Опубликовано в журнале Нева, номер 2, 2004
Юбилейный для Санкт-Петербурга год наконец-то закончился. Давно отгремели салюты, разъехались VIP-гости, словом, город вошел в обычный ритм жизни, почти забыв о помпезных торжествах, которые помогал устраивать даже японский специалист по лазерным эффектам. В сущности, любой праздник такого масштаба — это большое шоу, от которого в памяти остаются лишь треск “шутих”, бесчисленные здравицы и хиты приглашенных “звезд”. Еще, правда, остается масса полиграфической продукции, выпущенной к юбилею: разного достоинства и качества, она тоже являлась частью “шоу” и в последующем изрядно пополнила мусорные баки в наших дворах.
И все? К счастью, нет, осталось и кое-что серьезное и фундаментальное — то, что призвано выявить и зафиксировать трехсотлетнюю историю города с очень непростой судьбой. Города, вокруг которого клубится масса различных мифов и домыслов, создававшихся на протяжении не одного столетия. Города, о котором даже в дни юбилея многие говорили по-дилетантски и штампованно, поскольку в серьезные исследования ораторы никогда не заглядывали.
НЕЮБИЛЕЙНАЯ ЭНЦИКЛОПЕДИЯ
Санкт-Петербург. 300 лет истории. СПб.: Наука, 2003
Надо сказать, что вышедший в издательстве “Наука” увесистый том “Санкт-Петербург. 300 лет истории” чуть-чуть опоздал к юбилею, выйдя в свет уже летом. Авторский коллектив был несколько огорчен (тоже люди!), однако в исторической перспективе судьба этой книги, думается, не сопоставима с какой-то датой, пусть и столь серьезной. Книга представляет собой совокупность статей разных авторов, которых объединяет место работы — Санкт-Петербургский институт истории Российской академии наук. Материалы сгруппированы в три раздела, соответствующие трем столетиям истории Петербурга—Петрограда—Ленинграда, что представляется вполне оправданным и удобным для читателя. Хотя самое большое удовольствие для читателя — это, конечно, интересная информация и глубина авторского анализа.
Не только место работы является в данном случае общим — не менее важна общность подхода и уровень компетентности авторского коллектива. Прочитавший предисловие может узнать, что авторы — серьезные ученые, доктора и кандидаты наук, среди которых есть даже члены-корреспонденты РАН и заслуженные деятели науки Российской Федерации. И хотя не всегда степени и регалии гарантируют интересный и хорошо изложенный материал, здесь читатель увидит полное соответствие одного и другого.
“Неюбилейная” тональность статей выражается прежде всего в том, что авторы не идут на поводу у известных мифов, напротив, делают предметным и наглядным смутное и неопределенное. Возьмем, к примеру, известное выражение “город на костях”. Сделавшись штампом, это выражение трактуется каждым по-своему: одному видится число со многими нулями, для другого “кости” представляются некой отвлеченной метафорой. На самом деле, как показывает в главе “Как строили и как жили в петровском Петербурге” доктор исторических наук Е. В. Анисимов, смертность рабочих, строивших Петербург, можно определить если не точно, то хотя бы ее порядок. И причины можно узнать, и места, где чаще всего умирали работники, — просто для этого надо внимательно прочитать сохранившиеся документы и сделать верные выводы.
Или другой пример, касающийся бытовой стороны жизни августейших особ. Далеко не каждый знает, что жизнь во дворцах была крайне неуютная (по признанию самих императоров и императриц): печи нещадно дымили, по комнатам гуляли сквозняки, а блохи, вши и клопы там просто кишмя кишели. Более того, была вполне реальной опасность задохнуться от угарного газа из непогашенной печи или вообще стать жертвой обрушения, как однажды едва не случилось с Екатериной Великой и ее мужем во время посещения загородной резиденции графа Разумовского. Конечно, предки строили по большей части надежно, но идеализировать тогдашнюю жизнь, разыскивая в истории некий Золотой Век, конечно, не стоит.
Какой Золотой Век, если в петровском “Питербурхе”, даже если дом строился согласно плану, утвержденному главным архитектором Трезини и полицией, хозяин все равно не имел гарантии, что поселится там насовсем?! Землей владел государь, поэтому выделенный участок мог быть в любое время отобран; кроме того, дом могли снести в результате очередной перепланировки Северной Пальмиры и т. п. А многолетний “комендантский час” (если не де-юре, то де-факто уж точно!) для жителей молодой столицы? Согласно Регламенту Адмиралтейства, ходить по улицам после десяти часов в летнее время, а в зимнее — после восьми строго запрещалось, то есть в городе царствовал суровый полицейский режим.
Забавы российских государей также весьма любопытны: взять, к примеру, Ледяной дворец, сооруженный по приказу Анны Иоанновны зимой 1740 года для шутовской свадьбы князя Михаила Голицына (тот, как известно, попал в шуты за несанкционированную женитьбу на итальянке-католичке) и калмычки Авдотьи Бужениновой. Таких сооружений, кажется, не возводили ни до, ни после: огромный дворец окружали ледяные кусты и деревья, на выкрашенных зеленой краской ветвях сидели разноцветные ледяные птицы, а в роскошных покоях с ледяной мебелью был сделан балдахин и “постелено” белье из льда. Перед входом стоял ледяной слон в натуральную величину, внутри которого сидел человек и трубил через хобот!
Все эти на первый взгляд “курьезы” и “казусы” воссоздают атмосферу той жизни, позволяют почувствовать ее вкус и запах. Хотя, конечно, не одними лишь интересными фактами привлекает книга: в каждом разделе системно и полно анализируется постепенное изменение российской столицы, отслеживается смена архитектурных стилей, появление новых тенденций в жизни и т. п. Пройдя через “елизаветинский” и “екатерининский” Петербург, читатель окажется в девятнадцатом веке, обзор которого строится по иному принципу: “Границы Петербурга. Население”, “Облик города. Архитектура. Строительство” — вот как называются статьи этого раздела. Этнический состав населения, городская застройка, фабричный и торговый Петербург позапрошлого столетия — все это описано подробно и в динамике в статьях заслуженного деятеля науки РФ А. Н. Цамутали, доктора исторических наук В. А. Нардовой и кандидата исторических наук А. С. Сухоруковой.
Двадцатый век представлен здесь не менее интересно, чем два предыдущих столетия; в особенности впечатляет глава о блокаде Ленинграда (автор — доктор исторических наук В. М. Ковальчук). Увы, это довольно жуткая страница в биографии города, она отмечена не только героизмом жителей, но и, к примеру, разгулом преступности и трупоедством, о чем написано честно и без утайки, как и положено ответственному историку. С той же степенью ответственности доктор исторических наук А. З. Ваксер описывает послевоенный Ленинград, начиная с периода восстановления разрушенного города и заканчивая первой половиной восемидесятых годов.
К сожалению, на страницах литературного журнала нет возможности дать полноценный обзор и всесторонний анализ этой энциклопедии петербургской жизни (снабженной, кстати, замечательными иллюстрациями). Следует только сказать, что в итоге все равно возникает не приземленный, а величественный образ города. Петербург не нуждается в лакировке, и его истории не нужны приукрашивание и дешевая реклама.
ПЕТЕРБУРГ — ЭТО МЕСТО ДЛЯ ЖИЗНИ
Ф. М. Лурье. Блистательный Петербург. СПб.: Аврора, Золотой век, 2002
Каждый житель Петербурга, наверное, хоть раз мечтал оказаться в прошлом и увидеть город глазами тех, кто жил два-три столетия назад. Однако в реальности такое “путешествие во времени” обычно ограничивалось началом эпохи фотографии, то есть второй половиной девятнадцатого века. Конечно, многим известно, что существуют, допустим, замечательные панорамы города, выполненные в восемнадцатом веке рисовальщиком М. И. Махаевым, но где увидишь сделанные по его рисункам гравюры?
К счастью, теперь такую возможность имеет любой заглянувший в альбом “Блистательный Петербург”, который был выпущен двумя петербургскими издательствами к юбилею города. Под этой обложкой поместились и М. И. Махаев, и А. Ф. Зубов, и многие другие художники, изображавшие северную столицу. Тот город безвозвратно канул в Лету, но на офортах, литографиях, акварелях он опять оживает и, как всегда, восхищает. Хорошо знакомые места выглядят здесь несколько иначе, привычные пейзажи вдруг обретают непривычные детали, и таким образом давно прошедшая эпоха приближается и делается родной и понятной.
Разумеется, похожие альбомы уже издавались в прошлые годы, но в данном случае не будет преувеличением назвать это издание совершенно уникальным. Такого обширного и разнообразного иллюстративного материала (да еще с сотнями сопроводительных статей и комментариев!) до сих пор никто под одну обложку не собирал. Временной размах здесь — со времени основания города до последней четверти девятнадцатого века, то есть “фотографическая эра” вынесена за скобки. Что же касается организации материала, то составитель и автор статей и комментариев — писатель и историк Ф. М. Лурье — справился с этой задачей блестяще: и сам не утонул в море информации, и для читателей хорошую “лоцию” сделал.
Внимательный читатель сразу отметит то, что репродукции группируются здесь не совсем привычным образом. Как правило, в книгах по истории Петербурга архитектурные стили иллюстрируются в соответствии с временной шкалой: из прошлого — в будущее. В итоге читатель хорошо понимал, что классицизм существовал после барокко, ампир предшествовал эклектике, но облик конкретного места при этом как-то ускользал, скорее, в памяти оставалась эпоха в целом. В этом альбоме принцип организации иной — топографический. Пространство города делится здесь на узнаваемые всеми фрагменты, например, Большая Нева, Дворцовая площадь, реки и каналы и т. д. При этом картины разных художников, написанные в разные эпохи, дают, с одной стороны, объемную пространственную картину того или иного уголка Петербурга, с другой — наглядно показывают изменение его во времени. В итоге облик города воспринимается в исторической динамике, что, собственно, и было на самом деле: в Санкт-Петербурге никогда не затихал стук топоров, город все время строился и перестраивался.
Помимо системного расположения иллюстраций (многие из которых, кстати сказать, публикуются впервые), читатель найдет в альбоме обширный текстовой материал: каждый раздел сопровождается вводной статьей по истории конкретного района города, затем отдельной статьей комментируется каждая репродукция. В конце следуют авторские пояснения к альбому, статьи об архитектурных стилях, строительных комиссиях и иконографии Петербурга и обширный и подробный список репродукций. То есть составитель продумал такие мелочи, которые позволяют пользоваться книгой как своеобразным справочным изданием.
Впрочем, это шикарное издание язык не поворачивается назвать сухим словом “справочник”. Прежде всего читатель воспринимает выстроенный многочисленными мастерами кисти ОБРАЗ великого города, чью красоту в суете будней мы, увы, не всегда замечаем. Тем более мы не можем оценить красоту утраченных пейзажей, а также увидеть подробности парадной и повседневной жизни “ушедшего” Петербурга. Сценки уличной жизни, детали быта, торжественные мероприятия и исторические события — все это в изобилии присутствует на страницах, и потому Петербург здесь не сияет холодным блеском безлюдных фасадов, он живет и дышит, он выглядит местом для жизни.
Тем досаднее на таком фоне отдельные просчеты, которые обнаруживаешь, внимательно просматривая альбом. Допустил их не автор, а издатели, решившие, наверное, что сам материал сделает незаметными любые ляпы. Увы: когда видишь на обложке слово “Петербург”, растянутое на две строки, — это коробит. И когда наблюдаешь немотивированное укрупнение отдельных пейзажей, возникает недоумение: почему выделен банальный фрагмент, а не другой, более оригинальный? В ряде мест верстка перенасыщена “воздухом”, который, однако, вовсе не помогает читателю дышать в полную силу — напротив, порой как раз-таки “задыхаешься” от скудости информации, помещенной на странице. Причем опять же, это не автор пожадничал или проявил некомпетентность — информацию урезали именно издатели, плохо представлявшие на начальном этапе вариант будущей верстки.
Если же говорить об издательской судьбе книги, то претензии возникают уже не к полиграфии: тут впору апеллировать к уголовно-процессуальному законодательству. Не будем пересказывать в подробностях уже попавшую в прессу историю о позорном поведении генерального директора издательства “Золотой век” по отношению к автору, который оказался, во-первых, без обещанных денег (выплатили намного меньше, нежели было указано в договоре), во-вторых, длительное время был вынужден заниматься не новыми книгами и проектами, а выяснением отношений и “выбиванием” обещанного. Однако напомнить об этом нелишне — хотя бы для того, чтобы другие авторы не попали в какую-нибудь некрасивую историю, связавшись с издательством “Золотой век”.
И все же, несмотря на эти досадные издержки, книга удалась. Любой нормальный читатель, несомненно, испытает радость, просмотрев альбом и прочитав комментарии. Радуешься хотя бы тому, что ушедший город не пропал бесследно, он сохранен на этих страницах, а тогда главная задача — обозначить и зафиксировать “связь времен” — автором выполнена.
Владимир Шпаков