Опубликовано в журнале Нева, номер 6, 2007
Галина Ивановна Заварова родилась в Красноярске, окончила Саратовский университет в 1956 году. Кандидат исторических наук, член Санкт-Петербургского Союза журналистов. В литературном журнале печатается впервые. Живет в Санкт-Петербурге.
Феномены любви
Как долго порой собираемся мы рассказать о людях и фактах, которые, на мой взгляд, остаются в каком-то смысле знаковыми и по сей день. К таким людям относится Александр Осипович Сенкевич, с которым мне, в то время радиожурналисту, довелось общаться в 1969–1976 годах, а к таковым фактам — его целительство. Он был не менее выдающейся мощной личностью, чем его сын — известный тележурналист, путешественник, ученый Юрий Александрович Сенкевич. Фронтовик, полковник медицинской службы, хирург — Александр Осипович чудесной силой своего таланта излечил сотни людей. Многие-многие из них в сентябре 1976 года пришли проводить его в последний путь. Отпевание в часовне православного храма (у изголовья, как сейчас помню, Юрий Александрович), море цветов, длинная процессия — в те годы это было редким явлением, — тем более когда провожали “рядового гражданина”.
Но по порядку.
Знакомство наше началось в связи с путешествием Юрия Александровича с Туром Хейердалом на “Ра-2”. Ответив на ряд вопросов (как рос, воспитывался Юра), Александр Осипович предложил мне остаться на сеанс гипноза. В кабинете физиотерапии медсанчасти завода “Мезон”, которой в то время Александр Осипович заведовал, лежали на кушетках, сидели на стульях пациенты. Я присоединилась к ним. У всех были разные проблемы: курение, алкоголизм, искаженные вкусовые ощущения, боязнь замкнутого пространства, диатез и т. д. Завершая сеанс (примерно через полчаса), доктор напомнил присутствующим: “Платочки, салфетки, другие предметы, которые вы принесли и использовали сегодня, будут помогать вам и дома. Когда будет выступать по телевизору Юра, мысленно воспроизводите все, что я вам говорил. Слушая голос Юры, вы получите ту же помощь, которую оказываю вам я”. (Нужно отметить, что у Юрия Александровича были тот же тембр голоса и манера говорить, что и у Александра Осиповича, и вообще они были очень похожи.)
Доктор поделился со мной мечтой: “Если записать мое выступление на кинопленку, можно проводить сеансы массового лечебного гипноза в кинозалах — эффект будет тот же. К сожалению, пока не удается”.
В ту нашу первую встречу после сеанса у меня было особое настроение, особое чувство подъема, словно обращение Александра Осиповича к своим пациентам: “Все окружающие к вам хорошо относятся, и вы их любите” — вселило ощущение первозданной радости жизни: радовал и влажный ленинградский воздух, и шелест дождя по тротуару, а прохожие воспринимались как близкие, почти родные.
Дома на общей кухне офицерского общежития (в одном коридоре двадцать комнат и одна на всех кухня) поделилась с соседкой Мариной впечатлениями от встречи с Александром Осиповичем. Она периодически странно болела: вдруг раздувалась рука, нога или щека, поднималась температура, потом, так же неожиданно, опухоль спадала. Почему? Никто не мог определить и помочь. Марина попросила переговорить с доктором: вдруг он поможет? Результат оказался неожиданным и ошеломляющим.
Беседую с Александром Осиповичем.
— Как часто видитесь с Мариной, как она восприняла ваш рассказ?
— С восхищением! А видимся мы часто на общей кухне — утром и вечером.
— Хорошо. Передавайте ей от меня приветы. И вот еще что…
Тут Александр Осипович записал фамилию, имя и отчество Марины на маленьком листочке и положил в футляр для очков, сказав: “Каждый раз, когда я буду менять очки (для чтения и для постоянного пользования), я буду посылать Марине сигналы — скажите ей об этом. Неприятные явления будут все реже и вообще исчезнут”.
Так мы и поступили. Обещания доктора сбывались.
И вот однажды при встрече Александр Осипович сказал мне с улыбкой:
— Что-то я нашу пациентку в эфире не обнаруживаю. Как ее самочувствие?
— Все хорошо. Спасибо. Марины действительно нет в Ленинграде: она вчера уехала с дочкой к свекрови. (Про себя удивляюсь: откуда Александр Осипович узнал, что ее нет в городе?)
— Я могу убрать из футляра очков записочку?
— Да, конечно! Спасибо от Марины.
Но вскоре по возвращении болезнь у моей соседки напомнила о себе. Доктор вновь записал ее имя, а я возобновила приветы от него. И через некоторое время болезнь отступила, уже навсегда.
Второй случай заочного исцеления был еще более поразительным. На этот раз речь шла о восьмилетней Танечке, у которой ежегодно с похолоданием на руке и щеках появлялись вызывающие зуд неприятные пятна. Доктором заочно была определена причина заболевания. (Подчеркну, что, как и в случае с Мариной, он не встречался с новой пациенткой.)
— Девочка переживает из-за мамы. Есть возможность маме оставить работу?
— Да, вполне: папа — преподаватель военной академии, семья хорошо обеспечена (Опять про себя удивляюсь: как можно давать такие советы, не зная девочку, не зная семью?)
Но вскоре убедилась в точности диагноза. Надо сказать, что к тому времени мы получили отдельную квартиру и жили прямо над квартирой Танечки. Слышу днем рыдания девочки. Спускаюсь, звоню. Танечка не сразу открывает. Зареванная, еле успокаивается. На вопрос о причине слез не сразу отвечает. Наконец сквозь слезы:
— Я боюсь за маму!
— Почему?
— А вдруг она попадет под трамвай или под автобус…
Был будний день. Мама девочки — инженер, работала на заводе, куда добиралась на трамвае или на автобусе. Пришлось ей оставить работу. А Александр Осипович начал лечение. Передал для Танечки свое фото (он в белом докторском халате и шапочке рассматривает рентгеновский снимок) и записку примерно такого содержания: “Танечка! Смотри на мое фото и читай эту записочку. Я всегда думаю о тебе, и я тебе помогу”. И действительно помог! Не помогали ребенку никакие диеты и мази, а фотография и его записка — помогли.
Тогда, в начале семидесятых, у меня не было ответов на загадки целительства Александра Осиповича. Были только факты, чудесные исцеления и тупики в поисках ответа. Они известны сегодня: это был исключительно духовный, глубоко верующий человек, тот единственный из миллионов, кому уже тогда были открыты законы мироздания, которые приоткрываются нам только сегодня, в начале XXI века, ему была открыта Книга Природы. Полный любви и сострадания к людям, он задавал вопросы Природе и получал ответы и помощь. Человек новой, нарождающейся космической цивилизации человечества, он жил по ее законам и нес эти законы, законы Любви, людям. Тогда я не понимала, почему Александр Осипович никогда и ни в какой форме (даже цветы) не принимал благодарности за свою помощь: он просто служил людям! Вот почему целительной силой обладали его голос, фотографии, записки, вот откуда точность диагнозов и успешное лечение.
В нашем первом разговоре (потом мы общались часто) Александр Осипович рассказывал об особенностях воспитания сына — Юрия Александровича. “Главное, — подчеркивал он в беседах с сыном, — вера в Добро и полное бесстрашие”.
И, конечно же, мы помним, каким неиссякаемым оптимизмом и мужеством обладал Юрий Александрович Сенкевич. Был в его детские годы и такой факт. Как-то летом в деревне, еще будучи подростком, Юра распорол себе бедро, съезжая со стога сена (из стога торчал кончик вил), но не испугался: просто зажал рану рукой, а дома мама (медсестра по профессии) перевязала рану. Зажило быстро (как и предсказывал отец).
…Память об Александре Осиповиче Сенкевиче помогает и сегодня. Говоря со студентами о новом миропонимании, о достижениях современной науки, о неограниченных возможностях человека, привожу феномен Александра Осиповича, что неизменно вызывает живейший интерес.
К сожалению, это единственная форма моей благодарности и своего рода просвещения от имени этого удивительного человека.