Опубликовано в журнале Крещатик, номер 1, 2009
Виталий Амурский
/ Париж /
Необузданные мысли
* * *
Буква “я” в алфавите, конечно, последняя, но к моему начальству это никакого отношения не имеет.
* * *
Пафос это то, что возникает, когда не остается никаких аргументов.
* * *
Классическая история России от “лапочки Ильича” до “всё до лампочки”.
* * *
Вопрос о том, горят или не горят рукописи, следует задавать пожарным.
* * *
В начале 60-х годов, в период “хрущевской оттепели”, когда многие выступали со своими стихами под открытым небом, в Москве у памятника Маяковскому нередко можно было увидеть и СМОГовцев и кого угодно. Поэты появлялись разные — известные и неизвестные, но никто слушающим специально не представлялся. Просто — читал. Замечательно при этом было вот что — читал только при поддержке слушающих. Самой прямой, физической. Дело в том, что в нижней части монумента Владимиру Владимировичу мрамор слегка покатый, если прошел дождь или был снег, устоять на нём без поддержки очень трудно. Ноги соскальзывают. Так что те авторы, чьи стихи ко двору не приходились, покидали эту трибуну довольно быстро при, так сказать, полнейшем соблюдении демократии: их просто — в самом первоначальном значении этого определения — не поддерживали. А то, что милиция нередко разгоняла такие встречи — это уже дело иное. Это к поэзии никакого отношения не имело.
* * *
Ах, если бы краткость была сестрой таланта, скольких Чеховых дала бы миру армия!
* * *
Эпохе ленинизма предпочитаю — эллинизма.
* * *
Мама — Одесса, папа — Ростов, а о себе говорит будто сирота казанский.
* * *
Между прочим, (В)рубель Мамонтову в копеечку обошелся.
* * *
Пахнут ли деньги? Всё зависит от того, в чьем кошельке они побывали.
* * *
Почки, конечно, набухают. Но в отличие от людей никогда не становятся бухими.
* * *
Даже умные слова, произносимые слишком громко, вызывают негативное впечатление.
* * *
К народным средствам можно (и даже лучше) прибегать без народа.
* * *
Витрина головных уборов: не по Сеньке шапка.
* * *
Дети, сидящие на плечах родителей, всегда выше других.
* * *
Ещё на тему “шапки”: “получить по шапке”. В советские времена моей юности со значением: получить пыжиковую или другую (из дорогого материала, дефицитную) в спецраспределителе.
* * *
Не говори: себя казню,
Ослу доверивши казну!
* * *
У глупости глаза всегда невинные.
* * *
Вегетарианцы в кухне, в жизни нередко людоеды.
* * *
Что я думаю о Шолохове? — Господь с вами, ничего не думаю. С какой стати я вообще должен думать о нём? Я думаю сейчас о том, будет дождь или нет, взять ли мне с собой зонтик?
* * *
Разговор на таможне.
— Что это?
— Ящик Пандоры.
— Откройте.
* * *
Чтобы быть идеалистом, надо, по крайней мере, иметь хотя бы какой-нибудь идеал.
* * *
Когда — как “да”.
* * *
На каждую проруху — своя порнуха.
* * *
Известная песня “Тучи над городом из стали”.
* * *
Новости как и овощи. Бывают свежие. Бывают — не очень.
* * *
Вспомнилось вдруг. Когда в шестидесятые годы в СССР возникли, так называемые, “бригады коммунистического труда”, люди их довольно быстро переименовали в “бригады кому нести, чего, куда?”. Поистине, народ — поэт.
* * *
О белогвардейцах — ясно. По поводу белофиннов — догадаться не сложно. А белорусы — откуда?
* * *
Кронштадт: слышана матросская песня.
Москва. Не слышны в саду даже шорохи. Матросская тишина.
* * *
Бурлюки на Волге.
* * *
Каждое зеркало имеет в себе много душ. В зависимости от того, кто в него смотрит.
* * *
Умом Россию не понять…
А без ума, над бездной?
В угаре пьяном не унять,
А трезвой?
Умом Россию не понять…
Ах, Тютчева ль за то пенять?
* * *
Написано: “Вместо заключения”. Читая, слышишь: “В место заключения”. Чуден язык наш, ей-богу!
* * *
Потусторонним вход воспрещен.
* * *
Жаль, что человеческое тепло и центральное отопление вещи не связанные. Впрочем, и холодильник от холода между нами работать лучше не станет.
* * *
Право на кулачество (Запад). Право на куначество (Восток). А что у вас, евразийцы?
* * *
Почему выходные всегда короче дней рабочих?
* * *
Тоска зелёная. Кто это выдумал? Тоска — серая. Зеленый цвет совсем не тоскливый. Серо-зеленый, другое дело. Но говорить о тоске зеленой — обижать зелёное.
* * *
Антично-коммунальная Ахматова.
* * *
Русские цифры:
0,10 Малевич
Рим №3 Филофей
Шанель №5 вел. князь Дмитрий
Квартира №5 Н.Пунин
Палата №6 А.Чехов
150.000.000 Маяковский
* * *
Свято место пусто бывает.
* * *
Неделя бездельника начинается тоже с понедельника.
* * *
Эпикура эпиграмма:
Перекур и двести граммов.
* * *
Кто чай с сахаром пил, а кто — с Сахаровым.
* * *
Грузчики несли околесицу.
* * *
Виртуальный поэт Александр Блог.
* * *
Искренняя вежливость легче всего с людьми незнакомыми.
* * *
Вегетарианец у самоедов. Что бы это значило?
* * *
Поживем — увидим звучит у этого типа, как: пожуём — увидим. Может быть, он прав?
* * *
О Вите П. в детстве вспомнилось, и сочинилось:
Гуляя мышью меж котов,
И льстя, как кошка, псам,
Значок носил он “Будь готов!”
К чему, не зная сам.
* * *
В графе пол написал: паркетный.
* * *
Уходит в горы Алитет
И фикуса авторитет
Приобретает раритет
* * *
На полях Истории России. От любви до ненависти один шаг. В обратную сторону идентично.
* * *
Была сверхдержава. Стала смехдержава. Забудем, господа, о Ломоносове. Началось (увы, не впервые) время Ломайносовых.
* * *
Злато и зло — одного корня.
* * *
Да, не о шведской водке я, а об Абсолюте!
* * *
Набоков в бабочке (русские годы). Набоков с бабочкой (Америка). Набоков — бабочка (мир).
* * *
Несёт бутылку, а говорит крест.
* * *
Лицемер — особый прибор для измерения лиц.
* * *
Двести миллионов хамелеонов.
* * *
Филька пишет грамоту.
* * *
Снег тает, а в душе холодно.
* * *
Каждая новая власть всегда уверена в том, что она — навсегда.
* * *
Был у Гоголя портрет, но однажды потребовались деньги и он решил отвезти его на Сорочинскую ярмарку. Так всё это и началось, друг мой.
* * *
Вместо табличек типа: “Осторожно — злая собака”, думаю, чаще нужно писать: “Осторожно — злой хозяин” (хозяйка). Думаю, многие собаки со мной согласятся.
* * *
Вору шила
В мешке не утаить.
Ворошилова
Нарзаном не напоить.
* * *
Не боги горшки обжигают, но и бьют их тоже не они.
* * *
Редакторское “В печать” подчас похоже на “В печь! Ать!..”
* * *
— Ууу-родина! (о некрасивой, со злостью). — У-родина о некрасивой, без злости). — У, родина! (о родине, просто — эмоционально). Как много оттенков в нашем русском “у”!
* * *
Бумага все стерпит, да не всё слюбит.
* * *
Белые стихи женских рук.
* * *
На берегу Рузы:
Русалки русы.
* * *
Россия для меня понятие не административно-территориальное. Европа тем более.
* * *
Сходить в банк или ва-банк? — вот вопрос. Ответ: лучше во-баню.
* * *
Дорогой мой, мы о разных вещах говорим. Вы о собственности “частной”, а я о “честной”.
* * *
Лучше отсебятина, чем оттебятина или отневотина.
* * *
Эрнст Неизвестный — был для диссидентов примерно тем же самым, что Церетели для Лужкова.
* * *
Давние дискуссии о “летающих тарелках”. Кто их не помнит! Но почему-то забывают о том, что бывали и летающие вилки, ложки, кастрюли, утюги…
* * *
В 1972 или 1973 году, в то время, когда, живя в Москве, по “настоятельному совету” властей, я подал документы на эмиграцию, пришла вдруг повестка — явиться в районный психдиспансер. Мотив вызова был обозначен ясно: “В связи с намерением выезда из СССР”. Мне стало слегка зябко. Один из друзей (художник Спартак Калачев) вызвался помочь. Он знал какого-то врача-психиатра, у которого можно было получить советы, как себя вести в случае ареста. Всего того, что я услышал и узнал в его кабинете, не помню. Врач показался мне человеком не совсем нормальным, хотя захваченные мной в качестве жеста благодарности бутылки коньяка взял вполне нормально. Из того посещения психушки запомнился мне, тем не менее, не он, а, схожий с предбанником, вход в больницу. Плотные решетки, на выщербленной стене плакат: “Ленин с нами”. С тех пор помахивающий ручкой вождь и решетка слились воедино.
* * *
Что лучше, когда не понимаете вы, или когда не понимают вас?
* * *
— Коммунисты, вперёд!.. Вот до тех заградительных флажков. Понятно?
* * *
Из той же советчины брежневского периода: вялотекущая переписка.
* * *
“Березка” (валютный магазин) и Есенин?!.. А ведь было, чёрт побери!
* * *
“Кандидатский минимум”. Второе слово лучше писать так: мини-ум.
* * *
Начинать фразу с конца — дело нехитрое, если в конце буква “я”.
* * *
Услышав иногда “без сомнения”, чувствую, как меня охватывает бес сомнения.
* * *
Наука без точности — не наука. Искусство, в котором всё точно — не искусство. Сходство зеркальное. В смысле — перевернутое.
* * *
Новая Россия: сближение до смещения понятий “университет” и “универсам”.
* * *
Психодром.
* * *
Лет несколько тому назад почив,
Он нынче образцом модерна
Служит. Почти что классик.
Стих его мной чтим.
Я, помню, с ним беседовал однажды.
Он вечером домой мне позвонил
(Стацинский, впрочем, был
посредником беседы той
нелепой).
Он говорил, что рад
Узреть Париж.
Стихам у микрофона и вопросам
Моим
Открыт душой и сердцем.
Что ещё? Мы полчаса болтали ни о чем,
Пока я мимоходом не сказал,
Что за стихи у нас, увы, не платят.
Мне показалось рухнул потолок,
Я откровенней циника не знал:
Меня поив собою полчаса,
Меня же в краже времени его
Представить захотел
В минуту ту же!..
Смешно, ей-богу, скроен человек.
Нет, как поэт,
Мне Холин
Не чужой,
Но рад я, что не вышла наша встреча.
* * *
Зал был полон пустых мест.
* * *
Жить чем, на что — одно. Жить — во имя чего — иное.
* * *
Познакомьтесь — Кузькин. А это его мать.
* * *
Иная заря будто отблеск преисподней.
* * *
Далекая родственница пня — мачта.
* * *
БАЛТИЙСКИЙ СТИШОК
Освободитель/оккупант:
Огонь и льдина.
Калинин (в смысле “град”) и Кант —
Нам всё едино.
* * *
Да, братишка, калоши тоже обувишка.
* * *
Словари бывают не только толковые (Ожегов). Бывают и полутолковые (Большой полутолковый словарь одесского языка В.Смирнова), и бестолковые (“За пределами русских словарей” А.Флегона, изд. 1973 г. в Лондоне).
* * *
Известная аксиома, согласно которой прямая линия между двумя точками — самая короткая, кажется, не вызывает вопросов своей логикой. Однако это логика геометров, математиков. Существует и другая, с уклоном философским: всегда ли краткий путь можно считать лучшим?
* * *
Русская тема. Проект. Рассказ начинается так: “Собрались два честных и один нечестный”. Или наоборот: “Собрались два нечестных и один честный”.
* * *
“Воспоминания” Хрущева — вздохи топора о времени, ручка которого забыла о том, что когда-то была куском дерева, служила хорошо дровосеку (“Лес рубят — щепки летят!”).
* * *
В Пярну, за столиком кафе на пляже (3 августа 2005 года), Давид Шраер вспоминая о Москве 70–80-х годов, рассказал, что тогдашний начальник ОВИРа (в Колпачном переулке) — Зотов, пойманный на крупной взятке, застрелился. Интересно, а как сложилась судьба у инспекторов Кошелевой, Акуловой?.. Те, кто, как я, проходил через их кабинеты, наверняка помнят их. Ловлю себя на том, что так, вероятно, после войны немецкие антифашисты задавались вопросами об известных им сотрудниках гестапо.
* * *
Удручающее открытие: мать Леонида Губанова, оказывается, работала в ОВИРе. Но это же ГеБе! ЛИРА из ОВИРа?
* * *
“Третий — лишний”? Простите, а в “Троице” Рублева?
* * *
Не будем все же, друзья, путать страну басков со страной баксов.
* * *
Когда-то давно, при взгляде на одесский порт, мне мерещилось, будто от моря в нем исходит какая-то музыка. Позднее я изгнал это ощущение с позором, как нечто юношески романтичное. И вот много лет спустя всё прояснилось: музыка там действительно была. Причем, объяснялось это невероятно просто (просто по легенде) — в одесском порту утонул рояль Шопена.
* * *
Не сломанный стул? Простите, это еще не значит, он имел какое-то отношение к Александру Македонскому.
* * *
Каждая блоха
Про мои стихи,
Если не “ха-ха”,
То “хи-хи”.
Спорить не спешу —
Стих мой плох,
Разве что пишу
Не для блох.
* * *
Вопросы. Человек умный воспринимает их, как определенный знак внимания, уважения к нему. Дурак усматривает в вопросах усматривает попытки поставить под сомнение его знания, обидеть его. Задавая вопрос(-ы), об этом лучше не забывать.
* * *
Владимир Емельянович Максимов рассказывал о Юрии Казакове: “Сидим. Выпиваем, а Юра все о себе, о себе, о себе… Потом вдруг спохватился и говорит: “Извини, что я всё о себе. Давай лучше о тебе… Ты, Володя, мой последний рассказ читал?”
* * *
Думая о Казакове, я невольно возвращаюсь к своей юности. К студенческим годам. Как колокольчики откуда-то чисто: динь-динь!.. динь-динь!.. — “Голубое и зеленое”, “Адам и Ева”, “Двое в декабре”, “Плачу и рыдаю…”, “Звон брегета”, другие. Сейчас, просто перечисляя эти названия, испытываю ощущение какого-то щемления в груди. Кстати, “Зелёное и голубое” есть у Бурлюка 1910-го года:
Презрев тоску, уединись к закату,
Где стариков живых замолкли голоса.
Кто проклинал всегда зеленую утрату,
Тот не смущен победным воем пса.
О, голубая тень, о голубые латы!
Кто вас отторг хоть раз, тот не смутится днем.
Ведь он ушел на век, орел любви крылатой,
О отзвук радости мы вожделенно пьем.
* * *
Вообще, наверное, хорошо, что лично с Казаковым я никогда не встречался. Не знал его. Почти все воспоминания о нем, которые читал, дают образ весьма неприятный.
Да, хорошо, что не знал. Так он остался мне мил и дорог. Вроде Шукшина. Это — о Шукшине писателе. С его судьбой я знаком очень мало и — тем лучше, ибо, подозреваю, что тени официозов, с которыми он общался в жизни, непременно заслонили бы, зачернили бы то, что я любил.
* * *
Фотография молодого Казакова. Без очков. Совершенно незнакомый человек!
* * *
Почему русская душа постоянно тянется к природе? Может быть, в немалой степени, оттого, что та никогда не признавала рабства? Соловьи в клетках не поют. Деревья умирают стоя.
* * *
Не могут деревья и дровосек об одном думать.
* * *
Таким, как Х нужно дарить барабаны. “Стучать” громче.
* * *
— Мы сегодня были у Махровых (имея в виду Кирилла и его жену, или дочь), — говорит мне знакомый одессит, открывающий для себя “русский” Париж. И осторожно: — А ты Махровых знаешь?
— Ну, с Кириллом — шапочное знакомство… Был дома у них раз, лет двадцать назад… Очень симпатичные люди. Но махровых тут (в Париже) тоже хватает…
* * *
Алик Гинзбург в последние годы жизни собирал разные справочники: о русском дворянстве, телефонные… Вроде как Набоков бабочек.
* * *
“На всякий пожарный…” Но ведь не всякий — пожарный.
* * *
Вообразить невообразимое.
* * *
Есть слова, которые я как-то не очень люблю. Например, менталитет. Будто в нем сидит “мент”.
* * *
Заметил: лежа на спине, могу думать. На боку — нет. Засыпаю.
* * *
“Афоризмы”, Ежи Лец —
Польский скептик и мудрец.
Будь в России этот Лец,
Стал давно бы не жилец.
* * *
В книге воспоминаний Иды Наппельбаум (“Угол отражения”, СПб 2004) есть интересная, как почти всё, что снимал Моисей Наппельбаум, фотография Константина Федина, датированная 1926 годом. Разглядывая её я не сразу понял, в чем ее особенность. Точнее, особенность запечатленного портрета. В отличие от многих других Федин не смотрит, а заглядывает в объектив. Какой-то не очень хороший взгляд.
* * *
Яблоку негде было упасть, но оно все-таки упало.
* * *
Полез в гороскоп. Попал в горескоп.
* * *
Перечитываю Довлатова. Замечательный ироничный ум. Но вместе с тем какая-то рабская зависимость от окружающей реальности. Вне неё — очень советской по сущности — писателя Довлатова не существует. Мне, моему поколению он говорит много. Очень сомневаюсь, что лет через тридцать (если не раньше) будет то же самое.
* * *
На прошлом можно поставить крест, но никак не заплату.
* * *
Господа хорошие, вы в Бога верите. Это хорошо. А Он в вас верит, полагаете?
* * *
Кто и в какой весовой категории лучше других определяют служащие похоронных контор. Так что, подождем. И о “гамбургском счете”, пожалуйста, не надо.
* * *
Диоген + ранний Аксенов = “Затовареная бочкотара”.
* * *
Гамбург. Гостиница. Ресторан. Пивная. И каждый раз, будьте любезны, счет.
* * *
Глядится Моцартом, а пьет как два Сальери!
* * *
Кому
На ум —
Державин,
Кому —
Наум
Коржавин.
* * *
Кому бублик, кому дырка от бублика. Это верно. Хотя у того, у кого бублик и дырка тоже. Тут либо всё, либо ничего.
* * *
Обращение у того или иного поэта к “вечным темам”, увы, не есть признак того, что они приблизились к Вечности. Вот, Александр Кушнер, к примеру, — сплошные “вечные темы”. Умно, элегантно, но… как же скучно!
* * *
Иногда с малоприятным человеком лучше сидеть рядом, чем быть напротив. По меньшей мере, не смотришь на него.
* * *
За несколько часов до Нового (2006) года. Долгий утренний разговор по телефону с Марией Васильевной Розановой. Пишет мемуары. Приглашает в гости — попить чаю, поболтать. Веселая фраза: “Сплетня — лучший подарок”. — “Мария Васильевна, можно запишу?”. Разрешает. Что и делаю. У нее на редкость замечательно развито чувство самоиронии.
* * *
От резидента до президента всего одна буква (мысль за просмотром новостей из России).
* * *
Есть иконопись. У меня иное — словесное: инокопись.
* * *
От ностальгии лучшее лекарство — ностальгин.
* * *
Ну, хорошо, перепрыгнул. Разве обязательно “гоп” говорить?
* * *
Гусь ли — гусли. Мыс ли — мысли. В голове сплошная осень.
* * *
От Петрограда к Ленинграду у этого города было, кажется, еще одно, незамеченное, имя: Ретроград.
* * *
Меня разочаровало не то, как и о чем он пишет. Меня разочаровал он сам. Это важнее.
* * *
Парижская площадь Saint-Michel с фонтаном, с его разноцветной толпой, с шумом, особенно весной — это легкость. Улыбка. В русском варианте это называлось бы Святого Михаила Архангела. Хоругви, пьяные рожи, бей жидов…
* * *
Характер человека просматривается в очень разных ситуациях. Скажем, как он считает деньги, относится к документам, садится за обеденный стол. В такие моменты о человеке можно узнать гораздо больше, чем слушая его…
* * *
“Мороз и солнце — день чудесный!” — не фраза, а сплошной вздох, междометие, дух замирает!
* * *
Не плюй в колодец, если не хочешь, чтобы он сделал то же самое.
* * *
Если вся русская литература 19-го века по утверждению Достоевского вышла из “Шинели” Гоголя, то московская эпохи “хрущевской оттепели” — из “Полночного троллейбуса” Окуджавы. Всё, таким образом, сводится к “выходу”…
* * *
При Фурцевой у нас была не культура, а культдура.
* * *
Это теперь можно говорить о “человеке Средневековья”. Но сами-то люди тех времен разве могли себя определять таким образом?
* * *
Культ личности после Сталина в СССР быть не мог не потому, что после ХХ и ХХII-го съездов партии это явление оказалось “отвергнуто обществом”. Всё обстояло проще: в верхах уже не могло быть культа за отсутствием личностей. Ничего, ещё успеют найти.
* * *
Так сумрачно, что даже на кладбище сейчас, наверное, печально.
* * *
В пословице “Что написано пером — не вырубишь топором”, в конце, забыли одно слово: “жаль”.
* * *
Сапоги с хрустом.
* * *
Коню даренному зубы смотреть, конечно, не надо. Посмотрите на того, кто его дарит.
* * *
Белый стих, белый стих! Пишите, господа, сколько хотите. Я и сам иногда обращаюсь к нему. Зачем же, однако, нажимать, подталкивать? Белый стих вообще — опасная вещь, особенно для молодых поэтов, не владеющих достаточно хорошо рифмой, не чувствующих внутренних ритмов, которые заложены не в содержании, а в языке как таковом. Рифма — это дисциплина и звучание. Белый стих — требует исключительного владения техникой. Требует особого слуха. С белого стиха начинать нельзя. К нему можно придти. К нему можно иногда приходить. Однако существовать в нем (по меньшей мере, пишущему по-русски) постоянно почти невозможно. Исключений мало. Среди них — Айги. Я очень люблю его, но его поэзия по существу не русская.
* * *
Да здравствуют зелёные стихи весны!
* * *
Смотря российское телевиденье, поражаюсь: какие все хорошие, умные, талантливые. Неясно лишь, почему же при таких людях страна все больше и больше уходит в пучину?
* * *
Аз-Art
* * *
Все течет. Все меняется. Одна только Майя Плисецкая не меняется. Есть в этом что-то неестественное. Перекреститься хочется.
* * *
Тип. Даже к своему отражению в зеркале он обращается на “вы”.
* * *
Экс-чемпионам, экс-президентам и экс-премьерам я предпочитаю экслибрисы.
* * *
Пригубить — погубить слегка. Вроде как придушить. Не до смерти.
* * *
Новыми романами
О “святых” Романовых
Нищему да голому
Не морочьте голову
* * *
Началось с Адама, а кончили Садама (о Хусейне, после казни).
* * *
Рождение слова в сентябре: West. Точка. — Весточка.
* * *
Из Тарту 5 апреля 2007 года от Леонида Наумовича Столовича:
Амур “Ars amatoria” увидел.
Прочел и даже перевел на русский.
И вот тогда-то получил Овидий
Почетное прозвание — Амурский.
Но император вымолвил: “Шалишь!”,
И сослан был Амурский в глушь, в Париж.
Счастлив поэт, как рыба, сорвавшийся c крючка.
Мир для него перестал быть неблагодарной обузой.
Разве не счастье жить в парижской квартире у чердака
С ласточками, с уютным камином и Музой?
* * *
Смешное может быть великим. Великое смешным — никогда.
* * *
Хороша б была настойка,
Коли не было б нас столько,
Да иною перестройка.
* * *
Людей много, а где же человек?
* * *
Думать не о чем.
Думать ни о чём.
Думать нечем.
* * *
Семь минут четвертого. Журавлиным клином.
* * *
Одна из особенностей возрожденного после перестройки в России православия в том, что оно отправилось искать Бога вместе с властью.
* * *
Бог-начальник? Если так, то всё становится на свои места. Тогда я понимаю суть своего особого атеизма.
* * *
“В Россию можно только верить!”. В какую, Федор Иванович! Да вы, дорогой, в своем уме ли! Вас в спектакль по Гоголю надо… Шутом, на площадь, люд потешать! Нет, дорогой, о России рыдать только можно.
* * *
По РТР-Планета, в передаче Максимова (12.09.2007), видел Аксенова. Боже, неужели это — кумир моей юности? Тяжелый, оплывший, внутренне самоуверенный, хамовато говорящий о Бродском (мол, тот не ехал на родину, потому что — боялся физически; и вообще — накопил в себе негативную энергию о своей стране…) А вообще, вернулся бы. Бродский ведь не ответит. Куда вернулся бы, кстати? В путинскую страну, что ли?.. О вышедшей только что в России своей книге стихов — полунебрежно: дескать, поэтом себя не считаю, это — то, что связано с прозой. Если так, то зачем было печатать?
* * *
Людьми не рождаются. Ими становятся. Увы, не всегда, не везде и не у всех это получается. Еще трудное подчас — выйти в люди, не растворившись при этом в толпе.
* * *
Поголовная грамотность. А что, может быть, есть смысл посчитать?
* * *
О “знаковых системах”. Оптимист в кресте видит “плюс”, пессимист в плюсе крест.
(услышал от I.P.)
* * *
Лучше враньё, чем графоманьё.
* * *
Ноябрь, 2007. Сообщения из Москвы: Царская семья Романовых не подлежит реабилитации. Так постановил Верховный суд России, признав тем самым законность принятого ранее решения Генеральной прокуратуры. Читаю и — поражаюсь. О чем просят члены царской семьи, живущие вне России и никогда там не жившие? О справке просят. Стыдно-то как!
* * *
Драмы в жизни нередко имеют характер комедийный.
* * *
Варианты невозможного: Набоков автор “Кавалера Золотой звезды”. Франсуаза Саган в компании Валентины Терешковой…
* * *
Криминал. По-кремлёвски так: Крым мил нам.
* * *
В старом “Крокодиле”: “вилы в бок”. Теперь просто: виллы, Бог…
* * *
Другой вариант: кому вилы, кому виллы.
* * *
У этого типа точно камень за пазухой. Этак тысяч на пятьдесят (баксами).
* * *
639666
428356
107224
515209
и т.д. — варианты трамвайных или троллейбусных “счастливых билетов”. Помню.
* * *
Прошлое на ощупь. Ногами. По асфальту, по земле…
* * *
Босс — бос? Никогда не поверю.
* * *
Награды разные бывают. Принимая некоторые, полагаю, руки потом не отмоешь.
* * *
Тётя Соня, тётя Маруся, тётя Глаша, тётя Вера… Другие тёти. Это в том послевоенном моем детстве они были тётями, а в действительности вряд ли самой старшей из них было более лет тридцати. Из деревень, из глухих уголков России тянулись они в Москву, находя захудалое жилье, отрабатывая его и влача существование мытьём полов, стирками, уборками, продажей мороженного на улицах — ещё ничего летом, но зимой в морозы! продажей газированной воды… У друга моего Славки К. такая тележка его матери стояла на Большой Грузинской, между кинотеатром “Смена” и булочной, около трамвайной остановки. Нам она наливала сироп в двойной дозе, чтобы слаще было. В появившихся позднее автоматах самообслуживания (это времена Хрущёва), помню, жёлтую приторную крем-соду. Как это можно было пить, сейчас удивляюсь. А ведь пили, жили, не задумываясь об этом. Спеша куда-то, прыгая на ходу в отходящие трамваи…
* * *
— Как, простите?
— Мандельштам.
— ?
— ?!
— Да, ничего. Нормальная фамилия.
* * *
Даже соглашаясь с тем, что будущее — бесконечно, а прошлое — ограничено, в последнем я имею больше, чем в первом. Прошлое явилось реальностью. Будущее — пустота. Уже по этой причине понятие футуризм для меня не обладает притягательностью, хотя я и отдаю должное тем, кто старается толкать телегу жизни и слова вперед.
* * *
Близкие. Друзья. Это те, кого теряешь прежде других.
* * *
Икс. Игрек. А потом? А потом чаще всего одиннадцатая буква русского алфавита. Прости меня, Господи, пессимиста.
* * *
Любить можно и не говоря комплиментов.
* * *
Сине-бело-красные “Беломорканал”, с летящим на коне в бурке всадником на фоне горы “Казбек” — папиросы, красные с головой овчарки (золотой ободок на каждой сигарете, хотя без фильтра) “Друг”, коричневые простенькие “Дукат” (по 10 штук)…
* * *
Русский диалог — это, когда ты сам с собой. Далее — риторика.
* * *
Российские сапоги на грузинской земле. Август прошел в судорогах. Сентябрь начался с кашля. Разговор с московским знакомым. — Ну, как там на папанинской льдине?
— Дрейфуем.
* * *
Купил в Москве сборник “Сага с помарками”. Запоздалое, но какое удивительное открытие: поэзия Татьяны Бек! (конец 2007 года).
* * *
Я плюс я плюс я
Вот нас и трое.
* * *
Осень. Яблони играют в петанк.
* * *
Моя Япония. Вот уже и у меня появилась такая. Это там, где меня сейчас нет.
* * *
Эстонский базар. Мясной ряд — liha. Так и хочется спросить: почём фунт?
* * *
Понятно, в ногах правды нет. А выше?
* * *
Точка всегда индивидуальна. Многоточие предполагает полифоничность.
* * *
Трубочист как Сажа Чёрный.
* * *
Входя в Историю не забывайте вытирать ноги.
* * *
Мы всегда рождаемся на несколько веков или десятилетий раньше, чем хотелось бы. Только это выясняется не сразу.
* * *
Слова не рождённые ещё
Не прочтённые мысленно
Не обработанные пером
На бумаге — не написанные
Вчерне, перечёркнутые
Переставленные
Ставшие в начале или конце
Фраз строф абзацев
Но уже предчувствуемые
Осязаемые как листья
Будущей весны
Люблю
* * *
Не всё то передовое, что расположилось в первом ряду, поближе к официальной трибуне или лохани.
* * *
Из далей тех
Приходят вести:
Издали тех,
Кто власти лестен.
А тем, кто ей
Совсем не лестен,
Сказали: эй,
А вы не лезьте.
* * *
Разумеется, на стене можно нарисовать окно. Стена станет симпатичнее. Однако сущность её всё-таки останется. Сколько раз это было в России!