Рассказ
Опубликовано в журнале Нева, номер 6, 2005
Александр Николаевич Житинский родился в 1941 году в Симферополе. Окончил Ленинградский политехнический институт. Автор десяти книг прозы, переведенных на многие иностранные языки, а также семи сценариев фильмов. Член Союза писателей и Союза кинематографистов. Руководитель издательства “Новый Геликон”. Живет в Санкт-Петербурге.
…И вдруг Васька услышала голоса и вздрогнула от испуга, потому что не ожидала увидеть людей в этом уединенном месте. Собственно, она их пока и не видела и не желала увидеть, потому что встреча с людьми в таком забытом Богом уголке, как кладбище катеров и моторных лодок, таит в себе некую опасность.
А Василиса именно там и была, в старом катере “Финист Ясный Сокол”, который стоял на вечном приколе, полузатонувший, с высоко торчащей кормой, где была единственная каюта. В этой каюте Васька с весны оборудовала себе местечко для тайной жизни, недоступной никому — ни родителям, ни учителям, ни даже подругам. Она приходила сюда мечтать, разговаривать с постоянным сторожем каюты плюшевым котом Мефодием и иногда читать книжки о страшных и опасных приключениях.
Она как раз читала одну такую, когда услышала мужской разговор где-то рядом. Разговаривали двое: один хриплым густым голосом, второй же сипел и гундосил, будто у него был насморк.
Васька привстала с маленькой банкетки и осторожно выглянула в круглый иллюминатор.
Совсем рядом с катером, на берегу залива, за врытым в землю столиком с почерневшими скамейками, сидели двое мужчин по виду лет сорока. Один, разговаривающий хрипло, был с черной бородой, а другой — белесый, с жидкими прилизанными волосами — сидел к Ваське спиной, лица его видно не было. На столе между ними стояло что-то в полиэтиленовом пакете размерами с обувную коробку. И оттуда доносились шорохи!
Васька тут же спряталась и продолжала слушать, повернув ухо к иллюминатору, чтобы лучше было слышно. Разговор был странный.
— …Просто заменишь одну на другую. Понял? — говорил хриплый.
— Да чего ж не понять, Борис Акимыч. Но что с ней делать-то?
— С кем?
— С новой, которую заменю.
— Нашел проблему. Выкинь, утопи, выпусти. А с этой будь осторожен, — указал на коробку бородатый. — Лучше в резиновых перчатках. И чесноку поешь…
Ваське стало крайне любопытно — о чем они говорят? С кем надо быть осторожным? Кого надо утопить? Она ничего не понимала.
— Завтра на этом же месте. Получишь деньги, — сказал бородатый.
Он пожал руку гнусавому и ушел, оставив на столе пакет с коробкой. Когда тот скрылся из глаз, гнусавый огляделся по сторонам, заглянул в пакет и вытащил оттуда картонную коробку, в которой были прорезаны маленькие дырки. Из пакета же он вынул пару резиновых перчаток.
Затем он натянул перчатки, достал из кармана головку чеснока, откусил и тщательно прожевал. Завершив эти приготовления, мужчина открыл коробку и достал оттуда маленькую серую мышь с розовыми ушами и хвостом.
— Вот ты какая! — с неожиданной злобой проговорил он.
Мышь покорно смотрела на него черными бусинками.
Мужчина положил мышь обратно в коробку и спрятал ее в пакет. После чего не спеша направился по дорожке вдоль берега в сторону трамвайной остановки.
Конечно, Василиса не могла так этого дела оставить! Ее разбирало любопытство. Дождавшись, когда он отошел, Васька вылезла из каюты, спрыгнула на землю и последовала за незнакомцем на почтительном расстоянии.
У входа в парк культуры, где уже было много людей, она приблизилась к незнакомцу и пошла со скучающим видом, поглядывая по сторонам. Никто бы не догадался, что она за ним следит.
А мужчина подошел к остановке, дождался трамвая и сел в него. Никто не обратил внимания на то, что на руках мужчины тонкие резиновые перчатки.
Васька тоже села в трамвай, пробила билет и затаилась на задней площадке.
Через пятнадцать минут трамвай приехал к рынку. Здесь мужчина сошел и направился прямиком в зоомагазин, который Васька прекрасно знала, ибо регулярно покупала здесь “Вискас” для своей кошки Дарьи.
Перед самым входом в магазин мужчина нырнул в подворотню, там, как успела заметить Васька, быстро достал коробку из пакета и переложил мышку в карман пиджака, а пакет с коробкой оставил на месте.
Затем он вышел из подворотни и зашел в зоомагазин.
В действиях его было много загадочного.
Васька зашла за ним.
Незнакомец подошел к большой круглой клетке с решетчатым куполом, где обитали серые домашние мыши. Их там было штук двадцать. Полюбовавшись несколько секунд на мышей, он обратился к продавщице:
— Можно мышку посмотреть?
— Да смотрите. Мне не жалко, — ответила та.
— В руки можно взять? Я плохо вижу, — сказал он.
Продавщица пожала плечами, но все же открыла клетку и выудила оттуда маленькую мышку, которую и положила на ладонь незнакомцу. Тот поднес мышку к лицу, как бы тщательно разглядывая, а сам искоса наблюдал за продавщицей. И как только она на секунду отвернулась к другому покупателю, незнакомец молниеносно спрятал мышку в карман, а из другого кармана достал из коробки мышь с розовыми ушками и хвостом.
— Ну, посмотрели? — снова обернулась к нему продавщица.
— Да, пожалуйста, — он протянул ей ладонь с сидящей на ней мышью.
Продавщица несколько удивленно уставилась на мышь.
— Ишь какая, а я и не заметила, — сказала она.
— Что? Что вы не заметили? — заволновался незнакомец.
— Что у нее уши такие. Раньше таких не завозили.
— А-а… Это… — протянул он. — Да, очень необычный экземпляр. Я попозже приду, куплю. Сейчас я на работу.
— Я ее откладывать не буду. Ее могут купить до вечера, — сказала продавщица.
— Да мне все равно какую. Мне для кошки, чтоб играла.
Ваську аж передернуло. Кормить кошку живыми мышами! Она почувствовала неприязнь к незнакомцу.
А тот как ни в чем не бывало вышел из магазина, снова зашел в подворотню, где вытащил из кармана подмененную мышь и бросил ее в сторону стоящих поодаль мусорных баков. Испуганная мышь юркнула в мусор.
А незнакомец не спеша стянул резиновые перчатки и пошел куда-то по своим делам. Васька не стала его преследовать. Теперь ее больше всего интересовала мышь с розовыми ушами.
Она вернулась в магазин.
Мышь с розовыми ушами сидела в уголке клетки и чихала, обхватив мордочку лапками. Чихала она еле слышно: пст! пст! — остальные же мыши смотрели на нее неодобрительно.
— Мне вот эту! — Васька решительно указала пальцем на чихающую мышь и выложила на прилавок десять рублей.
— Я же говорила, что ее купят! — заметила в пространство продавщица, передавая мышь Ваське.
Мышь прекратила чихать и взглянула на Ваську вопросительно, как той показалась. Васька дотронулась пальцем до ее спинки и ощутила теплоту и гладкость мыши. После чего, спрятав мышь в ладонях, вышла на улицу.
Коробка с пакетом так и лежала в подворотне, ее никто не тронул. Васька водрузила мышь на прежнее место и поехала на автобусе домой, на улицу Большая Зеленина.
Ей повезло, родителей дома не было. Васька спокойно пронесла коробку в свою комнату и спрятала под шкаф. В коробку сунула кусочек сыра из холодильника, и мышь впилась в него зубами.
Вечером пришли с работы родители. Мама принялась готовить ужин, а папа уселся смотреть новости по телевизору. Потом Ваську позвали к столу.
В конце новостей ведущая сделала ответственное лицо и сказала:
— А теперь прослушайте обращение Управления внутренних дел…
Отец прибавил звук. Он любил криминальные сюжеты.
— Разыскивается опасный преступник, подозреваемый в подготовке террористического акта, — продолжала дикторша. — Как нам сообщили, преступник планирует заразить мелких домашних животных атипичной пневмонией, а через них передать инфекцию жителям нашего города…
И на экране показалось лицо бородатого человека, в котором Василиса, к своему ужасу, узнала одного из мужчин, беседовавших сегодня у заброшенного катера.
— Носителем атипичной пневмонии является китайская амбарная мышь. Отличительный ее признак — розовые ушки и хвост. Размер — около семи сантиметров в длину. По данным милиции, преступник провез ее из Гонконга в самолете. Мышь подлежит немедленному уничтожению и сожжению.
И на экране возникла хорошо знакомая Ваське китайская мышь, которая в настоящий момент мирно грызла сыр в коробке под шкафом.
— Ух, какая! — сказал отец.
— Не дай Бог встретить, — покачала головой мама.
Знали бы они!
У Васьки комок застрял в горле. Что делать? А папа встал из-за стола, направился к шкафчику и достал оттуда бутылку водки. Поставил ее на стол вместе с рюмкой, налил до краев, потом посыпал сверху водку черным молотым перцем.
Мама молча наблюдала за его действиями.
— Проверенное русское средство! — сказал папа и опрокинул рюмку в рот. — А вы чеснок ешьте, — велел он Ваське и жене.
“Так вот зачем бородатый говорил про чеснок!” — мелькнуло у Васьки в голове.
— Тебе бы только выпить! — неодобрительно заметила мать.
Васька кое-как закончила ужин и ушла в свою комнату. Мышь тихо шуршала в своей коробке — смертельно опасная, подлежащая уничтожению и сожжению. Васька улучила минуту, когда родители уселись смотреть передачу “Аншлаг”, и вытащила коробку из-под шкафа.
Мышь сидела там, как показалась Василисе, мрачная и недовольная судьбой. Если бы она была птицей, к ней очень бы подошло слово “нахохлившаяся”, но мышь птицей не была, иначе давно улетела бы к себе в Китай из этого враждебного города, где ее хотят уничтожить и сжечь.
Она взглянула на Ваську снизу вверх — настороженно и подозрительно — и вдруг смешно чихнула, сморщив свой маленький носик.
Ваську это умилило до слез.
— Не бойся, Сяо-Мяо, я не дам тебя во вражьи руки! — сказала Васька.
Имя мыши она придумала на ходу. Имя было нежным и красивым, как цветок вишни.
Васька закрыла коробку и принялась обдумывать план действий. Она, конечно, боялась атипичной пневмонии, о ней все время рассказывали по телевизору и показывали китайцев в марлевых повязках на лице. Но убивать из-за этого уже практически родную мышь? Ни за что!
Ночь Васька и мышь провели тревожно. А утром, проводив родителей на работу, Васька вновь отправилась с коробкой к своему тайному катеру, прихватив из дома кое-что необходимое. Благо каникулы, в школу ходить не надо.
Она забралась в маленькую каютку, поставила коробку на столик и открыла ее. Мышь Сяо-Мяо вновь подняла голову и взглянула с ожиданием.
— Сейчас все будет! — пообещала Васька.
Она достала из пакета несколько кусочков черного хлеба, две головки чеснока, пластмассовую бутылку из под кока-колы с завинченной крышкой и небольшую рюмочку. В бутылке была прозрачная бесцветная жидкость.
Васька отвинтила крышку с бутылки и налила жидкость в рюмочку. Затем она слегка полила этой же жидкостью кусочек хлеба и, вынув из кармана маленький бумажный пакетик, высыпала в рюмку его содержимое.
Это был черный молотый перец.
— По русскому обычаю, — сказала Васька. — Вам, китайцам, не понять!
После чего лихо опрокинула рюмку в рот, скорчила страшную гримасу и принялась поспешно грызть головку чеснока, выпучив глаза.
— Исключительно ради здоровья, Сяо. Теперь ты.
С этими словами она положила на дно коробки кусочек хлеба, смоченного водкой, рядом с ним дольку чеснока, а хлеб посыпала перцем.
— Ешь! — приказала она.
Мышь подползла к хлебу, понюхала, посмотрела на Ваську.
— Не бойся. Так надо, — как заклинание, проговорила Васька.
Сяо-Мяо откусила кусочек, потом еще, затем, на удивление проворно, принялась поглощать лекарство, не забывая время от времени откусывать и от головки чеснока.
— Молодец! — похвалила Васька.
Она налила еще полрюмочки себе и проглотила, после чего ей сделалось как-то тепло и приятно.
А мышь, наевшись алкогольного хлеба с чесноком, пришла в боевое настроение и принялась бегать по коробке, временами подпрыгивая всеми четырьмя лапами и издавая воинствннные визгливые звуки: иють! иють!
Затем она встала на задние лапы, а передними оперлась на стенку коробки и посмотрела на Ваську косыми черными глазами, в которых были восторг и решимость. И тут же упала на бок и принялась кататься по дну коробки, уже мелко похрюкивая.
— Эх, Сяо… — вздохнула Васька, на которую лекарство произвело обратное действие. Васька пригорюнилась, оперлась на ладонь лицом, и по ее щеке скатилась слеза.
Внезапно снаружи снова послышались мужские голоса. Василиса осторожно выглянула в иллюминатор. Рядом с катером стояли двое вчерашних мужчин — чернобородый террорист, которого показывали по телевизору, и белобрысый, который в магазине подменил мышь.
— …Я все так и сделал, — будто оправдываясь, говорил белобрысый.
— А откуда менты узнали? Почему такой шухер подняли? — с угрозой произнес бородатый.
— Я не знаю, Борис Акимыч… Я свое дело сделал.
— Сделал, да?! — заорал бородатый. — А куда мышь делась?! Ее нет в магазине!
— Купили, наверное, — пожал плечами белобрысый.
— Купили? Кто? А ты знаешь, что всех остальных мышей, кто с нею в клетке был, после сообщения по телеящику тут же уничтожили! И вся моя работа псу под хвост! Что я скажу заказчикам?
— А… заказчики кто? — поинтересовался белобрысый.
Бородач замолчал и уставился на него нехорошим взглядом.
— Интересуешься? Любознательный? — тяжело проговорил он.
— Да не… Да я просто… — смешался белобрысый. — Мне денежки получить, и все. Обещали же. Я исполнил… — заканючил он.
— Исполнил, говоришь… — бородатый сунул правую руку в карман пиджака.
Белобрысый с надеждой посмотрел на карман, ожидая, что сейчас оттуда появятся деньги. Однако оттуда появился черный небольшой пистолет. Бородатый выхватил его и без всякой паузы выстрелил белобрысому в грудь. Тот зашатался, хватая ртом воздух, глаза его стали безумны, он сделал шаг вперед и упал под ноги бородатому. А тот, не мешкая, подскочил к нему и выстрелил еще раз — в затылок.
Белобрысый дернулся и замер, уткнувшись в землю лицом.
Василиса сползла по стенке каюты и сжалась в комочек, глядя на китайскую мышь, которой море было явно по колено. Судя по всему, мышь распевала китайские боевые песни, но голосок у нее был так тонок, что его не слышало человеческое ухо.
Василиса же со страхом прислушивалась к происходящему снаружи катера.
И вот она услышала, как там, на берегу, происходит какая-то возня. Кто-то — судя по всему, бородатый — пыхтел и ругался шепотом, будто мешки ворочал. Затем борт катера сотряс удар, катер задрожал, тяжелые шаги колебали его, и Василиса поняла, что бородатый втаскивает в катер тело убитого им сообщника.
“Он хочет спрятать его здесь! — догадалась Васька. — Но где?!”
Прятать убитого было решительно негде. Только в этой крохотной каютке.
И действительно, Васька услышала, как бородатый, втащив труп на палубу, волочет его по направлению к двери каюты. Раздался удар — это разбойник ногой распахнул хлипкую деревянную дверь каюты, и Васька увидела его красное от напряжения лицо. Он стоял на палубе, держа за шиворот мертвого сообщника, который волочился за ним, как мешок.
Бородатый заглянул сверху в каюту и увидел Ваську. Они на мгновение встретились взглядами, и Васька увидела, что в глазах бородатого мелькнул страх. Глаза же Васьки были полны ужаса.
Но бородатый быстро пришел в себя, отпустил воротник убитого, отчего тело глухо шмякнулось о палубу, и осторожно начал спуск по ступенькам в каюту, держась правой рукой за карман пиджака, где находился пистолет.
Васька вжалась в стенку.
Мышь Сяо-Мяо перестала петь ультразвуковые песни и тоже уставилась на бородатого убийцу. Как видно, она его узнала. У нее имелись собственные счеты с этим человеком. Розовые уши мыши навострились и налились кровью, а вся она будто надулась от напряжения.
— Ты что здесь делаешь?.. — вкрадчиво и тихо произнес бородатый, зачем-то оглядываясь по сторонам.
Его рука скользнула в карман с пистолетом.
И тут он увидел на столике белую мышь с розовыми ушами, будто изготовившуюся к прыжку.
— Ага, вот она где… — зловеще проговорил он, делая шаг к столику и одновременно доставая из кармана пистолет.
Но Васька опередила его. В мгновение ока она сдернула Сяо со стола и сделала шаг к бородатому, оказавшись с ним совсем рядом в тесной каютке. Она протянула вперед руку с кулаком, в котором пряталась Сяо и разжала пальцы прямо перед носом разбойника.
Сяо сидела на ладони, сверля своими черными глазами-бусинками врага. Он побледнел.
— Ты чего?.. Эй… — отшатнулся бородатый.
Но было поздно.
— Сяо, фасс! — громко скомандовала Василиса, и мышь, оттолкнувшись от ее ладони, совершила прыжок на плечо бородатому. Словно розовая молния мелькнула в каюте. Не успел он вздохнуть, как Сяо юркнула ему за воротник рубашки и исчезла под нею.
Лицо бородатого исказилось страшной гримасой.
— Ох… Аа-ааа! — закричал он, извиваясь всем телом.
— Стоять! — крикнула ему Васька. — Если шелохнешься, она укусит тебя, и ты умрешь страшной атипичной смертью!
Убийца застыл на месте, поеживаясь, потому что где-то там, под одеждами, ползала по его волосатому телу заразная китайская мышь. Преступнику было щекотно и страшно.
— Оружие на стол! — скомандовала Васька.
Бородатый послушно положил пистолет на стол. Васька взяла его и спрятала в сумочку.
— Сяо, голос! — позвала она.
Из-под рубашки бородатого раздался слабый писк — тьють-фьють! Судя по звуку, мышь находилась где-то на животе бородатого.
— Выходи! — приказала Васька, указывая на дверь.
— Девочка… — дрожащим голосом обратился к ней бородатый. — Забери эту мышь. Я дам тебе денег и уйду. И мы в расчете. Убери ее с меня, не могу…
И он вдруг дико и свирепо захохотал, потому что мышь, судя по всему, проникла куда-то, где было особенно щекотно.
— Ох! Ах! Ого-го-ооо, — гоготал он, приплясывая и выпучив глаза, как Карабас Барабас.
— Тихо! — прикрикнула Васька. — Вперед!
Бородатый потопал по ступенькам вверх на палубу, Васька последовала за ним.
На палубе лицом вверх лежал труп белобрысого. Он смотрел стеклянными глазами вверх, в желтое летнее небо. Бородатый переступил через него, а Васька осторожно обошла.
— Куда идти? — обернулся бородатый.
— Вниз, — кивнула Васька на железную, вросшую в землю лесенку, ведущую вниз, на берег.
Бородатый неуклюже стал спускаться, дергаясь и извиваясь, будто его кусали тысячи блох.
Он спустился на землю и застыл, глядя снизу на Ваську.
— Ну? — спросил он. — Разойдемся?
— Я тебе разойдусь! Разошелся! Отойди от катера! — прикрикнула на него Васька. Она сама не знала, откуда в ней бралась эта решимость и храбрость.
Тот отошел на несколько шагов, и тогда Васька быстро спустилась по лесенке и на всякий случай снова позвала мышь:
— Сяо, как ты там?
— Пиу-пиу! — пискнула Сяо.
Бородатый поник головой. Он понял, что обречен…
Спустя полчаса на Чкаловском проспекте Петроградской стороны можно было видеть следующую картину.
По тротуару, понурив голову, брел бородатый мужчина в пиджаке, под которым была рубашка с расстегнутым воротом. Он шел какой-то странной походкой, иногда подпрыгивал на ходу и издавал разнообразные звуки: повизгивал, охал, крякал и будто хотел ударить себя по бокам, но не мог.
За ним на расстоянии трех метров шла девочка лет двенадцати с сумочкой в руках. Она была одета в джинсы и полосатую кофточку. Не отрываясь, она смотрела в спину бородачу, время от времени покрикивая:
— Сяо!.. Мяо!..
И в ответ на эти крики слышалось откуда-то тонкое попискивание.
Но на эту картину никто не обращал внимания.
Эта парочка дошла до Петропавловской улицы и повернула по направлению к 18-му отделению милиции.
Бородатый, опустив голову, вошел в комнату дежурного. Васька зашла за ним.
За столом сидел старший лейтенант милиции.
— Вот, — сказала Васька.
— Что вот? — спросил лейтенант.
— Тот, которого разыскивают. Я его привела.
— Я сам пришел! — огрызнулся бородатый, — Оформите явку с повинной.
— С какой повинной? Что случилось! — не выдержал лейтенант.
Сам он в это время перебирал фотографии лиц, находящихся в розыске, пока не дошел до фотографии убийцы.
— Ага! Похож вроде… Анисимов! — крикнул он в сторону двери.
Оттуда появился сержант
— Посади в КПЗ, а я задержание оформлю. Находится в розыске, — кивнул он на бородатого.
— Девчонку тоже? — спросил сержант, указывая на Василису.
— Девчонку погоди. Разберемся.
Сержант достал связку ключей и направился к отгороженной решеткой части комнаты, за которой стояла пустая скамейка. Там не было никого. Он отпер решетчатую железную дверь и указал бородачу:
— Проходите.
И в этот момент, не замеченная никем, из его правой штанины выскользнула маленькая китайская мышь и юркнула под стол дежурногор.
— Ой! — воскликнул бородатый .
— Что?! Что случилось?! — всполошились оба милиционера.
— Ничего. Ноге щекотно, — сказал бородач и шагнул за решетку.
А лейтенант принялся протоколировать удивительный рассказ Василисы.
Уже через пять минут к заброшенному катеру “Финист Ясный Сокол” выехал милицейский патруль проверить показания Василисы о смерти белобрысого гражданина и принять нужные меры, а лейтенант тем временем выслушивал уже рассказ Василисы о китайской мыши, зараженной атипичной пневмонией.
— Ну?.. И где она сейчас? — спросил сбитый с толку лейтенант.
— У него, — указала Васька на бородатого за решеткой. — Под одеждой.
Немедленно преступник был тщательно обыскан, но мыши не обнаружилось.
— Девочка, а может, мышь — твоя выдумка? — спросил лейтенант.
— Да? Выходит, он сам к вам пришел? — Василиса опять кивнула на бородатого. — Он мыши боялся!.. А сейчас она, наверное, убежала. Что ей там сидеть? Дело сделано!
— Постой, постой… Ты хочешь сказать… что она сейчас где-то тут? — лейтенант осмотрел углы. — Что она… будет нас заражать?!! — закричал он.
— Да не бойтесь, — сказала Василиса. — Я ее вылечила русским народным средством.
Раздался страшный рев бородача, понявшего, что его жестоко обманули. Привели в милицию под конвоем маленькой розовой мыши, которая здорова и счастлива, а совсем не заражена атипичной пневмонией.
Василису наградили именными часами, а мышь до сих пор живет под полом отделения милиции, и постовые, возвращающиеся с дежурства, подкидывают ей за плинтус кусочки сыра и хлеба, оставшиеся от их сухих милицейских пайков.