|
ЭЛЕГИЯ
Отшумев,
растаяла в тумане
Буря, бушевавшая в стакане,
И душа по-прежнему чиста,
Трепетно внимающая звуку,
Как рука, сжимающая руку.
Как к устам прижатые уста.
Мы все ищем зыбкую свободу,
Все мутим измученную воду,
Но за штормом вновь приходит штиль,
Оставляя после урагана
Муть на самом донышке стакана
И в карманах ветер, соль и пыль.
*
* *
Не верь словам – слова пусты,
В них слишком много многоточий,
И даже в тех, что шепчут ночью,
И даже в тех, что шепчешь ты;
Не верь словам – слова пусты!
Не верь словам – слова глухи,
Бескрылый взмах, пустые звуки.
Но разве могут лгать нам руки,
Но разве могут лгать стихи.
Не верь словам – слова глухи!
Взгляни в глаза! Не нужно слов
Как и для снов не нужно света,
Терзаясь в поисках ответа,
И злясь, и отвечая злом,
Взгляни в глаза. Не нужно слов.
*
* *
Фонари застывшим светом
Лезут в душу снегопада.
Над заснеженным портретом
Позабытая лампада.
Позабыта словно милость,
Словно отзвук! Словно эхо!
Словно что-нибудь случилось.
Словно кто-нибудь уехал…
«ЧЕТВЕРГУ»
ПОСВЯЩАЕТСЯ
Душой не запасешься впрок,
Поэзия – сестра побега…
Глаза, отвыкшие от снега,
Забила пыль чужих дорог.
Я – здесь, за три материка,
За полвитка земного шара,
Где сны как отблески пожара
Не отгоревшего… пока.
Где вырывается тоска,
Как погорелец к пепелищу, –
Где не находит то, что ищет
Ее дрожащая рука.
Я – здесь, и к вам издалека
Мой голос плачет и смеется, –
Я – здесь, на самом дне колодца,
Считаю в небе облака.
Я – здесь, я – в глубине листа,
Я пью вино и корчу рожи.
Чуть старше, но слегка моложе
Двух троек возраста Христа.
Я – здесь… На шпилях – петухи,
И слякоть, и огни вокзала,
И зал, и я иду из зала
На сцену – почитать стихи.
*
* *
Сорванные нервы,
Взорванные хаты.
Если б сорок первый
Сразу в сорок пятый!
Вдовые невесты,
Брошенные флаги.
Если бы от Бреста
Сразу – до Рейхстага!
Если бы на сердце
Ставили заплаты.
Если б сорок первый
Сразу в сорок пятый.
*
* *
Закружит, запорошит, задушит
Среднерусская грусть с бубенцами,
И сорвется, и вывернет душу,
И проступит на теле рубцами.
А потом, по накалу куплета,
По количеству содранной кожи
Нас просеют на пыль и поэтов,
Инородцев и просто прохожих!
Кто расценит – какая наука?
Сколь причудливо и вдохновенно
Это хитросплетение звуков.
И слогов, и кровей в наших венах.
Эй, потомки – готовьте награды,
Презирайте, молитесь, забудьте, –
Выбирая меж Раем и Адом,
Мы слоняемся на перепутье.
Обреченные вещими снами
На безбожие милостью Божьей!
И витает над грешными, нами,
Скоморошеский дух бездорожья!
*
* *
Когда кончается успех,
Когда потеряна удача,
И всё не так, и даже смех
Не отличается от плача.
Когда у дьявола каприз,
Когда душа насквозь промокла.
Когда стекают на карниз
Дождём оплавленные стёкла.
Когда от пустоты мутит,
Когда в любовницах расплата!
Когда так хочется уйти
Без зонтика и без возврата…
|