Опубликовано в журнале Крещатик, номер 1, 2012
Марина КУЛАКОВА
/ Нижний Новгород /
Женствую
|
Женствую Я женствую. На кухне. Баклажан мне подчинен, и много разных перцев. И иноверцев, и единоверцев – я всех склоню служить тебе. Ты зван и призван быть со мной, тебя кормить – высокое блаженство, и оттого я ощущаю женство своё, своих сторон и стран. Я женствую – тебе. Не торжество, не жертва. Не шествие с огнём, А женствие огня. Блаженство ты моё, творимое блаженство… Я женствую тебе Меня. Тебе – главенствовать Мне – женствовать Благоночествовать – И благоденствовать! Теплится тайна Живёт на пустынной и дикой земле, Где люди бывают случайно, В дремучем, ужасном и диком Кремле Могучий Властитель Дизайна. Не стоит его упрекать в чудесах. Он практик. Он мыслит конкретно. Дизайн под ногами. Дизайн в небесах. В воде его тоже заметно. Стоит над рекою – дизайн перед ним. Куда ни посмотрит – не шутка! – Дизайн, ожиданьем и верой томим, Пред ним расстилается чутко. А там, за рекой, за далекой горой, За морем, за кущей, за чащей Сидит неизвестный, печальный и злой, Неведомый миру Заказчик. Сидит он и ночи, и дни напролет, В свою погружен неизвестность. И дремлет округа, и дремлет народ, И спит беспробудно окрестность. И темный седой зачарованный бор Шумит и шумит повсеместно. Прекрасен и дик бесконечный простор В России, где всё неизвестно. Где редкий издатель бредёт через лес И редких писателей ищет, Где редкий читатель и вовсе исчез И ветер уныния свищет. Пустынна суровая эта земля. Грустит Повелитель Дизайна. Снегами рассудка покрыты поля Безумья. И теплится тайна. * * * Снеготворение свыше Снеготворенье Отворено – и творится, вершится Тропы и крыши Покрыты, и ветер ершится. Нежится. И копошится ужас и смех человека Пред мощью и тишью Снеготворенья В руслах артерий притихшая кровь Очищается близостью снега, Впадая и в сон, и в струенье, В стремленье Переосмыслить своё, по сравненью со снегом, Строенье Переосмыслить строение – Рядом с кристаллом Вот что тревожит – А как же он стал им – Этот кристалл? и кристаллов других миллионы, И, осыпаясь, теперь, Осыпает равнины и склоны Как же вода, Как же может, – и воздух прозрачный – Просыпаться твердью? Небо снисходит Да Небо снисходит до нас кружевной круговертью Снеготворенье … …и был мне смех – единственный очаг. Я только им своё жилище грела, Сжигая всё, что хорошо горело, – за ветхостью! – А то и просто так! То чей-то вздор, то маска от обиды Туда летели первыми. Потом Я рисковала подпалить свой дом – Так ярко полыхал вчерашний идол! И вера рассыпалась на глазах На тысячи чадящих атрибутов… Искрили предрассудки. И в минуту Любое слово Обращалось в прах… В сторону весны Вот Надежда, она поселилась с семьёй практически в чистом поле, в Воскресенском районе, но дом строится, и хозяйство растёт. День и ночь её полны полномочий властных: У неё муж и дочь, и они прекрасны а вокруг – стада – незримы и зримы И собаки, и козы, и заезжие пилигримы и роса на траве, и дрова на траве, и грибы, и цветы, и плоды, даримы. И поля, и леса, и рыжая лошадь Рада – убегать рада она, и прибегать рада В это трудно поверить? – как жить «без всего на свете»? – без воды из-под крана, без теплых полов в туалете? Но живет Надежда в поле чистом Когда-то была она экономистом, продавцом неживых вещей, водителем троллейбуса а потом стала просто любимой женой и хозяйкой в доме, хозяйкой в поле на своей земле по своей воле Есть характер мужской и характер женский и земля Каждый клочок уголок каждый район России – по-своему Воскресенский |