкие» (Нью-Йорк, 1962), тот же А. Седых писал: «В Берлине (после «нобелевских дней». – А. Б.) мы расстались. Бунины уехали в балтийские страны, где предстояли литературные вечера и новые чествования, а я вернулся в Париж…»16. Видимо, престарелого журналиста в данном случае подвела память: на самом деле Бунин и сопровождавшие его дамы – В. Н. Муромцева-Бунина и Г. Н. Кузнецова – отправились в Берлин и затем в Дрезден, в гости к философу Ф. А. Степуну.
Как бы то ни было, отказ от поездки в Прибалтику был во многом мудрым решением. Нобелевские торжества и впрямь оказались для 63-летнего писателя очень утомительными. 15 декабря специальный корреспондент газеты «Сегодня» в Стокгольме И. М. Троцкий писал о Бунине: «Устал он смертельно. Его мечта, как он говорит, выспаться. А тут депеши, письма, челобитные из Риги, Каунаса, Гельсингфорса, Варшавы, Праги и других весей Европы с мольбами о приезде. Никуда И[ван] А[лексеевич] не поедет. Да и грех его тревожить. Второй месяц ему не дают покоя»17.
В дальнейшем Бунин целых четыре года
не возвращался к мысли о поездке в страны Балтии. Хотя предложения посетить то
или иное прибалтийское государство к нему в этот период все-таки поступали – и
напрямую, и через третьих лиц. Например, редактор таллиннских газет «Вести дня»
и «Русский вестник» А. Э. Шульц писал 28 ноября
Это письмо было написано как раз в то время, когда для Бунина началась череда своего рода «литературных гастролей» по Европе. Уже к середине 1930-х гг. от 171000 шведских крон, что были получены писателем в Стокгольме в виде денежного содержания Нобелевской премии, почти ничего не осталось19. Вновь оказавшись весьма стесненным в средствах (как будто премии и не было), Бунин внял, наконец, предложениям импресарио совершить литературное турне по европейским городам «с большим русским населением».
Осенью
Первой страной, которую он посетил,
была Бельгия. 17 ноября
После этой поездки Бунин еще побывал пять раз в Швейцарии (1935, 1936, 1937), три раза в Италии (1936, 1937), по разу в Чехосло-вакии (1936), Великобритании (1936) и Югославии (1937). И во всех этих странах, как и в Бельгии, были встречи на вокзалах, интервью, приемы, творческие вечера, банкеты, приветственные речи, экскурсии. Визит в страны Балтии стал не только последним «звеном» в «цепи» этих поездок, но и вообще – последним заграничным путешествием писателя.
Первые сообщения о вероятности
такого путешествия появились в прессе Русского Зарубежья в декабре
Более определенно на этот же счет 31 декабря того же года вы-сказалась рижская газета «Сегодня вечером»: «Около 20 января в Русском театре намечены выступления Ивана Алексеевича Бунина. Писатель предполагает прочитать в Риге 2 лекции на тему: ▒Толстой как писатель и философ’ и ▒Мои встречи со знаменитыми людьми’ (Толстой, Горький, Дорошевич, Сологуб, Леонид Андреев и др.).
– Само собой разумеется, – говорит руководитель Русского театра24, – что выступления знаменитого русского писателя в Русском те-атре будут событием для русских жителей Риги и доставят всем многочисленным почитателям И. А. Бунина большое художественное наслаждение»25.
Кто именно занимался организацией бунинской поездки в Прибалтику, пока установить не удалось. В Каунасе, Риге и Таллинне выполнение формальностей, связанных с выдачей писателю въездных виз и разрешений на публичные выступления, взяли на себя местные антрепренеры. В Каунасе это было частное лицо – некто Стасис Григалюнас26. В Риге за Бунина хлопотало Общество друзей Русского театра27. В Таллинне – дирекция Концертного бюро «Эстония»28. Но и в Париже, несомненно, кто-то «дирижировал» процессом добывания для Бунина разрешений на въезд и на чтение лекций.
Уверенность в существовании такого
парижского «координатора» основана на письме Н. А. Тэффи к Бунину от 20 февраля
В первых числах января
В Эстонии и Литве решения по этому
вопросу были приняты довольно оперативно: в Таллинне это было сделано 14
января, в Кау-насе – 20 января
Как раз в день своего гипотетического (и, разумеется, не состоявшегося) выступления в Каунасе, 24 января, отправляя из Парижа в Тарту поэтессе В. В. Шмидт свою фотокарточку, Бунин написал на ее оборотной стороне в постскриптуме: «Я, м[ожет] б[ыть], буду скоро в Ваших краях»34.
Однако, как оказалось, подобный оптимизм был не вполне оп-равдан: уже 29 января таллиннская газета «Вести дня» извещала, что в Латвии неожиданно «вышло затруднение с получением для И. Бунина разрешения читать лекции в Риге»35.
В чем выразилось это затруднение,
неизвестно. Не исключено, что его виновником было, как ни странно, Общество
друзей Русского театра, которое в своем ходатайстве о визе для Бунина указало
неверную дату его рождения – 10 января
В конечном счете Иностранный отдел Административного департамента МВД Латвии лишь 19 февраля отправил посольству своей страны во Франции уведомление, что Ивану Бунину разрешено выдать визу сроком на 30 дней36.
Вероятно, именно эта чиновничья
волокита позволила бывшему сотруднику газеты «Сегодня» А. К. Перову
впоследствии утверждать, что в
Латвийский бюрократизм поставил организаторов бунинского турне в непростое положение. С одной стороны, еще в конце января они поняли, что рассчитывать на скорый приезд нобелевского лауреата не приходится: без латвийской визы он не мог попасть не только в Латвию, но и в Эстонию, а ехать исключительно в Литву не имело смысла. С другой стороны, антрепренеры не хотели «расхолаживать» потенциальную аудиторию. Поэтому газетные объявления о предстоящих творческих вечерах Бунина носили довольно туманный ха-рактер. Например, газета «Старый Нарвский листок» 31 января писала: «Известный русский писатель, нобелевский лауреат Иван Бунин в феврале сего года приезжает в Таллинн. Он прочтет две лекции в концертном зале ▒Эстонии’. Даты этих лекций еще не определены»39.
Однако ни в феврале, ни в марте
Бунин в государства Балтии не поехал – по всей видимости, из-за болезни. Однако
местные антрепренеры нобелевского лауреата не отказались от намерения
заполучить его в Прибалтику. В апреле
Не исключено, что у С. Григалюнаса или у специального корреспондента газеты «Сегодня» Б. С. Оречкина в Административном департаменте МВД Литвы имелся информатор. Еще в первой декаде апреля, т. е. до того, как департамент официально подтвердил право Бунина въехать в Литву, газеты «Сегодня», «Литовский вестник» и «Эхо» уверенно сообщили о скором прибытии нобелевского лауреата в Каунас41. А 17 апреля «Сегодня» уведомила своих читателей, что вопрос о посещении Буниным всех трех прибалтийских государств решен окончательно42.
20 апреля Бунин получил литовскую визу43 и в тот же день вы-ехал из Парижа. Как уже говорилось, ему предстояло побывать в Каунасе, Риге, Даугавпилсе, Тарту и Таллинне: во всех этих городах он должен был читать свои воспоминания о знаменитых современниках и рассказы о любви. Первоначально предполагалось, что писатель выступит также в Шяуляе44 и Гельсингфорсе45. Но уже в ходе турне стало ясно, что этим планам не суждено сбыться. Причина от-мены творческого вечера в Шяуляе неизвестна. Что же касается визита в финскую столицу, то он не состоялся из-за того, что власти Финляндии проявили к нобелевскому лауреату «недоброжелательность» и не дали согласия на его приезд46.
Вечером 21 апреля Бунин прибыл в Каунас. Прибалтийское турне писателя еще только начиналось…
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Муромцева-Бунина В. Н. Жизнь Бунина. Беседы с памятью / Вступ. ст., коммент. А. К. Бабореко. – М., 2007. С. 287. Приведенные слова В. Н. Муромцевой-Буниной противоречат тому, что в начале ХХ в. утверждал по поводу своего происхождения сам Бунин и что записано в «Общем гербовнике дворянских родов Всероссийской империи»: «Род Буниных… происходит от выехавшего к Великому князю Василию Васильевичу из Польши мужа знатного Симеона Бунковского» (цит. по: Летопись жизни и творчества И. А. Бунина / Сост. С. Н. Морозов. – М., 2011. Т. 1. С. 10). Между тем ряд современных бунинских биографов (Ю. Д. Гончаров, О. Н. Михайлов, С. Н. Морозов) высказывают сомнение в иностранном – литовском или польском – происхождении писателя (см., напр.: Гончаров Ю. Д. Вспоминая Паустовского. Предки Бунина. – Воронеж, 1972. С. 79– 179). Как бы то ни было, этот вопрос пока остается открытым.
3. На основе своих впечатлений от этой поездки А. Седых написал книгу «Там, где была Россия». – Париж, 1930.
4. Письма Ивана Алексеевича Бунина к Андрею Седых // Седых А. Далекие, близкие. – М., 1995. С. 308.
5. Сам Зуров в «Автобиографической заметке» писал об этом так: «…В
Грас-се, пользуясь любезностью Ив. А. и В. Н. Буниных, я принялся за ▒Древний
путь’. Работа была большая. Когда подошел срок латвийской визы, я хотел
вернуться в Латвию, но Иван Алексеевич с Верой Николаевной меня уговорили не
делать этого. Виза была просрочена. Латвия отрезана для меня навсегда» (ДРЗ. Ф.
3. Оп. 1. Карт. 1. Ед. хр.
6. Седых А. И. А. Бунин в Париже // «Последние новости». – Париж. 1933. 16 нояб. № 4621. С. 4; Он же. И. А. Бунин хочет посетить Ригу и Ревель // «Сегодня». – Рига. 1933. 19 нояб. № 320. С. 10.
7. Литовский государственный театр основан в
8. Литовцы полуофициально называли Каунас своей «временной» столицей
потому, что их «реальная» столица – Вильнюс, – так же как и весь Виленский
край, в
9. Цит. по: «Здесь Вас встретят с радостью…» / Публ. Е. Бахметьевой // Вильнюс. 1991. № 3. С. 179-180.
10. Цит. по: Абызов Ю., Равдин Б., Флейшман Л. Русская печать в Риге: Из истории газеты «Сегодня» 1930-х годов: В 5 кн. – Stanford, 1997. Кн. 3. С. 51.
11. Седых А. И. А. Бунин перед отъездом в Стокгольм // «Сегодня». – Рига. 1933. 27 нояб. № 328. С. 3.
12. [Б. п.] И. А. Бунин в Ригу не приедет // «Сегодня». – Рига. 1933. 6 дек. № 337. С. 8.
13. Цит. по: Абызов Ю., Равдин Б., Флейшман Л. Указ. соч. С. 53.
14. Там же. С. 221– 222. Ср. с письмом Б. К. Зайцева к И. А. Бунину от 3
июля
15. Цит. по: Абызов Ю., Равдин Б., Флейшман Л. Указ. соч. С. 222–223.
16. Седых А. И. А. Бунин // «Новый Журнал». 1961. Кн. 65. С. 161.
17. Троцкий И. И. А. Бунин в центре внимания на нобелевских торжествах // «Сегодня». – Рига. 1933. 15 дек. № 346. С. 3.
18. ДРЗ. Ф. 3. Оп. 1. Карт. 1. Ед. хр.
19. О том, как была потрачена Нобелевская премия, см.: Марченко Т. В. Русские писатели и Нобелевская премия (1901– 1955). – Köln; Weimar; Wien. С. 492–520.
20. Седых А. И. А. Бунин рассказывает о Толстом (К завтрашнему вечеру «Сов-ременных записок») // «Последние новости». – Париж. 1935. 1 нояб. № 5335. С. 3; Он же. Бунин рассказывает о Толстом (От парижского корреспондента «Сегодня») // «Сегодня». – Рига. 1935. 3 нояб. № 304. С. 10.
21. Там же.
22. РГАЛИ. Ф. 2204. Оп. 1. Ед. хр.
23. Седых А. Злобы дня русского Парижа // «Сегодня». – Рига. 1937. 19 дек. № 348. С. 3; То же // «Новое русское слово». – Нью-Йорк. 1937. 23 дек. № 9089. С. 5.
24. Имеется в виду директор Русского театра В. И. Снегирев (1873– 1941).
25. Зритель. Русский театр успешно заканчивает первую половину сезона //
«Сегодня вечером». – Рига. 1937. 31 дек. № 302. С. 6. Видимо, в тот же день
поэтесса М. В. Карамзина писала Бунину из шахтерского поселка Кивиыли на
северо-востоке Эстонии, где она жила с семьей: «Сегодня в русской газете
сообщение о том, что два Ваших доклада ожидаются в Риге около 20 января. Если
это правда и если Вы поедете в Эстонию, – дайте знать! Мы живем на полпути между
Ревелем и Нарвой, муж не может покинуть завод, но я, Бог даст, приеду в Ревель.
И мы были бы безгранично счастливы приветствовать у нас Вас и Веру Николаевну,
если бы Вы согласились сделать остановку в Kiviõli на пути в Нарву» (Цит. по:
Письма [И. А. Бунина] к М. В. Карамзиной // Литературное наследство. М., 1973.
Т. 84. Кн. 1. С. 667). В итоге в мае
26. С. Григалюнас (1906– ?), журналист, правовед по образованию, служивший в 1930-х гг. секретарем Литовского государственного театра, занимался также антрепренерской деятельностью. Вероятно, бунинским импресарио в Каунасе он стал по рекомендации М. В. Добужинского.
27. Общество друзей Русского театра (1935– 1940) объединяло представителей
рижского крупного капитала – в основном промышленников и банкиров. Общество
являлось фактическим собственником Русского театра в Риге (ос-нован в
28. Концертное бюро «Эстония» действовало при Национальном театре
«Эстония», который был основан в Таллинне в
30. Соответственно – в Административные департаменты МВД Литвы и Лат-вии и в Полицейское управление МВД Эстонии.
33. [Б. п.] В Каунас приезжает Бунин // «Эхо». – Каунас. 1938. 13 янв. № 12. С. 1; То же // «Новые дни». – Каунас. 1938. 14 янв. № 2. С. 8.
34. Цит. по: Шмидт В. В. Встречи в Тарту // «Литературное наследство». Т. 84. Кн. 2. С. 331.
35. [Б. п.] Ожидаемый приезд И. Бунина в Эстонию // «Вести дня». – Таллинн. 1938. 29 янв. № 23. С. 1.
37. Перов А. К. Бунин в Риге (Из воспоминаний журналиста) // Труды по русской и славянской филологии. XXIV. Литературоведение / Учен. зап. Тар-туского гос. ун-та. – Тарту, 1975. Вып. 358. С. 363.
38. Там же. С. 356.
39. [Б. п.] Хроника // «Старый Нарвский листок». – Нарва. 1938. 31 янв. № 12. С. 2.
43. Дата выдачи Бунину литовской визы установлена по ходатайству С.
Гри-галюнаса в Административный департамент МВД Литвы о предоставлении Бунину
права прочесть лекции в Каунасе и Шяуляе (ЦГАЛ. Ф. 1367. Оп. 2. Ед. хр.
44. Там же.
Таллинн
[*] Автор статьи благодарит за помощь, оказанную при подготовке этой статьи, сотрудников Центрального государственного архива Литвы (ЦГАЛ), Государствен-ного исторического архива Латвии (ГИАЛ), Эстонского государственного архива (ЭГА), Российского государственного архива литературы и искусства (РГАЛИ), Архива Дома Русского Зарубежья имени А. Солженицына (ДРЗ), сотрудников национальных библиотек Литвы, Латвии и Эстонии, а также лично В. В. Агафонову (Москва), Е. П. Бахметьеву (Вильнюс), И. З. Белобровцеву (Таллинн), Гуну Пурине (Рига), Е. В. Слепову (Таллинн).