Опубликовано в журнале Нева, номер 8, 2004
Борис Михайлович Чечельницкий родился в 1968 году в Ленинграде. Окончил художественное училище в 1986 году. Работает на мебельном производстве. Автор сборника стихов «Судьбе на перекур» (2002). В «Неве» публикуется впервые.
* * * Я опять тороплюсь Перекраивать минус на плюс, Но штришок вертикальный Меняет у минуса форму, Я фальшиво пою От пристрастья к животному корму, А отрыжка моя Лишь отчасти похожа на блюз. Я, наверно, влюблюсь, Чтоб полжизни не маяться стрессом, Чтоб от чувств распирающих Душу раздуло, как флюс. Я сегодняшней ночью В кого-нибудь точно влюблюсь, Если вспомню, что общего Было у Данте с Дантесом. Я пойду темным лесом, В трех соснах попутанный бесом. Ни любви не найду там, Ни Бабы Яги с помелом. Но пойму под корягой, Придавленный всем ее весом, Что на свалку из плюсов Похож в ноябре бурелом. БЛАЖЕНСТВО ОБЛОЖЕННЫХ Блажен, кто громче всех блажит, Не разродясь от бремени. Блажен, кто денег одолжит До Нобелевской премии. Блажен, кто слезы льет рекой, Купив алмаз из гравия, Блажен, кто пьет за упокой, Когда все пьют за здравие. Блажен, кто думает, что нет Приятнее текилы. Блажен летающий во сне, Как мерин сивокрылый. Блажен, кто, зная толк в вине, Не хочет стать арбитром, Но дегустатором - вполне, Теряя счет пол-литрам. Он под конем, как на коне. Ему все фиги - финики. Он знает - скоро, наконец, Для нас откроют клиники. СУДЬБЕ НА ПЕРЕКУР Пора идти судьбе на перекур - К прохладным бризам, к теплым батареям, А мне - смешить в гриль-баре дохлых кур, Обложенных кинзой и сельдереем. Люблю подсчет цыплят, а не очков. Шкворчанье заменяет шум оваций. В румяные бока окорочков Люблю губами жирными впиваться. Я косточки обсасывать люблю. Общипанным подругам не до смеху, Но я их кое-как развеселю, Пока проруха катится в прореху. Духовных разносолов попурри Кружит перед глазами в темпе вальса. Судьба мне говорит: "Иди, питайся!" А я наперекор: "Иди, кури!" МЕЛКОКАЛИБЕРНЫЕ СТИХИ * * * До чего же искусно насвистывал рак На высокой горе соловьиные трели. Даже я разомлел, как последний дурак, А его альпинисты сварили и съели. * * * Боюсь дотошного расспроса: Где был? Чем жил? Чего достиг? Ведь дальше собственного носа Я видел только свой язык. * * * Мужик без рогов, что корова без вымени - Мутант, затерявшийся в бездне веков, Аморфное тело без роду и племени, Да где вы видали козла без рогов? * * * Безвременье, что может быть чудесней! Свои полеты видеть наяву… Но понял я: когда поэты вместе - В жилище их не чище, чем в хлеву. * * * Меня из филармоний не встречай. Я в музыке классической - не профи. Но знаю, что Чайковский пел про чай, Поэтому Прокофьев пел про кофе. ЭРОТОМАНУ Я в нем ценю всего одну способность, Стократно повторенную на "бис". Цепляться за интимную подробность, Как падающий с крыши - за карниз. * * * Постой, каламбур, моего острословия росчерк, Ехидно скрипя, принимает двусмыслие лист. Раскроем одежды всю жизнь занимался закройщик. "Раскроем одежды!" - всю жизнь изголялся нудист. * * * То ласкаешь, то гонишь взашей, Обнажая тончайшие фибры. Раньше кошки скреблись на душе, А теперь огрызаются тигры.