|
* * *
Собеседник деревьев, чернец проходного двора,
Приучилась ли дудка свистеть в городских переулках?
Монастырскою медью в твоих одиноких прогулках,
Передёрнутой картой закончится эта игра.
Из прожилок, и трещин, и скатов с желтеющей цвелью,
Из дощатых настилов и красных аллей в октябре, –
Вырастает твой город нетвёрдой пастушьей свирелью
Улетающих птиц собирать на осенней заре.
На вселенском подворье немного окажется места. –
Недостаточно петь, чтобы жить, – или жить, чтобы петь? –
Проходные дворы, переулки, прожилки, и вместо
Запредельных степей – монастырская гулкая медь.
*
* *
Люблю, что прожито. Что раз и навсегда
Окончилось – и в памяти осталось
Как сладкая истома, как усталость,
Как то, что не случится никогда.
Блаженство полусна-полуигры,
Сюда, под эти царственные кровли,
Где тёмною, медлительною кровью
Чужих эпох наполнены дворы,
Сюда, сюда, в предутренний покой –
Где волшебство в соломенной корзине
И подворотню тёмную разинет
Старинный дом над серою рекой, –
Когда-то это было наяву, –
Я позабыл. Что в самом деле было,
Что выдумка – всё сгладилось, остыло,
И имени уже не назову.
И то пройдёт, и это всё пройдёт,
Окончится – и новое начнётся,
Быть может, так: фонарь легко качнётся,
И красный лист на землю упадёт.
*
* *
Жить бы, как и жил – без новоселий,
В серо-жёлтом зиму зимовать…
Как-то мы не вовремя присели
На чужом похмелье пировать. –
Это наша юность, наше детство
По подъездам мелочью бренчит,
Это ленинградские подъезды
С застарелым запахом мочи.
Это не отпустит, не оставит,
Не отдаст и лучшим временам, –
Разномастной мебелью обставит,
Карточки развесит по стенам.
Это кровь коломенской закваски
Коммунальным временем шумит, –
Как «Виноторговля братьев Шмидтъ» –
Всё-таки жива под слоем краски.
*
* *
Диабаз, Гороховая, грохот
Хоть сейчас прислушайся: живёт… –
Маленькая пыльная эпоха
Каждый день по имени зовёт.
Запинаясь на «и иже с ними»,
Мелочью разбивки речевой
Каждый день своё уносит имя
Сохранить – Бог знает, для чего.
Диабаз, Гороховая, грохот,
Ритм сердечный, тянущий на сбой, –
По камням рассыпанным горохом,
Кое-как случившейся судьбой.
Своего – ни дома и ни хлеба,
Ничего, что стоило б беречь, –
Праздником и шумом похвалебным
Скрадывает косвенную речь.
И, собрав по камешкам, по крохам, –
Может, хоть немного повезёт? –
Диабаз, Гороховая, грохот,
Что ещё? Пожалуй, что и всё…
|