Стихи
Опубликовано в журнале Новый Журнал, номер 252, 2008
Памяти Георгия Мосешвили
1955–2008
Имя Георгия Мосешвили хорошо знакомо в России – поэт, переводчик, литературовед, журналист. Его произведения публиковались в литературных сборниках и периодических изданиях, правда, за короткую жизнь он успел выпустить лишь один поэтический сборник – “Неизвестность” (Москва, 1997). Он переводил стихи французских поэтов, эссе и дневники Шарля Бодлера. Много лет Георгий занимался изучением истории русской эмиграции, восстановлением забытых и неизвестных имен Зарубежной России. Он подготовил комментарии к трехтомнику Георгия Иванова (М., 1994), к четырехтомной поэтической антологии Зарубежья “Мы жили тогда на планете другой…” (М., 1995–1997), к автобиографической книге Нины Берберовой “Курсив мой” (М., 1996). Ему принадлежит ряд статей, посвященных творчеству его любимого поэта Георгия Иванова, а также Ивана Елагина, Анатолия Штейгера, Владимира Корвина-Пиотровского, Бориса Нарциссова и других поэтов первой и второй волн эмиграции. С 1992 г. он вел музыкальные и литературные авторские программы на радиостанциях “Эхо Москвы”, “РаКурс”, “Говорит Москва”, “Христианский церковно-общественный канал”. Записи его программ хранятся в аудиоархиве “Христианского церковно-общественного канала” (www.radiosofia.ru) и радио “Говорит Москва” (www.beatles.ru). Сейчас готовится посмертное издание книги стихов и статей Георгия Мосешвили.ПРОВИНЦИАЛЬНЫЙ ПЕЙЗАЖ
Живые медленные крылья
Распластанной нелепой птицы
И пахнущие лунной пылью
Пустые снежные страницы.
Ослепший бывший дом вельможи
И в ночь глядящий виновато
Единственный фонарь, похожий
На одноногого солдата…
И снежные цветы летают
Над полусонным нищим миром,
И пьяный к сердцу прижимает
Бутыль с волшебным эликсиром.
Таков пейзаж провинциальный.
Приходит поезд из столицы.
Над сутолокой привокзальной –
Живые крылья черной птицы.
И снег сверкает в лунной дымке,
Садятся в поезд пассажиры,
И пьяный с фонарем в обнимку
Летит во тьму – к созвездью Лиры…
* * *
Волны русской эмиграции:
Первая, вторая, третья…
Из Америки и Франции –
Сквозь двадцатое столетье.
Из Бразилии, Италии,
От Белграда до Берлина,
Через Чехию – и далее
От Торонто до Харбина
Волны и воспоминания,
Деревушки и столицы,
Кровь, разрушенные здания.
Смерть. Невидимые лица.
Стали ротмистры, полковники,
Что вчера звенели шпорами,
Пахари, купцы, чиновники –
Малярами да шоферами.
Стали те, кого колоннами
Гнали в плен, кто жил под немцами,
Лицами перемещенными,
А потом – невозвращенцами,
А потом – правозащитники
И последние поэты,
Все фарцовщики и критики
Собрались на берег Леты.
Тиснут, я боюсь, издание
В красно-черной типографии:
“География изгнания” –
Для детишек русской мафии,
Где радетели кондовые
Будут петь о славе нации…
А потом нахлынут новые
Волны русской эмиграции…
* * *
Сплетнями сомнительных газет,
По друзьям растасканным архивом –
Нечего искать – архива нет,
Этим стилем в пальцах омертвелых,
Не умевшим гладко излагать,
Этой жизнью в доме престарелых,
Этой смертью – ты не смог солгать.