Опубликовано в журнале Нева, номер 6, 2015
Евгений
Викторович Степанов — поэт,
издатель. Родился в 1964 году в Москве. Окончил факультет иностранных языков
Тамбовского педагогического института и аспирантуру МГУ им. М. В.
Ломоносова. Кандидат филологических наук. Стихи печатались в
журналах «Звезда», «Дружба народов», «Арион»,
«Юность», «День и Ночь», в альманахах «Поэзия» и «День поэзии», в газетах
«Труд», «Литературная газета» и во многих других изданиях. Автор
нескольких книг стихов. Лауреат премии имени А. Дельвига.
Живет и работает в Москве.
ПАМЯТИ ТЮТЧЕВА
Это родина: снег, холодрыга,
Это вести плохие и месть.
И кому-то басманное иго,
А кому-то гаагская жесть.
Это родина: род и отродье,
И родной до беспамятства сброд,
Черных речек разлив, половодье,
Черных речек, не пройденных вброд.
И страшна, и грешна, и — пригожа!
И не нужно какой-то иной.
Это родина, это надежа.
А надежа навеки со мной.
* * *
Войне нужна война.
Войска ее коварны.
А мне нужна волна
Несебра или Варны.
Войне нужна война.
Иного ей нэ трэба.
А мне нужна сосна,
Смотрящая на небо.
Я знаю, что в созна—
нье много белых пятен.
Отвратна мне война.
А я войне отвратен.
ОДИН МОЙ ЗНАКОМЫЙ
Эпоха распиленных грантов,
Эпоха фальшивых талантов,
Эпоха войны и вранья.
И я здесь — так вышло — и я.
Эпоха большого гоп-стопа,
Эпоха фейсбучного трепа.
Такая, видать, колея.
И я здесь — так вышло — и я.
Лачуги, лачуги, хоромы.
Эпоха Фомы да Еремы.
И — музыка-ворожея.
И я здесь — так вышло — и я.
* * *
И жить, и сметь, и рисковать,
И жить, и петь, и рисовать —
Чураясь выспренных эстетик —
Смешной — как вой — автопортретик.
Не плачь, товарищ имярек,
Не плачь, мой двадцать первый век,
Пусть чернь украла твой калач,
И ты, дворяночка, не плачь.
ПАМЯТИ ДРУГА
Умер мой друг, товарищ.
Мудрый, как фолиант.
Видимо, испепеляющ
Талант.
Горечь и боль утраты —
Сколько ни голоси.
Видимо, нет пощады
Русскому на Руси.
* * *
Породнились вампиры со стервами
И диктуют свой императив.
А последние сделались первыми,
Предварительно первых убив.
Если праведник — то обвиняется.
Если грешник — то трепетно чтут.
Ничего на земле не меняется.
Ничего не изменится тут.
* * *
А страсть так похожа — напасть! — на камчу,
А чувства — на черные смерчи.
Не хочешь, как хочешь — и я не хочу.
Покедова, ариведерчи.
А хочешь — спокойно базар перетрем,
Убавим регистр на полтона.
Нам порознь неплохо, но лучше вдвоем,
Вдвоем мы сильней батальона.
Довольно ругаться, друг дружку виня,
И вешать амура на рее.
Ты — женщина. Значит — умнее меня,
Умнее меня и добрее.
ПАМЯТИ ЭМИЛЯ ЛОТЯНУ
Это летит песня,
Это шумит ветер.
Табор уходит в небо,
Небо уходит в табор.
Это поют степи,
Это текут реки.
Главное — это воля.
Наша такая доля.
Это растут травы,
Это бегут кони.
Табор уходит в небо,
Небо уходит в табор.
Солнце над миром светит.
Что нам еще надо?!
Главное — это воля.
Главное — это воля.
СТАРАЯ ПЕСНЯ О ГЛАВНОМ
Так бывает — что песенка спета,
Если гаркнет любимая: «Вон!»
Вот и бродит по улице где-то
Одинокий небритый гормон.
То пойдет в магазин за водярой,
То с получки попрется в кабак.
И гормон этот вроде не старый,
Но в любви невезучий чудак.
Он идет средь березок и пашен,
Он куда-то идет наугад.
И однажды, как Женя Лукашин,
С пьяных глаз попадет в Ленинград.
Вот тогда и наступит удача,
Гармонично гормон заживет.
И Надежду, от радости плача,
Он полюбит, как деньги — банкрот.
КУСТАРЬ-ОДИНОЧКА
Не согнулся — покамест — в дугу.
И какое-то делаю дело.
— Что могу, — говорю, — что могу!
— А зачем? — Так судьба захотела.
Не приближен к трубе и царю —
Это счастье, удача большая.
Я тихонечко что-то творю,
Мерзопакостей не совершая.
Я не стал, слава богу, крутым
В эти подлые годы глухие.
Ничего, мы еще поглядим,
Кто окажется нужен России.