Опубликовано в журнале Нева, номер 10, 2012
Юлия Кумбашева
Юлия Анатольевна Кумбашева родилась в Ленинграде в 1972 году, в 1995 году окончила филологический факультет Санкт-Петербургского государственного университета. В 2001 году защитила кандидатскую диссертацию на кафедре истории русской литературы. Работает доцентом Института международных образовательных программ Санкт-Петербургского государственного политехнического университета, преподает русский язык иностранным и российским студентам.
* * *
Весна такая хрупкая, что прикоснуться страшноК стеклу, нас разделившему, приблизиться, спугнуть,
Нарушить равновесие деревьев, окон, башен
И тротуаров сохнущих, обветренных чуть-чуть.
Еще зимой и холодом — как из глухих подвалов,
Как из домов заброшенных, угрюмых, нежилых
Чуть веет… Но бездумная весна околдовала
Своим сквозистым воздухом угрюмый сумрак их.
И все как будто в сговоре — с трамваями, качелями,
Звенящими, скрипящими: зеркальный блеск витрин,
И лужи, получившие теперь предназначение
Все отражать — и вместе с тем светиться изнутри.
И в блеске ослепительном, но тонком и негреющем,
В изменчивости суетной и зябкости погод
Весна такая хрупкая — как будто ваза с трещиной:
Коснешься — и весь свет ее сквозь трещину уйдет.
* * *
Совершенство снегопадаЗаколдовывает взоры —
Словно медленно куда-то
Уплывает сонный город —
Отдаляясь, расплываясь,
Только кружевом деревьев
Окружив свою реальность,
Но давно в нее не веря…
Снега медленным движеньем
Остановленное время —
Не процесс, не продолженье:
Повторенье, повторенье…
Подчинясь круговороту
Этих хлопьев равнодушных,
День распахнут, как ворота,
И приемлет снег послушно.
И из замкнутой системы
Не уйти — и не остаться,
Погружаясь постепенно
В суть бездумных медитаций —
Словно смотришь дальше, глубже,
Сквозь, а не на снег и зданья,
Словно умираешь тут же,
Не успев прийти в сознанье,
Но от неподвижной точки
Так и не отводишь взгляда.
Снег слетается — ты точно
В самом центре снегопада.
Неподвижность наплывает —
И не может быть иначе.
И движению трамвая
Бег мгновений равнозначен…
(У одной и той же темы —
Столько зыбких вариаций!)
Улицы, деревья, стены
Продолжают растворяться
И теряться в белых взмахах,
Бесконечных белых жестах:
Заговор от бед и страхов,
Снегопада совершенство.
* * *
Смешная жизнь… в невидных пустяках,
В незримых мелочах она гнездится,
И вещи распускаются в руках
Цветком, бутоном, бабочкой, страницей…
И пахнет сад, как пасмурный букет,
И листья влагой охлаждают веки,
И мостовая отражает свет,
И улицы струятся, словно реки.
Сквозь сети всех смертей и катастроф
Невидимые мелочи мерцают
Далеким светом дач, ночных костров
И звездными алмазными венцами.
Смешная жизнь… Я в лабиринте стен,
И поздно что-то начинать сначала.
Хочу — и так пугаюсь перемен…
Жду — и отодвигаю срок финала.
Пора устать. Давно пора упасть,
Жалея о несбывшемся, далеком,
Но мелочей таинственная власть
Влечет, не отпуская, как потоком…
Смешная жизнь. Кружится голова,
И наступает осень незаметно,
И золотая тонкая канва
Сплетается из листьев и из веток.
И опадают листья и плоды,
И бархат тьмы усыпан фонарями,
Благоухают влажные сады,
Мир ждет за приоткрытыми дверями.
И неисповедимы все пути,
И сладостен разгар земного пира —
И не принять, и не перенести
Избыточности жизни. Мига. Мира.
* * *
Когда — отшумело и стихло и поезд уехал,
Когда опустела платформа, погасло табло,
Когда по светящимся рельсам последнее эхо
Прерывистым гулом и дрожью неровной прошло, —
Когда я осталась одна — и в толкучке вокзала,
Растерянно глядя ушедшему поезду вслед,
Спешила тебе досказать все, что недосказала,
На что не хватило мне всех этих слов, этих лет… —
Все то, что боялась сказать в суете до отъезда,
Следя, как секундная стрелочка сводит на нет
Последнее время с тобой. В мелочах бесполезных
Мы тратим его: чемоданы. Забытый билет…
Когда я осталась одна и вернулась обратно
В пустую квартиру, к оставленным в спешке вещам,
По старой привычке, где замкнутый круг циферблата
Еще накануне разлуки мне не предвещал,
Когда все затихло, когда ты услышать не можешь
И голос мой не остановит тебя, не вернет
Обратно сквозь эти границы, пространства, таможни,
Которым еще до отъезда потерян был счет, —
Когда пол усыпан обертками, пеплом, листками
И ветер кружится по комнатам, их теребя, —
Теперь я скажу, что я все-таки не отпускаю!
Ты слышишь? Я все-таки не отпускаю тебя.